Издание Asia Times Online опубликовало аналитическую статью Джана Аги Икбала под названием «IS threatens Afghanistan peace hopes».
В ней говорится следующее: «Представитель Исламского Государства в аудиозаписи, опубликованной 26 января, объявил о назначении Хафеза Саида Хана, бывшего командира пакистанского Талибана (Tahreek-Taliban Pakistan), на должность «губернатора» провинции Хорасан, а муллы Абдула Рауфа Хади, бывшего высокопоставленного командира Талибана на юге Афганистана, — на должность заместителя губернатора. Исламское Государство в Хорасане заявило о том, что группа осуществила развертывание свыше 10000 воинов на границе Пакистана и Афганистана.
Это представляет общую угрозу для обеих стран. Они должны сотрудничать и совместно противостоять врагу. В то же время для преодоления этой связанной с безопасностью и идеологией угрозы имеет первостепенное значение региональное сотрудничество, которое также должно включать Китай, центрально-азиатские страны, государства зоны Персидского залива и Иран.
Быстрое расширение позиции Исламского Государства в Афганистане и отчасти в Пакистане бросает тень сомнения на значимость какого-либо мирного соглашения с Талибаном. Если заблаговременно не принять упреждающих мер, Исламское Государство располагает потенциалом для того, чтобы бросить вызов мирным инициативам путем выведения повстанческого движения в Афганистане на более высокий уровень».
Издание Beijing Review опубликовало аналитический материал Ли Вэя под названием «Near ISIS Threat».
В предисловии нему говорится так: «Исламское государство Ирака и Леванта стремится расширить свое присутствие в Центральной Азии и за ее пределами».
Далее уже в самом материале излагается следующее: «Несмотря на относительное отступление на полях сражений в Ираке и Сирии, группа ИГИЛ продолжает предпринимать террористические атаки и открывать новые фронты в других странах. Некоторые боевики Исламского Государства из Западной Европы и Австралии вернулись в свои родные страны и осуществили теракты в порядке возмездия за авиационные удары коалиции.
Не ограничиваясь Западом, экстремисты ИГИЛ также демонстрируют активность в Центральной Азии, Южной Азии и Юго-Восточной Азии, напоминая всем правительствам в этих регионах о необходимости быть начеку ввиду распространяющейся угрозы ИГИЛ.
С сентября прошлого года ИГИЛ несет тяжелые потери в боях с возглавляемой Соединенными Штатами коалицией. Хотя Исламское Государство по-прежнему контролирует некоторые стратегические области в Северном Ираке и Восточной Сирии, оно сталкивается с трудностями в развертывании нового раунда крупных наступательных операций. Более того, для группы может стать непозволительной высокая стоимость затянувшейся войны. Поэтому она вместо этого стремится к облегчению своего осадного положения путем открытия новых фронтов в странах за пределами Ближнего Востока.
Исламский экстремизм уже давно пустил глубокие корни в почву многих областей Центральной Азии и Южной Азии. Талибан и Аль-Каида остаются активными в отдаленных приграничных районах Афганистана и Пакистана. После того, как США и НАТО завершили вывод боевых частей из Афганистана в конце 2014 года, защита безопасности оказалась ослабленной в этом критическом районе, где пересекаются границы Южной Азии, Центральной Азии и Ближнего Востока. Они могут осознать наличие возможности расширить свое влияние в странах этих регионов.
Российские СМИ в конце января сообщили о том, что ИГИЛ планирует потратить до 70 миллионов долларов для того, чтобы открыть второй фронт в Центральной Азии.
Считается, что свыше 1000 боевиков из республик Центральной Азии сражаются вместе с Исламским Государством в Сирии и Ираке. В подтверждение того, что ИГИЛ успешно проникает в эти страны, флаг и лозунги группы появляются в таких местах, как Ташкент, столица Узбекистана. Опасность экстремизма может оказать долгосрочное воздействие на ситуацию по безопасности в Центральной Азии».
По мнению экспертов, растущая опасность распространения экстремизма в постсоветской Центральной Азии сопряжена, прежде всего, с ее непосредственным соседством с Афганистаном. На севере, юго-востоке и юго-западе этот регион закрыт от активных влияний других сил крупными, давно устоявшимися государствами – Россией, Китаем и Ираном. На западе – Каспийским морем. На юге же постсоветские центрально-азиатские республики соседствует с Афганистаном, где государственная власть была и остается слабой, а нестабильность приобрела перманентный характер.
Сейчас на Западе принято считать, что они все вместе составляют Большую Центральную Азию. У них действительно имеется много общего. Вплоть до исторически недавнего времени Афганистан являлся органичной частью Центральной Азии как региона. Ситуация эта изменилась лишь во второй половине XIX века. Граница между Афганистаном и остальной Центральной Азией как своего рода водораздел между разными мирами – это граница, которую создали царская Россия и Великобритания. Потом к ней привыкли. Эта граница оставалась закрытой в течение почти 150 лет. Все это время жизнь по разным ее сторонам складывалась по-разному. Так что теперь эти две части исторической Центральной Азии не столь совместимы друг с другом, сколь совместимы они было в прошлом. Но время в силу складывающихся сейчас условий будет, видимо, работать на то, чтобы такая разница постепенно стиралась.
В свете подобного рода реальности и при сохранении нынешних тенденций на дальнейшую социальную поляризацию в центрально-азиатских странах СНГ позиции ислама здесь станут только укрепляться, а это, в свою очередь, будет благоприятствовать распространению с той стороны бывшей советско-афганской границы влияния различных его течений. Вряд ли такой ход развития ситуации в регионе придется по душе Москве и Пекину, которые заключили стратегический союз, направленный на недопущение воинствующих исламистских сил в Среднюю Азию и на юг Казахстана. Как же при таком положении должны вести себя американцы, которые в первую голову ратуют за то, чтобы постсоветская Центральная Азия имела альтернативный, не связанный ни с Россией, ни с Китаем, ни с Ираном, выход на международный рынок через Афганистан и Южную Азию?! США не могут не понимать того, что россияне и особенно китайцы будут жестко противостоять всем попыткам усиления позиций радикального ислама по эту сторону Амударьи, в том числе посредством сохранения режима жесткого контроля на всем протяжении бывшей советско-афганской границы.
У американцев в центрально-азиатском регионе имеется свой стратегический интерес, который не совместим с потенциальным расширением влияния радикального ислама. Но он относится не ко всей Центральной Азии, а только к ее прикаспийской части. А вот то, что может происходить, к примеру, в районе бывшей советско-китайской границы, едва ли будет волновать США так сильно, как все, что касается побережья Каспия.
***
© ZONAkz, 2015г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.