Город солнца, где правит “Хезболла”

На сирийско-ливанской границе я понял, что мой самый страшный кошмар, связанный с путешествиями, возвращается – я, кажется, опять остался без паспорта! К тому же один – мои спутники улетели домой из Дамаска два дня назад.

Паспорт мне доводилось терять раза четыре – три раза на родине, и один раз за ее пределами. Возвращение домой, правда, не затянулось как у героя известного фильма “Паспорт”, но и последствия могли оказаться куда хуже. Мне тогда повезло. И вот опять…

Тем более, что только вчера я получил порцию адреналина в 4-х звездочном отеле Дамаска, и опять в связи с тем же самым предметом. Мои спутники получили свои документы (которые в этой стране требуется отставлять в отелях) без проблем. Моего паспорта не оказалось. Мало того, менеджер был уверен, что я каким-то образом смог нарушить правила, и свой паспорт им просто не отдал. В подтверждение чего, он мне показал специальный журнал с занесенными данными гостей. Естественно, меня в этом списке не значилось. Пока я тихо пребывал в ступоре, мои московские друзья, пригласившие в поездку (и, если честно, оплатившие проживание в этом отеле), подняли скандал. Прибежал администратор, посмотрел в журнал, поцокал языком, высказался в поддержку своего подчиненного, на всякий случай заглянул куда-то за стойку, где и обнаружился мой “голубой”… Администратор поцокал снова, на сей раз одобрительно: на все, мол, воля Аллаха.

О беспечности и забывчивости арабов ходит много историй. Зная все это, к тому же после легкого инцидента в отеле, я имел неосторожность оставить свой паспорт в чужих руках — на этот раз у сирийских пограничников.

Получить сирийскую визу очень просто. С другой стороны, считается, что получить ее крайне тяжело, практически невозможно. На самом деле и так, и так. Не получить визу в аэропорту или на любом погранпереходе практически невозможно, в то же время в сирийском посольстве потребуют столько бумаг, что пропадет вся охота.

Окончательная либерализация Казахстана

25.11.2024 08:3024411

В соседствующем с Сирией Ливане, визы выдаются еще легче. Но зато уперлись пограничники-сирийцы. А вдруг не пустят? Тогда один из старших по званию предложил компромиссный вариант: я даю свой паспорт водителю автобуса, на котором я ехал из Дамаска в Бейрут, он вызнает на ливанской стороне: дадут ли мне визу, после чего он возвращается за мной. Вариант устроил все стороны, и как мне сказали: займет всего полчаса.

Прошло два часа, водитель так и не вернулся (хорошо, что я, имея какие-то подспудные подозрения, оставил багаж при себе). Но что хуже всего — на хаотичном сирийском погранпосту произошло несколько смен состава. Новый офицер, кому я пытался объяснить ситуацию, посмотрел на меня как на идиота, и поучительно заявил, что паспорт я должен держать при себе и никому ни при каких обстоятельствах не отдавать. После чего, интерес ко мне был потерян. Мне оставалось одно – возвращаться в Дамаск.

Но прежде я решил выждать еще контрольный час.

Минут через сорок ко мне подошел мужичок, и вопросительно произнес “Казахстан?” Получив утвердительный ответ, он произнес волшебное слово “паспорт” и указал рукой в сторону офицера, ранее потерявшего ко мне интерес. Офицер решил, что я еще глупее чем показался ему сначала, и поэтому снова начал на ломаном английском разъяснять мне правила хранения паспортов. Со своей стороны я пытался донести свою позицию: мне сказали он у вас, и точка. Вдруг он подумал, выдвинул какой-то ящик и протянул мне паспорт. “Ваш?”. “Все нормально, вам дадут ливанскую визу”, – добавил он, хотя про это я знал и без него, да и сама ливанская виза к тому моменту потеряла для меня какую-либо ценность.

Понятно, что никакого автобуса не было. Я двинулся в сторону Ливана пешком, и где-то через полчаса был вынужден остановить такси. Оказалось, протяженность погранперехода 10 километров. После этого я уже собрал картину происшедшего: водитель автобуса, будучи парнем ленивым, но честным, решил, что не стоит гонять автобус ради меня одного, и передал через кого-то паспорт, который в силу традиционного арабского раздолбайства и забывчивости оказался в конечном итоге в том самом ящичке. Но и без него уже через час я был в Бейруте.

После 25 лет гражданской войны и двух массированных израильских бомбардировок, кажется, что у города не осталось сил, чтобы подняться и вернуть свой прежний дух “ближневосточного” Парижа. Но, оказалось, что хватило. И даже с избытком.

Прибыв в Бейрут в вечернее время, я потратил три часа, чтобы найти недорогой отель. И безрезультатно, даже при том, что пара адресов у меня была, но не было подробной карты города. В соседней Сирии не найти дешевый ночлег при всем желании не получится, но пусть подобное кому-то и удастся – достаточно обратиться к первому же прохожему. Он может не знать английского, но обязательно найдет того, кто поможет. В крайнем случае пригласит на ночь к себе – и это для Сирии вполне нормально. В Бейруте, я начал ощущать себя как в Москве: и, вроде, проблем с коммуникациями не возникает (все говорят по-французски и по-английски), а вот помочь никто не стремится, ограничиваясь коротким “I don’t know”, после чего интерес к тебе пропадает. Наконец, я сдался и пошел к ближайшему такси. Таксист тоже оказался не дурак. Подходящий отель он знает, но находится далеко. Сошлись на десяти долларах, после чего он провез меня с километр и высадил возле дома, мимо которого я уже определенно проходил. Но миниатюрной табличке на двери с надписью “hotel” при незнании, что он здесь есть, заметить невозможно…

На самом деле Бейрут гораздо лучше, чем может показаться при первом знакомстве. А остальной Ливан – просто великолепен, в чем я убедился в последующем. Но в первую очередь меня тянуло в древний город Баальбек, находящийся в шиитской части Ливана.

Я все ждал когда за окнами закончатся особняки, обозначающие богатый пригород Ливана (надо признать, что словно в насмешку на все войны, ливанцы живут достаточно хорошо). Однако пригород плавно перешел в небольшие чистые городки, похожие на европейские, так что почти весь путь – а это два часа — за окнами не происходило никаких особых изменений. И лишь флаги и символы “Хезболлы” указывали, что я въезжаю в иную часть Ливана. Опять же я ожидал, что территория, которая по мнению западного сообщества контролируется террористами, будет выглядеть как-то иначе, но ни как европейский курорт. А мы проезжали мимо роскошных сетевых отелей, ночных клубов, “Макдоналдсов” и указателей, направляющих в курортные зоны.

Наконец, проехав мимо чудесной скульптуры в виде бородатого воина Аллаха, вырезанного из фанеры и стоящего на реальном броневике, водитель объявил – Баальбек.

Город как город. Я двинулся пешком в сторону центра. Проходя мимо магазинчика автозапчастей, меня остановил сидящий возле дверей продавец: давай, мол, поговорим, вот чай. По-французски я не говорю, по-английски парень изъяснялся крайне плохо, но тем не менее у нас вышел примерно такой диалог:

— Ну, разного, — уклончиво ответил мой собеседник по имени Джемаль, после чего как мог разъяснил, что туристы по отдельности не ходят. И сразу его заинтересовала страна моего происхождения.

Как и зачастую прежде, это вызвало некоторые затруднения, но, проведя какие-то логические параллели с Россией, он успокоился…

— Гуляй, все нормально, — разрешил продавец, предложив еще чаю и выкурить сигарету с гашишем. На последнее его предложение последовал мой отказ, и чтобы сильно не обидеть человека сообщил, что у нас предпочитают пить водку.

— Это правильно, — ничуть не обиделся Джемаль. – Я от гашиша дурею. – пояснил он. За сим последовало приглашение вечером выпить водки. Правда, и здесь он честно предупредил, что от водки у него тоже едет крыша. Пришлось ответить неуклончиво, оставить сувенир и пойти искать отель.

Недорогие отели начинались в пяти метрах от Гелиополиса(что переводится как «Город солнца») – древнего наследия финикийцев с историей в две тысячи лет, ставший впоследствии одним из ключевых городов масштабной Римской империи.

Сохранился он замечательно. И если не по масштабам, то по красоте может конкурировать с сирийской Пальмирой. Из-за чего, в общем-то, народ едет в Баальбек, несмотря на зримое присутствие “Хезболлы”.

Воспользовавшись руководством российского аналога “Одинокой планеты”, сразу же обнаружил требуемый отель с окнами, выходящими на храмы Гелиополиса. Его владелец, страшно удивленный тем, что его небольшая гостиница попала с замечательными рекомендациями в российский путеводитель (причем бесплатно), сообщил, что все необходимое для приятного времяпровождения есть в районе, примыкающем к Гелиополису. А вот вне туристической зоны, в ночное время по Баальбеку лучше не гулять. “Хезболла…”, — многозначительно закончил он.

Считающаяся в ряде стран террористической организацией, “Хезбола” особо не прячется. Ее символы и портреты руководства висят по всему городу, штаб-квартира в центре, да и насколько считать ее террористической? Похищениями западных туристов и дипломатов они уже давно не промышляют (получать деньги с туристов, но уже за обычный туристический сервис, видимо, оказалось намного выгодней единовременных выплат). Сами “хезболлаховцы” представлены в парламенте. Взаимоотношения “Хезболы” с Израилем – отдельная тема. Но если ответить на несколько риторических вопросов: а кто первый начал и откуда в Ливане полмиллиона палестинских беженцев, то уже получится взглянуть на грозную организацию с позиции простого ливанца. А еще можно вспомнить с чего началась вторая гражданская в Ливане и кто подначил местных христиан-маронитов на резню в палестинском лагере.

Остались еще недопонимания между “Хезболлой” и правительством Ливана по некоторым вопросам контроля над шиитскими территориями. Однако же, когда возникают очередные трения с Израилем, все разногласия куда-то пропадают. Да и сами разбирательства происходят в ночное время и за пределам городков. Так что иностранные визитеры сталкиваются с “Хезболлой” опосредованно – наверняка часть дохода с туризма поступает в их кассу, а на сувенирном рынке, символика “партии Аллаха”, воплощенная на чем только можно стараниями китайских производителей, составляет основную долю всех продаж.

При мне парень из Германии, остановившийся в одном со мой отеле, стал было примерять майку “Хезболлы”, и вдруг, вспомнив что-то, с сожалением отложил. – На нашей границе, если обнаружат, могут и посадить, — объяснил он позже.

К вечеру, туристический центр понемногу опустел. Группа американских пенсионеров, памятуя о былом, осталась сидеть в баре “Пальмиры” — самого дорогого отеля в городе, где за 120 лет его существования останавливалось множество именитых исторических персонажей и монарших особ. А теперь там богатые американцы. Публика попроще и помоложе разбрелась по близлежащим ресторанчикам, а я пошел гулять.

Еще днем, я пытался сравнить насколько велика разница в обстановке в туристической части города и в его углублении. Но, отмотав вкруговую километров 5-6, я понял, что если разница и есть, то в отличие от присутствия “Хезболлы”, она незаметна. Такие же умеренно тихие улицы, кофейни, магазины, мастерские – все достаточно цивильно.

Так что в 10 вечера, я смело шел в сторону от Гелиополиса и оказался в центре нормального Баальбека. На улицах полно гуляющих семей, протекает приятная река, по обе стороны дороги парк с многочисленными заведениями. Идиллическую картину разбавляют прогуливающиеся вооруженные патрули, но и они в Ливане встречаются везде, к тому же, здешние патрульные, в основном, шутили с проходящими мимо девушками или, отложив в сторону автоматы, лениво переговаривались сидя на берегу речки или парковых скамейках…

И лишь портреты мучеников на шиитских мечетях и портреты самого духовного лидера “Хезболлы” шейха Насраллы напоминали, что я нахожусь в зоне, где, по мнению половины цивилизованного мира, однозначно ведутся боевые действия. Другая половина вряд ли просто может сходу представить, где может находиться город с малоговорящим названием Баальбек.

Что же касается самого Гелиополиса – он великолепен, и вполне достоин посещения. Пусть даже и находится в спокойном городе с неоднозначной репутацией — Баальбеке.

***