Алматы. 2 марта. КазТАГ – Как известно, поспешность важна при ловле блох. С одной стороны, не ответить на очередные обвинения в совершении преступления и проплаченный профессиональный троллинг – это согласие с выбросом сознательной дезы, смешанной с парой-тройкой предложений полудостоверной информации.
Как известно, ничего не выглядит так правдоподобно, как полу- или четвертьправда. Но даже полуправда – это полная ложь.
С другой стороны, резкий ответ – это то, на что рассчитано словоизвержение официального лица. Выброс явно рассчитан, что в праведном возмущении нами резко и необдуманно будут совершены действия, которые можно будет потом использовать против нас.
Мы сегодня воздержимся от резких комментариев, на которые рассчитывает г-н Талгат Татубаев. Но мы обязательно все прокомментируем после взвешенного и профессионального анализа его заявлений в прессе.
Мы опасаемся, что в отличие от заместителя главы Национального бюро по противодействию коррупции министерства по делам государственной службы РК, мы вполне можем попасть под жернова разглашения тайны следствия.
Любому, кто хоть раз пользовался компьютером, ясно, сколько требуется времени, чтобы открыть какой-нибудь сайт или статью, осмыслить содержание и зафиксировать это. Теперь умножьте это на 15 тыс. статей, о которых говорится в интервью. Впечатляет?
Г-н Талгат Татубаев сообщил, что из исследованных нашими экспертами 15 тыс. статей 65% недоступны. 65% – это 9750 статей. Значит 35% – 5250 статей.
Даже для заместителя главы Национального бюро по противодействию коррупции министерства по делам государственной службы РК новые правила по применению УПК и правила составления протоколов следственных действий еще не приняты. Значит, фиксация в протоколе следственного действия открытия или не открытия каждой отдельной статьи из 15 тыс. просмотренных статей обязательна.
Если отражать проверку каждой из 15 тыс. статей как минимум в 3-4 строках и еще 2 строках выводы, то это уже от 30 до 40 тыс. строк как минимум. Стандартное количество строк на листе формата А4 – максимум 35-40 строк. Т.е. протокол следственного действия должен содержать как минимум 30 000:35 = 857 страниц текста.
Желающие могут сами ознакомиться с соответствующими статьями УПК, который круглосуточно в открытом доступе.
Более 800 страниц машинописного (компьютерного) текста! 4 полноценных тома уголовного дела. Можете сами посчитать, сколько времени уйдет на чисто техническое оформление такого протокола и на ознакомление с ним.
Если протокол будет оформлен с нарушением УПК ни один реально независимый суд не примет такое, с позволения сказать «доказательство».
Не знать этого г-н Талгат Татубаев не может. Просто не имеет на это права! Значит, остается только один путь: еще до передачи дела в суд вмешаться и предупредить общественность, что лица, совершившие преступление, (т.е. еще до приговора суда, вступившего в законную силу, г-н Талгат Татубаев признал нас виновными) опорочивают добытые доказательства.
Свое мнение и свои возражения по поводу его интервью мы изложим в ближайшее время. Однако мы хотим обратить внимание на мелкие детали, которые явно указывают на заинтересованность в исходе дела тех, кто в силу закона должен быть беспристрастен, чья голова должна быть холодной, а руки чистыми.
Если обратить внимание на интервью г-на Талгата Татубаева, видно, как корректные журналисты пытаются не дать ему скатиться на обвинительный уклон, и как г-н Т.Татубаев обрубает их помощь. Журналисты спрашивают Т.Татубаева о том, что следствие инкриминирует подозреваемым, а Т. Татубаев рассказывает о уже совершенных преступлениях как свершившемся факте, хотя может быть он просто не знает, что «Принципы правосудия, установленные Конституцией, являются общими и едиными для всех судов и судей республики» и что эти же принципы обязательны для всех правоохранительных органов.
Мы до сих пор не можем понять, слышал ли Т.Татубаев о принципе презумпции невиновности: «Лицо считается невиновным в совершении преступления, пока его виновность не будет признана вступившим в законную силу приговором суда» или для заместителя главы Национального бюро по противодействию коррупции министерства по делам государственной службы РК презумпция невиновности пустой звук?
Из интервью Т.Татубаева следует, что он показывает материалы дела, протоколы допросов и прочая, прочая всем, кому не лень. Но для нас существует тайна следствия и с материалами дела нас не знакомят. Хотя равенство обвинения и защиты предполагает, что обвинение обязано предоставлять стороне защиты информацию, уже полученную и зафиксированную обвинением.
Т.е. разглашение тайны следствия в личных интересах – это обычная практика Т.Татубаева. Почему мы говорим о личной заинтересованности Т.Татубаева? Все становится явным при несложном анализе его заявлений прессе и некоторой открытой информации.
После всего, что с нами произошло, мы плохо верим в случайности и совпадения.
Т.Татубаев вступил на должность 12 января 2016 г. Уголовное дело возбуждено 13 января 2016 г.
12 января 2016г. ГАСК обратился в суд с претензиями к зданию 50-х годов постройки ТОО «КазТАГ» по вопросам его безопасности, хотя все вопросы были решены при вынесении постановления о легализации. Если учесть, что в Алматы зданий постройки 40-50-60-х годов великое множество, также в городе явно не одно легализованное здание, то иск ГАСКа и возбуждение уголовного дела вряд ли можно считать совпадением.
Независимо от занимаемой должности Т.Татубаев не может вмешиваться в ход расследования и давать какие-либо указания следователям, если он сам не является руководителем созданной следственной группы, начальником следственного отдела либо прокурором. Этот принцип заложен для обеспечения процессуальной независимости следователя.
Если верить Т.Татубаеву, то именно его назначили контролировать это дело по личной просьбе Сейтказы Матаева, а теперь этот С.Матаев чем-то не доволен.
Так, из заявлений в прессе следует, что Т.Татубаев предлагает С.Матаеву все признать, выплатить государству какие-то назначенные суммы, а он проконтролирует следователя, чтобы тот помог с некими процедурами.
Мы полагаем, что в ходе интервью Т.Татубаев сделал несколько очень важных оговорок, как говорят «по Фрейду». К ним мы обратимся позднее. Сейчас рано раскрывать нашу позицию, т.к. это существенно затруднит защиту. Мы только обратим внимание на то, что Конституция и любимый (?) Т.Татубаевым УПК РК запрещает ставить в вину подозреваемому нежелание сотрудничать со следствием. В Конституции прямо сказано, что обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, никто не обязан давать показания против самого себя. На этом фоне требование Т.Татубаева доказать невиновность звучит, в лучшем случае, непрофессионально, тем более что конкретных обвинений нам не предъявлено.
Трудно представить, что в создавшейся ситуации кто-то вменяемый, не зная конкретных обвинений, будет, сломя голову, нести кому-то какие-то доказательства, осознавая, что несешь документы исполнителям своего заказа. Еще труднее представить, что мыслящий профессионал из органов уголовного преследования может обвинять адвокатов в отказе от сотрудничества со следствием и в отказе от склонения подозреваемых к признанию вины. Но просим обратить внимание на следующий факт: когда органы уголовного преследования довольны адвокатом подследственного, такого адвоката следует поменять немедленно.
Весь ход следствия указывает на то, что, вероятнее всего, нам придется предоставлять доказательства уже в суде, который, как мы надеемся, будет справедливым и объективным.
В одном г-н Талгат Татубаев безусловно прав: им совершено разглашение тайны следствия, и мы обвиняем его не только в давлении на суд или прокуратуру, но и на общественное мнение.