Одной из любимейших тем для казахских историков, поэтов, писателей, режиссеров всегда являлась тема казахско-джунгарских войн. Эпоха “актабан-шубырынды”, сейчас преподносится как нечто священное и по степени своей трагичности ставится в один ряд с коллективизацией 30-х годов ХХ века. В честь героев борьбы с джунгарами называются улицы и населенные пункты, устанавливаются памятники. Джунгары считаются главными врагами казахского народа и виновниками всех его бед и несчастий.
Национальная историческая версия гласит, что западные монголы (ойраты, джунгары, калмыки) на протяжении то ли ста, то ли двухсотпятидесяти лет пытались завоевать казахские степи. Мол, джунгары целенаправленно занимались геноцидом казахского народа, а противостоять этому мешала феодальная междоусобица. Что именно борьба с этим нашествием препятствовала развитию казахского государства и явилась главной причиной присоединения к России.
Подобное понимание истории выработалось исключительно вследствие необъективности историков. Потому что все документальные сведения говорят лишь о том, что стычки джунгаров и казахов ничем не отличалась от таких же заурядных региональных столкновений. Противостояние казахских правителей и среднеазиатских шейбанидов приводило еще к более масштабным и кровопролитным битвам нежели “Ор-Булак” или “Анырайкай”. Да, конечно, джунгары были явно не прочь захватить стратегически важные присырдарьинские города, овладеть кочевьями, и иногда оказывались в роли инициаторов конфликтов. Но, во первых, казахи и узбеки (кипчаки) в Ташкенте или Туркестане для местных сартов (совр. узбеки) были точно такими же завоевателями. В 1627 году за право обирать тамошнее население даже между собой схватились казахские ханы Есим и Турсун. Во вторых, форма экстенсивного скотоводства требовала громадных территорий. Соответственно периодически возникала проблема перенаселения региона, которая решалась с помощью миграций, перехода на оседлость или войн. Глупо было бы отрицать то обстоятельство, что казахским племенам приходилось бороться за жизненное пространство и друг с другом тоже. Вообще конечно XVII-XIX в.в. были агонией кочевой культуры в целом.
По большому счету джунгарам невыгодно было воевать с кем-либо, поскольку в их бесконечной войне с Цинской империей на счету действительно был каждый боец. Зато кровно заинтересованы были в этом как раз китайцы, и некоторые сведения говорят об их активной политике в этой сфере. Известно, что Российским властям от лица китайского императора предлагался договор о совместных военных действиях против последнего централизованного кочевого государства с последующим разделом его территории. В Санкт-Петербурге это предложение было отклонено, но кто знает, как мог быть принят план раздела джунгарских земель в ставках казахских ханов. Осознанно это происходило или нет, но Джангир, Тауке, Аблай, как и другие правители определенно действовали в интересах Китая.
Джунгарские контайши в своих письмах хотя бы объясняли свои походы на казахов необходимостью отмщения за “прежние буйства и набеги их”. Война 1698-1699 г.г., к примеру, была вызвана совершенно безобразным поведением казахского хана Тауке. Последний сначала бесцеремонно ограбил несколько джунгарских караванов, а затем подло перебил посольство в 500 человек, что джунгары были просто вынуждены начать очередную войну.
Казахские ханы о причинах столкновений скромно умалчивали. Лишь позже отдельные историки выдумали версию о том, что злобные монголы хотели, оказывается, восстановить империю Чингисхана. Не удивлюсь, если в школьных учебниках вскоре будет описываться как казахи, приняв удар диких монгольских орд на себя, спасли Европу. Но на самом деле и лихие казахские джигиты ведь очень часто нападали на своих соседей, причем именно в тот момент, когда силы джунгаров были скованы борьбой с Китаем. И еще очень спорный вопрос, кто кого хотел вырезать и кто кого хотел покорить. Тем более что дело закончилось чуть ли не поголовным физическим истреблением джунгаров.
Что же касается пресловутой жестокости джунгаров, то в национальных историях солдаты противной стороны всегда обвиняются и в жестокости, и в кровожадности, и во всех остальных грехах. Автор этих строк ни в коей мере не сомневается в том, что джунгары вели себя во время боевых действий согласно древнему правилу “на войне как на войне”, но казахи ведь так же не отличались повышенным миролюбием и гуманизмом. В трудах Ч.Валиханова приводится, например такой эпизод: “Балталинец Уразумбет-батыр славился удивительною ловкостью и быстротою действия. Баенбай-батыр баганалинец рассказывал, что ему однажды случилось быть вместе с Уразумбетом: ночью поехали они на аул калмыков из 8 юрт; они решились напасть – сказано и сделано; пока он, Баянбай, успел перебить калмыков в двух юртах, как явился Уразумбет-батыр, объявил, что он доконал всех. Он получил двойную добычу”.
Тем же ревнителям казахской истории, которые не могут отказаться от привычного понимания “актабан-шубырынды”, можно напомнить о вторжении казахов в Джунгарию в 1712 году, когда те были замучены трехгодичным периодом засух, джутов и неурожаев.
Вообще кстати об “актабан-шубырынды” нет абсолютно никаких достоверных сведений. Все авторы, повествующие об этом событии, опираются на народные сказания, забывая об их изначальной художественной составляющей. Да, в эпических произведениях легендарным народным богатырям всегда противостоят некие “калмаки”. И некоторыми исследователями делается поспешный вывод из этого обстоятельства. Мол, таким образом, в эпосе отразилась многовековая борьба казахского народа против иноземных захватчиков. Но учеными-востоковедами давно выяснено, что название “калмак” в Центральной Азии могло обозначать любой окрестный немусульманский народ и применялось не только по отношению к джунгарам или калмыкам, но и, например, к алтайцам или урянхайцам. Конечно, скорее всего, факт “исхода белых пяток” действительно имел место. Однако утверждение о том, что этому событию предшествовало истребление половины казахского народа, никакими существенными доказательствами не подтверждено, и серьезно рассматриваться не может. Ведь мы не говорим о том, что когда-то на территории Казахстана обитали жезтырнаки, айдахары и мыстан-кемпиры только потому, что об этом говорят фольклорные источники. Народные сказания повествуют и о том, что юный султан Аблай убил на рыцарском поединке сына контайши Галдан-Церена – Чарча, хотя по документам известно, что детей с таким именем у правителя Джунгарии не было.
Не следует забывать и о том, что отношения джунгаров и казахов вовсе не ограничивались военными действиями. Хотя хроникеров прошлого, как и всегда, волновали больше политические события, сохранились и сведения об экономических связях. В результате торговли казахи получали для себя хлеб, яркендские ткани и верблюдов, поставляя взамен шкуры лис и корсаков.
Взаимное влияние культур этих двух кочевых этносов было огромно, и даже современный казахский язык кишит словами монгольскими, так же как язык ойратов был наполнен тюркизмами. Многие обычаи и традиции этих братских народов были схожи. Что там говорить, если и знаменитое уложение “Жеты Жаргы”, по сути, было казахским вариантом джунгарского кодекса законов “Их Цааз”.
Всем, кто привык рассматривать проблему казахско-джунгарских взаимоотношений в традиционном освещении, необходимо уяснить для себя и то обстоятельство, что джунгары существенно поучаствовали в этногенезе казахского этноса. Общеизвестен тот факт, что у казахов красавицы калмычки ценились очень высоко. Баи их покупали, а бедняки добывали в набегах, поскольку были убеждены, что от межнациональных браков именно с джунгарками рождаются крепкие дети. Кроме того, выходцы из монгольских этносов традиционно составляли туленгутскую гвардию казахских султанов и ханов. Значительное количество западных монголов вошла в состав казахского народа и в результате трагических событий XVIII века. Поэтому история джунгаров и Джунгарии является, в огромной мере, и историей казахов и Казахстана.
Традиция негативного отношения к джунгарам берет начало еще со времен присоединения Казахстана к России. Сначала постарались историки метрополии, по вполне понятным причинам. Их оценка исторических событий также всецело зависела от идеологии государства, а “киргиз-кайсаки” в отличие от “зюнгорцев” были верноподданными инородцами империи. Впоследствии эта оценка преемственно была развита в советских монографиях с такими названиями как “Под надежную защиту России”. В итоге даже в настоящее время один из действительно хороших историков Т.Султанов пишет “Наступательные движения джунгаров несли серьезную угрозу казахам, что ускорило сближение Казахстана с Россией, а в последующем вхождение жузов в состав Российской империи”.
Однако мысль о том, что казахи вследствие джунгарской угрозы были вынуждены пойти под протекторат Российской империи, хотя и пользуется популярностью по сегодняшний день, на самом деле не выдерживает никакой критики. Царские власти вследствие своего шаткого положения в Сибири при всем своем желании не могли существенно помочь казахским ханам. В последовавших после принятия российского подданства войнах с джунгарами и китайцами на стороне казахов, ни один русский солдат участия не принимал. Причем ханы особенного неудовольствия по этому поводу не высказывали. Потому как присоединение к России было вызвано скорее тем, что животноводы-казахи просто отчаянно нуждались в свободном доступе на российский рынок. Политика хана Абулхаира, как и других казахских властителей была всего лишь концентрированным выражением экономики. Чтобы в этом убедиться, достаточно просто посмотреть сохранившиеся данные о колоссальных поставках скота в тот же Оренбург.
Миф о джунгарском нашествии в истории Казахстана удивительно подобен мифу о половецких нашествиях на Русь. Сколькими учеными подвергалась объективной критике эта концепция, но она оказалась несокрушима. Официальная российская наука знает, что половецкие ханы защищали Киев при вторжениях венгров и поляков, что русские князья ходили на помощь к половцам при нападениях сельджуков и монголов. Знает она и о том, что столкновений между кипчаками и русскими было куда меньше, чем братоубийственных войн между киевскими, черниговскими или рязанскими князьями но, тем не менее, не может отказаться от исторически неоправданных выводов.
На первый взгляд превращение джунгаров в казахских “половцев” выглядит даже забавно. Современные казахские историки, совершенно резонно упрекая российских историков в пристрастном и несправедливом отношении к предкам казахов, сами точно так же относятся к джунгарам. Однако обращенная в прошлое политика двойных стандартов уничтожает историческую науку как таковую. Потому и национальная история Казахстана, несмотря на неплохое материальное обеспечение и внешнее благополучие, находится в кризисе, правда по иным причинам, нежели другие науки. Отношения казахов и джунгаров являются лишь одним из множества некорректно понимаемых эпизодов прошлого страны. Между тем, как и в этом временном отрезке, содержится определенное количество ответов на актуальные вопросы дня сегодняшнего.