Цветная серость переходит в цифру

Большая часть дискуссии свелась к тому, что было выкристаллизовано с одной стороны Александрой Казаковой, директор представительства IWPR в Казахстане – “почему я должна платить за контент телеканалов, которые я не смотрю?” – а с другой Ержаном Сулейменовым, креативным директором АО “Агентство “Хабар”: “Вы их не смотрите, но это не значит, что это все не смотрят”. В адрес госканалов прозвучали упреки за то, что закон “О религии”, “письмо 138-ми”, теракт в Таразе, события в Жанаозене ими либо не освещаются, либо в подаче материалов отсутствует объективность.

Руслан Никонович, директор телерадиокомпании “АРТ” (Караганда) добавил в спор бизнес-ракурс: “Если отбираете частоты – компенсируйте! За лицензии компании платили деньги”. Юрист Сергей Уткин дополнил дискуссию научно-техническим компонентом. С точки зрения технического прогресса все регулирующие и регламентирующие положения, прописанные в законе “О телерадиовещании” (одобрен Сенатом 28 декабря 2011 года и ожидает подписи президента) через три года потеряют всякую актуальность. Сама логика эволюции коммуникационной техники и информационных носителей сделает прописанные в законе нормы бесполезными.

Как бы то ни было, но правозащитники и негосударственные телерадиовещатели свою позицию высказали. Они против одобренного Сенатом закона и обратились к президенту с просьбой наложить на него вето. В Министерстве связи и информации уверены, что закон максимально учитывает интересы общества и государства и станет мощным импульсом развитию отечественного телевидения.

“Ограничить источники информации для казахстанского общества”, – так видит суть закона Тамара Калеева, президент Международного фонда защиты свободы слова “Адил соз”. На круглый стол приглашались телеканалы, но большинство из них отказалось со следующей формулировкой: “У нас скоро тендер. Мы закон поддерживать не можем, а критиковать не осмеливаемся”.

Как принято на подобных мероприятиях, зашел и разговор об общественном телевидении. Публицист Сергей Дуванов напомнил о трех общепринятых критериях общественного телевидения: предназначено для общества, финансируется обществом и контролируется обществом. В этом принципиальные отличия от государственного телевидения, которое выполняет функции информационного обеспечения правительства и частного телевидения, решающего задачи своих хозяев.

Чтобы появилось общественное телевидение, нужны политическая воля власти и зрелое гражданское общество. Власть существующее положение дел устраивает, а что насчет гражданского общества, то “проблема общественного телевидения артикулируется только на уровне экспертного сообщества и политических оппонентов власти”. “Появление телеканала, который не контролируется Ак ордой – это нереально, – подчеркнул г-н Дуванов. – Общественное телевидение противоречит концепции информационной безопасности, принятой в Казахстане”. Как следствие, не будет и такого эффекта от деятельности общественного телевидения, как объективная информация.

Журналист Вадим Борейко заметил, что следом за законом “О телерадиовещании” должен быть принят закон о полном переходе на цифровую фотографию. В кулуарах мероприятия ряд участников акцентировал внимание на том, что по объективным причинам аудитория телевидения с годами будет уменьшаться, тогда как партия Интернета останется в росте.

“Безвестные чиновники берут на себя наглость решать судьбу зрителя”, – возмущалась Шолпан Жаксыбаева, исполнительный директор Национальной ассоциации телерадиовещателей Казахстана. В отношении тех телеканалов, которые рассчитывают на личные связи и политическую лояльность при работе с государственным уполномоченным органом, комиссией и национальным оператором, она указала: “Иллюзии, что вы занимаете крепкие позиции – это всего лишь иллюзии”.

Тамара Калеева прогнозирует, что в сетке вещания останется гораздо меньше телеканалов, чем есть сейчас, однако “население все равно будет смотреть то, что ему нравится, а не то, что предписывает власть”.

***