В своем нынешнем виде внутренняя политика государства находится на стыке Неуловимого Джо и Невидимого всадника. “Статус управления внутренней политики сильно меняется в зависимости от региона и личных качеств руководителей. Где-то тамада, где-то старший пионервожатый, а где-то замполит”, – обрисовал ситуацию на основе личных впечатлений политолог Эдуард Полетаев. В целом же участники экспертного обсуждения сошлись во мнении, что формальные понятия по внутренней политике должны быть прописаны.
“Мы подошли к этапу эволюции государственно-политической системы, где многое устоялось. Но при этом многое остается неформализованным”, – отметил в своем докладе Марат Шибутов, модератор экспертного обсуждения, проведенного ОФ “Центр межрегиональных программ”. “У нас внутренняя политика в основном проходит в “серой зоне”, – считает он и попутно задается вопросом: “Где та грань, где кончается социально-экономическая политика и начинается внутренняя?”.
Политолог Данияр Ашимбаев напомнил, что когда-то существовал единый аппарат президента и правительства. Потом его разделили и внутренняя политика оказалась в АП, а социальная – в кабинете министров. Базовый оператор в деле проведения внутренней политики – это министерство культуры и спорта (под разными названиями), которое входит в состав правительства, но выполняет программы администрации президента. “Проведение политики в социально-экономической и политической сфере, без ответственности за конечный результат”, – так характеризует нынешнюю ситуацию в области внутренней политики г-н Ашимбаев.
“Когда будет формализовано – появится человек, с которого можно будет спросить”, – такой видит пользу от внятности в функциональных обязанностях чиновников, занимающихся внутренней политикой, политолог Антон Морозов. В этом случае прекратится ситуация, когда конкретные исполнители в акиматах не знают что делать с указаниями из АП. Там, например, распоряжаются провести мероприятия в рамках “Мангелик ел”, при этом не давая топиков или каких-нибудь внятных инструкций. Социолог Гульмира Илеуова также указала на перегруженность районного и областного звена чиновников по линии внутренней политики всевозможной организационной работой. На почве перегруза уже невозможно говорить о качестве контента и исполнения: “Бытование в системе оргработы выматывает бесконечно”.
“Управление внутренней политики – это адская каторга, куда ссылают из управлений по земельным отношениям или архитектуры”, – считает Марат Шибутов. Сама система государственного аппарата при этом представляет собой перевернутую пирамиду, где много институтов республиканского уровня, которые дают указания и отделы внутренней политики на уровне районов из трех человек, выполняющие вал спускаемых поручений.
Екатерина Грибановская, управление культуры г.Алматы, акцентировала внимание на том, что “с людьми нужно говорить на их языке”. То есть при организации тех или иных программ и мероприятий должен присутствовать четкий портрет целевой аудитории. Но как раз конкретного человека, аудитории или социальной группы нет. Данияр Ашимбаев поддержал такой подход, поскольку не учитывать половые, возрастные, региональные, профессиональные, языковые, религиозные и прочие моменты как минимум неправильно, а официальная пропаганда тем временем становится все более примитивной и “универсальной” по отношению к населению.
Эдуард Полетаев добавил, что самозанятые, например, вообще выпали из поля зрения внутренней политики. Ведь в том же торговом центре “Ялян” никто не проводит собраний по обсуждению послания президента. Саму “усталость идеологии” тоже надо учитывать. Он обратил внимание, что внешняя политика Казахстана гораздо четче формализована и определена, да и сам МИД за годы независимости ни разу не переименовывали.
Социолог Андрей Хан предложил подход, при котором определяется идеальная картина к которой надо стремиться, а работа внутренней политики подгоняется и подстраивается под заданную цель. Гульмира Илеуова усомнилась в успехе такого подхода, ибо местный государственный аппарат в силу специфики своей работы очень сильно корежит любую идеальную картинку.
Данияр Ашимбаев настаивает, что при формализации и внесении ясности в работу управлений внутренней политики не должно быть жесткой привязки к конкретным цифрам. В противном случае чиновники одним им доступным способом начинают измерять уровень поддержки президента, патриотизма, уверенности в будущем и тому подобное, а потом меряются такими показателями друг с другом. “Нет стратегии долговременного планирования и управления процессами”, – констатировал он.
“Мы хотим сделать ситуацию более понятной для всех. Аналогия с военной доктриной, где все расписывается предельно четко и предметно”, – обозначил позицию Марат Шибутов. В общем, от внутренней политики требуются последовательность и предсказуемость. Ну а пока наблюдаем следующее: “Несистемная, неформализованная работа, которая никем не контролируется”.
Эксперты отметили необходимость запуска в систему внутренней политики свежей крови. По ряду направлений рекомендуется привлекать гражданское общество в лице НПО, ОО и различных фондов. “Давать деньги тем, кто делает что-то хорошее и полезное, а не только “пилит”. Итог обсуждения словами модератора можно вывести так: “Внутренняя политика не должна заниматься игрой в шахматы сама с собой. Требуется уменьшение дурацкой работы”.
***
© ZONAkz, 2014г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.