На прошлой неделе, не без нашей и “Информбюро” “31 канала” помощи, благополучно завершилась история с отключением КСК “Казахфильм” от горячей воды. Подробности можно прочитать на стр. 19 этого номера “Мегаполиса”, здесь же есть смысл наложить этот частный случай конфликта жильцов с тем, что называется “местными властями” на то, как вообще в нашем замечательном государстве Казахстан соотносятся власть и пребывающее под ней население. Итак: КСК “Казахфильм” задолжал некую сумму “Теплокоммунэнерго” (ТКЭ). Действительно задолжал, но не весь, а какая-то часть жильцов. Дело обычное, во всей стране есть такая проблема – неплательщики. И она требует комплексного решения, как минимум, по трем направлениям: а) неплатежеспособность населения; б) завышенные из-за непрозрачности монополистов и фискальных глупостей правительства тарифы; в) недобросовестность отдельных граждан. Ну ладно, если первые два пункта выходят на государственный уровень, то уж призвать к ответственности конкретных неплательщиков – это и право, и обязанность местных властей. Есть в конце концов технические средства, есть правовые механизмы. Так вот, в истории с “Казахфильмом” (если бы только в этой истории!) все официальные инстанции палец о палец не ударили в этом направлении. Откровенно демонстрируя даже не лень, нет! – просто полную беспомощность: ни с чего начинать, ни как помочь, или заставить людей уплатить долг — никакого понятия в должностных головах! Вместо этого власти (коммунальщиков-то еще можно понять, — без денег они сами “загнутся”), именно власти: акимат, прокуратура, полиция своими действиями-бездействиями пустили ситуацию по варианту террористов – взяли весь КСК в заложники. И что же потребовали эти террористы от власти, собрав немытых и обозленных жильцов на школьном дворе (лишь после того, как КСК пригрозил митингом)? Оказывается, надо платить деньги мимо КСК – сразу некоему расчетному центру, созданному несколькими городскими монополистами. И это требование сопровождалось правовой, так сказать, основой: дескать, Гражданским кодексом (ГК) предусмотрен так называемый публичный договор, а поскольку таковой опубликован в “Вечерке”, все потребители теперь подпадают под его действие. Что ж, жильцам все равно, кому платить, — лишь бы вода была, да лишнего не брали. И, допустим, в этом странном центре деньги действительно не уходят “налево”. Допустим. Допустим также, что и энергетикам удобнее иметь дело не с КСК, а с горожанами “россыпью”. Но знаете, что в этом анекдоте с “публичным договором” удивило даже меня, не первый год наблюдающего за упражнениями над законом властей нашего “правового” государства? Даже не вопиющая юридическая безграмотность акимата, а прямо-таки самоубийственное желание растоптать последние ростки коммунальной самоорганизации. Действительно, есть в ГК такое понятие: “публичный договор”. Законодатель специально оговорил такой вид договоров именно для того, чтобы ввести дополнительные обязанности поставщика и гарантировать права другой стороны – потребителя. Но чтобы публичный договор заключался по воле только одной стороны,
И вот эту правовую галиматью теплоэнергетики, газовщики, кто-то там из алматинских монополистов еще на полном серьезе вещают с телеэкранов, в газетах. А акиматовские начальники им поддакивают. Прокуратура же будто не видит, как издеваются над законом. (Впрочем, может быть, наши прокуроры и на самом деле не читали книжку под названием “Гражданский кодекс”)
Если по закону каждый отдельный квартиросъемщик имеет право потребовать от ТКЭ подписать с ним публичный договор на взаимно оговоренных условиях, либо он может делегировать это свое право объединению жильцов – то есть КСК. И, если по уму, то, конечно, у всех: самих жильцов, у коммунальщиков и городских властей есть только одна работоспособная схема выстраивания хозяйственно-правовых отношений — именно через КСК.
Смотрите, что получается: сначала власти провели не простую, а очень простую коммунальную реформу – взяли да и переложили все содержание жилищного хозяйства на самих жильцов. И подставили под эту непосильную ношу бывшие домоуправления, переименованные в КСК. А теперь сами же “выдавливают” КСК из процесса, превращая общение жильцов с городскими монополистами в правовой беспредел и организационный бедлам.
Другое дело, что в правовой основе КСК есть серьезные проблемы. Например, председатель того же “Казахфильма” пустила часть денег, собранных за отопление, на ремонт крыш, в чем сама призналась. А если бы не призналась, так, может быть, никто бы и не докопался. Потому что все нынешние КСК столь же “непрозрачны”, как и сами монополисты.
Любой КСК – это микромодель государства Казахстан. Аналогия, между прочим, гораздо более глубокая и полная, чем может показаться. Желающие могут сами додумать, я же для начала предлагаю такую параллель:
В Казахстане по Конституции высшим источником власти является народ. А в кооперативе собственников квартир аналогично высшим источником власти являются эти самые собственники. Ну как в государстве Казахстан народ реализует свою высшую власть, мы здесь рассуждать не будем, это дело в умелых руках г-жи Балиевой. В КСК же по закону для реализации своей власти, собственникам необходимо общее собрание. Заметьте, опять же по закону: собственником квартиры является не только глава семьи, но и все его домочадцы. То есть, чтобы решение КСК по выборам, допустим, председателя или сколько денег собирать на “целевые”, или любое другое было законным, надо, чтобы не менее половины всех взрослых заперли в квартирах детей и собрались в одном месте. Скажите, хотя бы теоретически, такое осуществимо?
Для “Казахфильма, например, минимальный кворум – это более четырех тысяч человек. Ну и где бы они могли собраться? И как в четыре тысячи глоток обсуждать вопрос, скажем, годового бюджета или отчета председателя?!
Не столь важно, как попала в закон эта глупость. Важнее, что глупый закон существует уже несколько лет, и некому его поправить. Потому что в нашем демократическом, правовом и социальном государстве вообще некому заниматься тем, что составляет жизненно важный интерес всех, кто живет не в персональных дворцах с автономными системами жизнеобеспечения.
Минжилкомхоз ликвидировали за ненадобностью. Бывший Антимонопольный комитет принизили до недееспособности. Комитеты сената и мажилиса по местному самоуправлению ухитряются быть безликими даже на фоне нашего серого парламента.
У общего определения “власть оторвана от народа” есть конкретное наполнение. Вот пожалуйста: в коммунальных делах правительство — ни уха, ни рыла. Оно умеет копить нефтедоллары, облицовывать фасады, строить ледяные дворцы и проводить юбилеи. А с чего бы ему быть иным, если в основу нашего государства заложен такой сырой кирпичик, как КСК?
Учитывая легендарное межнациональное и всякое такое, согласие нашего народа, все большие и малые “демократически избираемые” начальники могут ездить на нем до бесконечности.
Пока какой-нибудь чужой дядя не отключит нам всем горячую воду…