Журнал Economist опубликовал аналитическую статью под названием «Putin’s family values Why Russia is about to decriminalise wife-beating» — «Семейные ценности Путина: Почему Россия собирается декриминализировать битье жен?».
В предисловии к ней говорится так: «Это вполне соответствует традиционным ценностям», — говорят законодатели».
Далее уже в самой статье излагается следующее: «Если муж ударит жену, будет ли это означать совершение преступления? Такой вопрос более не требует обсуждения во многих странах. Но не в России, где Дума (парламент) на этой неделе проголосовала за декриминализацию домашнего насилия в отношении членов семьи, при этом второй и последующий случаи такого рода деяния, а также побои, повлекшие серьезные последствия для здоровья подвергшихся жестокому обращению людей, предлагается продолжать квалифицировать как уголовные преступления.
Такое изменение вводится в контексте поощряемого государством поворота к традиционализму в ходе третьего президентского срока Владимира Путина. Оно выявило наличие глубоких противоречий. Многие из россиян сейчас принимают и поддерживают либеральную идею индивидуальных прав, тогда как другие их соотечественники движутся в противоположном направлении.
Активисты предупреждают о том, что декриминализация узаконит насилие. «Основная идея мессиджа, адресуемого российским гражданам, состоит в том, что бытовое насилие не является преступлением», — говорит Андрей Синельников из национального центра по предотвращению насилия «Анна».
Он ударил меня, это не было похоже на поцелуй
Анна Жавнерович не согласна с тем, что терпимое отношение к домашнему насилию способствует созданию крепких семей. Госпожа Жавнерович, московская журналистка, жила в течение нескольких лет под одной крышей со своим молодым человеком, и они обсуждали возможность заключения брака. Однажды вечером в декабре 2014 года разговор повернулся в сторону возможности разрыва. Парень принялся жестоко избивать девушку.
Анне Жавнерович удалось добиться признания ее обидчика виновным после того, как юристы, которые прочитали историю об этом случае, опубликованную девушкой в сети, пришли ей на помощь. «Люди думают, что такого не может случиться с ними, — говорит госпожа Жавнерович. — Они цепляются за иллюзию безопасности».
Домашнее насилие имеет глубокие культурные корни. Старая русская поговорка гласит: «Бьет – значит, любит». «Насилие — это не просто норма, а наш стиль жизни», — говорит Алена Попова, выступающая за принятие законов о противодействии домашнему насилию.
Масштабы этой проблемы трудно оценить, но, по данным министерства внутренних дел России, 40% всех тяжких насильственных преступлений совершается в семье. Свыше 70% женщин, которые звонят на номер «горячей линии» центра «Анна», вообще не сообщают полиции о том, что с ними произошло. Практика рассмотрения частных исков о возбуждении уголовного преследования, которая вынуждает жертв насилия проходить через частокол бюрократических препятствий, у многих отбивает желание втягиваться в это дело. «Это круги ада, и они продолжаются до бесконечности», — говорит Наталья Туникова, которая безуспешно пытались привлечь к ответственности человека, который, по ее словам, с ней жестоко обращался.
И все же понимание важности проблемы растет, отчасти благодаря предпринимаемым на низовом уровне усилиям. «Мысль о том, что «это ее вина» априори неприемлема более», — говорит госпожа Жавнерович. (Удивительно, что она поддерживает новый закон, полагая, что все больше женщин станет заявлять о своих случаях, если их не будет отпугивать мысль о том, что их партнеров отправят в суровые российские тюрьмы). Флешмоб в социальной сети под хэштегом «IAmNotAfraidToSpeak» («ЯНеБоюсьГоворить») в прошлом году взял старт на Украине и в России, в его рамках стали достоянием гласности тысячи случаев насилия.
Впрочем, ультраконсерваторы России тоже не боятся говорить. Сенатор Елена Мизулина, снискавшая известность тем, что она добивалась принятия законов, направленных против «гей-пропаганды», активно поддерживает последние законодательные изменения, заявляя что «Мы, женщины, не обижаемся, когда видим, как мужчина бьет свою жену». Но сторонники декриминализации также аргументируют свою позицию тем, что семейные отношения – это не дело государства. «Семья является такой деликатной сферой, где люди сами должны выяснять свои отношения», — говорит Мария Мамиконян, председатель движения «Всероссийское родительское сопротивление», которое собрало тысячи подписей в поддержку этой меры.
В стране, травмированной коммунизмом — где в прошлом государство было всепроникающим, а семьи практически не имели никакой частной жизни — столь чувствительные реагирования понятны. Отчасти неприятие законов против домашнего насилия проистекает из рационального страха перед тем, что их принятие позволит коррумпированной полиции и судебной системе России обрести еще большую власть над семейной жизнью.
Когда критики говорят, что взгляды консерваторов восходят корнями к Домострою, набору бытовых правил, бывших популярными во времена правления Ивана Грозного, госпожа Мамиконян возражает. По ее словам, то, за что они выступают, является не восстановлением «средневековья», а просто возвращением к тем ценностям, «которых европейская цивилизация придерживалась в XIX и XX веках». Для многих российских женщин это все же выглядит как гигантский шаг назад».
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.