— Г-н Министр, 28 июня в рамках организованного Интерньюсом круглого стола Вы встречались с представителями правозащитных организаций, журналистами, главными редакторами. Вы выступили с инициативой в срочном порядке, буквально, за несколько недель продвинуть в сенате поправки в закон о СМИ и УК, касающиеся уголовного преследования СМИ за клевету и пр. Кроме того, Вы обещали защитить редакцию газеты “Свобода Слова” от судебного иска, касающегося потомков Джамбула и Карасай батыра. А также помочь газете “Уральская неделя” с проблемами типографии. Вы также предложили встретиться в том же составе в начале августа с.г. и обсудить ситуацию со СМИ в период предвыборной кампании. Согласитесь, Ваши такие подвижки выглядят совсем странными в свете недавних драконовских поправок в закон о СМИ, которые были инициированы вашим министерством. Вы можете как-то прокомментировать эти странные метаморфозы?
— Я был в краткосрочном отпуске и прилетел в Астану в ночь с 27 на 28 июня. Утром пришел на работу и мне сообщают, что сегодня состоится “круглый стол” с представителями правозащитных и журналистских организаций. Я решил поучаствовать. Действительно, я выступил с инициативой в срочном порядке до середины июля внести поправки в закон о СМИ. Мне показалось, что это лучше сделать до начала электоральной кампании, чтобы журналисты, особенно оппозиционной прессы, были защищены. И это, кстати, одно из требований ОБСЕ. Не скрою, есть фундаментальный интерес, заключающийся в том, чтобы Казахстан председательствовал бы в ОБСЕ. Ну и ряд других моментов, которые вы можете охарактеризовать как конъюнктурные. На следующий день я проинформировал о своей инициативе Премьер-министра, Руководителя Администрации Президента и Председателя Сената. Я не принимаю законы. Я могу выступить с инициативой. Если мне последует команда оформить эту инициативу в правительственный законопроект, то я незамедлительно это сделаю. Собственно, все готово. Но в Сенате слишком много скопилось законов. В Администрации считают, что надо еще раз встретиться и обсудить конкретные поправки с руководством ОБСЕ. Я вылетаю через несколько дней в Вену. Может быть, действительно права Гульжан Ергалиева, которая высказалась за то, чтобы новый парламент решал этот вопрос?
Мы готовы защищать газету “Свобода слова” в суде. Будет наш представитель. А что тут странного и почему это метаморфоза? Странно, что предъявляют фантастические суммы в 800 миллионов тенге. Мы готовы помочь газете “Уральская неделя” и все остается в силе, я имею в виду свои обещания. Здесь нет никакого блефа или желания прослыть популистом и понравиться оппозиционной прессе. И мы действительно хотели бы, чтобы часть оппозиционных газет участвовала в тендерах на получение госзаказа. Да, мы хотим влиять и на содержательную часть этих газет. Называйте это как хотите. В начале августа мы встретимся и подведем некоторые итоги нашей предыдущей встречи.
— Как Вы собираетесь решить коллизии с газетой “Караван” и телеканалом “КТК”? Ведь собственники этих СМИ физически существуют. Если Вы просто поменяете собственников, то Вы нарушите закон – ведь это частная собственность. А как видно, сегодня уже собственники лишены возможности управлять этими СМИ.
— Сложный вопрос. Но будем решать. Да, действительно, частная собственность. Но если частная, значит продается? Это переговорный процесс. В России было сложнее, там Березовский и Гусинский были обладателями акций “ОРТ” и “НТВ”. Смена собственников происходит в рамках закона и только так. С другой стороны, 49% акций Хабара оказались в частных руках. Кажется, в феврале Рахат Алиев объявил, что является обладателем этих 49% акций. При этом Государство в лице Минкультуры и информации не ставили в известность как главного акционера. В общем, накопилось много проблем, которые надо разрешать в правовом поле, прозрачно, законно.
— В последнее время мы наблюдаем, как крупные СМИ (пока больше ТВ) переходят в собственность или под контроль государства (власти). Как это согласуется со свободой слова и вообще с рыночной экономикой?
— Только один телеканал – ТРК “Казахстан” имеет 100% акций государства. На “Хабаре” государство имеет пока 50,0005%. Мы намерены увеличить государственную долю. У нас есть многочисленные факты, что государственные ресурсы использовались при создании частного мегахолдинга. Надо все исправить. Поправить. Восстановить справедливость. Законно. При чем тут свобода слова и рыночная экономика?
— Все ограничения СМИ (поправки в законодательство) Вы обычно обосновываете “национальной безопасностью” и “информационной безопасностью”. Не могли бы Вы более подробно раскрыть эти понятия? Как, к примеру, обязательная перерегистрация СМИ в случае смены главного редактора, может повлиять на эту самую “безопасность”? Вы что будете проверять на лояльность государству каждую кандидатуру главного редактора? Узнать кто главный редактор конкретного СМИ очень просто – это есть в выходных данных. Или Вы хотите влиять на назначение главных редакторов? Но ведь такие ограничения очень просто обходятся, уже есть прецеденты с “главными читателями”, “председателями редколлегий” и т.д. Тогда зачем же все это?
— Не надо воспринимать национальную безопасность, как нечто, чем занимаются спецслужбы и простых граждан не касающееся. Национальная безопасность – это совокупность условий, обеспечивающих суверенитет, защиту стратегических интересов и полноценное развитие общества и всех граждан данного государства. Именно такое понимание национальной безопасности утвердилось в мировой политике, и идет оно от американского президента Теодора Рузвельта, который считается изобретателем самого этого термина. В содержании “национальная безопасность” принято выделять политическую, экономическую, военную, экологическую, информационную безопасность и безопасность культурного развития нации. Есть и безопасность личности, суть которой состоит в формировании комплекса правовых и нравственных норм, общественных институтов и организаций, которые позволили бы ей развивать и реализовывать социально значимые способности и потребности, не испытывая противодействия государства и общества.
Что касается информационной безопасности, то согласитесь, кто, как не главный редактор СМИ может влиять, так сказать, на умы и чаяния людей.
В соответствии с действующим законодательством Казахстана, гражданам, признанным судом недееспособными, имеющим судимость, которая не снята или не погашена в установленном законом порядке, иностранцам либо лицам без гражданства запрещается занимать должность главного редактора. Но это только одна сторона медали. Есть такие понятия, как личная позиция, гражданская ответственность, в конце концов, совесть, если хотите. И их со счетов сбрасывать никак нельзя. Именно поэтому нами было предложено расширить перечень лиц, не имеющих право назначаться главными редакторами. Так, граждане, являвшиеся главными редакторами средств массовой информации, по вине которых выпуск, выход в эфир средства массовой информации был прекращен решением суда в течение 3 лет, не могут быть главными редакторами СМИ.
И не мне вам говорить о необходимости этих поправок. Наверняка, вы сами видите, насколько наши СМИ пестрят материалами, основанными на досужих вымыслах и лжи. Усиление личной ответственности главных редакторов за публикации или эфирные материалы – вот основная идея.
И здесь речь идет не о лояльности к министерству и не о желании влиять на кадровую политику СМИ, а просто требование выполнения Закона и личной ответственности за это каждого редактора.
С этой же целью предлагается производить перерегистрацию и при смене главного редактора или адреса. В этом нет ничего страшного, ведь, как вам известно, при смене руководителя юридические лица проходят перерегистрацию, по крайней мере, оповещают уполномоченный орган. Почему бы Министерству культуры и информации также не быть в курсе о смене главного редактора СМИ и адреса издания. Я думаю, что эти меры только усилят принципы прозрачности деятельности СМИ.
— Как Вы относитесь к регулированию Интернета и его казахстанского сегмента – зоны “.kz”? Как Вы считаете, можно ли вообще регулировать Интернет?
— Интернет – образно говоря – палка о двух концах. С одной стороны это беспрецедентная в человеческой истории инфраструктура общения и обмена информацией, гигантская и общедоступная база полезной и познавательной информации, своеобразная виртуальная витрина, в которой каждый желающий, будь то отдельная личность, частная или общественная структура, даже государство, может ознакомить человечество со своими достижениями и успехами.
С другой, информация, размещаемая во Всемирной сети, имеет как позитивный, так и негативный, я бы сказал, деструктивный характер. Размещается масса общественно вредной информации – порнография, насилие, пропагандируется терроризм и т.д. К сожалению, мировая практика пока не выработала эффективных универсальных методов нейтрализации негативной информации в сети Интернет.
Однако это не означает, что Интернет и вопросы регулирования деятельности в Сети находятся вне зоны государственного внимания. Мы пристально следим за изысканиями, в первую очередь, в странах с развитыми, устоявшимися демократическими традициями. В частности, в США и странах Европейского Союза активно ведется поиск эффективных методов нейтрализации деструктивной информации при сохранении базовых свобод.
И должен сказать, сегодня очевидна глобальная тенденция постепенного отказа мирового сообщества от невмешательства в стихийное развитие саморегулирующейся Сети в сторону введения минимально необходимого контроля за контентом путем его фильтрации и блокирования деструктивной информации. Кроме того, объективно общество движется в сторону определения норм регулирования по отношению к профессиональным участникам Сети – провайдерам, владельцам веб-сайтов и авторам информации.
Я думаю это нормально, чтобы люди отвечали за свои поступки, если они противоречат общественным нормам и Законам.
В США запрещен въезд в эту страну лиц, которые занимаются киберпреступностью, организовывают террористические сайты и т.д.
— Будет ли разработан и представлен в парламент “Закон о казахстанском сегменте Интернета”? Вы об этом неоднократно заявляли, правда, в последнее время Вы как бы раздумали представлять такой закон в парламент. Но все же – какие основные идеи могут быть заложены в таком законе? И нужен ли он в принципе?
— Во-первых, он не был законом как таковым, а являлся “дополнениями и изменениями в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам сегмента сети Интернет” и был призван противодействовать развитию преступлений при помощи высоких технологий. Пока работа над законопроектом приостановлена.
Необходимость такого закона, безусловно, назрела. Хотя, понятие “киберпреступность” является пока непривычным для правоохранительных органов, однако преступные действия, в которых используется глобальная компьютерная сеть Интернет, таит в себе большую общественную опасность. Как говорится, киберпреступники начинают поднимать голову. Уже сегодня в общем объеме уголовных преступлений этот вид противоправных действий начинает занимать значительную долю. Росту преступности, связанной с использованием компьютерных систем и сетей способствует сама природа данного вида преступления, базирующаяся на открытом и общедоступном характере сети Интернет, и безнаказанности правонарушителей. Кстати, последнее связано и с вопросами юрисдикции, и с еще недостаточной подготовкой правоохранительных органов в вопросах расследования таких преступлений.
Наш законопроект является одним из первых шагов, направленных на разработку общей стратегии государства в борьбе с киберпреступностью, и я думаю, что эта работа является необходимой, а ее значимость будет подниматься по мере внедрения новых информационно-коммуникационных технологий.
— Как Вы относитесь к так называемой “гражданской журналистике” или, если правильнее назвать – “народной журналистике”. Это когда простой гражданин-читатель свободно высказывается на сайтах в блогах, комментариях или на форумах. Подлежит ли такая журналистика правовому регулированию?
— Каждый человек имеет право на самовыражение по любому вопросу, тем более, если благодаря Интернету у него есть возможность высказать свое мнение для огромной аудитории, поспорить с ней, познакомиться с ее мнением.
Что касается моего отношения к так называемой народной журналистике (не хочу не в коей мере обидеть ее представителей), но все-таки данный вид деятельности считаю любительским и думаю, что он не всегда является объективным, притом, что к журналистике имеет опосредованное отношение.
Взгляните на ведущие политические блоги. У них достаточно читателей, и благодаря им авторы зарабатывают себе на жизнь. Но можно ли считать, что они занимаются журналистикой? Нет. Они лишь комментируют то, о чем сообщают традиционные СМИ. Обоснованно и проницательно комментируют, возможно, не хуже, чем это делается в редакционных материалах традиционных СМИ. Но это лишь комментарии и ничего более.
Я думаю, что лучший вид регулирования этой “народной журналистики”, это саморегуляция при обязательном соблюдении законодательства.
— Что Вам больше всего не нравится в казахстанских СМИ, и какими бы Вы их хотели видеть?
— Во-первых, каковыми бы ни были сегодня СМИ, реалии времени таковы, что темпы развития информационных технологий и конкуренция за потенциальную зрительскую аудиторию ставят перед ними новые задачи, от решения которых не уйти. Основная среди них – это смотрибельность и читабельность. Именно таковыми мне хотелось бы их видеть.
Во-вторых, общественные задачи, стоящие перед СМИ, требуют, чтобы они были независимыми. Причем, как от государства, так и от частных интересов. Поэтому хочется видеть казахстанские масс-медиа максимально самостоятельными экономически и политически. Чтобы они работали, прежде всего, как медиабизнес с обязательным выполнением своей главной функции – стража общественных интересов.
— И последнее. Скажите, а зачем вообще нужен так называемый “госзаказ” для СМИ? Не есть ли это мягкий вариант как бы подкупа лояльности СМИ?
— Госзаказ работает с 1998 года, в среднем к его реализации привлекаются порядка 80 СМИ на республиканском уровне ежегодно. Он, безусловно, нужен. Ибо направлен на освещение важнейших для общества вопросов, стимулирует и поддерживает творческую активность СМИ, и, главное, за почти десятилетие своего существования он доказал свою необходимость.
Вряд ли госзаказ можно назвать подкупом СМИ. Здесь совсем иное. Просто государство вступает в деловые отношения со СМИ по вопросу освещения жизнедеятельности общества. При этом СМИ избираются в результате тендера и, в основном, они не государственные. В этой связи, кстати, хочу сказать, что у нас нет тенденциозного отношения к СМИ. Я всегда приглашаю всех, в том числе оппозиционные масс-медиа, принять участие в госзаказе.
Конечно, госзаказ, в определенной степени, ослабляет рыночные механизмы на медийном пространстве. Хотя, финансирование СМИ на первых этапах развития – это общемировая практика. Так почему это не может быть государство, если при этом выполняются все договорные условия?
Впрочем, я не исключаю возможности, что в дальнейшем, по мере развития масс-медиа и необходимой рыночной среды для их деятельности, государство откажется от госзаказа.
Важнейшая проблема, с которой сталкивается политическая система на любом уровне – становление сознания общности граждан. Для страны, находящейся в переходном периоде – это чрезвычайно важно, ибо дает ощущение идентичности, лояльности, социальной солидарности в системе. Сознание общности интегрирует различные общественные слои, порождает консенсус и сотрудничество, столь важные для стабильности, мира и успеха политики внутри страны. Решающую роль в этом сложнейшем процессе играют СМИ. Политика госзаказа будет продолжена.
— Спасибо за ответы. Надеюсь, что к Вам всегда можно обращаться с вопросами, которые волнуют журналистов, и Вы оперативно ответите на наши вопросы?
— Я всегда рад пообщаться с журналистами, ответить на интересные вопросы. Надеюсь, наш диалог станет примером для многих. Ведь стиль общения чиновников и журналистов, к сожалению, пока далек от идеала, и зачастую с обеих сторон. Некая странная логика заставляет журналистов в общении с чиновниками не столько искать ответы о путях решения существующих проблем, сколько задавать провокационные вопросы для получения заранее спланированного впечатления. Не приходится рассчитывать, что в таких условиях удастся провести объективное интервью и все должностные лица и специалисты будут предоставлять объективную информацию, а не заниматься перекладыванием вины с больной головы на здоровую. А потому, давайте будем взаимно честными и конструктивными. Спасибо.