Компьютер — очаровательная штуковина, а одна из его глобальных начинок с жестким названием Интернет и вовсе вызывает священный трепет, поскольку «всемирная паутина» окутала своими безмерными сетями даже старинное немецкое изобретение почтенного Иоганна Гуттенберга, поскольку академическое книгопечатание и газетно-журнальная полиграфия медленно,
Поэтому, когда руководство «Навигатора» предложило мне ознакомиться в рецензионном смысле с детективным романом Берика Джилкибаева «Никто не даст нам избавленья…» (Притча-эссе на заданную тему), эта публикация заинтересовала меня сразу по нескольким причинам.
Во-первых, фамилия автора тут же вызвала в сознании доброжелательный и приветливый облик известного южностоличного журналиста Эдуарда Джилкибаева. На этот раз интуиция не подвела: они родные братья. Первый (автор романа) — старший.
Во-вторых, сам факт публикации детектива казахстанского автора — явление чрезвычайно редкое, что заставляет отнестись к его чтению с заинтересованно-придирчивым вниманием, если учесть, что ваш покорный слуга, не оставляя без любознательного внимания многие области литературного мироздания во времени и пространстве, периодически отвлекается от вербальной магистральности в заманчивый, таинственно-непредсказуемый мир детективных творений. Агата Кристи, Жорж Сименон, Дэшил Хэммет, Рекс Стаут, Себастьен Жапризо и даже Александра Маринина уже позади. Как тут не прочитать компьютерную распечатку на бумаге криминального романа «нашего» автора, да еще с таким двусмысленным, песенно-пролетарским названием.
Чистосердечно признаюсь — ознакомился с необычным произведением Берика Джилкибаева, что называется, в один присест, ибо чтение было запойным. Перевернув последнюю страницу, я оказался, честно говоря, в некотором смятении гуманитарно-детективных чувств. С одной стороны, сюжетная конструкция романа оказалась настолько непредсказуемо-полистиличной, что поначалу сильно озадачила даже с учетом предыдущих неоднократных перечитываний романов Рекса Стаута о гениальном сыщике Ниро Вульфе, главными заботами которого являлись ухаживание за десятью тысячами орхидей и бесконечные гастрономические головоломки, а уж потом разгадывание множества шахматно-запутанных преступлений рода человеческого.
В романе Берика Джилкибаева, посвященном борьбе с наркомафией, ситуация совершенно противоположная, персонажи сконцентрированно-необычны, география их стремительных перемещений охватывает почти всю постсоветскую территорию, неожиданности детективной сюжетности порой заставляют тихо охать от лихого раскручивания криминальной пружины, состоящей из милицейских действий, мафиозной зловещности, лирических историй и даже отдельно-пространных экскурсов очень уж нестандартного автора в области чисто научной филологии и популярно-доступной этнографии. После всего этого очень захотелось познакомиться с автором прочитанного «дюдика». Вот мы и встретились однажды в шумной редакционной суете «Навигатора».
Бериком Джилкибаевым оказался не очень пожилой человек, приветливый и великолепный собеседник, который образно и точно выражал свои мысли в ответ на конструктивно поставленные вопросы. Выяснилось, что мой визави не просто профессиональный филолог, а известный ученый, который, закончив в 1957 году Ленинградский университет, тут же, прямо со студенческого порога, пришел на педагогическую работу в КазГУ, в стенах которого с удовольствием и неизбывной увлеченностью провел без малого сорок лет на кафедре русского языка. Наряду с изучением и преподаванием премудростей славянской письменности, он обстоятельно освоил теоретическую стилистику и лингвистику, обстоятельно разобравшись во многих нюансах языковой писательской технологии на основе научного сопоставления прихотливых контекстов различных авторов. Одно название кандидатской диссертации Берика Джилкибаева чего стоит: «Стилистическая функция слова». Услышав обо всем этом, я в первую очередь задал моему собеседнику вопрос о том, что заставило его, маститого ученого-филолога, убеленного сединами возраста и благородным грузом научных знаний, стать писателем-дебютантом?..
— Со стороны и впрямь может показаться странным, что человек, занимающийся академической филологией, вдруг переходит на художественную прозу. Но это только поверхностный взгляд. Давайте вспомним биографии многих известных научных работников: Юрия Николаевича Тынянова, Виктора Борисовича Шкловского, нашего Александра Лазаревича Жовтиса. Все они не только проявляли интерес к теории филологии и искусству в целом, но и пытались свои идеи и мысли воплотить в самобытных художественных произведениях. Говоря с юмором, можно много рассуждать, например, о приготовлении плова, дунганской лапши, проявляя при этом удивительные теоретические познания. А когда сам начинаешь колдовать над казаном на практике, то ничего не получается. Вот я и решил доказать самому себе, что я не только «бесплодный» теоретик. Разговаривая однажды с главным редактором «Навигатора» Юрием Михайловичем Мизиновым, мы заговорили об идее романа, посвященного проблеме наркомании. В итоге мне захотелось написать прозаическую книгу, посвященную этой страшной проблеме.
Второй вопрос был несколько каверзным: «В самом названии романа — «Никто не даст нам избавленья…» (Притча-эссе на заданную тему) с его откровенным революционно-интернациональным контекстом чего больше — романтической ностальгии или нынешней, так называемой неодемократической иронии?..»
— Отсутствует и то и другое. Это просто реплика в сторону того состояния, в котором находится наше современное общество. Другой мотив заголовка — сквозная мысль о том, что только объединение людей разных поколений, мужчин и женщин, всерьез озабоченных проблемами наркомании, способно искоренить это пока непотопляемое бедствие.
Настаивая на своем, я сказал Берику Джилкибаеву, что ностальгия по советским временам в романе все же очевидна.
— Скажу так: я вырос и состарился при советской власти. Видел при этом все хорошие и отрицательные её стороны. Все положительное я ощущал как накопление энергии, способствовавшей моей профессиональной деятельности и душевному самочувствию как человека, необходимого обществу. Что там говорить, много нужно было тогда менять в системе управления государством, но мы, что называется, вместе с пеленками выбросили и ребенка, то есть истинно демократический образ правления: честную выборность всех руководящих структур, неформальное соблюдение всех положений Конституции. Скажите мне: как должен себя чувствовать нормальный человек, если государство не обеспечивает право на труд, культуру, знания, здравоохранение, жилищные условия — то есть самым необходимым? Государство же постоянно озабочено только одним — собиранием налогов, увеличением тарифов на самое необходимое для людей. Поэтому выход из этой ситуации я вижу только один: руководящим структурам нужно сесть за стол переговоров с наиболее умудренными представителями общества. Не забывайте, что мы долгое время были одной из самых интеллектуальных среднеазиатских республик, не уступая по потенциалу даже Российской Федерации. У нас много толковых людей старшего поколения — вот с ними и нужно всесторонне обсудить, в чем нуждается сегодня народ. Пора обстоятельно поговорить о том, как сделать государство отцом родным, а не мачехой. А пока, как только возникает какая-нибудь проблема, начинают создавать бесконечные комиссии, заседания которых заканчиваются, как правило, ничем.
Сквозная идея моего романа — тема добра, о которой говорили все без исключения русские философы. Человек в моей эссе-притче объединен с силами природы, и они идут в одном направлении. На мой взгляд, это один из векторов развития всеобщего движения к добру. Однако это качество должно быть сильным, вооруженным. Добро, как говорил один известный поэт, должно быть с кулаками…
— Полистиличность вашего романа видна невооруженным глазом. Почему вы избрали именно этот литературный прием?..
— Я бы сказал, что мой роман — это беллетризированные рассуждения о состоянии общества, опять же. В подзаголовке книги я поставил слово «эссе» В первой части это притча с детективным сюжетом, а очерковые моменты — это ответвления романа в филологию, этнографию, философию. Обе части соединяются творческой авторской волей. Если бы я был, например, музыковедом, хореографом или архитектором, то в этом романе неизбежно появились бы рассуждения об этих профессиях, как это делали, скажем, в своих творениях Ромен Роллан или Томас Манн. Меня лично в филологическом контексте интересует проникновение казахской лексики в русский язык. Поэтому в романе присутствуют две стороны — занимательная и эвриистическая, которые, по моему разумению, достаточно органично сложились. При этом замечу, что одна только занимательность мало интересна. Возьмите, например, романы Александра Дюма: кроме приключенческой интриги мы неизбежно обогащаемся знаниями по истории Франции, узнаем об обстановке и атмосфере королевских дворов и массе других вещей.
— Поскольку на данный момент вы все же «юный» дебютант в мире художественной прозы, интересно знать, опыт каких писателей помогал вам в работе? Для меня очевидны аллюзии в сторону Михаила Булгакова, Эдгара Алана По…
— Работа над этой книгой получилась стихийной. Насчет аллюзий вы правы. Среди других реминисценций — Владимир Маяковский, Сергей Есенин, Владимир Высоцкий и другие авторы. Поэтому я благодарен своей основной профессии и тем писателям и поэтам, которых мне удалось прочитать.
Один из самых важных моментов в моем романе — утверждение солидарности разных культур — западной, восточной, акцент на социальной взаимосвязанности всех бывших республик Советского Союза. Былое сильное государство рухнуло, но люди остались такими же приверженцами общей культуры и государственного развития минувших лет. Есть в книге и лирический слой. Я старался не прибегать к гротескному повествованию, которое фрагментарно распространяется только на отрицательных персонажей. Этнографические эпизоды романа показывают богатую культуру «малых народов», поскольку я очень интересуюсь киргизским, бурятским, якутским эпосами, монгольской гэссериадой, западным эпосом, например «Тристаном и Изольдой». Знание народной культуры дает очень многое для понимания настоящей человеческой жизни.
А читатели, как известно, разные. Для молодых будет привлекателен сам сюжет моего романами, его лирические моменты. Человек старшего поколения задумается над состоянием дел в текущей жизни, взгрустнет о былом, почувствует, что не все еще потеряно и столь безнадежно в перспективе.
В заключение я спросил Берика Джилкибаева, над чем он работает в данный момент?..
— Сегодня идет работа над книгой, которая называется «Казахский эротический роман». Главная идея такова: в старой казахской литературе были произведения на уровне европейских стандартов, а не только айтысы и кюи. Мне хочется проследить связь идеологий Востока и Запада в хронологическом разрезе, сопрягая различные менталитеты многих народов на протяжении минувших веков.
Как видите, дорогие почитатели Интернет-газеты «Навигатор», автор романа «Никто не даст нам избавленья», мой собеседник Берик Джилкибаев — очень незаурядная личность. Прочитайте его дебютное творение в литературной прозе и убедитесь в этом сами…