Игорь Киндоп: Судебный процесс над Матаевым вновь вызовет ажиотаж на Западе

Задержание и арест председателя Союза журналистов Казахстана Сейтказы Матаева и его сына Асета вызвали широкий резонанс в зарубежной прессе. В их защиту выступили депутаты Европейского парламента, ряд международных правозащитных и журналистских организаций

Киль. 18 июля. КазТАГ — Задержание и арест председателя Союза журналистов Казахстана Сейтказы Матаева и его сына Асета вызвали широкий резонанс в зарубежной прессе. В их защиту выступили депутаты Европейского парламента, ряд международных правозащитных и журналистских организаций. О причинах давления государственных органов на СМИ, контроле над прессой через размещение госзаказа и о том, как можно изменить ситуацию, рассуждает журналист Игорь Киндоп, работавший в ряде редакций в Казахстане, а ныне проходящий обучение в Германии, в интервью немецкому порталу novastan.org.

Игорь Киндоп

***

— Игорь, ты долгое время проработал журналистом в Казахстане. Расскажи пожалуйста, были ли на твоем опыте ситуации, когда государство пыталось оказать давление на СМИ? Существует ли вообще контроль СМИ в Казахстане и в какой форме он выражается?

— На основе своего опыта, будучи редактором в одной из казахстанских газет, никогда не встречал жесткого государственного давления на СМИ. Все взаимоотношения с комитетом информации или иными госструктурами, которые были в газете, наверняка были и в КазТАГе. Хотя важно отметить, что не имел никакого отношения к контрактам КазТАГа и понятия не имею о том, что это были за контракты. Предполагаю, что они заключались в том, что в рамках тендеров необходимо было публиковать ту или иную информацию, предоставляемую опять же комитетом информации.

В те времена это являлось инструментом поддержки СМИ со стороны государства, потому что кризис, ударивший по всей экономике страны в 2007 году и развивающийся по сей день, очень сильно ударил по рекламному рынку и очень сильно сжал его. Очень многие СМИ стали убыточными. И для поддержки СМИ, в том числе осуществления контроля над их работой или воздействия на СМИ, они и запустили этот механизм тендеров. По этому механизму государство давало деньги на информационную поддержку, а СМИ (и уверен, что большинство СМИ) использовало этот материальный инструмент, просто публиковало те или иные материалы в своей ленте.

— Сталкивался ли ты лично с проблемой в редакции, когда ты хотел что-то написать, а тебе не позволяли?

— Будучи журналистом КазТАГ, на своем опыте никогда не встречал запретов или пожеланий: вот об этом писать нельзя, а вот об этом можно. Хотя это, насколько мне известно, является обычным делом во многих редакциях. Например, в 2009 году, насколько помню, тогдашнее агентство по финнадзору решило национализировать «Альянс банк» путем выкупа всех акций за 100 тенге. У банка было достаточное количество частных акционеров. И я вышел тогда на миноритарного акционера, который был крайне недоволен этой ситуацией. Он вместе с другими миноритариями подал в суд на «Альянс банк», на фонд «Самрук-Казына» и на агентство по финнадзору.

В то время я был сотрудником КазТАГ, и кроме нас и еще одной газеты никто не освещал эти события. И знаю почему. Новый менеджмент «Альянс банка», скажем так, просил газеты не публиковать такую информацию взамен на рекламный бюджет. Наверняка были попытки сделать такое и с КазТАГ, но мне о них неизвестно. И мне никто не пытался запретить освещать данную ситуацию. И этот пример на самом деле характеризует работу агентства КазТАГ – максимально независимое и максимально центристское.

— В последнее время большую огласку получили якобы обвинения гендиректора информационного агентства КазТАГ и председателя Союза журналистов Казахстана. Ты долгое время проработал вместе с Сейтказы и Асетом Матаевыми. Скажи, почему они оказались в такой ситуации?

— Сейтказы Матаев и его сын Асет всегда были центристскими фигурами. Из своего опыта знаю, что Сейтказы всегда был человеком независимым в своей деятельности и в своих суждениях. И в связи с этим и, возможно, на фоне каких-то глубинных политических процессов он оказался в данный момент той персоной, на кого можно оказать давление. Потому что он — известный журналист, глава Союза журналистов Казахстана и при этом не подконтролен какой-либо группе в элите. Возможно, это являлось причиной давления. Но в чем конкретно причина, не могу сказать.

С другой стороны, был поражен тому, какую реакцию вызвало задержание и арест Матаевых, особенно за рубежом. С такой реакцией мои коллеги столкнулись впервые, такой реакции не вызвали в последующем ни земельный вопрос, ни события в Актобе, ни предполагаемый госпереворот пивного короля (Тохтара Тулешова – КазТАГ). В защиту журналиста встали депутаты Европарламента, международные правозащитные и журналистские организации.

Поэтому судебный процесс над журналистами опять вызовет ажиотаж. Поймите, что на западе пресса — почти священная корова. Трогать ее, тем более преследовать — себе дороже. Запад так устроен, что готов защищать свободу слова даже в безлюдной Антарктике. Такой принципиальный подход здесь просто в крови.

Если предполагать, что власть хочет, чтобы в стране консервировалась некая стабильная и понятная ситуация и чтобы не развивались какие-то протестные настроения, то казахстанским властям совершенно невыгодно преследовать С.Матаева. Это может дорого обойтись Казахстану и в имиджевом отношении, и в плане привлечения инвестиций. Никто не будет вкладывать капитал, если в стране есть проблемы со свободой слова.

При этом заметим, что С. Матаев с властями на самом деле был нейтрален. Правда, открыто высказывал свое мнение и считал защиту прессы гражданской позицией. Конечно, это и раньше не нравилось властям. Ведь как получается — напрямую упрекать С. Матаева в профессиональной деятельности глупо, поэтому решили найти какие-то огрехи в финансах и налогах. Это обычная практика в постсоветских республиках, но такого нет в европейских государствах, в частности, в Германии.

По сути дела, С. Матаев — это не только видный общественный деятель, но и менеджер, умеющий работать в сфере СМИ. Его площадка использовалась всеми участниками политического процесса, поэтому у него есть вес как независимого от властей человека. Но я бы не стал рассматривать сложившуюся ситуацию как давление государства на СМИ, и, насколько мне известно, и КазТАГ эту версию не рассматривает. Это скорее дело отдельных государственных лиц, занимающих высокие посты в иерархии власти. Они решили воспользоваться административным ресурсом. Такое не может прийти в голову европейским чиновникам. Если это становится достоянием общественности, то на западе действует непреложное правило — отставка с последующим разбирательством в судебном порядке.

— Получается, что СМИ в Казахстане на самом деле никак не защищены. Можно прийти в любой день и обвинить того или иного журналиста?

— То, что произошло, показывает незащищенность казахстанских СМИ и журналистов. Получается так, что можно каждого собственника или учредителя СМИ взять за руку и обвинить за то, что он размещал информацию в закрытом доступе или не раздавал газеты бесплатно, потому что получил государственный тендер. Но что это за глупости?! Это абсолютно глупая претензия. С другой стороны, СМИ в Казахстане особо не мешают государству, особенно если брать такие мейнстримовые СМИ, в проведении какой-то своей линии с учетом неписанных правил поведения. Ведь большинство из них лояльны к проводимой государством политике, в том числе информационной.

— А почему не мешают?

— Главная проблема казахстанской журналистики — это наличие очень маленького процента профессионализма. Профессиональные журналисты являются фундаментом хорошего СМИ, а в Казахстане как только журналист становится профессионалом, он сразу уходит в пресс-службу или маркетинг. Так журналистика в стране теряет кадры. Эта ситуация, по сути, очень мягкая и не оказывает никакого давления на государство, потому что просто-напросто оказывать это давление некому. Убежденных журналистов, которые хотят говорить правду и только правду и при этом мало зарабатывать, очень мало. Все хотят зарабатывать деньги и жить хорошо.

— Да, можно понять, когда редакция соглашается на внешнее финансирование заинтересованных лиц, руководство того или иного СМИ думает в первую очередь о финансировании своих же собственных сотрудников, если мы учитываем размеры зарплат среднестатистического журналиста. Но ту информацию, которую он подает за эту цену, может ли наш читатель определить, липовая она или нет? Ведь если мы сравним с немецкой публикой, то редакция в первую очередь ориентируется на читателя, а читатель выступает в роли судьи. Может ли казахстанский читатель отделить мух от котлет?

— Думаю, что нет. Там читатель, скажем так, не искушен. У читателя просто нет качественной и хорошей журналистики и очень хорошего анализа. Чаще всего ему скармливают какое-то мнение, выдаваемое за экспертное. И таким образом происходит манипуляция и СМИ, и читателями со стороны этих якобы экспертов. Важным моментом в этом является нехватка профессионализма в казахстанских СМИ, и к этой нехватке очень сильно привыкли сами читатели. Хотя стоит заметить, что когда появляется качественная аналитика, то это сразу становится заметно как другим участниками рынка, так и самим читателям. Поэтому читатель в Казахстане просто привык к поверхностной подаче информации, рассчитанной на простого обывателя.

— Привык или не научен? Возможно, в связи с историческим прошлым читатель просто не умеет, вернее — не знает, как различать информацию и подходить к каждому вопросу критически?

— Конечно, это имеет место быть. Мы не можем, к сожалению, наблюдать такой дисперсии мнений в казахстанских СМИ. Но все-таки связываю это с непрофессионализмом журналистов. Может, это звучит как оскорбление и некоторые коллеги могут на меня из-за этого обидеться, но это просто такая внутренняя проблема, к которой мы все привыкли. С другой стороны, исправить ее мало кому удается. Хорошие руководители СМИ понимают, что это проблема, и качественного журналиста, специалиста найти очень сложно. И это является следствием того, что сильной дисперсии мнений нет.

Ведь можно как написать статью? Можно звонить специалистам, экспертам, узнавать их мнение, изучать глубокие источники, читать научные статьи, книги, разбираться в основах процесса, а можно прочитать несколько статей своих коллег, переписать их, скомбинировать и получить другую статью. Что сделать проще — очевидно. А должна быть в цене эксклюзивная информация и аналитическая публицистика. Есть такое модное слово — контент, собственный содержательный контент с достоверным фактажом и понятной логикой, которого нет у других СМИ. Это всегда будет в цене и в Казахстане, и в Германии.

И на фоне того, что статья оплачивается не очень высоко, проще скомбинировать. Понятия качества статьи практически нет. Если посмотреть, то качественная статья будет так же оцениваться, как и скомбинированная статья, то есть разницы в оплате труда практически нет. И это очень большая проблема нашей журналистики, а читатель на самом деле стоит вне процесса.

— Изменит ли эту ситуацию интернет?

— Если человек нацелен на получение информации, то интернет, конечно, сильный источник и позволяет получить нужную и, возможно, качественную информацию. С другой стороны, действительно ли читатель заинтересован в качественной информации? Но если смотреть так, при всем огромном наличии контента на русском языке, например, то российские СМИ, конечно, лидируют по качеству и доступу к контенту. Примером служат, конечно, превалирующие мнения на какие-либо определенные российские темы среди казахстанского населения. Пойдет ли эта публика на казахстанские СМИ? Сомневаюсь.

Также нельзя забывать, что в Казахстане большая часть населения просто не имеет доступа к интернету или не хочет заходить на казахстанские сайты, потому что предпочитает российские сайты и тем самым не получает казахстанскую информацию. Я бы хотел на самом деле, чтобы появились качественные казахстанские СМИ на русском и на казахском языках. У меня есть надежда, что интернет может что-то изменить. И в данном аспекте именно развитие казахскоязычного интернета, появление хороших казахскоязычных экспертов позволит что-то улучшить. Для этого, несомненно, нужно время…

***

© ZONAkz, 2016г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.