— Как Вы оцениваете перспективы созданного недавно, правда, пока только на бумаге, союза – ЕврАзЭС? Останется ли новый союз “бумажным” или он имеет реальные интеграционные перспективы?
— Прошло уже почти 9 лет, как развалился советский Союз. Давайте посмотрим, как работало все эти годы СНГ, созданное после развала Союза. Было принято несколько тысяч так называемых основополагающих документов. Но на территориях государств, входящих в СНГ, эти документы не работали. СНГ превратилось в клуб президентов, где они общались, обменивались мнениями, но не больше. Для того чтобы заработало новое образование – ЕврАзЭС, надо начинать с малого. Нужны совместные экономические проекты и их же совместная реализация.
В ЕС, например (а ЕС многие часто сравнивают с ЕврАзЭС), создается общий фонд, размером в 20 млрд. долларов. Из этого фонда финансируются разработки наукоемких технологий. Мы можем тоже пойти по этому пути, изыскав внутренние резервы и подключив довольно сильную российскую науку. Если мы будем только говорить и ничего не делать, как было в СНГ, если мы боимся потерять свой суверенитет, то у нас ничего не получится. Я очень не хочу, чтобы про нас, про ЕврАзЭС, кто-то сказал “черномырдинским афоризмом” – “хотели, как лучше, а получилось, как всегда”.
— Сегодня Россия, пытаясь преодолеть демографический кризис, единственный выход видит в возвращении в Россию миллионов русских, оказавшихся за рубежом после распада СССР. Как Казахстан должен реагировать на такой вызов? Какова вероятность массового отъезда русских? Сможет ли их в таком количестве принять Россия? Как это скажется на Казахстане?
— Я очень сожалею о том, что около двух миллионов русских покинули Казахстан за время суверенитета. Это, конечно, для Казахстана негативный фактор во всех аспектах — и в политическом, и в экономическом… Я не верю, что Россия может поправить свое демографическое положение за счет русских из ближнего зарубежья. Если к 150-миллионному населению России добавятся два миллиона казахстанских русских, то это демографию не поправит. Но, конечно, если приедут еще миллионы, это может поправить положение в некоторых регионах России, где наблюдается острая нехватка кадров. Но это все равно не выход из положения. Казахстан заинтересован в том, чтобы русские и другие национальности, которые испокон веков жили в Казахстане, никуда не уезжали. Чтобы остановить миграционные процессы из Казахстана, должно, во-первых, заработать ЕврАзЭС, во-вторых, надо в самом Казахстане создать соответствующие экономические условия. Если создать новые рабочие места, трудоустроить всех и дать возможность хорошего заработка, то миграция прекратится. В некоторых постсоветских странах, например, в Прибалтике, создаются специальные условия для “выдавливания” русских из этих стран. Но у нас в Казахстане такой политики по отношению к русским не проводится. Я считаю, что русские специалисты уезжали по причине отсутствия работы из-за общего экономического упадка. То есть уезжали туда, где лучше решаются как экономические, так и социальные вопросы.
— Сегодня все большую актуальность приобретают события, общее название которым – “южный фронт”. Какова должна быть позиция Казахстана в этом вопросе?
— Надо сказать о роли религии. Религия овладевает умами тогда, когда резко ухудшаются экономические условия, население катастрофически беднеет, теряет устойчивый заработок. Это и есть основная причина появления талибов в Афганистане, который уже очень много лет находится в состоянии войны, не имел и не имеет развитой экономики. Он производит только наркотики. Такая же участь ожидает и все те среднеазиатские страны, которые не могут обеспечить достаточный уровень жизни своим гражданам. Если мы хотим, чтобы на нашу территорию не проник радикальный ислам, надо обеспечить наших граждан достаточно оплачиваемой работой. Надо начать строить гражданское общество, где население само будет избирать своих местных руководителей. Но у нас только через два года будут выборы акимов сельских округов, а еще через два года – выборы районных акимов. Такая медлительность не годится. Надо принять нормальный закон о местном самоуправлении и на основании его избирать акимов округов, районов, городов. А областных акимов пусть назначает президент. Но на местном уровне акимы должны избираться. Тогда создаются предпосылки для построения гражданского общества. И сам народ будет противостоять исламскому экстремизму. А сегодня в сельской местности около 50% жителей без работы, душевой доход очень низкий. То есть имеются предпосылки для проникновения радикального ислама. Особое внимание нужно уделять южным районам республики.
Я считаю, что первичной является экономика. И политика должна определяться экономикой. Политика, не опирающаяся на экономику, бесперспективна. Она представляет собой просто голые популистские лозунги. Давайте быстрее поправлять экономику, чтобы не допустить радикального ислама в Казахстан, чтобы не повторять ошибки Афганистана…
— Должен ли Казахстан оказывать военную помощь Узбекистану непосредственно своими войсками?
— Узбекистан ведет непоследовательную политику в отношении радикального ислама и стран, его представляющих. Вначале было заявлено о противостоянии в блоке с Россией исламскому экстремизму. Но после проникновения экстремистских отрядов на территорию Узбекистана последний вдруг отказывается от российской помощи. Затем открываются границы с Афганистаном в рамках приграничной торговли. В такой ситуации зачем нам вмешиваться в дела Узбекистана? Мы должны укреплять границу с Узбекистаном, а посылать туда контингент войск – в этом никакой необходимости нет. Думаю, что вскоре Россия вынуждена будет перевести свои войска из Таджикистана на границу между Казахстаном и Узбекистаном, протяженность которой намного меньше, чем протяженность границы между Казахстаном и Россией. Это возможно в случае, если Узбекистан будет продолжать вести политику на сближение с исламскими странами.
— Сейчас в обществе идет активное обсуждение проблемы “амнистии капитала”. Ваше отношение к проблеме “амнистии капитала”? Не отразится ли это негативно на общественной нравственности?
— Конечно, безнравственным фактом является “исчезновение” миллиардов долларов из Казахстана, которые осели в западных банках. Но это уже случилось – наш капитал размещен в западных банках. И сегодня отыскать эти деньги практически невозможно. Поэтому амнистия капитала сегодня может принести реальную пользу. Пусть деньги из западных банков вернутся в Казахстан и инвестируют нашу отечественную экономику. Но я не думаю, что много денег вернется в Казахстан с Запада. Сам факт амнистии вряд ли окажет негативное влияние на нравственность нашего общества. По-моему, народ должен понимать реальную пользу возвращения денег в Казахстан. Но какая-то часть населения, конечно, будет не согласна с амнистией капитала. А большая часть населения, я думаю, воспримет это с пониманием.
— Сегодня только ленивый не критикует наше правительство. Скажите, как Вы оцениваете деятельность правительства и каково сегодня его реальное влияние на экономику?
— Прежде чем говорить о сегодняшнем состоянии экономики, полезно проанализировать предыдущие три года. Пора реально оценить итоги работы правительства Балгимбаева. Об этом немногие хотят говорить, потому что Балгимбаев и сейчас занимает высокую должность – возглавляет добычу “черного золота”. Вспомним, как бюджет 1998 года три раза секвестировался по инициативе правительства. То есть сокращалась доходная часть бюджета и, соответственно, урезалась расходная часть, за счет в основном расходов на социальные нужды. Одним словом, можете представить себе работу правительства, которое возглавляет “человек Шеврона”. Что полезного такое правительство могло сделать и чьи интересы оно отстаивало?
Теперь о правительстве Токаева. Должен сказать, что деклараций очень много. Я очень хочу верить в то, что правительство Токаева действительно хочет поправить положение дел в экономике. В сравнении с Балгимбаевым, Токаев – государственник, человек равноудаленный от всех клановых и финансово-промышленных группировок. У него есть все шансы начать исполнение заявленных программ. И тогда можно ожидать значительных позитивных сдвигов в экономике. Уже и сейчас заметны некоторые улучшения, но хотелось бы значительно большего. Однако, к сожалению, в правительстве Токаева нет согласованных действий. Часто высокопоставленные чиновники в рангах вице-премьера и министров делают противоречащие друг другу заявления. В правительстве нет единой команды единомышленников. Сегодня оценку правительству дает президент, но если бы ее давал парламент, то это была бы, я думаю, другая оценка.
Интервью подготовлено
аналитическим центром “Мегаполис”