Тупики политического режима: “парламент, как бешеная собака”

Новая политическая ситуация в связи с новой фазой в системе “власть-оппозиция” (новое: впервые за историю независимого Казахстана – парламент без оппозиции), эскалацией конфронтации элит (декларация борьбы с олигархами, “рвущимися к власти”), отражает “сбой” в процессе политического транзита, “тупики” политического режима.

Многие комментарии по поводу демарша Ж.Туякбая ситуативны, зациклены на неких “карьеристских” мотивах спикера – вероятности неизбрания на пост спикера в будущем парламенте, президентских амбициях. С точки зрения типичного казахстанского “карьериста”, в контексте первого мотива – шаг нелогичный (потеря не только кресла спикера, но и депутатского мандата), второго предполагаемого комментаторами мотива – явно опрометчивый шаг (шансы не велики, “игра не стоит свеч”).

Из ответов на вопросы на пресс-конференции Жармахана Туякбая 18 октября: “До сего дня я считаю наш парламент с ограниченными правами, он обнесен, как бешеная собака частоколом. Сегодня теми полномочиями, которые у него есть, невозможно изменить эту ситуацию. Для этого надо менять Конституцию, а для этого должно быть обоюдное согласие двух палат, согласие президента. Сегодня этого добиться практически невозможно”.

Прямая речь, в отличие от подготовленной заранее статьи, как правило, более откровенна. Вне зависимости от планов политиков, “не без помощи” провоцирующей техники опроса журналистов либо в силу субъективных (психологических) факторов, многие реальные мотивы, оценки “проскакивают” в прямом эфире, порождая сенсации. Иногда нежелательные для политика, дающего интервью. Примеров множество. Например, опрометчивое высказывание премьер-министра Италии Сильвио Берлускони о наводнивших итальянские курорты “белокурых” немцах, повлекшее ноту МИД ФРГ, заявление советника президента США по национальной безопасности Кондолизы Райз сразу после трагедии 11 сентября о странах, не поддерживавших или противодействовавших вторжению в Ирак – “Францию наказать, Германию игнорировать, Россию простить”. Все последующие “уточнения” не в счет.

Очевидно, что спонтанные, на первый взгляд, ассоциации, аллегории спикера по поводу парламента и его полномочий (“бешеная собака, обнесенная частоколом”) формировались длительное время и, безусловно, имели, по его мнению, веские основания.

В отношении политического режима Казахстана применяют самые разные определения – “управляемая демократия”, “авторитарная демократия” и т.д. Политический режим – механизмы (методы, способы и средства) осуществления власти. Тип политического режима в Казахстане во многом обусловлен полномочиями трех ветвей власти – исполнительной, законодательной, судебной – отсутствием эффективной системы сдержек и противовесов. “Бешеная собака” – парламент, “частокол” — многочисленные ограничения полномочий парламента.

Основные параметры, и соответственно “тупики” нынешнего политического режима, были заложены в 1995 году с принятием действующей Конституции. Первое, что бросается в глаза при анализе декларируемого в Конституции важного принципа демократической организации государства – принципа разделения властей, – явный перекос властных полномочий в сторону исполнительной власти. Показательна и не случайна повсеместная оговорка не только рядовых граждан, журналистов, но и самих парламентариев, всегда подразумевающих под властью только одну из ветвей власти – исполнительную (правительство, акиматы).

Статья 2 Конституции гласит: “Республика Казахстан является унитарным государством с президентской формой правления”. Президент является не только главой, но и высшим должностным лицом государства, стоит над тремя ветвями власти. Формально не относясь ни к одной из ветвей власти, в то же время, всеми нитями связан с исполнительной властью, фактически возглавляет исполнительную власть, назначает членов правительства, подотчетного непосредственно президенту, акимов всех уровней. Кроме того, назначает всех судей, 7 сенаторов.

Заложенные в Конституции президентские полномочия, ярко выраженное доминирование исполнительной власти, обусловили введение в оборот некоторыми казахстанскими политологами явного эвфемизма, не юридического, искусственного термина — “суперпрезидентская республика”. Термин широко применяется политологами в официальных и официозных изданиях и, как правило, особо не расшифровывается.

Теоретически при возникновении неразрешимых противоречий между парламентом и правительством возможен исход в форме роспуска первого или второго. Тем не менее, на практике отставка правительства министрам, тем более акимам ничем не грозит. Так, после отставки правительства И.Тасмагамбетова состав правительства практически не изменился, прежние министры вновь назначены, вице-премьер Д.Ахметов стал премьером, И.Тасмагамбетов назначен Госсекретарем, а затем и руководителем администрации президента – в казахстанских условиях, один из ключевых по шкале влияния пост в государстве. Для парламентариев же, по сравнению с министрами, риск даже в малейшей степени несопоставим. У министров скорое, гарантированное переназначение, у депутатов – новая, длительная, малоперспективная предвыборная гонка в условиях жесткой конкуренции (до 22 кандидатов по округу), противодействие по полной программе, как зачинщикам “разборок” с исполнительной властью (правительством) – со стороны исполнительной власти в центре и на местах.

Практика возглавляемого Ж.Туякбаем парламента наглядно продемонстрировала всем, и ему как спикеру в первую очередь, знающему изнутри всю “кухню” законодательной работы, принятия решений, что по всем ключевым вопросам – законы “О налогах”, “О земле”, “О СМИ” — правительство “продавливало” свой вариант. Отклонение явно непрогрессивного закона “О СМИ” было обусловлено не позицией парламента, журналистского сообщества, оценками ОБСЕ, а конкретным внешним фактором (однозначной позицией США, озвученной послом Ларри Нэппером).

В Конституции не заложена сколько-нибудь эффективная система сдержек и противовесов между ветвями власти. И даже более. Ведущий ученый-правовед страны Г.С.Сапаргалиев, позитивно оценивая введение системы сдержек и противовесов внутри самого парламента (!), буднично констатирует: “Конституция предусматривает различную компетенцию для каждой из палат, создавая тем самым систему сдержек и противовесов в деятельности парламента. В этой системе сенату отводится роль своего рода органа “контроля” по отношению к мажилису” (Сапаргалиев Г.С. Вводная статья. Конституция Республики Казахстан // Конституции государств Европы: Изд-во “НОРМА”, М., 2001). В отношении “бешеной собаки” (мажилиса) понадобилась сдерживание, противовесы, контроль, не только со стороны двух других ветвей власти, но и в собственном доме, стенах парламента – со стороны сената.

Тезис о некоей единой, консолидированной элите – миф. С формированием в первой половине 1990-х гг. новых политических, экономических элит обозначились собственные интересы элитных групп в борьбе за властные, материальные и иные ресурсы. При этом, правящая политическая элита сама создавала (конструировала) правила игры, устанавливая ограничители, “фильтры”, препятствующие другим политическим, экономическим игрокам допуск к ресурсам. Тогда же часть отечественной казахстанской бизнес-элиты была отсечена от приватизации крупнейших объектов горнорудной и металлургической промышленности (Карметкомбинат и т.д.). Основа экономического потенциала Казахстана – добывающая промышленность – оказалась переданной в управление прежде неизвестным лицам с бескрайних просторов СНГ и мифическим псевдоиностранным, зарегистрированным в офшорах компаниям.

Любой конфликт – столкновение интересов. Оптимальное разрешение конфликта, и, прежде всего, в политической сфере – согласование интересов. Неоптимальное разрешение конфликтов в экономической сфере (“ограничители”, “фильтры”) в середине 1990-х еще не вело к открытой конфронтации. Во второй половине 1990-х специфика формирующегося политического режима не обеспечивает свободную политическую, экономическую конкуренцию. У элит складываются разные модели политического режима как цели: условно “авторитарная демократия”, “либеральная демократия”. Даже географически векторы политического, культурно-цивилизационного развития разнонаправлены. У одних – авторитарные страны Востока, у других – либеральные демократии Запада. Не случайно, правящая элита ориентируется на оценки наблюдателей за выборами-2004 из таких стран, как Королевство Таиланд (“сверхпроблемная” в социальном плане страна), Турция с правящей Партией справедливости и развития (?!), невысоким образовательным уровнем населения, долгие годы безуспешно пытающаяся вступить в ЕС (в то время, как близкие к Казахстану по многим параметрам страны Восточной Европы быстро и без проблем интегрировались в объединенную Европу).

(Российский телесериал “Улицы разбитых фонарей”).

То, что с новым спикером всё будет непросто, можно было предвидеть. Еще в апреле 1993 года, в период разгула бандитизма, преступности, “эпохи братвы”, формирования ОПГ (организованных преступных группировок), дикого накопления первоначального капитала, гиперинфляции 2165%, в преддверии введения тенге, массовой практики “откатов” за кредиты в банках, расцвета “экономики племянников”, Ж.Туякбай, будучи Генеральным прокурором РК, выступил в стенах ВС РК с сенсационным, имевшим эффект “разорвавшейся бомбы”, докладом о захлестнувшей страну волне преступности (сокращенный вариант выступления, занимавший тем не менее “подвал”, был опубликован в мае в ряде СМИ – “Советы Казахстана”, “Бизнес-клуб”, “Вечерний Алматы”).

Речь шла, например, о беспрецедентном вале контрабанды цветных металлов из Жезказганского региона (ныне зона действия “Казахмыса”), миллионных фальшивых авизо, внебюджетных фондах, нарушениях закона одним из областных акимов (ныне – ключевая фигура одной из групп влияния) и другими высокопоставленными чиновниками. В те же времена стартует серия громких “заказных” убийств крупных бизнесменов. Позднее, с изъятием следственных функций, Генеральная прокуратура по сути “хлопнулась”.

В 1995 г. Ж.Туякбай возглавил новое “силовое” ведомство, аналог ФБР – ГСК. Но и ГСК “хлопнулся”, что-то там “не состыковалось”. Наряду с экономическими интересами “теневых групп” сказалось и открытое соперничество силовых структур. Именно тогда, в 1995-1996 годах, рядовые граждане вдруг с удивлением обнаружили, что прежде деревянные и стеклянные парадные двери РОВД заменены на стальные, внутри на проходной – сотрудник с автоматическим оружием, в зданиях райпрокуратуры – то же самое, плюс аэропортовские проходные-металлоискатели (ни о каком терроризме тогда речи еще не шло). В ряде случаев, имея санкцию на арест или обыск, “чужие” следователи из другого ведомства попросту не могли войти в здание. Кстати, с тех пор, это практически невозможно и поныне. Тогда же имели место и перестрелки между “силовиками”. Вообще вторая половина 1990-х – время, когда силовые ведомства плодились как грибы. Наряду с привычными, прежними МВД (полицией и ее “кулаком” ОМОНом) и КНБ, возникли финансовая полиция, ГСК, Таможенный комитет, спецподразделения “Беркут”, “Сункар”, “Арыстан”. Тогда же глава Таможенного комитета генерал Гани Касымов, а ныне лидер партии Патриотов Казахстана, весьма эмоционально призывал и, в конце концов, добился поголовного вооружения всех до единого таможенников.

“Повязать” на взятке сотрудника из конкурирующей “конторы”, который “вооружен и очень опасен”, — особая доблесть, достойная похвалы, одобрения начальника, уважения коллег. В данном случае, по аналогии с фильмом “Хищник-2”, задержанный, как и полицейский, герой Дени Гловера – действительно “хищник” для “охотников”. Всё остальное – интеллигентные преподаватели вузов, инспектора санэпиднадзора и т.д. – не в счет, рутина. Учитывая масштабы коррупции, подобная конкуренция силовых структур, возможно, была и на пользу обществу.

Так или иначе, факты свидетельствуют: повороты в биографии Жармахана Туякбая в той или иной степени, как правило, как-то связаны с полномочиями возглавляемых им ведомств – Генеральной прокуратуры, ГСК, мажилиса парламента. Если говорить о последнем случае, не в силу каких-либо личных качеств, а объективных факторов политического развития страны. О необходимости расширения полномочий парламента в последние 5 лет говорили все. В том числе, неоднократно и вполне определенно, президент.

Неэффективность системы сдержек и противовесов, ограниченность полномочий парламента, несовершенство выборного законодательства, заложенные в принятой 9 лет назад Конституции, политическая практика последнего десятилетия (ограничения свободной политической, экономической конкуренции) и есть тупики политического режима.