Время затягивания поясов затянулось – даже слишком. Падение цен на нефть еще больше усугубляет безрадостную картину. Лекарства от всепожирающей коррупции тем временем все нет. Аресты фигур вроде Серика Ахметова – экс-акима, экс-министра и экс-премьера – не воспринимаются обществом как начало необратимого процесса очищения и оздоровления всего государственного аппарата и политической элиты. А жизнь тем временем становится все суровее, жестче и беднее.
Знакомая девушка уволилась из магазина, где приходилось работать от рассвета до заката за 40 тыс. тенге в месяц. Другой работы (в смысле выше заработная плата и лучше условия труда) уже больше месяца найти не может. Ее спасает помощь родителей, а сама девушка признается, что в безвыходной ситуации она осталась бы работать в магазине, поскольку это лучше, чем вообще ничего. Судя по тому, как много людей в Алматы находятся на подобных рабочих местах – безвыходность явно присутствует.
В качестве аргумента о том, что сейчас совсем не так тяжело как в “ревущие девяностые”, приводится социальная характеристика того периода, когда половина мужчин была в бандитах, а половина женщин в проститутках. При общей убедительности тезиса все-таки необходимо учитывать нюансы. Нищета толкает на панель, однако есть процент женщин, который скорее умрет от голода, чем станет заниматься проституцией. В 90-ые годы жизнь было гораздо дешевле в плане услуг ЖКХ, транспорта, образования и здравоохранения. Поэтому перехватив сотню “баксов” семья вполне могла продержаться на нее месяц. Сегодня стоимость жизни имеет качественно иные параметры в сторону удорожания.
Любая социально-экономическая модель задает определенный коридор возможностей, то есть что-то она сделать может, а другое находится за границами досягаемости. Рыночная экономика в чистом виде, например, не в состоянии заботиться об инвалидах, детях, пенсионерах и других категориях населения, имеющих объективные ограничения в плане конкурентоспособности. Казахстанская модель изначально ограничена в маневре и гибкости такими родовыми чертами, как монополизм и коррупция. Монополизм, например, не позволяет завозить в страну дешевые лекарства или продукты питания, поскольку это подрывает сверхприбыли выгодополучателей от работы монополий. Коррупция – это отдельная и долгая “песня”. Заметим только, что с годами ее механизмы становятся все более очевидными, а масштабы предельно наглыми.
Ресурсозатратная модель хозяйствования в Казахстане сглаживалась богатыми природными ресурсами, малой численностью населения и работой “теории просачивания”. То есть видный коррупционер содержал большой дом с прислугой и охраной, ходил по дорогим кабакам и магазинам, чем поддерживал определенные линии жизни. Однако все это сносно работало только в условиях постоянного и все возрастающего притока сырьевых долларов. А социальная сфера тем временем активно и целенаправленно коммерциализировалась и горничным с водителями все сложнее становилось сводить концы с концами.
А тут еще и понижение цен на нефть, когда больше десятилетия цена держалась выше сотни за баррель “черного золота”. Коррупционер, если ему не ставить системных преград, объективно не может воровать меньше. Наоборот, данный процесс по своей природе включает маховик роста масштабов. А денег при этом становится меньше. Обещание президента каждый год выделять дополнительно $3 млрд из Национального фонда не в состоянии компенсировать падение объемов нефтедолларов. Схемы и инфраструктура воровства в промышленных масштабах давно сложились и отдалились, в конкурентной борьбе проигрывают лишь те мафиозные кланы, которые не обладают должной спайкой и круговой порукой, меньше чтят криминальную дисциплину.
В социальных вопросах трудно проводить аналогии, поскольку в общественных науках нет законов неотвратимого действия. Из-за этого в одних случаях происходят революции, а в других ситуациях при похожих составляющих события протекают иначе. Но если мы возьмем Венесуэлу, то там зарплаты конца 90-ых годов прошлого века имели лишь треть от покупательной способности тех же самых зарплат конца 70-ых годов. Как результат – огромная уличная преступность и серия военных переворотов, которая в конце концов привела к “боливарианской революции” Уго Чавеса. Сегодня этот боливарианский проект с широким набором социалистических черт под мощной угрозой краха – и тоже из-за резкого падения цен на нефть.
В Казахстане проводимые социологические замеры якобы показывают, что экономический запас прочности у населения есть. Откуда такие оптимистические выводы – не понятно. В кругах среднего и полусреднего класса, где в силу жизненных потребностей и обстоятельств постоянно приходится вращаться, налицо сокращение доходов во всех их проявлениях и порождаемые этим проблемы. Полечить больной зуб или отправить школьника заниматься в платный кружок – уже чувствительная статья расходов. Поломка бытовой техники в лице стиральной машинки превращается в экономическую катастрофу. Тем временем все экономические новости про введение в строй новых производств и объектов инфраструктуры подаются в будущем времени – построят, возведут, запустят, модернизируют… А вот новости про рост цен на бензин, продовольствие, тарифы монополистов – все из настоящего.
Нурсултан Назарбаев в силу занимаемой должности обязан излучать оптимизм. А то фраза “все погибло!” из его уст будет воспринята совсем уж панически. Но и президент в своем послании завел речь про затягивание поясов и подготовку к трудностям.
Трудности – вещь многообразная. В условиях социальной несправедливости их переносить особенно тяжело. Огромные особняки, роскошные автомобили, магазины по продаже деликатесов и гламурных брендов никуда не делись. С другой стороны витрина государственной заботы о населении в виде черты бедности на уровне 40% от прожиточного минимума (хоть бы для смеха на 1% планку подняли). Да и как вообще человеку настраиваться на противостояние трудностям и материальному недостатку, если со всех сторон его давно и планомерно окружает мощная и назойливая пропаганда потребления? А потом идешь с работы усталый, попадаешь под колеса какого-нибудь Марата Усенова, а ему за это ничего тяжелее порицания со стороны общественности не светит. Много вопросов, стоящих на повестке дня в связи с социальным падением широких слоев населения, на сегодняшний день остаются без ответа.
***
© ZONAkz, 2014г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.