Бюрократическая, административная верхушка, став самозванно главным субъектом рынка, использовав оперативный простор и возможность быстрого обогащения, проявилась полком моральных мародеров, вторгшихся в общественное поле каждый за своим куском и по ранжиру. Этот наскок и жадность, передающаяся как эпидемия по вертикали, подорвали не только материальную базу как основание и возможность стабильности. Произошло избиение еще более тонкой и стержневой духовной материи: чести, достоинства, принципов, то есть того, что органически помогло бы в переходный период преодолевать сообща его трудности. Патриотизм оказался надломлен цинизмом сытого нравоучения и обслугой этого лицемерия дежурной интеллигенцией.
По вредности такие дела хуже, чем материальное воровство, ибо даже после нашествия варваров находятся патриотичные слова, чтобы встать с колен. Сегодня, чтобы поднять опущенную голову, такие слова исчерпаны: их подогнали под названия официозных движений или на безнравственные акции — как престижные офисы для родственников.
Быстрое, целенаправленное приобретение собственности бюрократическим иерархическим порядком сопровождалось идеологическим криком, с которым, надо думать, элита раскаялась за свой партийный стаж. Ибо с какой целью надо было так стараться опорочить прошлое, обозвав свое ударное отрочество тоталитарным? (Только не с целью демократии: впредь не обольщайтесь.) Избиение морали этой идейно-жонглирующей группой и одновременное отравление принципов проводилось до пошлой ясности – с целью наживы. Дача есть дача, и секретарские привилегии, в конце концов, не вечны, как переходящий вымпел. Дело не в том, что понятие частной собственности возводилось в некий абсолют в политических целях и экономическом плане. Дело не в том, что эта собственность перекочевала с помощью безапелляционного абсолюта в чей-то карман. Дело в том, что она, в конце концов, должна работать, а не повышать чей-то рейтинг в мировом табеле богатств.
Таким образом, крупные материальные приобретения сопровождались вторжением в духовную первооснову общества, через снижение моральных подходов их критериев и пересмотром основополагающих принципов, что является стержневым положением, базой социальной стабильности и гармонии. Мотивация независимости и патриотическая риторика, успешно использованная в политических целях бюрократией в начальный период реформ с последующим естественным изобличающим результатом, нивелировали побудительную функцию высших понятий, снизили их общественно-значимую ценность.
Вторжение в общественное поле, которое, через стабилизирующую мораль, является носителем, сохраняющим это общество принципов, раскрывает мотивацию бюрократии, которая, породив губительную энергию несистемного валового накопления цепную реакцию, грозит разрушением, таким образом, своей первоосновы – географической Родины. Что еще раз свидетельствует: беспринципному торгашу, как правило, до лампочки высшая материя, которая не приносит доход.
Что касается региональной элиты, то она, как административное порождение, не имеет никаких других амбиций, кроме материальных, и выдвигать какие-либо сепаратные цели в подсознании не будет по причине исполнительного слабоволия. Именно этому своему качеству они обязаны своим назначением. Не последнюю роль в этом вторичном состоянии играет также национальная идентичность. Ведь для выдвижения каких-либо политических лозунгов необходимо как минимум присутствие инородных притеснителей, коих в лице единокровного центра придумать невозможно. Жузовая проблема если и существует, то ее характер, скорее, бытовой. Думаю, что уважаемому мной Джанибеку Сулееву не следует лишний раз будировать такой деструктивный факт.
Конечно, бюрократия будет продолжать руководствоваться своими меркантильными интересами, следуя своей природе. Однако исторически, социально-политически и, в конце концов, этически у нее не хватает духу изобретать горбатый велосипед на такой скудной базе деталей. Местная бюрократия – всего лишь административный посредник, который смещается при первых признаках самостоятельности. Проблемой остается социально-политическая забитость населения, что предполагает уже опробованные верхушечные манипуляции над ним. Далее, появление ангажированных изданий в провинции преследует помимо коммерческих, меркантильных интересов еще и политические задачи. Ни для кого не секрет, что их появление связано с общеполитическим процессом перекупания СМИ для идеологического обеспечения режима. Другое дело, что они умело маскируются под “народные” и в конкретный момент выстраивают для тактической корректировки ситуации. В этом заключается конфликт местной администрации, которая болезненно восприняла потерю своего человека как свидетеля всех провинциальных закулисных делишек, то есть реакция самосохранения и круговой поруки, и эшелона центральной элиты, которой необходимо было жертвовать третьеразрядными фигурами для отвода глаз и собственных провалов. В этой борьбе нанайских мальчиков я лично не усматриваю какую-либо жузовость или притеснение по географическому признаку. Теперь, что касается “общественности, поставившей заслон” пресловутому “Диапазону” в лице Жасарала Куанышалина. Этот эпатажного характера политик не брезгует никакими приемами и самозванно примеряет на себя одежды народного заступника. Хотя измученный народ и одураченный “Диапазоном” читатель его на это не уполномочивали, а в условиях дефицита правды приняли сторону гонимой властью газеты, не понимая истинную цену этому гонению. Процессы, где апеллировали, как всегда, к таким святыням, как язык и национальное достоинство, напомнили 37-й год, где обвинение, контролируемое властью, строилось на позе Куанышалина. Даже представительная “комиссия экспертов” в этом наборе пригретых властью специалистов дополняла фарс. Если получивший должность начальника областного архива Куанышалин решил свести свои личные счеты с “Диапазоном” таким представительным и рекламным способом, то выигрывает ли от этого имидж таких святынь, как язык и национальное достоинство, если попирает эти святыни прежде всего сама власть, своими грубыми и неотесанными акциями провоцируя нездоровых журналистов-неказахов проявлять сарказм и издевательства. Уверен, имиджу казахской атрибутики нанесен только урон. Это и есть цена за непрофессионализм, нечистоплотность и липовый патриотизм, нацеленный на разрушение. Нельзя бороться за истину, используя ложь. Нельзя решать проблему, закрывая глаза на первооснову.
Актобе(Актюбинск)