Вторая, потому что такая статья под таким же названием у меня была опубликована еще в 1996 году, 17 мая, в газете “Заман-Казахстан”. Также она была второй, посвященной строительству атомной электростанции (АЭС) в Казахстане. Первая статья на эту тему под названием “Надо ли Казахстану строить АЭС?” была опубликована до этого, 15 марта в газете “Доживем до понедельника”. С тех пор на эту тему опубликовал 14 статей. Вот почему данная еще и пятнадцатая. Первая была написана в ответ на решение правительства Казахстана, возглавляемое тогда Кажегельдиным, строить АЭС в Казахстане. Решение было принято в начале ноября 1995 года, а в начале декабря разразилась серия аварий на японских АЭС. Сначала на АЭС Мондзю в Цуруге. Авария эта, по словам “Известий” (№№ 236, 241), чуть было не привела к японскому Чернобылю. Потом друг за другом произошли еще две аварии, одна на АЭС Токай в префектуре Ибараки, другая – на АЭС Онагава в префектуре Мияги. Тогда “Известия” (№ 245) писали, что эти аварии видимо не последние на японских АЭС, что и подтвердилось в последствии. С тех пор на японских АЭС произошло пять аварий. Из них дона – вторично на АЭС Мондзю в Цуруге. А три аварии произошли на одном и том же ядерном объекте – научно-производственном центре Токаймура компании “Джей-эс-оу”. Их трех аварий вторая была настолько страшной, что президент компании Кози Китани на коленях вымаливал прощения у эвакуированных жителей города Токай мура. А генеральный секретарь Кабинета Министров Японии Хирому Нонака откровенно признался, что “это позор для Японии”
Я был категорически против строительства АЭС в Казахстане и до аварий в Японии, считая все это авантюрой, а исполнителей – диверсантами. Рассказывать в подробностях как я писал и публиковал первую статью — долгая история. Буду краток. Сначала статью не удавалось опубликовать ни в казахскоязычной, ни в русскоязычной печати. И я был вынужден собственноручно отнести экземпляр в органы, призванные бороться с диверсантами, орудующими против независимого Казахстана: Совбез, Генпрокуратура, ГСК, КНБ. Только после этого удалось пересказать краткое содержание статьи в выступлении на казахском радио, а отрывок (25 страниц из 41) опубликовать в газете “Доживем до понедельника”. Естественно то, что я ожидал бурной реакции, как со стороны диверсантов, которых я пофамильно назвал в статье, так и со стороны госорганов. Но ни с той, ни с другой стороны реакции не последовало. В последствии госорганы отреагировали. В частности Совбез сообщил, что АЭС будет строиться не с бухты-барахты, а после тщательного анализа всех аспектов, как положительных, так и отрицательных, заодно поблагодарив меня за заботу о государстве. Сегодня я бьюсь уже со вторым государством за признание своих изобретений. За 40 с лишним лет непрерывной борьбы у меня накопилось несколько сот, а может и тысяч отписок госорганов, среди которых ответ Совбеза единственный, где меня поблагодарили за мою неблагодарную работу. Но даже в нем не было ни слова о диверсантах. Зато мой крик в статье “В Казахстане против Казахстана идет массовая диверсия!” аукнулся спустя несколько месяцев. Речь об этом пойдет немного ниже. Генпрокуратура ответила, что переслала письмо горпрокуратуре, а та, в свою очередь, — райпрокуратуре. На этом они и успокоились, посчитав, что дело свое сделали. ГСК, возглавляемый в то время нынешним спикером палаты мажилисменов Жармаханом Туякбаем, ответил, что борьба с диверсантами не входит в их компетенцию. Самым занимательным был ответ КНБ: “Указанные вами факты возможной диверсии со стороны упомянутых должностных лиц не нашли подтверждения”. Но не менее интересным было и то, как я получил этот ответ. В ожидании ответа я регулярно беспокоил работников КНБ, прося принять меня. И каждый раз получал отказ. Но в конце концов добился желаемого: мы часа два или три вели спор о том, есть ли в Казахстане диверсия или таковой не существует. Я настаивал на своем мнении, работники КНБ отрицали такую возможность. Поняв, что не смогу переубедить своих оппонентов, я потребовал официального письменного подтверждения их ответа. “А зачем?” – удивились они. “Затем, — ответил я, — чтобы настрочить кляузу на вас президенту”. Вот таким образом я и добился получения их ответа. Но вместо кляузы написал статью “Диверсанты всех стран, добро пожаловать в Казахстан!”. С тех пор было опубликовано 12 статей, в десяти из которых я вновь и вновь обличал диверсантов, называя их пофамильно. В одной из статей (13 — опубликованной в «Казахской правде» от 8 с.г.) я даже просил их коленопреклоненно подать на меня в суд за регулярные оскорбления. В ответ – молчок. Как не молчать, если они действительно диверсанты?
Теперь вкратце о том, что же побудило меня вновь обратиться к диверсантам всех стран с призывом приехать в Казахстан. Стимулом стало сообщение в газете “Мегаполис” (№ 35 за 2001 г.), небольшая заметка под названием “Балхашская АЭС: решение еще не принято”, где главарь диверсантов в Казахстане по угроблению Казахстана посредством строительства АЭС, г-н Школьник, вице-премьер и министр энергетики и минеральных ресурсов РК, утверждает, что: 1) из-за дефицита электроэнергии на юге страны “необходимость строительства атомной электростанции на Балхаше не вызывает сомнений”; 2) строить энергомост между севером и югом страны невыгодно; 3) “строительство электростанции, работающей на угле, в тысячу раз губительнее для экосистемы Балхаша” (чем АЭС).
Сходу возникают недоуменные вопросы: “Как так?! Министр, да еще вице-премьер, чуть ли не премьер, а – диверсант?!” То, что в “королевстве” казахском “не все в порядке”, давно говорит не кто-нибудь, а сам первый президент Казахстана.
15 ноября 1996 года президент за срыв уборки хлеба, обрушив гнев на членов правительства, в частности на одного из подстрекателей строительства АЭС в Казахстане, в сердцах произнес (оглядывая всех членов правительства): “А может это – диверсия?!” Вот так аукнулся мой крик “В Казахстане против Казахстана идет массовая диверсия!” Я располагаю достоверными сведениями о том, что моя статья под этим названием обсуждалась на заседании Совбеза 21 марта 1996 года под председательством самого президента.
31 марта 1999 года, выступая перед парламентом, президент сказал: “об…импортозамещении говорим полгода. Средства выделены, а дела нет”. В этом он винил членов правительства: “У меня создается глубокое ощущение, что в нашем правительстве нет внутренней дисциплины. Напомню, что несогласный с линией правительства (т.е. с линией, которую определил правительству сам президент. – С.К.) в соответствии с Конституцией должен уйти”.
13 апреля с.г., выступая перед министрами и акимами, президент сказал: “Меня продолжает беспокоить какая-то расслабленность и медлительность, которая наблюдается в правительстве и у акимов… по правительству Токаева складывается мнение, что здесь каждый соперничает с каждым, все выступают против всех…создается впечатление, что нет единого координирующего центра в правительстве. Атмосфера нерешительности видна невооруженным взглядом… Теперь настает то время, когда возникает опасность того, что власть из двигателя развития может превратиться в его тормоз”. Так что нет ничего удивительного в том, что не только один г-н Школьник, но и многие члены правительства (о некоторых их них будет упомянуто позже) являются обыкновенными диверсантами.
Теперь об утверждениях диверсанта — вице-премьера, министра г-на Школьника. По его утверждению строить энергомост север-Юг в Казахстане невыгодно. А почему тогда выгодно строить энергомост Экибастуз – Китай? Отсюда следует вывод, говоря словами самого г-на Школьника, что необходимость строительства энергомоста Север-Юг не вызывает сомнений. А неизбежность строительства Балхашской АЭС сомнения вызывает. Воюя с 1996 года против диверсантов, желающих погубить Казахстан посредством строительства АЭС, я накопил более 120 фактов, доказывающих не только сомнительность, но и опасность, и даже архиопасность строительства АЭС в Казахстане.
В своей речи перед парламентом 31 марта 1999 года президент сказал: “средств…не хватает даже на самые неотложные нужды. Ситуация неординарная, а если называть вещи своими именами – чрезвычайная” А в речи от 13 апреля с.г. президент, критикуя акима ВКО за строительство пивзавода на государственные деньги, акима Атырауской области за реставрацию церкви, обошедшуюся государству в миллиард долларов, сказал: “Снижаются темпы по ряду отраслей…мы должны быть осторожными и готовиться заранее к любым, в том числе и к самым плохим событиям”.
Все вышесказанное я привожу к ом, что если Казахстан приступит к строительству АЭС, то он не доживет даже до своей Чернобыльской аварии, рухнет на полдороги, не достроив АЭС. К чему и подталкивают Казахстан все диверсанты, растранжиривающие государственные средства. Об этом я писал еще в 1996 году в своей первой статье. Г-н Школьник знает это и без меня. Но, будучи диверсантом, подталкивающим Казахстан к самообрушению, скрывает это. Г-н Школьник знает также все те факты, которые доказывают архиопасность строительства АЭС. Но также скрывает их. Г-н Школьник знает и то, что не только такие “рядовые” страны мира, как Австрия, Австралия, Новая Зеландия, Дания, Люксембург, Ирландия, Греция, Филиппины, Мексика, Бразилия, Италия, но и такие нерядовые, а мощные страны мира, как Америка, Англия, Германия, Япония отказались от строительства АЭС из-за архиопасности этого мероприятия. Но г-н Школьник, будучи диверсантом, тоже скрывает это. Более того идет на прямой обман. Например, хвалит японцев за то, что они, будучи умными, знают, что уголь в тысячу раз опаснее, чем атом, и потому строят АЭС. Так он говорил в своем выступлении на канале “Хабар” 15 мая 2000 года, в то время, когда его коллега, японский министр промышленности и международной торговли Такаи Фукая сказал: “У нас нет другого выбора, кроме как пересмотреть программу развития энергетики” (“Известия”, № 45 за 2000 год). И правительство Японии, устав бороться с опасными последствиями бесконечных аварий на своих АЭС, наконец отказалось от дальнейшего строительства АЭС. Г-н Школьник, зная все это, нагло врет в глаза. 5 сентября 1999 года, также выступая по “Хабару”, г-н Школьник тоже соврал, похвалив Францию, заявив, что, считая АЭС безопасной, 80 % своей энергии эта страна получает через эксплуатацию АЭС. А о том, что Франция строит АЭС не из-за безопасности их использования, а от безысходности, из-за отсутствия природных источников энергии, г-н Школьник умолчал. Г-н Школьник также скрывает факт того, что Франция, как и Япония, устав бороться с последствиями бесконечных аварий на своей самой мощной АЭС “Сюперфеникс”, наконец закрыла ее (“Известия”, № 25 за 1998 г.).
Надо ли продолжать? Обо всех этих фактах я говорю уже с 1996 года, но г-н Школьник даже в ус не дует, также как не дуют в ус и госорганы, призванные взнуздать диверсантов, типа Школьника. Теперь об утверждении г-на Школьника, касающемся того, что угольные электростанции в тысячу раз опаснее, чем АЭС. Здесь г-н Школьник и врет, и не врет. Не врет потому, что уголь (например экибастузский) в том виде, в каком его сегодня сжигают на электростанциях, действительно очень опасен, т.к. его зольность доходит до 70 %. И эта зола необратимо отравляет окружающую среду. Так, где добывают уголь и сжигают его, есть еще три источника архиопасности: сами угольные разрезы, их отвалы и ДОФы (дробильно-обогатительные фабрики). Первопричиной всех этих четырех архиопасностей является современная горная техника (не только у нас, но и во всем мире). Все экскаваторы, и одноковшовые, и многоковшовые, и роторные гиганты, работающие сегодня в Экибастузе, не имеют ни “зубов”, ни “глаз”. Нет, “зубы” у них есть, но они не могут самостоятельно вгрызаться в твердую породу. Поэтому приходится им “разжевывать” ее, пробуривая и взрывая. Вот почему отравляют окружающую среду сами угольные разрезы. Кроме того в угольных разрезах есть еще одна опасность – взрывная сеть. При неосторожности человек может взлететь на воздух вместе с ядовитым газом и пылью. Еще одна опасность – пыль, которая образуется во время погрузки угля и пустой породы. Еще одна опасность – вибрация. Которая сотрясает тело экскаватора во время погрузки горной массы. В результате чего мясо на теле человека отслаивается. А что касается отсутствия “глаз” у экскаваторов, то их действительно нет. Они не видят, что грузят. Загружая транспорт пустой породой, экскаваторы прихватывают еще и уголь, который, попадая в отвал, не переставая будет чадить день и ночь и гореть. И этот процесс будет продолжаться не десятилетиями, а столетиями, когда и разрезов, и ДОФов, и ГРЭСов, и нас с вами, дышащих всем этим, и в помине не будет. Вот почему отвалы архиопасны. А что касается архиопасности ДОФов и ГРЭСов, то и это объясняется “слепотой” экскаватора. Загружая уголь для них, эти “слепцы” вместе с углем прихватывают еще и пустую породу, искусственно увеличивая его зольность. Так, природная зольность экибастузского угля составляет 30-32 %, а из-за того, что “слепцы” прихватывают еще и пустую породу, зольность его возрастает до 70 %. Установлено, что при сжигании угля с зольностью в 55 %, в воздух ежечасно поступает до 200 т сернистого газа – количество, достаточное для образования 300 т серной кислоты. Не говоря уже о других пакостях, которые поступают в воздух вместе с сернистым газом. Если учесть, что зольность экибастузского угля при сжигании не 55, а 70 %, и эта зола выбрасывается в атмосферу уже 44 года, то можно представить себе, что происходит в небе не только Экибастуза, но и всего Казахстана, и что нас ожидает завтра. Вот почему г-н Школьник приходит в ужас от мысли об использовании угля. Повторяю, здесь г-н Школьник не врет. Теперь о том, почему он врет. Есть готовая горная техника (новый добычной комплекс, состоящий из двух машин), которая устраняет все эти архиопасности. Вот г-н Школьник и не хочет, чтобы такая горная техника, которой сегодня нет аналогов в мире, существовала. Если она будет работать в Казахстане, то никому не удастся угробить нашу республику. А это не входит в замыслы г-на школьника. Эту новую горную технику предлагаю я. Вот уже более 30 лет никак не могу добиться изготовления хотя бы опытного образца, хотя бы одной из машин. Если рассказывать всю более чем 30-летнюю борьбу за это изобретение, то выйдет том, похлеще “Войны и мира”. В годы советской власти поехал в Экибастуз, устроился там на работу. Сумел изготовить опытный образец одной из них наполовину. Но был изгнан оттуда. Теперь уже скоро 10 лет, как бьюсь со своей родимой властью. У новой горной техники, кроме указанных, есть еще масса и экологических, и экономических, и технических, и социальных, и прочих, и прочих достоинств. Вот некоторые из них: при ее применении в отвал не попадает ни одного куска угля, что дает возможность сохранить миллиарды тонн угля; в уголь, предназначенный для сжигания, не попадает пустая порода, что дает возможность дополнительной выработки миллиардов киловатт часов электроэнергии. Себестоимость добычи угля при таком раскладе будет настолько низкой, что, если сегодня 1 киловатт электроэнергии стоит нам 4 тенге, то будет стоить 4 тиын. Потомкам оставим не только миллиарды тонн чистого угля, но и чистый воздух, воду, землю. Не понадобиться строительство ни АЭС, ни энергомоста, ни ДОФ. Обо многом из этого я рассказывал во всех своих статьях, в том числе и в тех тринадцати, касающихся строительства АЭС. А полностью со всеми расчетами и обоснованиями изложил в письме, которое лежит на столе у г-на Школьника с 9 августа 1999 года. Конечно, здесь г-н Школьник может сказать, что за тем столом тогда сидел не он, а г-н Аблязов. Если так, то у г-на Школьника сегодня на столе лежит еще одно письмо с 10 ноября 2000 года. Если мое первое письмо сопровождалось письмом одной частной фирмы, хотевшей помочь в изготовлении опытного образца нового добычного комплекса, то второе – уже официальным письмом завода “Массагет”, расположенного в Алматы, генеральным директором которого является бывший руководитель департамента машиностроения Министерсва, которым в свое время руководил г-н Аблязов, затем г-н Школьник, г-н Тлеужанов, который писал, что завод готов приступить к изготовлению опытного образца нового добычного комплекса. Лишь бы Министерство, руководимое г-ном Школьником, дало контракт на его изготовление. И что? Да ничего! Вот уже скоро год, как г-н Школьник молчит. Молчит, потому что он – диверсант, который не хочет, чтобы Казахстан имел свою собственную новую технику, не имеющую аналогов в мире. Если Казахстан такую технику иметь будет, то, как было сказано в первой стратегии первого президента Казахстана “Стратегия становления и развития Казахстана как суверенного государства”, принятой 16 мая 1992 года, Казахстан станет действительно, и не на словах, а на деле, подлинно независимым государством. Свалить нашу Республику тогда никому не удастся. Более того, Казахстан станет монополистом на мировом рынке не только по одному виду, но и по многим видам техники. Если сегодня Казахстан на мировом рынке ходит с протянутой рукой, то тогда ситуация изменится в обратную сторону. А это никак не входит в замыслы наших диверсантов. Это что касается всех диверсантов. А что касается персонально г-на Школьника, то, если завод “Массагет” изготовит новую горную технику, то г-ну Школьнику на удастся провернуть свою авантюру по строительству АЭС в Казахстане. Вот и молчит, как глухонемой. Первая стратегия первого президента Казахстана сегодня стараниями доблестных диверсантов успешно провалена. По ней Казахстан должен был использовать свое несметное богатство сам, применяя свою же новую технику. Но доблестные диверсанты общими усилиями добились того, что Казахстан лишился не только своих несметных богатств, но и возможности иметь свою новую технику. Диверсанты сорвали выпуск отечественной техники, предусмотренный в первой стратегии первого президента. В чем свидетель ваш покорны слуга. Вот лишь один факт. Со дня публикации первой стратегии первого президента, непрерывно воюя с диверсантами, я случайно наткнулся на одного министра-недиверсанта тогдашнего Министерства науки и новых технологий Галыма Абилсейитова. Он включил одно из моих изобретений – зерноуборочный комбайн – в план Министерства на 1995 год. Но в этом же году его “ушли” с поста, и министром стал г-н Школьник. Хотя деньги были выделены не в полном объеме, к тому же они поступили в середине 1995 года (не стараниями г-на Школьника), но тем не менее я всю работу сделал в срок и в полном объеме. Вычертил все рабочие чертежи опытного образца нового зерноуборочного комбайна. После чего надо было изготовить его в металле. Но не было денег, и я пошел на прием к г-ну Школьнику 3 апреля 1996 года. И что? Вновь ничего. Г-н Школьник напрочь отказался финансировать работу, которая год тому назад была финансирована тем же Министерством, во главе которого он сидел теперь. Что это, если не диверсия? А сегодня г-н Школьник вкупе с другими коллегами диверсантами-министрами, работает, чтобы совместными усилиями также провалить новую стратегию президента – “программу импортозамещения”, по которой еще в 1999 году ничего не было сделано. По ней и сегодня ничего не выполнено. Нет, на словах все делается отлично. А на деле? На деле – простой. А если что-то и делается, то для того, чтобы опозорить Казахстан на весь мир. Это факт.
Письма, подобные письму в Министерство, возглавляемое г-ном Школьником, завод “Массагет” писал еще четырем Министерствам. На заводе сегодня лежат готовые к выпуску рабочие чертежи новой зерносеялки, нового добычного комплекса, которые предлагаю я. И вот завод “Массагет” просит все пять Министерсв дать контракт на изготовление этой техники, которая как раз и является импортозаменителем. Т.е. если бы Министерства дали бы контракт “Массагету”, то это было бы существенным вкладом в исполнение президентской программы импортозамещения. Но все пять Министерств молчат, что понятно. Но Минсельхоз, которое “Массагет” просил дать контракт на изготовление новой зерносеялки, нового зерноуборочного комбайна, нового хлопкоуборочного комбайна, повело себя странным образом. Отвергая новую технику, предлагаемую заводом, начало выпуск своей техники, что на первый взгляд похвально. Начало выпускать “отечественный” зерноуборочный комбайн “НАН”. Слово “отечественный” я беру в кавычки, потому что “НАН” – не отечественная техника, не импортозамещение. По программе импортозамещения мы должны выпускать свою отечественную новую технику, а не чужую, да еще украденную. Наш “НАН” – это украинский “ЛАН”. А украинский “ЛАН” – это немецкий “КЛААС”. Украинцы просто-напросто украли “свой” комбайн у немцев. Об этом говорит не кто-нибудь, а сам экс-министр сельского хозяйства Сауат Мынбаев, когда был еще без приставки “экс” (“Тан”, 06.05.2001 г.) на покупку украденного комбайна Сауата Мынбаева благословил первый вице-премьер г-н Даниал Ахметов, зная, что он украден, и что Казахстан в последствии может оскандалиться на весь мир, как вор. И это ничего. Поначалу я думал, что название «нашего» комбайна «НАН» произошло от казахского слова «хлеб». Но, оказалось, не так. Оказалось, что оно произошло от инициалов президента Казахстана. Что отсюда следует? Отсюда следует, что нашим диверсантам-тандемам, первому вице-премьеру Даниалу Ахметову и тогда министру, а сегодня экс-министру Сауату Мынбаеву мало опозорить на весь мир один только Казахстан, им надо опозорить на весь мир еще и президента Казахстана. Как видим, среди членов правительства есть диверсанты почище г-на Школьника. И что? Что-нибудь предпринимают соответствующие органы, чтобы предотвратить этот будущий возможный позор Казахстана? Нет! Отсюда видно, Казахстан как был сущим раем для диверсантов, так им и продолжает оставаться. Вот почему я вновь приглашаю диверсантов всех стран приехать в Казахстан.
Спешите, господа диверсанты, к нам в Казахстан, иначе опоздаете на дележ его несметного богатства. Правда, прошу вас об одном условии, о котором говори еще в 1996 году, во второй статье. Вы абсолютно свободно можете делать все, что вам вздумается. Ни один человек не уличит вас в диверсии. Ни один человек не уличит в вас диверсии. За исключением меня. Потому изо всех сил старайтесь не попадаться мне на глаза. Ибо я действую на диверсантов, как кислота на лакмусовую бумагу. А так ничего не грозит вам в Казахстане. Так что, приезжайте в Казахстан – в этот рай для диверсантов.
Итак, диверсанты всех стран, добро пожаловать в Казахстан.
С добрыми пожеланиями к вам,
единственный распознатель диверсантов в Казахстане
Сейилбек Кышкашулы