«В чем большой, исторический смысл подписания соглашения с Вьетнамом? – задался вопросом Марат Шибутов, представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Казахстане. – Первый раз мы выходим за рамки СНГ и бывшего СССР и территориально, и фактически. То есть это новая конфигурация. К стану бывших союзных республик мы присоединяем другие страны. И это ставит крест на разговорах о восстановлении СССР под видом ЕАЭС. Конфигурация такова, что не позволяет даже думать об этом. Особенно, если такое соглашение подпишет Иран».
Эдуард Полетаев, модератор заседания, наиболее близким по сути к Евразийскому экономическому союзу региональным объединением видит МЕРКОСУР – экономический блок в Южной Америке. Здесь более разновесные экономические игроки, чем в Европейском союзе, меньше языков (испанский да португальский), больше усилий нужно на сухопутную транспортную инфраструктуру между участниками объединения.
В свете заключения соглашения о свободной торговле ЕАЭС и Вьетнама встал вопрос: не размоет ли это общие основания в расширяющемся экономическом союзе? В целом эксперты вышли на разноуровневое понимание интеграции. Казахстан, Россия, Беларусь, Армения и в скором времени Киргизия – это собственно ЕАЭС с единой позицией и структурой. А Вьетнам выступает чем-то наподобие Норвегии, Исландии или Швейцарии, которые членами Евросоюза не являются, однако входят в совместную с ним экономическую зону и взаимодействуют по тем или иным секторам (рыболовство, например) более глубоко.
«Я считаю, что политика не должна довлеть над экономикой, – подчеркнул Булат Султанов, директор Института международного и регионального сотрудничества при Казахстанско-немецком университете. – С одной стороны понятно желание России пробить брешь в сжимающемся кольце санкций со стороны Запада, поэтому РФ заинтересована в том, чтобы как можно больше стран принимать в ЕАЭС. Но я считаю, что это неправильно». Г-н Султанов выступает за более полную и глубокую интеграцию в масштабе ЕАЭС, а уже после этого надо начинать активное взаимодействие с непостсоветскими игроками.
«После развала СССР Казахстан стал себя провозглашать «мостом» между цивилизациями, континентами и т.д. Тогда у европейцев денег не хватило, теперь китайцы прорубают мост. Так давайте поймем, что мы можем использовать только транзитный потенциал моста, который возводит Китай», – призвал Булат Султанов. Его можно использовать за счет таможенных пошлин, строительства кемпингов, гостиниц, поставки продуктов питания и прочего. Но когда говорится о работе над всеобъемлющим соглашением с Пекином, то надо понимать: Китай-то везет товары, а мы можем только заработать на этом.
Эдуард Полетаев добавил, что после визита Си Цзиньпина в Россию многие вопросы совместимости китайского проекта Экономического пояса Великого Шелкового пути и Евразийского экономического союза были фактически решены. На его взгляд, о зоне свободной торговли речь на данном этапе не идет – главное исключить какие-то конкурентные вещи между китайским и евразийским проектами.
«Политика всегда идет впереди экономики», – акцентировал Андрей Хан, главный научный сотрудник Центра военно-стратегических исследований. «Украина началась с создания ЕАЭС», – особо выделил г-н Хан. Военные уже давно решили, что мир готовится к войне (и США, и Россия, и Китай). Из этого эксперт делает вывод: «Прежде всего в Евразийском союзе будут страны ОДКБ». Милитаризация подразумевает рост ВПК, увеличение торговли оружием.
«Самым серьезным плюсом стало то, что заработал общий рынок труда», – отметил Андрей Чеботарев, директор Центра актуальных исследований «Альтернатива». Локомотивом интеграции на данном этапе он называет Беларусь, поскольку именно Минск выступает за снятие всевозможных ограничений и изъятий. Россия и Армения в текущем раскладе больше давят на геополитику, ну а Казахстан занимает прагматическую позицию.
Политолог Замир Каражанов договор с Вьетнамом рассматривает в качестве попытки уйти от «большой азиатской тройки» – Китай, Япония, Южная Корея. «Интеграция подразумевает снятие ограничений, а не создание новых барьеров. По идее, структуры всех стран ЕАЭС должны защищать своего производителя перед третьими странами», – указал он.
«Темпы изменений грандиозные. Нет 10 лет на «посмотреть», – подчеркнул Айдархан Кусаинов, генеральный директор консалтинговой компании «Алмагест». Отсюда такая активность на направлениях Вьетнама, Ирана, Турции. Китай вводит параллельную (в противоход доллару) валюту юань, ЕАЭС – это параллельный (то есть альтернативный доминированию США) политический проект. Глобальный конфликт – это Вашингтон и Пекин, поэтому ЕАЭС для Китая выгоден.
Г-н Кусаинов на данном этапе главными выгодополучателями от евразийской интеграции видит тех людей, которые имеют власть. «Потому что они всегда все получают дешевле», – объяснил эксперт. Он провел аналогию с брокером, который берет свою комиссию со сделки, а продавцы и покупатели интересуют его отдаленно.
Эдуард Полетаев предел расширения Евразийского экономического союза по странам видит не дальше Таджикистана. А вот на зону свободной торговли (ЗСТ) согласятся и Монголия, и Египет. Булат Султанов придерживается такой позиции: «Главное – это принять в ЗСТ и ШОС Иран». «Без доверия ни о каком сотрудничестве речи быть не может», – заметил он попутно.
«Американцы боятся не зеркального возрождения СССР, а того, что на евразийском пространстве будет доминировать держава, которая по-особому (незападному) понимает международное право», – считает Рустам Бурнашев, профессор Казахстанско-немецкого университета. Вьетнам в таком раскладе важен как пробный камень, по которому можно судить о динамике у границ проекта.
Сергей Домнин по отношениям ЕАЭС и Вьетнама высказался так: «Скорее всего, взаимодействие будет точечное. Чтобы строить отношения как Китай, нужно быть Китаем».
***
© ZONAkz, 2015г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.