Деньги не пахнут.
Император Веспасион,
обложивший налогом
общественные отхожие места.
Вопрос об амнистии казахстанского теневого капитала, находящегося в западных банках, неожиданно актуализировался во второй половине октября текущего года и при этом в такой степени, что сам президент Казахстана в своем недавнем Послании народу призвал среди прочего амнистировать капитал, который хранится за рубежом: “Пришло время задействовать все накопления наших бизнесменов, которые хранятся за рубежом и кормят чужую, а не свою экономику, или хранятся в чулках. Необходимо их амнистировать и запустить на нужды нашей экономики”. Для справки: эксперты считают, что размер отечественного “грязного” капитала за рубежом колеблется в пределах от 3 до 40 млрд. американских долларов. С этой целью президент предлагает парламенту страны достаточно оперативно принять соответствующее законодательство. В этой связи позиция общества разделилась на прямо противоположные.
Позиция депутатов от “Отана” ясна. Они все твердят, вслед за президентом, о необходимости того, чтобы этот теневой капитал работал на отечественную экономику, и выражают твердую уверенность в том, что если его амнистировать, то так оно и будет.
И наоборот, их оппоненты считают, что законопроект об амнистии капитала не следует принимать по следующим причинам, которые условно можно разбить на две группы.
Рассмотрим ПЕРВУЮ группу причин.
Первое. Оппоненты законодательной инициативы президента считают, что все обоснования властей о необходимости амнистии теневого капитала являются не чем иным, как “дымовой” завесой, призванной скрыть от общественности саму суть амнистии.
А сутью предлагаемой амнистии является прежде всего легализация преступно приобретенного, наворованного, награбленного и поэтому нелегального капитала. О преступно приобретенной сущности этого капитала свидетельствует само выражение президента о необходимости именно их “амнистии(!)”. А так как амнистировать возможно только то, что уже осуждено, то, следовательно, по крайней мере президент Назарбаев если и не осудил формально, то фактически все же признал преступную сущность процесса накопления этого капитала.
Иначе говоря, если общество до сих пор считало, что “вор должен сидеть в тюрьме!”, то власти предлагают, во-первых, этого вора узаконить, то есть сделать вором в законе на законном основании – через парламент. Во-вторых, из этой инициативы властей вытекает необходимость того, чтобы эти воры были не только реабилитированы в общественном мнении, но и выглядели бы уважаемыми в общественном мнении. Впрочем, о последнем власть не особенно-то и печется, так как если произойдет узаконение этих воров через парламент, то, с одной стороны, их тогда уже нельзя будет называть ворами, без опаски быть самим за это привлеченными к уголовной ответственности, а с другой стороны, даже такой общественно-государственный орган, как отечественный парламент, станет поистине карманным парламентом воров в законе.
Однако власти все же внешне благородно будут утверждать, что вор все же должен сидеть в тюрьме. Но, получается при этом, что вор мелкий, а не крупный!
Оппозиция этой идее считает, что в первую очередь необходимо сажать всех воров, в том числе и крупных! Что аморально амнистировать главных финансовых (как и военных?!) преступников. Если парламент Казахстана не воспрепятствует этому, то у Запада, где достаточно развиты морально-демократические устои во всех сферах жизни, — а бизнес и есть жизнь, — наверняка сложится негативное мнение о казахстанском политическом режиме.
Таким образом, оппозиция считает, что казахстанские власти демонстрируют то, что, когда дело касается выбора между честностью и деньгами, они выбирают последнее, несмотря на любое моральное осуждение их аморального выбора!
Второе. Спешка казахстанских властей с амнистией капитала есть не что иное, как попытка спасти свою честь в глазах Запада.
В политике честь превыше всего! Бесчестный в общественном мнении политик есть не что иное, как скорый политический труп. Поэтому каждый политик бережет свою честь так же старательно, как проститутка бережет свое лицо.
Но недаром слова “честь” и “честность” имеют один и тот же корень! Поэтому и казахстанским властям, для того чтобы не уронить свою честь в грязь перед Западом, необходимо прежде всего доказать свою честность — точнее, показать. А еще точнее — показать, что никакого нечестного дела, что никаких нечестных денег у властей нет, по крайней мере, на Западе. И если это до последнего времени хоть как-то удавалось сделать, например, на уровне официальных опровержений о наличии на Западе своих грязных денег, то после того, как в Люксембурге государства – участники Евросоюза приняли решение о том, что понятие “банковская тайна” отменяется, если оно мешает поиску преступно нажитых денег, и особенно после того, как ведущая десятка западных банков решительно приступила от слов к активным действиям по выявлению грязных денег, убедить Запад в своей честности, видимо, становится невозможным. А если учесть, что Госдеп США наконец-то приступил к решительным действиям на этом фронте, то и вовсе становится явной логика такой пожарной поспешности казахстанской власти по амнистии грязных, преступно приобретенных денег, находящихся на Западе, а также логика скорой замены казахстанского Чрезвычайного и Полномочного Посла в США Булата Нургалиева на Каната Саудабаева. Последний известен как очень широкий специалист, в том числе и в банно-прачечном деле. Хотя кто-кто, а уж он должен знать, что больно трудное занятие — отстирывать следы недетской неожиданности, особенно в том случае, если белье уже основательно застирано. Правда, в некоторых прачечных-химчистках в трудных ситуациях поступают весьма оригинально. Если пятно не выводится, то на его место сажается другое, но уже более благообразное. То есть на старые следы можно накладывать новые. Так и в разведке практикуется. Так что если Саудабаев едет для политической зачистки финансово-преступных следов казахстанской власти и к ней приближенных, то он, как чистильщик со стажем, наверняка умеет делать и новые следы, призванные сбить преследователей со старого следа.
Но в условиях, когда американские власти и крупнейшие банки напали на следы грязных денег и могут не сегодня-завтра схватить казахстанские власти за руки, и тогда последние могут прослыть не просто бесчестными, но и элементарными ворами, главный маневр казахстанских властей заключается в том, чтобы их деньги и деньги их приближенных как можно быстрей “испарились” из западных банков.
ВТОРАЯ группа причин, по которой не следует, по мнению оппозиции, принимать закон об амнистии теневого капитала, заключается в следующем.
Во-первых, после официальной отмывки в Казахстане грязных денег, они, вероятнее всего, моментально перекочуют из казахстанских банков в заграничные,
так как, с одной стороны, слишком рискованно вкладывать их в реальный сектор экономики, а с другой стороны, даже оставаясь в сфере отечественной финансовой системы, они остаются слишком уязвимыми для финансовых колебаний, в результате чего в одночасье могут терпеть нешуточные убытки. Поэтому, отмывшись, прежде бывший грязным капитал казахстанских властей и их приближенных, вероятнее всего, вновь ринется “за бугор”, но уже на вполне законном основании и на них будет стоять штамп “Отмыто в Казахстане”, действительность которого при необходимости будет подтверждать бывший профессиональный банщик… Поэтому оппозиция и задается вопросом — зачем возвращать капитал, если он тут же уйдет от нас?!Во-вторых, при нынешнем уровне коррумпированности госчиновников в Казахстане, неразвитости реального сектора экономики, отсутствии необходимого законодательства для поддержки, с одной стороны, отечественного инвестора, а с другой стороны, для развития малого и среднего бизнеса, а также гиперболизации финансовой системы последняя становится крайне неустойчивой — подобно колоссу на глиняных ногах. И такой она становится настолько, что любой финансовый чих в каком-нибудь регионе мира может вызвать обвал этого колосса. Поэтому и экономика страны, лежащая под финансовой системой, а не органически взаимосвязанная с ней, становится особенно зависимой от любых финансовых потрясений. Однако при такой ситуации и сам финансовый капитал, особенно, частный, чувствует себя крайне дискомфортно. Поэтому у него будет наблюдаться развитое желание бегства за границу.
В-третьих, кто все-таки из Ивановых прав: муж, который говорит, что – плохо, или жена, которая говорит, что – хорошо? То есть в чем же все-таки состоит истина? Во вреде валютной массы для национальной экономики или, наоборот, в его пользе? Ясно только одно: уж наверняка в одной из этих двух позиций президента содержится ложь!
И, наконец, в-четвертых, даже если амнистированный капитал и будет инвестирован в реальный сектор экономики, он все равно при существующих порядках будет делать богатых еще богаче, а бедных – еще беднее.
Таковы вкратце доводы тех, кто категорически не хочет принятия закона об амнистии капитала.
Но есть и третья позиция, которая отличается от позиции отановцев или их политических оппонентов.
Эта позиция заключается в том, чтобы не спешить как принимать этот закон, так и его отвергать. Почему?
Во-первых,
в силу того, что такая огромная денежная масса может иметь для экономики страны такое же значение, как и земля, находящаяся в частной собственности, но последствия от принятия закона об амнистии капитала могут проявиться несравнимо быстрее по сравнению с законом о земле, то следует рассматриваемый вопрос изучать так же тщательно, не спеша, как и вопрос о земле.Во-вторых,
амнистия такого крупного капитала сродни амнистии крупных преступников да еще в больших количествах. Поэтому данный вопрос необходимо тщательно, без излишней поспешности прорабатывать не только с экономической точки зрения, но и с нравственно-правовой, ибо возможные негативные нравственно-правовые последствия могут и вовсе перечеркнуть и без того робкие и непоследовательные попытки казахстанского государства и общества пробиться к цивилизованному руслу. То есть нравственно-правовые последствия необдуманного и поспешного принятия закона об амнистии теневого капитала могут быть самыми непредсказуемыми, вплоть до трансформации казахстанского общества и государства на манер колумбийских, когда имеет значение только большая сумма денег, а их происхождение уже никого не интересует.И будут ли отмываться в государстве грязные деньги главы государства или его приближенных – все это уже не будет иметь принципиального значения, так как именно эти деньги будут управлять государством и к тому же с достаточной диктаторской жесткостью.
Вот тогда-то уж никто не сможет вслух безнаказанно сказать, что вор должен сидеть в тюрьме, а не управлять государством!