Через два с лишним года после моей первой поездки я снова прилетаю в небольшой таллиннский аэропорт, откуда до центра можно незаметно дойти и пешком.
Встретивший друг Кульдар везет к себе на машине. Заметно, что вместо прошлых разбитых дорог вполне комфортное шоссе – так что вычеркиваю одну из последних общностей постсоветских стран. В остальном не могу сказать, что произошли какие-то разительные перемены, но, во-первых, не прошло и трех лет, во-вторых, в этой маленькой стране меняется все неспешно, но зато в лучшую сторону. Хотя, одна перемена бросилась в глаза. В районе старого Таллинна, наполненного туристами, отдыхающими и сувенирными лавками, теперь едва ли не четверть торгующих – выходцы из стран Ближнего Востока, на удивление хорошо говорящих по-русски. Явно не из последних волн беженцев.
Зато среди туристов заметно преобладают россияне, которые и по статистике являются второй по численности туристической группой. А что же первые – финны? «Отсыпаются. К вечеру оживут» — равнодушно замечает Кульдар.
Финны и в самом деле появляются к вечеру шумными веселыми группами, чтобы с новыми силами приступить к возлияниям.
Отступление. Несмотря на множество рассказов и телесюжетов об алко-турах флегматичных в нормальных условиях жителей Суоми, не верилось, что это так. Но уже через 10 минут после того как из таллиннского порта отчалил паром в направлении Хельсинки, финские пассажиры срочно начали «заливаться», так как до соседнего берега всего два часа, и надо успеть «уделаться» по завышенным, но все-таки не хельсинкским ценам. По палубе летают пустые банки из-под пива и лонг-дринков, пластиковые стаканчики из-под водки (распиваемой, как и положено, из-под полы вскладчину) и сигаретные бычки. Часть пассажиров уже в таком состоянии попадает на борт, и им достаточно пары баночек, чтобы сохранить в себе радость. Однако, как только происходит контакт с финским берегом, как-то все стремительно меняется – буйные финны приходят в себя и деловито стаскивают на землю ящики с эстонским алкоголем (и хорошим, и редкостным пойлом) – основными артефактами, за которыми охотятся благополучные жители Финляндии. Садятся в трамвайчики и вновь превращаются в спокойных и работящих суомцев.
Эстония туристическая
С алко-турами или без таковых, но в 2015 году Эстония приняла у себя 6,2 миллиона визитеров, прибывших с познавательными целям (привет алматинской «Универсиаде» с ее двумя тысячами!), заработав на них свыше миллиарда евро. В 2016 году произошел рост еще на 7 процентов. При этом едут россияне, хотя в российских СМИ про Эстонию редко когда скажут доброе слово. Едут помимо разгульных финнов и другие европейцы, в первую очередь скандинавы, пусть по европейским меркам смотреть в Эстонии не на что. Смотря как на это посмотреть.
Старая часть Таллинна, безусловно, великолепна, но очень уж компактна и меньше ее разве что старая часть Хельсинки. Но уж если Финляндия с ее ценами и отсутствием (по тем же европейским меркам) исторических достопримечательной уступает Эстонии в туризме только дважды, то значит дело еще в чем-то.
Это «в чем-то» приобрело форму в прошлый раз во время посещения морского музея и музея современного искусства. В каждом из них легко можно потеряться на полдня, а то и больше, но дело даже не в экспозиции, а в подаче. Поэтому морской музей стал для меня (считавшего себя равнодушным подобной тематике) неожиданным откровением, и более того, многое я помню до сих пор. Не менее представителен художественный музей Куму, но здесь я уже ожидал, что эстонцам удастся меня по-хорошему поразить.
В этот раз времени на Таллинн было немного, и Кульдар повез меня на телебашню. Опять же ее хранители зашли намного дальше, чем ожидаемый вид сверху и ресторан. Вместо этого, вернее вместе с этим – научно-развлекательный парк (где платишь только за вход) полный детей и взрослых. Эксперименты в игровой форме, 3D-кинотеатр, телестудия, где каждый может попробовать себя в качестве ведущего, и иные; время от времени раздается визг — наступая на определенную плитку, квадрат пола становится прозрачным, а под посетителем развертывается смотровой люк и 300 метров высоты. Окрестности можно обозревать разными способами: глядя из внутреннего окна, рассматривая город из подзорной трубы или пропуская через монитор, заодно решая архитектурные задачи. А можно выйти и наружу и пройти вокруг башни, едва не падая от порыва ветра, но под защитой сетки. Но за дополнительную плату дадут прогуляться и по периметру, вновь под защитной сеткой или спуститься на тросе. «Недавно две финки так разбились», — вспомнил к месту Кульдар.
Из столицы мой товарищ организует выезд на юг страны – в сторону Тарту, где у его отчима свои гостевые дома на берегу озера, сауна и все, что нужно для незамысловатого эстонского счастья.
Подобных мест отдыха полно повсеместно, тем более что леса вторгаются в города, и даже в Таллинн с одной стороны проникают дуновения лесов, с другой неизменный морской бриз. Но одной природой народ к себе не завлечешь, и каждый регион находит что-то свое. «Фишка» уезда Вырумаа – тематический парк Покумаа или Покулэнд. Вообще-то, изначально это дом карикатуриста, иллюстратора и детского писателя-сказочника Эдгара Вальтера (совсем неизвестного у нас, написавшего чрезвычайно популярные в Эстонии сказки о лесных человечках — поку). Расположенный в лесу уже одним своим видом дом убеждает, что в нем проживал сказочник. Он бы мог так и остаться обычным домом-музеем, но был встроен в сказку, придуманную Вальтером. Внутри помещения, где все осталось почти нетронутым, каждого сопровождает аудиогид, посетителям, в первую очередь маленьким, доставляет особое удовольствие интерактивность экспозиций, до которых можно дотрагиваться, а можно заставить рассказывать о себе. Внизу находятся мастерские, и под присмотром специалиста можно сотворить собственные сувениры на тему поку (один такой украшает мой стол). Но настоящий Покулэнд находится в лесу: это одновременно и прогулка и квест, в котором нужно найти деревянные фигуры странных лесных обитателей, пройти мимо болот и рек, залезть на смотровые башни и покачаться на огромных качелях (или в Яанов день – аналог Ивана Купалы – в пьяном виде поломать себе шею). За всем этим день уходит совершенно незаметно.
По дороге в замок Сангасте ориентируемся на указатели – там находится самый большой дуб в Эстонии. Дуб действительно большой. Другие стрелки уверяли, что где-то рядом самая высокая гора Эстонии, но ее, вот, проскочили, так и не заметив.
Замок 18-го века – один из десятков, разбросанных по стране. Тем не менее, посетителей немало (возможно, еще потому что в замке можно остановиться на ночь и есть ресторан, расположенный на месте столового зала).
В завершении экскурсии мы направляемся в «новодел» — Землю ведьм. Само по себе приятное озеро и расположенный рядом с ним ресторан явно ничем не отличались бы от других. Поэтому владельцы придумали немного страшную сказку, создав из дерева различные образы, поставив тематический сувенирный магазин, и новый парк с мотелем и рестораном готов.
Все эти объекты, находящиеся в достаточной глуши, очень хорошо показывают как совместный творческий подход бизнеса и местных властей дают развитие туристической сферы. Можно использовать уже готовые объекты, облагородив и дав им рекламу (замок, дуб, гору, дом писателя), а можно создать на пустом месте, как это произошло с землей ведьм. Везде установка – держать приемлемые цены. Эстонцы смотрят вперед на десятилетия, поэтому отбить затраты за месяц в их приоритеты не входит.
Немного из жизни «уважаемых» эстонцев
Мы сидим в доме у Мати – друга мамы Кульдара — построенном на территории его летнего поместья.
— Там еще надо земли прикупить, а года через два – озеро неподалеку, — делится он своими планами.
У него, как и многих, все распланировано на годы вперед, притом что ему самому уже за семьдесят. Однако выглядит он лет на пятнадцать-двадцать моложе, средняя продолжительность жизни в Эстонии хорошо так отличается со знаком плюс от всех остальных стран бывшего союза, и большинство верит в стабильное будущее.
Летнее поместье – место отдыха и небольшое подспорье. В других его гостевых домах могут останавливаться друзья (за так) или туристы (за небольшие деньги). Но сам участок – это еще небольшое озеро с неизменной сауной, выходящей на воду, смотровая вышка (во время популярных гонок «Ралли Эстония», проходивших рядом, телевизионщики заплатили за возможность снимать сверху), деревянные скульптуры.
Определенно, уже подобное счастье стоит немало. Но у Мати еще есть особняк начала XX века в Таллинне (получил его в результате репатриации) и свое автохозяйство. Как и положено состоятельному эстонцу на отдыхе, каждое утро часов в 6 Мати уже на ногах, благо работы на участке всегда невпроворот, в этом ему помогают дети и наемные рабочие. Наверняка вполне бы всю работу могли делать посторонние, но хочешь сделать хорошо – делай это сам. Вечером, после уж не знаю скольких часов физического труда его ждет награда: час-другой убойной сауны с пивом, затем ужин, как правило, состоящий из продуктов собственного хозяйства и соседних ферм. У Мати конёк – это караси с его озера. Мясо, колбасы, молочные продукты, сыр, мед приобретаются у соседей. Под все это великолепие прекрасно идут и более крепкие напитки… В принципе, понимаешь, откуда у них столько здоровья. Под «это дело» возникают разговоры на тему «а как там у вас?». Надо сказать, что эстонцы сами по себе не очень любопытны и без приглашения не станут требовать подробностей. Сам по себе наш регион для них, как для нас Берег слоновой кости. Сопровождается это верой в то, что у стран, оканчивающихся на «стан», вряд получится что-то хорошее. И действительно, множество вещей, которые у них воспринимаются как абсолютная дикость, для нас данность. В свое время Кульдар приезжал к нам, и помню, как его дивила наша коррупция (он и сам, находясь за рулем, столкнулся с гаишником, который согласился взять взятку в евро, и вряд ли бы отказался от иных валют), как хватался за фотокамеру, видя кучи мусора в городе и на природе, да и многое другое. Мой рассказ вряд ли сильно сказался на их устоях, тем более что если у нас что-то и меняется, то, как правило, не в ту сторону.
Возвращаемся в Таллинн на двух машинах. Мати ведет неброское европейское авто. Впрочем, встретить броское – большая редкость. Поэтому очень трудно вычислить ни по автомашине, ни по внешнему виду, ни по поведению кто перед тобой – простой ли служащий или рабочий, либо простой эстонский миллионер. В контраст нам, где каждый «уважаемый» человек сделает все возможное, чтобы окружающие прочувствовали его «уважаемость». У эстонцев, как и у остальных североевропейских народов, всё как-то не так.
После выходных по какому-то делу едем с Кульдаром в автохозяйство Мати. Его удается найти не сразу, наконец, он вылез из-под автобуса, в промасленной спецовке. Как уже говорилось, если хочешь сделать хорошо – делай сам. И чем кому-то платить, то лучше себе.
Билет (почти что на балет) и москитная сетка: разоблачения президента
Но если Мати, равно как и другие «уважаемые» люди Эстонии, по нашим меркам – «лузеры», раз не могут по полной воспользоваться своим положением, то что уж говорить про эстонского президента? Классический неудачник.
Новый президент Керсти Кальюлайд – экономист и управленец – стала президентом в 2016 году и про нее мало что могут сказать. А до нее на два пятилетних срока парламентом избирался Тоомас Хендрик Ильвес. В неизменном галстуке-бабочке похожий на конферансье политик оказался любителем красивой жизни. В стране до сих пор не утихает скандал с нецелевым пользованием средств, предназначенных на представительские расходы. И ведь действительно, к концу своего срока правления ежегодный расход канцелярии достиг почти 90 тысяч евро, начавшись с 30 тысяч – огромные деньги! Но если обеды и дорогие номера в отелях во время государственных визитов еще как то смогли просить, то покупка билетов на рок-концерт и москитной сетки за тридцать евро может стоить ему дальнейшей политической карьеры. Хотя, насчет сетки он, кажется, отбился, сказав, что это он не себе, а немецкому коллеге, останавливавшемуся в каком-то загородном доме на озере с множеством комаров.
В годы своего правления Хендрик Ильвес едва не напоролся на импичмент (об этом я уже писал, но повторюсь). Чтобы обзавестись квартирой в Германии, он взял несколько банковских кредитов, но при этом воспользовался служебным положение и получил ссуды в европейских банках, где берут на несколько процентов меньше (чего по закону не могут делать обычные граждане). Об этом стало известно, как и о том, что для получения ссуд он завысил свою зарплату в справке для банка. Для Эстонии, что одно, что другое — страшный скандал.
Все же ему удалось остаться у власти, постепенно выплачивая банковский долг в 250 тысяч евро. И не могу сказать точно, связано ли это с долговыми обязательствами или ради души, но эстонский президент имеет еще одно увлечение, уже никак не осуждаемое согражданами. Он диджействует, предпочитая перерабатывать рок-композиции 60-70-х годов прошлого века, и по выходным иногда выезжает поиграть в клубах соседней Финляндии (там платят больше, но это уже не возбраняется).
Но после завершения срока выяснилось, что он-таки сэкономил государственному бюджету несколько тысяч евро, правда, за счет своей бывшей супруги. Статус первой леди в Эстонии должность оплачиваемая, хотя и весьма скромно. Поэтому супруга Хендрика Ильвеса получала примерно 1500 евро. Уже тогда в семье пошел разлад, закончившийся разводом. Вот тогда выяснилось, что мелочный президент все это время, вновь пользуясь служебным положением, перестал делать своей дражайшей половине отчисления по социальному страхованию, оставив ее по завершению своего президентского срока без социальных пособий.
В остальном, несмотря на свою определенную эксцентричность, Хендрик Ильвес сделал… вернее, помог эстонцам сделать Эстонию достаточно успешным государством и стратаповым хабом. Когда у нас год за годом воззвания к инновациям остаются на уровне плакатов и техно-парки давно поросли бурьяном, в Эстонии начинания в сфере интернет-технологий получили самую высокую поддержку на государственном уровне и выводят ее в число технологических лидеров.
Начать с того, что Эстония интернетизирована почти на 100%. А уж дальше старт развитию дало стремление к экономии. Решив, что держать чиновников для удовлетворения нужд каждого хутора слишком накладно, в стране ввели нечто похожее на наше электронное правительство, поручив написание програмного обеспечения местным разработчикам. После этого дело двинулось, и сейчас на развитие техно-бизнеса можно получить приличную сумму, причем невозвратную в случае неудачи проекта. Но оказалось, что поступление налогов при успешном бизнесе перекрывает потери, не говоря уже о решении проблемы с безработицей, и поэтому такая система устраивает все стороны.
Сейчас инновационные проекты приносят стране столько же, сколько и туризм, а ведь могли бы просто продавать леса северной Европе, на вырученные деньги строить президентские резиденции и развлекательные комплексы, рассуждая об особенном экономическом пути Эстонии, пока зеленые насаждения не кончатся. Но ведь, вот, пошли другим путем.
Не только про них
Понимаю, повествование пошло уже больше про нас, но всегда удивляет, почему при схожих стартовых возможностях у одних все, вроде бы, получается, у других же, как водится, «крокодил не ловится, не растет кокос». Ориентиры, конечно, там другие (если они играют свою роль) – смотрят на богатых северных соседей по Европе и пытаются дотянуться до их уровня. И тянутся.
Показатель тому полные рестораны в Таллинне, куда порой непросто попасть без предварительной брони; на щебеночных карьерах, где трудится мой товарищ Кульдар, зарплата рабочего составляет примерно тысячу евро, инженера – в 2,5 раза больше, а уж заработки руководящего состава повыше, чем у их мелочного президента страны. Цены же от наших разнятся не так кардинально.
Что касается «крокодилов» и «кокосов» как таковых, то в Эстонии в сельское хозяйство вовлечено всего 3% населения (для сравнения: у нас 24%), только там молоком-мясом-рыбой обеспечивают себя полностью и излишки экспортируют. Более того, овощи-фрукты в зависимости от урожайности могут, как импортироваться, так и экспортироваться (в условиях, когда тепло стоит от силы полтора месяца в году).
Что уж говорить о нематериальных благах, таких как хорошая экология, отсутствие коррупции, соблюдение закона, снижающийся уровень преступности? И уверенность в том, что чиновник не станет отметать твой бизнес, полицейский — ломать кости ради своих показателей, судья – сажать в силу непрофессионализма или корыстного интереса, врач — убивать, потому что купил диплом. Все это, ежедневно сопровождающее казахстанцев, для Эстонии стало экзотикой из телепередачи «Клуб кинопутешественников».
У них там тоже, на наш взгляд, свои «тараканы». К примеру, местные свиноводы жалуются, что по европейским стандартам от Эстонии требуют не только гуманного лишения жизни свиней, но также покупать им игрушки и проводить с хрюшками вечерние беседы. Понятно, что в наших краях не до игрушек, да и к людям относятся, возможно, похуже, чем там к свиньям.
Просто наша точка соприкосновения осталась где-то в прошлом, и теперь мы движемся в противоположные стороны. Эстония – строит свой индивидуалистический социализм (в чем они не в жизни не сознаются), основанный на высоких технологиях и уважении друг к другу, мы же… наверное, к возрождению сословий, не зря ведь их прописали в Конституции и законах. Главное, что нам самим нравится так жить…
PS. В завершение опять об эстонской «мелочности». Это ведь они, кажется единственные, после предварительного согласия отказались участвовать в нашем ЭКСПО. Не иначе как повлияло общественное мнение, решившее, что 2,2 миллионам евро найдется и более достойное применение. «Поскольку международный интерес к выставке маленький, интерес предпринимателей оказался прохладным, а затраты высокие, было принято решение не участвовать в EXPO-2017», — ответили в Эстонии на официальном уровне.
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.