Болонский процесс в России: сначала делаем, затем думаем

Методы перевода высшего образования РФ на западные стандарты напоминают «внедрение» кукурузы во времена Хрущёва

Переход на Болонскую систему в России начался в 2003 году. Своим размахом он действительно вызывал в памяти «кукурузную» эпопею 1960-х. Когда Никита Хрущёв съездил в Соединённые Штаты и вернулся оттуда с глубоким убеждением: надо срочно внедрять в СССР «царицу полей», дающую огромные урожаи, способную решить продовольственную проблему. Всех областных и районных начальников охватил административный энтузиазм. «Царицу» принялись высаживать повсюду, чуть ли не в Заполярье.

Результаты были плачевные. Спустя несколько лет, когда Хрущёв уже был пенсионером, советские начальники крепко чесали в затылке: какой бес нас попутал?

Применительно к Болонской системе роль Хрущёва сыграл ректор Российского университета дружбы народов (РУДН) Владимир Филиппов. РУДН вполне успешно освоил Болонскую систему ещё в начале 90-х. Выпускал бакалавров и магистров. Они возвращались в свою Африку, в зарубежную Азию, Латинскую Америку – и, как правило, хорошо трудоустраивались.

В 1998 году прогрессивного ректора Филиппова назначили министром образования России. И он принялся внедрять Болонскую систему по всей стране, включая захолустные областные пединституты. Затем Филиппова вернули в РУДН. Министром образования стал Андрей Фурсенко, тоже очень прогрессивный. Он продолжил повсеместное «внедрение» болонских правил.

Примерно то же самое происходило в Казахстане. Многие провинциальные вузы ушли за эти годы от советской системы высшего образования и не приблизились к западной. Они представляли скорее карикатуру на неё, вызывая в памяти басню Крылова про мартышку и очки. Теперь вот тамбовские, рязанские и павлодарские выпускники с дипломами бакалавров и магистров никому не нужны.

Полгода назад в России приступил к своим обязанностям новый министр образования и науки. На смену западникам и технократам пришла Ольга Васильева, гуманитарий, специалист по истории православия. В одном из первых своих заявлений на новом посту Васильева сообщила, что, по её мнению, в вузы на некоторые факультеты надо вернуть специалитет. То есть «советскую» систему образования.

Болонский процесс в России

Через несколько месяцев Васильева высказалась более прямо: переход на Болонскую двухуровневую систему образования в течение одного десятилетия был поспешным и привел к ошибкам.

«Спорным моментом является и прикладной бакалавриат, — считает министр образования и науки РФ. — Сегодня нет единого мнения насчет необходимости его повсеместного введения. Например, для педагогов».

Так что же, болонскому процессу дадут обратный ход? Пока непонятно. Оценки промежуточных результатов его «внедрения» у московских экспертов категорически не совпадают.

Например, директор департамента образовательных программ Института образования Высшей школы экономики Александр Сидоркин считает, что Болонская система в РФ себя в основном оправдывает. «Эта реформа позволила России более глубоко интегрироваться в мировой образовательный процесс, и наши степени стали более узнаваемы за рубежом. Я не верю, что это привело к какому-то ухудшению качества образования. Разделение на бакалавриат и магистратуру позволило разбить образование на две части: первая – более базовая, вторая – более профессионально направленная. Были ли допущены ошибки? Любая административная реформа предполагает допущение каких-то ошибок. Улучшать систему нужно, но я был бы против возврата к прежней системе специалитета с обучением в течение пяти лет», рассказал Александр Сидоркин журналистам.

Совсем другое мнение у Олега Смолина, заместителя председателя Комитета по образованию и науке Госдумы РФ. Смолин был одним из авторов Закона «О высшем образовании в Российской Федерации», принятого в 1996 году. Этот закон предусматривал добровольное и непоспешное освоение Болонской системы. Но власти пошли другим путём – «хрущёвским». Более того. Смолин рассказал моим коллегам, что формула разрушения российского образования могла бы выглядеть так: антисоветская власть плюс бакалавризация всей страны.

Обе позиции глубоко эшелонированы. Первая уходит корнями в концепцию, согласно которой советская система образования давно устарела. Она, может, и была хороша много лет назад. А сегодня никому в мире не нужна и никем не признаётся. И если мы не хотим остаться с ней на деревенской завалинке, надо поспешать, переучиваться. Видеть за деревьями лес, не ныть и не опускать руки.

Противоположная точка зрения, ничуть не менее убедительная, строится на предположении о том, что разрушение советской системы образования с помощью Болонской системы это часть стратегического плана наших конкурентов по ослаблению России, превращению её в безмозглый сырьевой придаток Запада.

Есть и промежуточные оценки. Например такая: хорошо бы, конечно, осваивать инновации плавно, без авралов. Однако этому мешает неизбывное российское раздолбайство. Его надо ломать через колено, свирепыми методами. По-другому тут реформы не идут и никогда не шли.

Есть ещё версия о том, что образование сейчас во всём мире терпит кризис. Евразия взялась перенимать Болонскую систему в её (системы) минуты роковые. Она, мол, сыплется и на Западе.

Но что будет дальше с Болонской системой в РФ? Возможен ли полный отказ от попыток «срастить» российское и европейской высшее образование? Или ожидается более тонкая настройка этой работы? Каким образом её собираются «утончать»?

Эти вопросы я передал в пресс-службу Министерства образования и науки РФ. Более недели там готовили ответ и, наконец, прислали вот что:

В разной степени многоуровневые системы высшего образования внедряются практически во всем мире. Единая система квалификаций (бакалавр-магистр) способствует развитию академической мобильности студентов и преподавателей, созданию единого международного образовательного пространства. В странах, где такая система существует длительное время, она не вызывает отторжения у академического сообщества и работодателей. Бакалавриат призван дать выпускнику широкую подготовку и научить его пополнять и обновлять знания по мере необходимости. В то же время двухлетние образовательные программы магистратуры, предполагающие узкоспециализированную подготовку, достаточно быстро адаптируются к требованиям работодателей. Кроме того, многоуровневая система даёт студенту дополнительные возможности выбора его образовательной траектории в процессе самоопределения будущей профессиональной деятельности. Например, получив образование в области химических технологий в рамках бакалавриата, он имеет право продолжить специализацию в рамках магистратуры на стыке смежных областей, например, в сфере промышленной фармации.

Россия подписала Болонскую Декларацию в 2003 году, однако переход на двухуровневую систему подготовки бакалавриат-магистратура произошел только в 2011 году, а аспирантура перешла в разряд третьего уровня высшего образования с 2013 года. Поэтому давать однозначные оценки результатов перехода России на трехуровневую систему высшего образования пока рано.

Важно отметить, что концепция федеральных государственных образовательных стандартов, актуализируемых в настоящее время под требования профессиональных стандартов, предусматривает преемственность образовательных программ на всех трех уровнях высшего образования. Именно на многоуровневой системе основаны утвержденные Минтрудом России уровни квалификации, которые применяются для описания трудовых функций и требований к образованию работников.

При этом российская многоуровневая система имеет свои особенности, обусловленные как нашими традициями, так и требованиями современной экономики. В российском образовании сохраняется уровень специалитета, который предполагает непрерывную пяти- или шестилетнюю подготовку выпускника. Только по области инженерного дела сейчас действует более 60 специальностей.

Конечно, в силу географического положения России для нас Болонский процесс – не единственное направление международного сотрудничества в сфере высшего образования. К примеру, Россия активно участвует в образовательном сотрудничестве стран БРИКС и АТЭС. Однако надо признать, что и в этих международных альянсах действует многоуровневая система образования. Поэтому, чтобы усиливать влияние России на образовательном пространстве БРИКС и АТЭС, нам необходимо развивать сложившуюся многоуровневую систему, но, разумеется, с учетом наших национальных интересов.

***

© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.