Алматы. 23 сентября. КазТАГ — Асхат Ахметбеков. В Казахстане близ города Балхаша Карагандинской области планируется открытие первого памятника жертвам голодомора 1931-1933 годов.
“Да, мы планируем (открытие памятника – КазТАГ)”, — сказал автор памятника, местный житель Бейсен Интепеков по телефону агентству КазТАГ во вторник.
По его словам, первый в Казахстане памятник жертвам голодомора планируется отрыть в торжественной обстановке на праздник Курбан айт 5 октября этого года вблизи города Балхаша, недалеко от пос. Шашубай.
При этом от идеи до создания памятника прошло 3 года, в том числе сама работа над памятником заняла год, сообщил автор. Средства на памятник собрал сам Б. Интепеков. На открытии будет присутствовать местное население, отметил он.
В то же время понимания со стороны местных властей автор проекта и его соратники пока не нашли.
“Нужно, чтобы они подключились, но они не стремятся, хотя диалог еще ведется”, — посетовал Б. Интепеков.
“Власти как раз его не поддерживают: даже письмо я прочел, будто бы в Балхаше много памятников, и зачем нам новый, и многим место непонятно”, — в свою очередь сказал КазТАГ соавтор проекта памятника, известный казахстанский демограф Макаш Татимов.
По его данным, в голодные для степи 1931-1933 годы “погибло от голода почти больше половины казахского населения”.
“2 миллиона 350 тысяч — 51% от общей численности. Тогда численность казахов составляла больше 5 миллионов, но в Казахстане официально жили 4 миллиона 200 тысяч. Северные скотоводческие регионы пострадали. Из-за изъятия скота, насильственного оседания, нового образа жизни, но в основном из-за изъятия скота”, — пояснил демограф.
“Голощекинский голодомор — одна из величайших трагедий в прошлом XX веке. Он в процентном отношении превосходит армянский геноцид, в три раза превосходит украинский голодомор и он почти наравне с еврейским холокостом. Он даже сильнее был, чем кампучийская резня при Пол Поте”, — добавил он.
По словам М. Татимова, в Казахстане есть день памяти жертв политических репрессий, который отмечается ежегодно 31 мая, установлены памятники политическим репрессированным.
“Но это в большинстве своем взрослое население, мужчины, в основном. Они свой демографический (долг — КазТАГ) выполнили. Но от голода погибли дети, женщины, рожающие, и молодое поколение, подрастающее поколение. Этот урон был в численном отношении в 25-30 раз больше, а демографический урон от него в 2-3 раза сильнее, чем сталинские репрессии, чем тоталитаризм”, — подчеркнул он.
Согласно данным демографа, в Казахстане в период руководства секретаря Казахского крайкома ВКП(б) Филиппа Голощекина им были созданы казгородки, куда, “для привития местному населению оседлости”, переселялись кочевые казахи.
“И там же собирали и скот. Но скот поедал весь регион, за зиму он подыхал, а следующей весной уже люди стали голодать и умирать”, — пояснил он.
Всего таких казгородков, по информации М. Татимова, было создано 28 и в них находились тысячи человек. И один из казгородков находился на Балхаше. Были казгородски в Аягозе, на различных узловых станциях, малых городах, отметил он.
По утверждению демографа, памятника собственно жертвам голодомора в Казахстане нет.
“Еще нет. Вот мы делаем первую попытку, и если этот памятник не будет установлен, я пойду до президента и буду говорить об этом. Потому что люди, по памяти, думают только о расстреле. Потому что их родственники более активны, а те, которые от голода умерли, значит, их нету — ни родственников, никого. Если кто-то остался — это детдомовец, который не знает своих предков, своих матери, отца, и фамилии случайные… Поэтому надо строить памятники”, — подчеркнул он.
“Жертв репрессий почитают как расстрелянных, а как погибших от голода никто не считает. Погибшие от голодомора в казгородках могут концентрироваться, а в основном они рассыпаны по всей степи. Они же от голода погибали, когда шли из аулов и не дошли до станции, до хлебосольного русского села или до узбекского кишлака. Степь, в моем понимании, из кормилицы, когда скота нет, особенно лошади, превращается в ловушку для кочевников. Это значит, если он пешеход – значит это ловушка, голод его сразу сожрет. Если он не сумеет одного тушканчика поймать, застрелить дичь и разрыть сусликов. Казахи-кочевники даже не умели рыбачить, рыбу они не ели”, — напомнил М. Татимов.
Между тем, обратил внимание демограф, украинский голодомор того же времени признали, к примеру, многие страны как голодомор, как геноцид.
“Конечно, наши работы опубликованы на английском, русском языках. Но его (голодомор — КазТАГ) надо на историческую арену вывести и преподнести на международном уровне как геноцид, который могла бы признать ООН. Казахстанскую трагедию еще не признали. Потому что мы никак не можем до этого дойти”, — сказал он.
“Что грустно: отнятый скот шел в южный регион на подкормку тем, кто рыл каналы, — это узбекские дехкане, и отправляли до Москвы. Но если не доходило до Москвы — просто вываливали этот прогнивший скот по дороге. Вот такая печальная история была. Очень печальная”, — заключил М. Татимов.