«Свободная линия» с Мауленом Ашимбаевым

Война за горами. Президент Назарбаев предупредил, что мы не останемся в стороне от боевых действий, и призвал народ Казахстана к бдительности. Министр обороны Токпакбаев заявил, что готов отправить воинские части и технику по первой просьбе соседей, естественно, с одобрения главнокомандующего. Все чаще «наверху» стали говорить о неизбежности отправки казахстанских солдат и офицеров в Кыргызстан. Сейчас наш регион входит в зону интересов крупных мировых производителей наркотинов. Так считает главный аналитик страны Маулен Ашимбаев. 29-летний руководитель аналитического центра Совета безопасности РК, директор Института стратегических исследований говорит, что для них — наркобаронов — крайне важно создать в регионе очаги конфликтов. Сегодня терроризм и экстремизм напрямую финансируются от продажи наркотиков. По мнению Ашимбаева, действия против экстремистов и террористов не будут эффективными до тех пор, пока не будет поставлен заслон наркобизнесу. Пять лет этот человек был закрыт для журналистов и общественности. В минувший четверг Маулен Ашимбаев впервые открылся, полтора часа он отвечал на вопросы читателей «Экспресса К».

— Если Узбекистан не просит помощи — значит он надеется справиться с возникшей ситуацией сам и у него есть, надо полагать, необходимый для этого потенциал. Но я, как аналитик, не исключаю, что со временем Узбекистан обратится за военно-технической помощью к соседним странам СНГ, прежде всего к России. В целом моя личная точка зрения заключается в том, что без совместных усилий стран Центральной Азии, а также России и Китая проблему распространения экстремизма и терроризма в регионе решить трудно.

— Разные источники говорят по-разному. Но я думаю, что наиболее соответствующая действительности цифра — несколько тысяч боевиков в обеих республиках. Более конкретно здесь очень трудно говорить. Группы боевиков приходят, уходят, растворяются среди населения, возвращаются обратно на свои базы…

— Проблема действительно приобретает долгосрочный характер. И я думаю, что ее за осеннюю кампанию решить будет трудно, фактически невозможно.

— Нет. О том, что экстремисты вновь предпримут аналогичные прошлогодним действия, было понятно еще зимой. Боевики просачивались мелкими группами на территорию отдельных стран региона, создавали там склады с оружием, вербовали сторонников, присматривали маршруты. Все говорило о том, что весной-летом этого года в Центральной Азии ими будут предприняты активные действия. Соответственно, если мы — государственные органы — знали об этом, то понятно, что нами предпринят ряд ответных мер по пресечению и профилактике этих явлений на нашей территории. Был усилен визовый режим, пограничный и таможенный контроль на проблемных участках южной границы. Усилен контроль на транспорте, проведена проверка деятельности религиозных организаций. Начато регулирование миграционных и туристических потоков. Такая специфическая работа не видна для глаза рядового казахстанца, но она видна для профессионала. Проделанная работа дает основание предполагать, что подобных событий, как в Узбекистане и Кыргызстане, у нас не будет. Но это не значит, что через нашу территорию не может быть увеличен транзит наркотиков, так как экстремизм и наркобизнес тесно связаны. Возможно увеличение нелегальной миграции, контрабанды оружия. Нельзя исключать и идеологической пропаганды религиозных экстремистских, радикальных движений.

— Вопрос достаточно практичный. Я думаю, что киргизское руководство заинтересовано, чтобы туристический бизнес у них развивался нормально и к ним приезжали туристы, так что в этом направлении они, скорее всего, предприняли необходимые меры безопасности. Но ехать или нет, решать вам. Если вы сильно сомневаетесь…

— Тот прогноз, который вы называете пессимистичным, более реален на сегодняшний день. Ситуация приобретает затяжной и долгосрочный характер. Существуют три фактора. Во-первых, наш регион сегодня осваивают международные экстремистские группировки, которые имеют обширные связи, постоянные источники финансирования, базы для подготовки боевиков, подконтрольные СМИ. Эти группировки, если приходят в отдельный регион, то приходят надолго. В Центральной Азии ведут работу такие известные в ряде стран объединения, как «Джамаат-и-Ислами», «Таблиги-и-Джамаат». У них есть свои долгосрочные планы, свои прогнозы, свои цели и задачи. А задачи, я вас уверяю, не ограничиваются одним днем. В общем, если международные экстремистские группировки внедряются в какую-то страну, то их выбить оттуда бывает очень-очень трудно. Это видно на примере Чечни. Второй фактор — существует социальная база для распространения экстремизма в регионе. И мы, к сожалению, должны это признать. Республики Центральной Азии много достигли в плане экономических реформ, но есть и обратная сторона, ощутимая для населения, — это безработица. В Узбекистане она очень высока. Молодежь, которая приезжает из села в город, не знает, чем заняться. К этому нужно добавить маргинализацию определенной части молодёжи, обнищание некоторых слоев населения. В-третьих, наиболее серьезным фактором, обусловливающим долговременный характер проблемы терроризма и экстремизма, является расширение транзита наркотиков через наши территории. Сегодня через Центральную Азию ни мировые рынки уже проходит около 65% наркотиков, производимых в Афганистане.

— А вы согласны с тем утверждением, что нужны более эффективные меры — ввод больших воинских частей, чтобы контролировать каждый метр границы? — Полностью. Одна из стратегических задач сегодня — это перекрытие таджикско-афганской границы совместными усилиями стран Договора о коллективной безопасности и Узбекистана. Это даст возможность ограничить наркотранзит, контрабанду оружия и главное — поставить заслон на пути передвижения боевиков из Афганистана в страны Центральной Азии и обратно.

— Определенная миграция из зон вооруженных столкновений уже есть. Это может стать одной из серьезных проблем, с которыми столкнутся страны региона в связи с обострением ситуации в Узбекистане и Кыргызстане.

— Я думаю, что это радикальным образом ситуацию не изменит. Возникнут новые противоречия вокруг Афганистана, новые конфликтные ситуации. Это не будет эффективным решением. Афганскую проблему можно решить только мирным путем, путем переговоров, и одну из ключевых ролей здесь должны играть ООН и другие международные организации.

— Не думаю. Поддержка определенных экстремистских сил в регионе с их стороны усилится, талибы станут более радикальными и агрессивными в отношении стран ЦА и России. Но вряд ли они пошлют сюда свои войска.

— Определенная осторожность в повседневной жизни всегда нужна. Не обязательно для этого, чтобы в соседних странах происходили вооруженные конфликты. А так, чтобы вы особо беспокоились, сообщали куда-то — я думаю, в этом необходимости нет. Надо доверять нашим спецслужбам, нашим правоохранительным органам, которые активно работают в этом направлении не первый месяц и реально пресекают попытки распространения экстремизма. Тьфу-тьфу, пока все в Казахстане было нормально. Нужно, чтобы каждый занимался своим делом, а вопросы пресечения и профилактики экстремизма брали на себя спецслужбы и правоохранительные органы.

— Этот батальон находится под эгидой ООН. Здесь неоднозначная ситуация. Центразбат — это миротворческий батальон. Было бы неправильно, если бы он принимал участие в активных боевых действиях против террористов и экстремистов. Туда лучше отправлять более подготовленных людей. Десантников, к примеру.

— Нельзя говорить однозначно, что боевики получают там поддержку везде, где они находятся. Отдельные моменты, конечно, есть. Это связано с тем, что боевики здесь проводят достаточно продуманную политику. Они платят очень большие деньги в населенных пунктах, имеющих для них стратегическое значение, за продукты, ночлег, стараются не нарушать покоя жителей, намеренно создают о себе положительное общественное мнение. Но это не значит, что они везде встречают понимание и поддержку. Население тоже понимает, что если человек пришел с оружием в их село., то в конце концов его оружие когда-нибудь да выстрелит.

— У Казахстана есть ряд соглашений, в том числе Договор о коллективной безопасности. В соответствии с этим договором агрессия в отношении одной страны остальными участниками рассматривается как агрессия против них, Если Кыргызстан в официальном порядке попросит помощи и если все главы государств-участников ДКБ одобрят предоставление военной помощи — такое вполне возможно. Но, думаю, пока следует ограничиться военно-технической помощью, так как у Узбекистана и Кыргызстана достаточно собственных ресурсов.

— Нет, Я нахожусь внутри потока информации и знаю, что наши правоохранительные органы, спецслужбы активно весь этот год работали. Шла подготовка к возможному возникновению подобного кризиса. Силовым структурам также всегда удавалось пресекать попытки распространения экстремизма на территории Казахстана. Спецслужбы и правоохранительные органы работают профессионально, и это внушает определённое спокойствие, в частности, мне как гражданину своей страны.

— Это Гульсум звонит из Алматы. Здравствуйте. На ваш взгляд, кто стоит за талибами? — Талибов поддерживает несколько экстремистских международных организаций, которые базируются в ряде стран Ближнего и Среднего Востока.

— Я не скажу, что у них есть один какой-то лидер, который все это координирует и направляет, хотя иногда в СМИ делаются предположения, что якобы все беды исходят от Усамы бен Ладена. Это не совсем правильно. Есть ряд центров у экстремистских группировок, в том числе и Усамы бен Ладена. А так, чтобы во главе стоял кто-то один, такого нет.

— Проблему сейчас нельзя решить силовым путем, принятием каких-то жестких мер. Это тупиковый путь, путь дальнейшей дестабилизации в регионе. Здесь нужно посредничество таких организаций, как ООН, может быть, ОИК. Только с учетом позиций этих организаций и с их помощью можно попытаться решить проблему Афганистана. Речь идет об этом, а не о том, что наши страны не в силах решить проблему Афганистана. Есть только один путь — путь мирных переговоров для решения проблем, накопившихся в этой стране.

— Я бы так проблему драматизировать не стал. Конечно, когда мы находимся рядом с таким колоссом, как Китай, с его огромными экономическими возможностями и большим демографическим потенциалом, какие-то определенные воздействия на нас могут быть оказаны. В то же время учитывайте, что есть ряд ограничителей для такого рода процессов. В значительной степени это позиция самого Китая, который проводит очень взвешенную политику в отношении Казахстана. Также имейте в виду, что между нами существует ряд соглашений, которые дают основания предполагать, что такого давления, о котором вы говорите, не будет. В частности, речь идет об объединении «шанхайской пятерки», или Шанхайского форума, как его сегодня называют.

— Согласен. Если говорить об экономической стороне понятным языком… Вот у нас есть китайские товары, считается, что они более дешевые, но в то же время можем ли мы говорить, что их стало больше и они завоевали наш рынок? Вот вы — молодая девушка, я уверен, достаточно интересная, ходите по магазинам, на базаре бываете — у вас впечатление какое? Их больше стало или меньше?

— Правильно, меньше. Я владею статистической информацией. Китай не играет на нашем рынке какую-то доминирующую роль в экономическом плане. Есть определенная политика государства в этом отношении. Государственные органы держат этот вопрос на контроле. Кроме того, существуют определенные соглашения, которые позволят нам проблемные узлы в случае их появления конструктивно решить.

— Попытки такого рода уже были, но они вовремя пресекались. Потому я не думаю, что это возможно. Конечно, попытки могут быть, но чтобы эти движения появились и стали грозной силой — такое маловероятно.

— Я рада это слышать.