Зона Центральной Азии превращается в зону обостряющихся внутренних межгосударственных противоречий. Их последствия вновь и вновь приходится испытывать населению Казахстана. Особенно в южном регионе. И еще особенно в зимний период. Чем сильней морозы, тем скорее и ощутимее они дают знать о себе.
Так ближе к середине января было объявлено, что по причине нехватки электроэнергии могут иметь место временные отключения света по Алматы. Аналогичная угроза нависла и над вторым крупнейшим южно-казахстанским городом, Шымкентом, который в ходе прошлого десятилетия, помнится, временами вообще целиком оставался без электричества.
Причина перебоев с электроэнергией, которая, кстати, начиная с 1 января, в южной столице для населения подорожала вдвое, банальна. Хотя и кажется, что электроэнергии у нас производится достаточно для внутреннего потребления, ее на самом деле не достаточно. По информации министерства энергетики и минеральных ресурсов, примерно 15 процентов произведенной электроэнергии теряется по пути, пока ее доставляют потребителю. Потому что линии электропередач изношены, поэтому оказываются не в состоянии передавать ток без значительных потерь.
Но это еще не вся проблема. Другая ее часть проистекает из того, что, согласно порядку, сформировавшемуся в рамках созданного еще в советское время ЕЭС, до сих пор одни казахстанские области экспортирует ток, а другие – его импортируют. Так вот, южно-казахстанские области восполняют часть своей потребности за счет импорта из Кыргызстана и Узбекистана.
Сейчас, в зимний период, эти соседние государства сокращают объемы поставляемой в Казахстан электроэнергии, потому что ее им самим начинает не хватать. Последнее обстоятельство особенно актуально для Кыргызстана, который зимой сталкивается с проблемами, порождаемыми сокращением поставок газа из Узбекистана и вынужден вследствие этого восполнять недостаток этого вида топлива за счет потребления больших объемов электроэнергии, производимой у себя. Благо, если бы он только таким шагом ограничивался, сокращая параллельно поставки электричества в Южный Казахстан. Но нет.
Кыргызстан не только уменьшает поставки электроэнергии в наш южный регион, он еще увеличивает подачу воды в Сырдарью Токтогульского водохранилища с тем, чтобы производить для себя больше электричества. Никто ему этого не может запретить. А в результате раз в два-три года в конце января и начале февраля в зоне реки Сырдарья в Кызылординской и Южно-Казахстанской областях складывается критическая ситуация.
Получается же в итоге следующее. Узбекистан сокращает подачу газа, Кыргызстан в ответ начинает увеличивать не только потребление, но и производство электроэнергии. В результате Казахстан оказывается втройне пострадавшим. Как это, скажем, складывается, сейчас.
Во-первых, от недостатка сократившегося узбекского газа страдает не только Кыргызстан, но и также Южный Казахстан. К примеру, генерирующее тепло для населения Бостадыкского района города Алматы в ходе января “голубого топлива” из Узбекистана, как сообщается, получает вдвое меньше необходимого. Из-за этого на ряде участков жители в своих домах и квартирах недополучают тепла. Заводится плесень, портится изнутри внешний вид жилья.
Во-вторых, южно-казахстанский регион ощущает на себе последствия сокращения поставок электроэнергии от своих южных соседей – Кыргызстана и Узбекистана.
В-третьих, сейчас в Кызылординской области вынуждены готовиться к тому, что может произойти очередное из регулярных затоплений на Сырдарье. Зима на юге нынче выдалась очень суровая. Соответственно лед на реке сформировался очень толстый. В районе Казалинского гидроузла его толщина, по официальным сообщениям, составляет в январе один метр. Следовательно, опасность того, что могущие быть сброшенными с Токтогульского водохранилища дополнительные объемы воды, пойдя поверх льда, будут способны вызвать новые затопления. Не дай Бог, конечно. Но власти и население Кызылординской области сейчас тревогой ожидают дальнейшего развития событий и принимают предупредительные меры. Но, увы, не все в этой ситуации в оперативном смысле зависит от Казахстана.
Несогласованный сброс воды из Токтогульского водохранилища – это давняя головная боль для властей Узбекистана и Казахстана. Эти последние хотят, чтобы выпуск воды оттуда в зимнее время сокращался, а летом – увеличивался. Так выгодно им, но, как утверждают в Бишкеке, не выгодно Кыргызстану.
А раз так, нет никакой гарантии тому, что несогласованный сброс воды из Токтогульского водохранилища прекратится. Такая крайне невыгодная для Казахстана ситуация является, прежде всего, следствием отсутствия полноценной и всеобъемлющей нормативно-правовой базы по регламентации межгосударственного использования водных ресурсов в Центральной Азии.
Проблема эта в принципе давняя. И нельзя говорить, что ей не уделялось достаточно внимания на уровне правительств вновь образованных независимых государств региона в постсоветский период. Но она до сих пор тянется. И, ясное дело, не теряет своей актуальности. Потому что в Кыргызстане условия действующих межгосударственных соглашений по водным ресурсам считают несправедливыми. Там считают, что по-хорошему Узбекистан и Казахстан за эксплуатацию Токтогульского водохранилища в ирригационном режиме и за подаваемую им воду должны компенсировать затраты Кыргызстана в размере сотен миллионов долларов. У кыргызской стороны сильна убежденность в том, что возведенные в советскую эпоху гидросооружения в настоящее время работают во благо не столько самой этой республики, сколько ее соседей по региону.
И такая точка зрения представляются справедливой. Ежегодно в Токтогульском, Орто-Токойском, Кировском и Папанском водохранилищах воды накапливается в сумме до 23 млн. куб. км. Много это или мало? Для сравнения: Аральское море сохранялось бы в прежнем виде, если бы каждый год получало по Амударье и Сырдарье 80 млн. куб. км.
Так вот, из всего объема в четырех вышеназванных водохранилищах сам Кыргызстан потребляет лишь 7-8%. А все остальное на протяжении десятилетий подается в Узбекистан, Казахстан и Таджикистан. Кыргызские водохранилища, работающие в ирригационном плане главным образом на нужды соседних государств, занимают огромные пространства.
Это – выведенные в свое время из сельскохозяйственного оборота земли посредством затопления. Невозможности их использования Кыргызстаном республике сейчас, ясное дело, никто не компенсирует. В советское время вопрос, конечно же, стоял иначе. Теперь же каждая из бывших братских республик прежней единой державы в ответе сама за себя. Так что в Бишкеке считают, что Кыргызстан вправе поднимать и этот вопрос. И кто может ему запретить это?!
В этой ситуации у Кыргызстана есть своя правда, у Узбекистана – своя, у Казахстана – своя. Все бы ничего, да в конечном итоге больше других страдать приходится именно нам. С тем, что в самом невыгодном положении находится в этой ситуации Казахстан, соглашаются все. Это трудно оспорить. Несмотря на то, что у нас наиболее крупная и наиболее динамично развивающаяся экономика в регионе, мы в данном случае находимся в зависимом от своих куда менее развитых соседей положении.
Ибо в гидроэнергетической цепи, о которой тут ведется речь, мы занимаем крайнее положение и можем пострадать даже в случае возникновения узбекско-кыргызских противоречий, не имеющих к Казахстану никакого отношения. Поэтому едва ли стоит удивляться тому, что при переговорах с кыргызскими соседями казахстанская делегация смотрится более сговорчивой и готовой к новым уступкам, чем ее визави. При таком варианте развития событий ей, ясное дело, ничего другого и не остается. Но почему Казахстан вновь и вновь как бы оказывается крайним?! Не есть ли это следствие прежней беспечности, обуславливающей непоследовательность в политике переговоров по водным вопросам региона?! И вообще, сколько можно носиться как угорелые при пожаре то от катастрофического дефицита воды, то от всесокрушающего ее избытка в южных областях страны?!
Тем, кто участвует на тех переговорах от имени нашей страны давно известно, что Кыргызстан никак не удовлетворен существующим состоянием дел в сфере использования водных ресурсов региона. И не только им. Пока такое положение сохраняется, сохранится и угроза регулярных затоплений на Сырдарье.