Недавно в Алматы побывала группа российских журналистов-международников, специализирующихся на Центральной Азии и Среднем Востоке. Судя по пресс-конференции, которую они тут дали, приехали они не столько для сбора нового материала, сколько почитать нравоучения местным журналистам. В принципе, если отвлечься от предмета рассмотрения, такое намерение московских мэтров журналистики и его воплощение можно было бы признать вполне нормальными вещами. Но речь шла о наступлении исламистов из числа центральноазиатских аборигенов против центральноазиатских же аборигенных режимов — светских, правда. Журналисты из страны христианской культуры, которая в прошлом многократно воевала с соседними мусульманскими странами и ныне за десятилетие дважды вступала в затяжную войну с одной из своих мусульманских автономий, люди европейского воспитания и мировоззрения, люди, как можно предположить, с европейскими же, в конце концов, предрассудками в отношении неевропейцев, защищали центральноазиатского исламского экстремиста, который борется за создание исламского халифата в регионе, от «наездов» и поклепов центральноазиатских же журналистов. Причем делали это не как третья сторона или третейский судья. А как старший европейский брат, взявшийся отчитывать за несообразительность младшего европейского брата и европеизирующихся туземцев из державной нацменовской окраины… Однако самое примечательное — это то, что они в этом случае смотрелись вполне адекватно. Впечатления, что эти люди ведут себя неуместно, не было. Так что своей акцией они рельефно высветили тот факт, что Казахстан — это страна кривых зеркал, он был и остается на исходе 9-го года своей государственной независимости большей духовной провинцией России, чем любая из ее собственных автономий с коренным мусульманским населением. Вряд ли тот же Аркадий Дубнов, чьего журналистского опыта и аналитических знаний касательно азиатско-мусульманских республик бывшего СССР никто не собирается оспаривать, рискнул бы поехать с аналогичной миссией в Дагестан, где совершенно четко прослеживается линия разделения на «своих» и «чужих» (которые “нам не указ»), или в Татарстан, где духовенство настолько авторитетно и национальная интеллигенция настолько сильна, что вряд ли снесли бы безропотно попытку чужаков читать их, так сказать, пастве нравоучения на тему, которую они считают своим внутренним делом. Если бы он даже рискнул, вряд ли смотрелся бы адекватно. А.Дубнов и иже с ним не настолько наивные люди, чтобы совершать могущие вызвать недоумение поступки. Поэтому их приезд в Казахстан с упомянутой миссией с точки зрения уместности выглядел как более чем естественная акция.
Но если в Казахстане журналисты — властители дум народных и кудесники PR — настроены настолько тенденциозно и недоброжелательно по отношению к исламистам и талибановцам, что приходится заступаться за последних российским журналистам, к чему, казалось бы, весь этот сыр-бор по предотвращению наступления религиозного экстремизма в нашу страну?! Какими бы отпетыми ни были центральноазиатские и афганские воины ислама, они никогда и ни за что не полезут туда, где они абсолютно чужие и где их все общество на дух не выносит. Вот уже несколько столетий, то есть с тех пор, как миром правят европейские нации на основе своего неоспоримого преимущества над всеми остальными, ни у одного мусульманского государства, ни у одной исламской организации или группы на повестке дня не стоит вопрос покорения новых стран, территорий или народов с целью распространения своей религии.
Какие бы страсти ни рассказывали про необузданную агрессивность исламистов, никто не может опровергнуть того факта, что все их акции с применением оружия (войны, рейды, террористические выступления) на протяжении последних десятилетий имели лишь одну подоплеку — защита интересов
обижаемых или притесняемых мусульман (причем главным образом тех, кто живет в пределах Уммы). Такая позиция дает им огромное идеологическое преимущество над теми, против кого направлена их деятельность. Именно благодаря ей они при очевидной слабости зримых сторон их положения, ввязавшись в конфликт, в долговременном плане практически никогда не проигрывают. И теряют силу лишь тогда, когда необходимость защищать тех или иных их единоверцев теряет свою актуальность. На агрессию в чистом виде, то есть на вторжение на исконную территорию иноверцев с целью ее завоевания и включения в состав Уммы они не идут, хотя слова о джихаде звучат вновь и вновь. Слова словами, а большой джихад нынче нереален. И исламисты, которые очень часто показывают себя большими реалистами, чем те, кто им противостоит, прекрасно сознают это. Поэтому их намерения и деятельность вполне укладываются в контекст политической реальности современного мира.Почвой для переноса их деятельности на все новые и новые для них территории является то, что однажды отметил академик В.Бартольд, крупнейший в царской России и СССР знаток истории Средней Азии, Ирана и ислама: «Еще не было случая, когда какая-либо страна, территория или народ, принявший однажды ислам, отказывались от него». Так что Казахстан и казахи для борцов за исламское дело явно представляют интерес. Тем более что одна часть коренного населения страны с момента обретения государственной независимости и начала так называемых рыночных реформ все более и более вестернизируется, а другая — в сопоставимом темпе исламизируется. Таким образом, казахское (особо подчеркиваем – речь идет именно о казахском обществе. — Авт.
) общество все больше и больше напоминает Филиппины, где на севере — разнузданно-безоглядная европеизированность, а на юге — радикальное мусульманство. И последние вот уже много десятилетий воюют с центральными властями. Причем без всякого экспорта религиозного экстремизма с Ближнего и Среднего Востока. Вот то, к чему после развенчания коммунизма пришел бы рано или поздно при такой внутренней реальности (не только духовной, но и социально-экономической) Казахстан. Вне зависимости от внешних факторов. Но наша страна — это не Филиппины на краю света. Так что внешние факторы присутствуют по соседству и ждут, образно говоря, удобного случая, чтобы вступить в игру.Описанный выше случай с Аркадием Дубновым и его коллегами как раз и указывает на наличие все углубляющейся пропасти между частями казахского, а шире — казахстанского общества. Они, как умные люди, вынуждены приезжать сюда из европейского мира и, занимаясь несвойственным им делом, одергивать зарвавшихся в антиисламском рвении местных журналистов, отражающих в большинстве своем, вне зависимости от этнического происхождения, представления и эмоции европеизированных казахских административных и предпринимательских верхов. Едва ли следует думать, что тот же А.Дубнов больше сочувствует Дж. Намангани, чем казахстанским военным, собирающимся отражать его возможное вторжение. Просто он знает, что официозные круги Казахстана безоглядным очернением лишь приближают наступление благоприятной для исламистов ситуации в стране. Но основная причина надвигающейся радикализации в Казахстане — другая. Это — филиппинизация страны.