Таможенный Союз. Часть 1. Экономика интеграции

27 ноября 2009 года в Минске, главы России, Казахстана и Беларуси подписали Договор о Таможенном кодексе, дав старт практическому воплощению задуманного к реализации еще в 90-е годы проекта Таможенного союза (ТС). 1 июля 2010 года документ начал применяться на территории России и Казахстана, а с 6 июля и на территории Беларуси. Еще через год был отменен таможенный контроль на внутренних границах стран-участниц, который теперь осуществляется по внешнему периметру объединения.

Маловероятно, хотя и возможно, что были какие-то детальные расчеты или анализ рисков и выгод от вступления в ТС, но в прессу они не просачивались. Неожиданная активизация процесса создания ТС во второй половине 2009 года, отсутствие дискуссии в обществе породило полярность оценок. Естественно, чиновники поддерживали официальную позицию, причем доводы больше носили догматический характер, что лишь усиливало противоречия в их заявлениях. Им вторили якобы аналитические статьи в российских СМИ, носившие больше рекламный характер, нежели попытку объяснить реальную выгоду населению стран-участниц. А общественность больше критиковала, но их аргументы изредка предполагали четкий и профессиональный характер, а зачастую даже носили эмоциональный оттенок, причем присыпанный разного рода заявлениями националистического толка.

Все это не только внесло еще большую сумятицу в головы обывателей, но и отвергло своей полярностью любой конструктивный анализ. В итоге мы до сих пор не имеем ясного представления о долгосрочных перспективах Казахстана в рамках ТС. Хотя именно от него зависит определение позиции страны и способы ее защиты.

После развала СССР начались мощные разрушительные процессы, которые привели практически к полному отмиранию всех производственно-хозяйственных связей между предприятиями некогда единого рынка. Дополнительным ударом, эдакой точкой невозврата, стала приватизация во всех ее формах, которая уже гарантировала, что новые владельцы будут принимать решения по-своему, а не в рамках когда-то существовавшего Госплана.

Переход на рельсы рыночной экономики, выстраивание национальных денежных систем и привязка их к международной финансовой системе, следование западным моделям при реализации отраслевых реформ, Перспективных полицейских переманивают КНБ, финполиция и прокуратура, считает глава МВД РК лишь закрепило то, к чему привели процессы дезинтеграции.

Война Миров. Выборы Путина и выбор президента

20.03.2024 08:306517

Российская элита, практически уже к концу 1980-х лишенная государственного мышления, лишь по инерции пыталась сохранить и вернуть утраченные позиции. Остроты желаниям взять реванш добавляла болезненно высокая скорость происходивших событий. Желание вернуть все назад вылилось в фактически национальную идею “вставания с колен”, однако, это еще раз подтверждало эмоциональность мотивов. Какого-либо либо здравого долгосрочного расчета не было. Даже если они смогли бы вернуть все назад, не было видения, не было собственной идеологической и ценностной базы, которая помогла бы определить, как быть дальше, ответить на вопрос “а ради чего собственно надо было все вернуть”. А следовать западным моделям постсоветские страны могут каждый в отдельности.

Однако, процессы обратной интеграции продолжались и, как следовало ожидать, в условиях отсутствия собственной идеологии, процесс этот был максимально хаотичным, непоследовательным.

Первой попыткой сохранить контуры прежнего объединения стало создание СНГ. Однако, из 15 стран бывшего СССР вступили в новую организацию только 11, при этом сам процесс утверждения документов затянулся на 2-3 года. И главное – объединение стало формальным, не обязывающим ни к чему, то есть не предполагало никаких надгосударственных органов. Страны-подписанты до сих пор были под впечатлением вчерашних событий, не верили в эффективность новых инициатив, так как еще вчера более мощное образование развалилось так быстро, что не получилось сделать этот процесс плавным и менее болезненным.

После этого было создано столько интеграционных структур со схожими названиями и целями, причем большая часть фактически не действовала. Но для анализа мы возьмем только экономические формы интеграции с участием России.

В 1994 году Россия со странами СНГ создает зону свободной торговли, однако, документ не был ратифицирован большинством участников и, в итоге, так и не вступил в действие. В 1995 году Россия и Беларусь создают Таможенный союз, но и он не заработал. В 1999 году был подписан Договор о создании Союзного государства между Россией и Белоруссией, ратифицирован, и на этом процесс остановился. В 2000 году было создано Евразийское экономическое сообщество, или ЕврАзЭС. Оно включило в себя 6 стран: Россию, Казахстан, Беларусь, Киргизию, Таджикистан и приостановивший в 2008 году свое членство Узбекистан. Есть еще 3 страны-наблюдателя – Армения, Молдова и Украина. С 1 июля 2010 года начал работать Таможенный союз, включающий в себя Россию, Казахстан и Беларусь – этот проект стал первым реально заработавшим. В 2011 году была создана Зона свободной торговли, в которую вошли 8 государств СНГ – это страны ТС, а также Украина, Киргизия, Армения, Молдавия и Таджикистан, причем некоторые из них приглашены в ТС и ЕврАзЭс. Сам по себе ТС стал предтечей следующего этапа интеграции – с 1 января 2012 года начало работу Единое экономическое пространство на базе стран-участниц ТС. И если со временем в него войдут члены ЕврАзЭс, то последняя фактически исчезнет и будет заменена ЕЭП. И здесь есть нюанс. ЕЭП является чисто экономическим объединением, однако, со стороны российской элиты уже звучат заявления о создании Евразийского союза, который, по сути, является уже политическим объединением, целью которого фактически является воссоздание СССР, пусть и в более сокращенном варианте, с другой экономической моделью и т.д.

Ложное/истинное по десятибальной шкале

16.04.2024 09:003061

В рамках Таможенного союза страны-участницы договорились установить следующие доли при распределении таможенных платежей: Россия – 87,97%, Казахстан – 7,33%, Беларусь – 4,7%. При этом утверждалось, что изначально Россия предлагала дать странам-партнерам по 3,5% каждому, а себе взять 93%, однако, в процессе торга казахстанские власти сумели поднять цифру с 3,5% до 7,33%. И это преподносилось как убедительная победа.

К сожалению, ни на официальных сайтах госорганов всех трех стран, ни на сайте Евразийской экономической комиссии не были опубликованы данные, методика расчетов и собственно сами расчеты, в результате которых были высчитаны вышеуказанные доли. Однако, есть все основания полагать, что в качестве метода была взята доля страны в общем объеме таможенных пошлин и налогов стран ТС. И так как доли рассчитывались осенью 2009 года, то, скорее всего, использовались данные 2008 года. Хотя, справедливости ради, скажем, что по другим годам масштаб цифр не сильно отличается.

Здесь проблема в другом. В целом метод сам по себе неверный. Во-первых, во всех трех странах разные ставки НДС: в Беларуси — 20%, в России – 18%, в Казахстане 12%. И по этим ставкам уплачивается НДС при импорте. Также надо сказать о разных ставках акцизов на импортируемые товары, по которым ставки в Казахстане также ниже, чем у партнеров. И наконец, в целом ставки таможенных пошлин были ниже, по разным оценкам в 2-2,5 раза, чем в России. По официальным данным средний таможенный тариф увеличился с 6,2% до 10,2-12%. Именно поэтому нельзя было брать за основу объем таможенных пошлин и налогов, так как этот метод заведомо понижает долю страны. Исключение, если сделать поправку на разницу в ставках. Но учитывая, что этот вопрос должен быть поднять сам Казахстан, а расчет разницы ставок по каждой позиции — это огромный и трудоемкий процесс, при этом решение принималось в очень короткие сроки, то, скорее всего, вопрос не был поднят. Хотя можно было пойти другим методом, очень простым, который позволял определить справедливую долю страны даже без детальных расчетов – надо было брать долю импорта страны в общем объеме импорта стран ТС. Оно и логично, ведь к этому объему будут применены единые ставки.

Согласно данным Таблицы 1, доля Казахстана во внешнеторговом обороте стран ТС равна 11,9%, в общем объеме импорта – 11%, в общем объеме импорта за вычетом взаимной торговли страны ТС – 8,2%. Иначе говоря, минимальный показатель на который имел право Казахстан – это 8,2%, а фактически Казахстану дали меньше. Конечно, можно приводить аргументы, как это делали некоторые наши чиновники, что есть огромное количество “шумовых” параметров (проекты или процессы, которые обеспечивают кратковременный всплеск таможенных поступлений), которые надо выкидывать ради чистоты расчетов. Однако, во-первых, во всех экономиках есть такие “шумы”, во-вторых, каждый год они все равно будут повторяться в экономике, меняясь лишь в специфике, ну и наконец, в-третьих, сама позиция, когда чиновник ищет доводы, чтобы снизить долю своей страны, фактически делая чужую работу, не совсем логичная.

Из вышеуказанных трех цифр, надо брать не минимальный, а средний, то есть 11%. Так как нельзя выкидывать долю взаимной торговли. И последнее, на переговорах при определении долей, Россия предложила Казахстану дать 3,5%, а потом согласилась на увеличение почти в 2 раза – до 7,33%. Если такое же правило применить к доле Казахстана от общего импорта ТС, чтобы получить долю в общем объеме таможенных поступлений ТС, то вместо 11% получим 22%. Кстати, эта цифра практически равна количеству голосов Казахстана внутри организации – 21,5%, тем более что именно такую долю общего бюджета ЕврАзЭс финансирует Казахстан.

22% — это уже можно рассматривать как реальную уступку от России, а 7,33% — это на самом деле есть занижение справедливой доли Казахстана в ТС. Но надо понимать, что 22% — это, конечно, потери для России, но только в краткосрочном плане, ибо долгосрочный выигрыш все равно перекроет эти потери, и это практически неизбежный результат.

С идеологической точки зрения, в каждом торговом объединении есть страна-интегратор и интегрируемые страны, параметры которых приводятся в соответствие с параметрами интегратора. В качестве первого обычно выступает крупнейшая из стран-участниц, а тем, кто поменьше, уготована роль вторых. Интегратор претендует на получение долгосрочных выгод, а интегрируемые получают выгоды в краткосрочном плане. Иначе говоря, рано или поздно любой интеграционный процесс набирает скорость, и интегратор начинает определять экономическую политику на территории всего объединения. Если баланс краткосрочных и долгосрочных выгод не соблюден, то есть, интегратор сделал так, что ему достается все, то тогда союз обречен на развал.

Если интегратор игнорирует данную закономерность, то либо он рассчитывает на то, что рано или поздно союз будет отменен, а интегрируемая страна будет поглощена, либо он понимает, что у объединения нет долгосрочных перспектив, а потому пытается забрать краткосрочные, либо здесь идут просто амбиции и отсутствует здравый расчет. Пока еще непонятно, какая из версий правильная, но об этом подробнее будет изложено во второй части статьи.

Сейчас же обратимся к фактически результатам работы Таможенного союза.

Согласно данным Таблицы 2, общий импорт начал сокращаться в Беларуси, замедлил рост в России, и… продолжает уверенный рост в Казахстане. Отрицательная динамика у Казахстана по импорту образуется только за счет сравнения первого полугодия отчетного года со вторым полугодием предыдущего. Если же сравнить с аналогичным полугодием, тогда получается стабильный рост на 20-25% ежегодно в каждом полугодии.

Таблица 2. Динамика валового импорта в странах ТС (по полугодию).

Согласно данным таблицы 3 темпы прироста валового экспорта замедлились во всех странах, однако, у Беларуси замедление слабое, а в Казахстане и России очень сильное. То есть поддержка производителей за счет протекционистских мер в рамках ТС не дала возможности нарастить экспорт. Более того, если смотреть компоненты, то в экспорте продолжает расти доля энергоносителей, тогда как у Беларуси практически весь экспорт представлен продукцией обрабатывающих отраслей. Также надо отметить удивительный факт – белорусский экспорт в третьи страны растет куда больше (в 7-8 раз быстрее), чем в страны ТС.

Таблица 3. Динамика валового экспорта в странах ТС (по полугодию)

Согласно данным таблицы 4 видно, что больше всех от устранения взаимных барьеров выиграла Беларусь, национальный производитель которой способен закрыть внутреннюю потребность и выйти с излишками на экспорт. Выигрывает и Россия, а вот Казахстан проигрывает – его экспорт в страны ТС падает второе полугодие подряд. И здесь есть один интересный и закономерный нюанс: российский экспорт в третьи страны падает, в Белоруссию — стабилизировался, а в Казахстан – растет. Иначе говоря, не российский рынок для нас, а казахстанский рынок открылся для российских производителей. Казахстанский производитель очень слаб, доля отечественного производства во внутреннем потреблении по непродовольственным товарам варьируется в пределах 0-30%, а по продовольственным товарам около 65%, хотя в казахстанских условиях можно было обеспечить все 100%..

Таблица 4. Динамика взаимной торговли стран ТС (по полугодию)

Таким образом, можно сделать вывод, что главное преимущество, которым завлекали Казахстан вТС, не сработало. И здесь нельзя удивляться результату. Все предельно логично и предсказуемо. Беларусь имеет сильного производителя, который способен победить импорт на своей территории и готов выйти на чужие рынки. Российский производитель не способен полностью победить конкурентов из развитых стран и, как выход, он перенаправляет формирующие товарные излишки в Казахстан.

Конечно, можно сказать, что два года – не показатель. Но, во-первых, этот аргумент не уместен, так как плохие результаты только у Казахстана, а у России и Беларуси показатели хорошие. Во-вторых, есть странная культура сравнений. Когда в первый год казахстанские объемы росли, то заявлялось о том, что ТС уже дает плоды. А как только пошли негативные тренды, то предлагается не делать быстрых выводов и подождать.

Но и это еще не все. Если проанализировать валовый импорт из третьих стран в ТС, то выяснится, что он растет, а пострановая раскладка показывает, что импорт из Китая продолжает расти и замещает поток с европейского направления. Например, импорт из стран ЕС за январь-август 2012 года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года вырос на 4,7%, а импорт из Китая вырос на 14%. То есть фактически от создания ТС больше всех выиграл Китай.

Этот отрицательный опыт приводит к главному выводу: участие в торговых объединениях не является злом или добром само по себе. До тех пор, пока национальный производитель не может победить импорт на своей территории, надо максимально ему помогать, взращивая и умножая лучшие проекты, надо отказываться от участия в торговых объединениях и выстраивать отношения на основе двухсторонних договоров, которые позволяют более гибко отражать национальные интересы. А когда национальный производитель окреп, тогда и надо вступать в торговые объединения и завоевывать новые рынки сбыта.

Иногда звучит еще аргумент, что Казахстан и Россия взаимодополняют друг друга, однако, если бы таковое было, то импорт из третьих стран упал бы, а он, наоборот, растет. Более товарная структура взаимной торговли не позволяет сделать вывод о взаимодополняемости. Вывод как раз противоположный – Россия завозит в Казахстан то, что мы производим или можем производить сами.

Таким образом, Казахстан потерял от вступления в ТС практически по всем параметрам, хотя еще не поздно начать выигрывать по некоторым из них. Надо изменить, как минимум, два ключевых параметра. Во-первых, необходимо нарастить долю Казахстана в ТС с 7,33% до 16-22%. И также поставить вопрос о переходном периоде, в рамках которого Казахстан должен иметь право поддерживать отечественных производителей товаров, по которым внутреннее производство меньше 80% от потребления.

На этом проблемы Казахстана не заканчиваются. Через год после подписания договора о таможенном кодексе, то есть создания ТС, Россия подписала соглашение о вступлении в ВТО, механизм которого начал работать в августе текущего года. Казахстан обещает вступить в ВТО в первой половине 2013 года. Стороннему наблюдателю очень трудно понять, как могут сосуществовать две организации практически с одинаковым смыслом. Чтобы ответить на этот вопрос, перейдем к его предыстории.

Процесс согласования вступления стран-участниц ТС в ВТО проходил крайне сумбурно и непоследовательно. Воодушевленные успехом создания ТС, российские власти сделали ряд непродуманных заявлений. Вначале было озвучено, что страны ТС вступят все вместе. Потом выяснилось, что это невозможно юридически, так как каждая страна ведет двухсторонние переговоры со всеми членами ВТО, обсуждая на переговорах только свою страновую специфику. Немного позже было заявлено, что страны не будут вступать вместе, а вступят одновременно. Но здесь выяснилось, что у каждой страны своя скорость переговоров и одновременно вступить никак не получится. В итоге было заявлено, что страны вступят отдельно, в разное время, но на единых позициях. Однако и здесь вышла несуразица. Дело в том, что у каждой страны своя специфика, из-за чего и позиции будут разные на переговорах. В итоге было заявлено, что каждый будет вступать самостоятельно – больше этот пункт не комментировался.

Другой проблемой стало то, что в рамках ТС проводились переговоры по ставкам пошлин, в итоге казахстанские были увеличены до уровня российских, а после вступления России в ВТО средний уровень ставок опять снизился. Иначе говоря, нет никакого плана действий, хотя бы на ближайшие 3-5 лет, который позволил бы синхронизировать процессы и просто не делать лишнего. Все это привело также к тому, что казахстанская позиция изменилась и по целому ряду вопросов в рамках ВТО пришлось заново вести переговоры.

Добавим еще одно отрицательное последствие. Несмотря на все попытки России сохранить ставки пошлин, установленные в ТС, все равно пришлось пойти на изменение ставок, причем через механизм ТС он был фактически перенесен на Казахстан и Беларусь. Иначе говоря, фактически по отдельным параметрам мы уже находимся в ВТО. Отметим, что Россия договорилась о снижении пошлин на потребительские товары и повышении на промежуточные товары. Иначе говоря, двойной эффект – ввозить готовые товары стало дешевле, а завозить ингредиенты и производить стало дороже. Когда Казахстан вступит в ВТО эта разница лишь увеличится.

***