Терроризм как порождение государства

Биографию Нухаева можно прочитать здесь

В-третьих, необходимость повышения эффективности борьбы с глобальным врагом – удобное оправдание для мобилизации всех граждан на поддержку превращения беспомощной левой демократии в боеспособный правый тоталитаризм, позволяющий центральной власти эффективно применять “логику оружия”, заключающуюся в стремлении приобрести и использовать без каких-либо нравственных тормозов свое преимущество над “врагом”, выраженное в количественном или качественном превосходстве военного арсенала. Суть этой логики наглядно видна в общеизвестной англосаксонской поговорке: “The might is right” (Сильный всегда прав).

В-четвертых, очевидно, что власть постарается освободиться от связывающих ей руки и опасных для мирового правопорядка “демократических пережитков”. В прошлом она постоянно теряла эффективность, отвлекаясь на предвыборную гонку в борьбе за голоса избирателей, на пиаровские кампании в борьбе за повышение рейтингов популярности, идя на вынужденные компромиссы с оппозицией в парламенте.

В-пятых, тотальная бесконечная война, позволяющая в каждой битве одерживать победу – лучший катализатор непрерывного развития и наращивания военной мощи США, необходимой для удерживания колеблющихся союзников и вассалов от возможных союзов с варварами.

В-шестых, неоспоримая военная мощь, в свою очередь, – лучшая гарантия стабильности американского доллара, на котором стоит вся денежно-товарная пирамида постиндустриальной экономики и вся система международного права, обеспечивающая свободу передвижения товаров, услуг, капитала и информации.

По своей природе технократическая цивилизация нуждается в постоянном ускорении ликвидности активов и увеличении объемов капитала. В существовании и развитии такой цивилизации любые преграды, возникающие на ее пути и угрожающие ее ценностям или ее защитным механизмам, – это настоящие, а не просто выдуманные “правой” пропагандой угрозы. Если учесть, что постоянное увеличение динамики экономического роста и скорости конвертирования одних активов в другие имеют жизненно важное значение для обеспечения стабильности американского доллара, а тем самым, и для стабильности Новейшего Мирового Порядка, США просто обязаны любой ценой защищать свою валюту. По сути, защита американского доллара тождественна защите общего блага мирового сообщества, стержня всей системы мировой цивилизации. Такова жесткая причинно-следственная связь между “логикой оружия” и “логикой капитала”.

Из вышесказанного неопровержимо следует, что США и их союзники не могут допустить возможность сговора между православным Севером и мусульманским Югом, между Европой и Азией. Именно поэтому в ближайшее время “главный враг” Соединенных Штатов – Ирак может быть подвержен атомной бомбардировке во имя защиты “мировой цивилизации”. Если до 11 сентября 2001 года под понятием “мировой цивилизации” подразумевалась “Западная цивилизация”, произрастающая из Европы и Америки и охватывающая все страны мира, “развивающиеся” по алгоритму “модернизации и вестернизации”, то после этой переломной даты такое понимание мира уже невозможно. В условиях произошедшего ускорения цивилизационных процессов Европа осталась позади, придерживаясь социально-демократических ценностей, со своим исторически сложившимся багажом “прав человека и гражданина”, которые защищаются национальными государствами, олицетворяющими идеи “республики” и “суверенитета”, типичные для эпохи Просвещения. Америка, сбросив с себя оболочку европейской цивилизации, сделала рывок вперед и окончательно отпочковалась от Старого Света.

Но “отпочковалась” не для того, чтобы изолироваться от него, а для того, чтобы подчинить себе на новых условиях игры все пережитки варварства, культуры и цивилизации и, тем самым, завершить процесс глобализации в рамках единого всемирного государства и единого всемирного рынка. Осуществление этой задачи потребует беспощадного применения насилия против всех уже известных и потенциальных врагов глобализации, это насилие будет иметь не только карательный, но и превентивный характер, оно будет применяться без “суда и следствия”, по принципу суда Линча, исключительно во имя достижения сиюминутных экономических целей.

Для того, чтобы выделить и дать определение этому беспрецедентному явлению в истории человечества, предлагаю использовать категорию дикарства, подразумевая под этим понятием либерально-демократические ценности, типичные для сегодняшней Америки. В этих концептуальных рамках наглядно видно, что дикарство – это общий враг варварства, культуры и цивилизации, которым предстоит или объединиться во имя общих целей, что само по себе создает совершенно новую ситуацию в мире, или защищаться в одиночку, продолжая локальные и региональные междоусобицы и предопределяя тем самым свое поражение, или сразу сдаться без боя, поскольку в силу явного превосходства дикарства, то есть “логики оружия”, исход этого боя заранее известен.

Итак, пришло время, чтобы, по крайней мере, люди, верующие в Единого Бога – мусульмане, христиане и иудеи, люди, которые готовы увидеть в своих соседях не конкурентов или врагов, а ближних и понять, что ни экономика, ни политика, ни наука, ни техника не способны защитить мир от ядерной катастрофы, независимо от своей национальности и своего вероисповедания, назвали вещи своими именами. И открыто заявить о том, что сегодня не варварство, якобы негласно объявившее войну цивилизации, является настоящей угрозой для человечества, а дикарство, открыто, напрямую объявившее войну варварству, но косвенно использующее эту войну как технологию глобальной власти, направленную на покорение культуры и цивилизации, которые, в свою очередь, загнаны в угол заявлением официального Вашингтона “Кто не с нами – тот с террористами”. Сегодня пользуясь всеобщей поддержкой, завтра, после разгрома варварства, дикарство неминуемо нанесет удар по культуре, а послезавтра — по цивилизации. Чтобы воспрепятствовать этой всеобщей катастрофе, верующие люди, прежде всего, должны заново осмыслить, что есть варварство, что – цивилизация, а что – дикарство, что такое закон, а что – произвол, что является законным применением силы, а что – насилием.

Говоря в дальнейшем о конфликте цивилизации и варварства, я буду иметь в виду ту историческую ситуацию, которая предшествовала 11-му сентября 2001 года. При этом надо отметить, что в той же мере, в какой сущность произошедшего в тот знаковый день еще не всеми осознана, понятия “терроризм” и “варварство” все еще, по инерции, отождествляются друг с другом, а ведущие европейские политики и главы государств продолжают абсурдный дискурс о “войне против терроризма за цивилизацию”, хотя последняя, воевавшая ранее против варварства, сегодня и сама — мишень этой войны.

Чтобы вырваться из этого “заколдованного круга” ложных категорий и ошибочных мировоззренческих установок, верующие всего мира, а вслед за ними и заблудшие, ищущие выхода из кризиса, в котором сегодня находится мир, должны понять разницу между характерным для варварства самоуправлением, свободным от насилия, вершившим справедливость истиной, и постварварскими, исторически сложившимися формами управления, опирающимися на аппарат принуждения. При этом они должны осознать, что древние и современные формы управления посредством насилия отличаются друг от друга лишь степенью отчужденностью людей своего технологического совершенства, а не с нравственной точки зрения, так как, исходя из естественного закона, все формы насилия, практикуемые в древних автократиях и все его усовершенствованные формы под видом терроризма в современных демократиях, одинаково противоестественны, безнравственны, преступны, греховны. Они должны четко увидеть кто есть кто “во власти” и “в народе”, кто – легитимные правители, исполняющие законную власть, основанную на естественном законе, кто – нелегитимные автократы, управляющие людьми посредством насилия и страха, а кто – демократические узурпаторы, захватившие рычаги управления посредством свержения легитимных правителей и нелегитимных автократов в результате переворота или революции и последующей передачи власти народу. При этом необходимо осознать, чем по своей природе различаются между собой автократическая и демократическая формы правления и чем они отличаются от легитимной, варварской, безнасильственной формы родоплеменного управления. Только тогда мы сможем выявить невидимого врага, опознать его лицо, раз и навсегда отрубить “невидимую руку террора” . Для этого нелишне выделить такие категории, как “источник власти”, “средства власти” и “цели власти”.

В условиях автократии источником власти является личность автократа, физическое лицо, сосредоточившее в своих руках все рычаги управления; в этих условиях средства власти – это различные технологии насилия, проявляющегося в вызывающих общественный страх акциях, которые проводятся автократическим государством. Сущность таких акций – в демонстрации автократом перед своим или чужим покоренным народом абсолютной законности государственного насилия. Его затяжной характер, рано или поздно, приводит к демократической реакции в форме террора, то есть незаконного насилия, направленного против автократа снизу вверх. Когда террористические акты, проводимые какой-либо авангардной силой внутри осознавшего свое демократическое право народа (или его части), достигают цели и лидеры революции или путча свергают автократа, занимая его место, они реально подтверждают факт перемещения власти сверху вниз, что, собственно, и подразумевает понятие “национальный суверенитет”. Последний предполагает, что после успешного демократического переворота вся власть в государстве переходит к народу, который ее делегирует в определенном объеме и на условиях, определенных общепризнанной конституцией, новым исполнителям демократической власти на верхах.

В условиях демократии, сложившихся после свержения автократии, когда источник власти находится в низах, то есть в народе, а рычаги управления, то есть средства власти, сосредоточиваются в верхах, в новом правительстве только что образовавшегося демократического государства, – этому правительству, как правило, приходится отказываться от средств принуждения, дискредитированных автократом в предыдущий период, и опираться, прежде всего, на средства убеждения, то есть управлять своим народом с помощью популистского арсенала соблазнов. Однако такая форма управления требует регулярных выборных и предвыборных кампаний, непрестанных общественных опросов и бесконечных компромиссов представителей центральной власти с представителями народа, под наблюдением СМИ – в парламенте, суде и прочих институтах представительской демократии. Рано или поздно, но централизованное государство в условиях демократии непременно ощущает катастрофическую нехватку ресурсов власти, необходимых для эффективного достижения целей и осуществления задач, возникающих перед ней во внутренних делах и во внешних отношениях, в вопросах национальной экономики, влияющих на валовой внутренний продукт (ВВП) и в вопросах глобальной экономики, влияющих на ликвидность и стабильность курса глобальной валюты – доллара США. И тогда перед центральной властью встает дилемма: либо действовать демократически, “по конституции”, и подвергать свой народ риску очередной катастрофы, все масштабы которой ни общественность, ни СМИ, в силу дефицита информации, в том числе и засекреченной, не будут в состоянии оценить адекватно, либо действовать автократически, “вопреки конституции”, и любыми средствами защищать государство, являющееся “общим благом” и для народа, и для власти, от потенциальной катастрофы. В условиях цивилизации, основанной на “принципе рациональности”, “мужественная” и “ответственная” центральная власть должна пойти по второму пути. Но, чтобы сосредоточить в своих руках достаточные для этого ресурсы, ей необходимо изначально опереться на народ, который, соответственно, должен сознательно и добровольно делегировать власти практически все полномочия, передавая всю полноту суверенитета своему правительству.

Чтобы это произошло, чтобы народ захотел отказаться от той высшей исторической ценности, которую он ценой больших жертв когда-то вырвал из рук автократа, он должен ощутить страх перед лицом какого-либо опасного внутреннего или внешнего врага и поверить в то, что спасти его от этого врага способно лишь государство, его центральная власть. Очевидно, что в таких условиях, в отсутствие какой-то конкретной “империи зла”, опять стоящей с поднятым мечом у ворот полиса, у центральной власти нет иного выхода, как, вопреки конституции, то есть незаконным путем, нанести из неопознанного места внезапный удар по своему собственному народу и спровоцировать, таким образом, вспышку общественного страха.

Когда незаконное насилие применяется “сверху вниз”, то это уже не явное, законное насилие автократического характера, как в предыдущую дореволюционную эпоху, а государственный терроризм, “меньшее зло”. Без этого “оправданного” объективной необходимостью “меньшего зла” центральной власти, конечно, не спасти ни народ, ни государство, ни себя от тех реальных угроз, которые ни общественность, ни представители СМИ не хотят или не могут, в условиях дефицита информации, понять.

Переход неэффективной центральной власти в условиях зрелой демократии к технократической автократии есть вполне закономерный и обоснованный международным правом процесс. Даже если “катализатором” данного процесса является государственная провокация, государственный террор и насаждаемый сверху вниз общественный страх, вызванный образом невидимого врага, – любой полис, будь то город-государство или союз государств, должен признать легитимность использования центральной властью любых способов обеспечения эффективности своего правления.

Таким образом, необходимым условием существования постцивилизационного всемирного государства, основанного на глобальном свободном рынке, управляемом технократической властью, которая обеспечивает свою безопасность посредством транснационального “полицейского” аппарата насилия, является наличие невидимого, вездесущего врага. Перманентный общественный страх перед ним обусловливает концентрацию в руках технократического государства всех автократических средств управления, вплоть до периодического повторения терактов, совершаемых тем же “невидимым врагом”.

Если феодальная автократия порождает буржуазную демократию, то последняя вызывает к жизни более совершенную, технократическую автократию. Первопричиной этого процесса является полис, то есть переход людей от жизни в естественном состоянии общинного варварства, в деревне, самоуправляющейся соответственно Традиции, – к жизни в искусственных условиях индивидуалистской культуры в городе. Таким образом, первопричина терроризма как технологии управления оказывается заложена в хаосе, порожденном в результате возникновения в доисторической человеческой среде исторических урбанизированных полюсов отчуждения человека от Бога, человека – от человека и человека – от природы. Такими полюсами “меньшего зла” сначала являлись города, затем – основанные на базе городов государства, далее – основанные на базе государств цивилизации, переродившиеся в наши дни в одну мировую цивилизацию, которая детерминирует современный потребительский образ жизни в глобальном полисе.

В варварском состоянии приоритет над сиюминутными, краткосрочными и долгосрочными целями люди, отвечающие за управление общинными делами, отдают целям вечным. В отличие от варварства, цивилизация – это индивидуалистский образ жизни людей в искусственном состоянии (гражданское открытое общество), в котором приоритет над всеми остальными целями имеют политически определяемые краткосрочные цели, когда временные рамки определяются жизнью одного поколения.

Понятно, что в состоянии варварства власть на всех уровнях общественной жизни носит характер самоуправления, а единственные силовые методы, используемые для защиты от внутренней или внешней угрозы – это “справедливое воздаяние” или “справедливая война”, осуществляемые в согласии с прозрачным, предсказуемым и понятным для всех народов естественным законом. Соответственно, после торжества всемирного государства и глобального рынка, сопровождаемых приоритетом либерально-демократических ценностей над всеми другими ценностями, и краха национального государства и локального рынка, сопровождаемых приоритетом социально-демократических ценностей над всеми остальными ценностями, весь человеческий род будет заставлен признать безоговорочно постцивилизационное дикарство единственным гегемоном, устанавливающим правила игры для всего мира. Это будет равноценно всеобщему признанию принципа рациональности, основанного на рыночных законах производства, обмена и потребления и коэффициента полезного действия как единственного критерия оценки полезности и вреда отдельных людей и целых народов, отдельных институтов и целых цивилизаций, отдельных актов террора и целых стратегий геноцида. В этом смысле в состоянии постцивилизационного дикарства — системной противоположности варварства – власть или государство, по своей природе, имеют тотальный характер, то есть их общим знаменателем является тотальная зависимость людей от власти или государства, управляющих ими посредством системно применяемого насилия и страха. При этом все формы постцивилизационного насилия и страха, которые глобальная власть определяет как необходимые для защиты всемирного государства и всемирного рынка, считаются оправданными, независимо от того, имеет ли насилие превентивный или карательный характер, является ли оно захватнической или оборонительной акцией, применяется ли оно по отношению к уголовным преступникам, политическим врагам или экономическим конкурентам и гибнут ли при этом тысячи или миллионы невинных людей.

Следовательно, террор – это неотъемлемый элемент цивилизации, по существу являющийся ее сердцевиной. На нем и держится всякая власть в любом полисе – будь то город, государство или союз государств, вроде Варшавского договора, НАТО, ОБСЕ, Лиги арабских государств, ООН. Всех, кто работает в управленческих структурах и пользуется незаконным насилием как политической технологией власти, как средством, систематически и произвольно используемым для достижения сиюминутных, краткосрочных или долгосрочных целей, вразрез с целями вечными, – всех их надо считать архитекторами и орудиями террора, то есть террористами. Откуда бы ни исходило организованное ими незаконное насилие – из кругов ли демократической власти, добивающейся у своего народа чрезвычайных полномочий, или из кругов демократической либо антидемократической оппозиции, добивающейся власти, – оно будет проявлением террора, преступлением не только против человечества, но, прежде всего, против Бога.

Попытки правящих или оппозиционных политиков оправдать насилие ссылкой на неизбежность применения “меньшего зла” или “необходимого зла” ради защиты “общего блага” (подразумевая под последним “благо” партий, города, государства, цивилизации или мирового сообщества) – лживы. Как бы эта ложь ни называлась: “благо полиса”, “государственный суверенитет”, “национальный интерес”, “классовый интерес”, “народная воля”, “передовая идеология”, “социальная справедливость”, “историческая справедливость”, “конституционное право”, “международное право”, “общечеловеческие ценности”, “рационализм”, “прагматизм”, “либерализм”, “сионизм”, “исламизм”, “марксизм”, “клерикализм” – все это не меняет ее сути. Использование насилия как технологии управления и борьбы за власть – это и есть терроризм.

Резюмируя, можно вывести формулу, согласно которой отчуждение человека от варварской социальной среды порождает государство, будучи по своей природе механизмом насильственного управления людьми. Как таковое, государство – мать терроризма, который является всего лишь непрестанно модернизирующейся формой политического насилия. Следовательно, государство – это стержень цивилизации, опирающейся на городской образ жизни, обусловленный алгоритмами “деньги – товар – деньги” в базисе и “власть – террор – власть” в надстройке. Будучи сугубо историческими по своему характеру, эти алгоритмы приводят к постоянному ускорению научно-технического прогресса и нравственного регресса, что, в конечном итоге, приводит к абсолютному приоритету сиюминутных целей над краткосрочными и краткосрочных целей над долгосрочными, при полном отрицании целей вечных, воспринимаемых как пережитки, предрассудки, суеверия.

Основанная на государстве цивилизация втягивает людей в нисходящую спираль от приоритетности целей вечных в условиях варварства через приоритетность целей долгосрочных в условиях культуры до приоритетности целей краткосрочных в условиях той же цивилизации, которая по инерции продолжает это ускоренное падение до тех пор, пока одичавшие по ходу этого противоестественного процесса люди не признают абсолютной приоритетности целей сиюминутных. Именно поэтому название постцивилизационной глобализации дикарством не просто публицистический оборот, изобретенный мною ради дополнительного пафоса, а верное определение сущности этой действительно противоестественной формы жизни, обусловленной наличием открытого постгражданского общества. Это общество, когда-то отказавшееся от Традиции во имя стремления к постоянному прогрессу, сейчас является жертвой того же прогресса и ради своего выживания вынуждено опереться на “свое” всемирное государство, которое, в свою очередь, вынуждено не только постоянно модернизировать публичное право, являющееся системной противоположностью естественного закона, но и постоянно совершенствовать средства всемирного террора, насаждающего всеобщий страх, без которого эффективная власть в условиях глобализации просто немыслима. В этом смысле либеральная демократия как завершенная форма управления полисом, как технократически сложившаяся форма политической организации общества – это идеальный инкубатор терроризма и рационализации механизмов власти.

Следовательно, учитывая все второстепенные различия между автократией и демократией и все множество их исторических форм существования в разных культурах и цивилизациях, их общим знаменателем, производным от их единой противоестественной природы, является локализация источника власти среди людей (в противоположность варварскому принципу теократии, из которого следует безоговорочное признание человеком права устанавливать законы исключительно за Творцом). Это, в свою очередь, требует и от автократии, и от демократии использования для управления людьми насилия как средства власти. И автократия, и демократия признает в качестве целей власти исключительно сиюминутные, краткосрочные и долгосрочные цели, отдавая приоритет первым над вторыми, и вторым над третьими, отрицая при этом цели вечные. Это позволяет определить автократию и демократию как разновидности одной и той же государственной формы жизни, управляемой тиранами, независимо от того, будут ли они называть себя автократами или демократами. Любое историческое государство, любая государственная форма управления – локальная, региональная, национальная, многонациональная или глобальная – есть проявление цивилизационной тирании. Будь эта тирания автократическая или демократическая, ее природа не меняется. Следовательно, постисторическое всемирное государство, способное посредством насилия навести всеобщий мир и технократическими средствами обеспечивать свободу торговли на глобальном рынке, – такая же тирания, только в количественном плане расширившаяся до максимальных масштабов и поэтому завершенная. Другими словами, если цивилизация – это исторический процесс совершенствования технологии власти и институтов государства, в том числе и технологии террора, то всемирное государство, являясь завершением этого процесса, надо определить как постисторическую, постцивилизационную, с технократической точки зрения совершенную модель мирового порядка – как совершенную тиранию.

Отношения власти и оппозиции всегда носят насильственный характер. Каждая цивилизация гибнет, исчезая в стихии своих сиюминутных целей и трансформируясь в дикарство, которое не признает не только варварства с его вечными целями и теократической формой власти или культуру с ее долгосрочными целями и автократическими формами власти, но даже и цивилизацию с ее краткосрочными целями и демократическими формами власти. Цивилизация порождает террор и, в конечном итоге, становится жертвой своего же детища, которое похоронит ее вместе с национальным государством, исчерпавшим свою полезность и непригодным в условиях глобализации.

Как это предотвратить?

Сосредоточим вначале внимание на конкретном вопросе: “Что делать Ираку сегодня, чтобы избежать неминуемого ядерного удара?”. Лишь ответив на него, мы сможем помочь спастись не только Ираку, но и Ирану, и Северной Корее, и всему человечеству.

Ключ к ответу на этот важнейший вопрос находится в руках Кремля или, точнее, в руках русской – подчеркиваю, не российской, а именно русской – властной элиты. В многонациональном российском обществе никто, будучи в здравом уме, не оспаривает особую, государствообразующую роль русского народа в истории России. Осознание этой роли как самими русскими, так и их соседями, с учетом повышенной ответственности этого народа за будущее Евразии, возлагает на Кремль судьбоносную миссию переоценки всех постсоветских ценностей, приведения их в соответствие с сугубо русскими началами допетровской России, и поэтапной деконструкции современного, “модернистского” российского государства ради возрождения традиционной империи, эволюционно перерастающей в сообщество народов. Для осуществления этой задачи кремлевской элите необходимо четко осознать не только физические, но, прежде всего, метафизические особенности ценностного пространства Евразии.

Условимся считать, что Горы – это аксиологическое пространство варварства, то есть – абсолютных ценностей или вечных целей (традиция, религия, натуральное хозяйство), Суша – это аксиологическое пространство культуры, то есть – основных ценностей или долгосрочных целей (аграрный базис национальных государств, сухопутно-транспортная промышленная инфраструктура, полезные ископаемые и энергоресурсы), а Море – аксиологическое пространство цивилизации, то есть – ликвидных ценностей или краткосрочных целей, перерастающих в цели сиюминутные (постиндустриальная экономика, электронная информация, виртуальные деньги).

Если Россия сумеет повернуть евразийскую Сушу лицом к Горам, прекратить убийственную для обеих сторон войну в Чечне, увидеть Кавказ как центр евразийской “сердцевины”, воспринять всех варваров – чеченцев, курдов, тюрков, персов, таджиков, пуштунов, кашмирцев, тибетцев, корейцев, мормонов, эмишей, кельтов, басков, корсиканцев, берберов, палестинцев и пр. – как естественных союзников русских мужиков в столкновении с гражданами глобального открытого общества, то она сможет воздвигнуть нравственную преграду на пути надвигающейся с Моря постиндустриальной волны цивилизации. В противном случае не только Россия, но и весь континент, весь Старый Свет, превратится в область Новейшего Света, в сырьевой придаток Новейшего Мирового Порядка, в общую технократическую могилу Варварства и Культуры, а в конечном итоге – и самой Цивилизации. Для этого Кремль, Русская Православная Церковь, находящаяся на распутье русская культура должны осознать, что Цивилизация – это путь к дикарству, а место России, по ее природе и традициям, не в одном ряду с англосаксонскими “разбойниками Моря”, а в одном ряду с духовенством всех религий Единобожия, с мужиками из всех уголков русской глубинки, с интеллигенцией, привязанной к ценностям Святой Руси. Переоценивая все ценности с точки зрения естественного союза Гор (варварство) и Суши (культура) для привлечения Моря (цивилизация) к союзу против Виртуальности (дикарство) и верно выстраивая ценностную иерархию, с точки зрения верховенства духовных ценностей над материальными, русские смогут превратить свою слабость, свою инерцию и неподвижность, свою очевидную цивилизационную отсталость в свою силу, в свое решающее преимущество в конфронтации с технологически опережающим их динамичным и стремительно движущимся вперед противником. Но это преимущество будет иметь прочный, стабильный и долгосрочный характер, если оно будет осознанно как системная неуязвимость перед лицом внешнего врага, кем бы он не был и где бы он не находился, а не как системная консолидация сил для нанесения по своим врагам превентивных ударов.

Однако для этого необходимо четко понимать, что такое “логика оружия” и что противиться ей, вступая в гонку вооружений или принимая воинственную позу, – это как раз именно то, что ей абсолютно необходимо для существования и экспансии, так как позволяет оправдать перед своими гражданами и налогоплательщиками постоянно растущие расходы власти, пользующейся “логикой оружия”, на развертывание своего военно-промышленного комплекса дома и своих военно-финансовых структур за рубежом. Именно фактор общего врага, “общего” для народа и защищающей его власти – это то, что этой власти необходимо как воздух птице или вода для рыбе. Следовательно, самым эффективным противоядиям против “логики оружия” для тех, кто из-за финансовой или научно-технической отсталости объективно слабее, является ассиметричный ответ, то есть открытый и последовательный отказ и от гонки вооружений, и от воинственной позы, выраженной в стратегии комплексной, поэтапной, односторонней демилитаризации сфер политики и экономики. Эту стратегию назовем “логикой разоружения”.

Для наглядности, чтобы продемонстрировать силу “логики разоружения”, приглашаю читателя сделать мысленный эксперимент и предположить, что исламский мир, Индия, Китай, Европа и Россия договорились об уничтожении в одностороннем порядке, то есть независимо от шагов, которые будут предприниматься Америкой, сначала всех видов ядерного оружия, затем всех видов оружия массового поражения и, в конечном итоге, на последнем этапе, всех видов огнестрельного оружия. Допустим, что этот договор включает в себя поэтапный план и подробно расписанную хронологию шагов, которые будут предприниматься каждым участником этого соглашения. Допустим также, что частью этого плана является установление с первого момента его запуска достоверного, объективного и прозрачного механизма отчетности и независимого контроля со стороны общепризнанных нравственных авторитетов за исполнением этого плана. Допустим так-же, что, согласно этому плану на первом этапе процесс разоружения исполняется исламским миром, что в случае положительного завершения заранее определенной фазы этого процесса, процесс разоружения начинает Индия, затем Китай и Европа, в конечном счете, обладающая самым большим после Соединенных Штатов ядерным арсеналом Россия. Допустим, что все это происходит на глазах Америки, которая в этом процессе не участвует, но представители которой находятся среди членов независимого контрольного органа, которые на постоянной основе информируют общественность в США, американских граждан и налогоплательщиков о каждом шаге, происходящем в рамках глобального плана односторонней демилитаризации. Допустим еще, что все ядерные державы мира согласились бы передать свои ядерные арсеналы на хранение Америке. Как вы думаете, какой эффект имела бы эта “логика разоружения” на способность правительства США финансировать и развертывать свою глобальную “логику оружия”? Разве те из американских налогоплательщиков, физических лиц и корпораций, процветание которых напрямую не зависит от государственных заказов для военно-промышленного комплекса дома и для военно-финансовых структур за рубежом, а таких большинство, не потребовали бы радикального сокращения налогообложения, так как всем было бы абсолютно понятно, что существующих уже американских арсеналов абсолютно достаточно для гарантированной не только безопасности США, но и эффективного выполнения полицейских функций в мире, если бы они где-нибудь понадобились (что, кстати, мало вероятно, учитывая, что предположенное соглашение о демилитаризации возлагал бы на всех его участников ответственность за наказание, изоляцию и, если надо, уничтожение нарушителей этого соглашения у себя дома)? Если в таких условиях правительство США все-таки отказалось бы от сокращения расходов на вооружение и замораживание своих военных инициатив по отношению к “глобальной оси зла”, то тогда всему миру стола бы очевидным, кто на самом деле является этим “невидимым и вездесущим врагом”, который под маской международного терроризма наносит удары и наводит страх по всему миру. Тогда “невидимая рука террора” стала бы “видимой рукой власти” и американским избирателям и их союзникам в Европе, России, Азии, Южной Америке, Африке и в исламском мире было бы намного проще защититься от этого сверхопасного “общего врага”.

Конечно, не требуется особых футурологических талантов, чтобы предсказать, что одним из немедленных результатов развития международных отношений в соответствии с “логикой разоружения” стало бы радикальное корректирование значимости и ценности доллара США в глобальной экономике до уровня, соответствующего способностям американского национального хозяйства производить товары и услуги, пользующиеся естественным спросом на внутреннем и внешнем рынках. Если в краткосрочном плане это привело бы к репрессии, депрессии, краху Нью-Йоркской Биржи, то в долгосрочном плане это оказало бы спасительное и целительное влияние как на качество американского образа жизни, так и на глобальную экологию. В этом смысле будущее поколение американских историков определили бы это качественное изменение во внутренних и внешних делах США как “ампутацию”, радикальный “курс лечения”, давший жизненно-важный импульс как американскому народу, так и всему миру к оздоровлению земли и исцелению души.

Но вернемся сейчас к более узкому, прагматичному вопросу, который я поднял выше, то есть как русские элиты могли бы сыграть положительную роль в разрешении ядерного кризиса, стремительно надвигающегося после 11-го сентября 2001 года в отношениях США и Израиля с Ираком. Только разрешив этот частный вопрос, будет возможно перейти к общим региональным и глобальным действиям в рамках “логики разоружения”.

Это создаст благоприятствующую почву для выработки Москвой и Багдадом модели локального плана поэтапной демилитаризации. Последовав за этим призывом и доказав свою серьезность делом, Ирак станет примером и послужит стимулом для других стран мира, в первую очередь для Пакистана и Индии, Сирии и Ирана, Северной Кореи и Кубы, Ливии и Судана и, в конечном итоге, Китая, Европы и самой России.

Однако, чтобы эффективно запустить механизм этого процесса, России и ее союзникам необходимо открыто осудить все виды научно-технического прогресса, угрожающего окружающей среде. Более того, чтобы это заявление и последующая за ним мирная инициатива была воспринята всем миром, в том числе и пока еще контролирующим своих политиков и технократов “простым народом” Америки, с соответствующей степенью серьезности, Россия должна доказать серьезность своих намерений не только на словах, но и на деле и пересмотреть структуру своего бюджета, перенаправляя больше средств на возрождение сельского хозяйства, деревни, экологии, увязывая это со своим стратегическим решением начать эволюционный возврат от постиндустриального образа жизни, сегодня уже захватывающего в тиски крупнейшие города России, к индустриальному, от индустриального – к аграрному, от аграрного – к натуральному. Другими словами, власть должна повернуться от города к деревне и стать главным спонсором развития традиционного деревенского образа жизни. В то же время, деревня должна повернуться от городского индивидуализма к общинности, начать возрождать земские общины и общинные органы самоуправления, чья деятельность регулируется естественным законом, основанным на “принципе ближнего” и на традиционных ценностях почвы, крови, веры и нравственности, сделать производство экологически чистых продуктов, естественных стройматериалов, ремесленных орудий основой процветания проектов в сфере микроэкономики.

Чтобы довести эти ясные и простые истины до умов элиты власти в Ираке, незамедлительно с миссией в Багдад должен выехать не министр иностранных дел РФ и даже не российский президент, которые сегодня в глазах всего мира воспринимаются как политические, хотя и, возможно, не до конца искренние, союзники США в войне против “международного терроризма”, а обладающие харизмой и общественным признанием представители российского духовенства, православной, мусульманской, иудейской и буддийской конфессий, русских традиционалистов, евразийцев, националистов, монархистов, анархистов, “зеленых”, аграриев и прочих антиглобалистских кругов, искренне озабоченных судьбой не только России и не только Евразии, но всего человеческого рода. Поэтому участниками данной миссии должны быть, прежде всего, люди, обладающие истинным духовным авторитетом, известные своими нравственными, а не политическими заслугами.

Тогда всему миру станет очевидно, что этих людей в Ирак, к Саддаму Хусейну, в качестве российских “послов доброй воли” направил Владимир Путин, но не просто как президент РФ, не как озабоченный своей популярностью политик, а как харизматический лидер евразийских народов, стремящийся к спасению человечества от угрозы ядерной войны, экологической катастрофы и вражды, вызванной отчуждением человека от Бога, от других людей, от природы.

Цель здесь – не в том, чтобы убедить арабский мир, исторически являющийся центром “исламской культуры”, в бесполезности оружия массового поражения, накопленного в арсеналах многих государств, часто определяемых, в силу мусульманского большинства в этих странах, “исламскими государствами”. Здесь и убеждать кого-либо, обладающего здравым смыслом и пониманием решающего технократического превосходства американской “логики оружия”, излишне. Главная задача – не политического, а нравственного характера. Прежде всего, исламская культура, арабский мир, а вместе с ним руководство Ирака, идентифицирующиеся с пан-арабским движением, должны осознать приоритет мусульманской религии над арабской культурой и “сатанинский характер” всех видов оружия массового поражения, явно противоречащих учению Ислама и других религий Единобожия. Общеизвестные принципы Корана, запрещающие применение насилия в религии, порчу Земли и разрыв кровнородственных уз, предполагают только такие формы организации общественной жизни, которые основываются на Истине и самоуправлении. Следовательно, государственную форму, порождаемую переходом людей к городским и макроэкономическим алгоритмам жизни, нуждающимся, как уже было сказано выше, в управлении через насилие, в милитаризации всех аспектов коллективного бытия, в соответствующей экспансии военно-промышленного комплекса, неминуемо порождающего и насилие, и порчу Земли, и разрыв кровнородственных уз солдат, обязанных служить не своим семьям, не своим отцам, а “своим” политикам и генералам, с точки зрения истинно верующего человека невозможно не назвать сатанинскими инновациями.

Здесь я не ставлю себе задачу обсуждать закономерность таких понятий, как “исламская культура”, “исламское государство” или “исламская цивилизация”, так как эту тему я более подробно обсуждаю в других своих работах, доступных на моем сайте http://www.noukhaev.com. Тем не менее, для читателя, не знакомого с этими работами я должен сделать оговорку и подчеркнуть, что эти привычные и часто употребляемые в СМИ понятия, в том числе и среди самих мусульман на Ближнем и Дальнем Востоке, в их строгом смысле противоречивы и абсурдны в такой мере, как “квадратный круг” или “истинная ложь”, так как культура, государство и цивилизация, какими бы именами они себя не называли, — это порождения более или менее развитой секуляризации и отчужденности человека от религии.

Вооружившись этой истиной и подчиняясь ей, исламский мир мог бы не только помочь Ираку сорвать агрессивные военно-политические планы США и Израиля и спасти его народ от дикарства, вооружившегося “логикой оружия”, но, более того, смог бы указать путь спасения всем народам, живущим вдоль “оси зла”. Посредством одностороннего отказа от “неправедного” оружия Ирак мог бы запустить “принцип домино” и превратиться из сатанинского “государства-изгоя” в народ, повернувшийся к Богу, в знак всеобщей надежды, и образец для подражания в глазах всего человечества. Любопытно, что достаточно сделать простой расчет всех плюсов и минусов такого шага, чтобы понять, что, становясь в гордую воинственную позу и сохраняя свои модернизированные арсеналы, Ирак не столько провоцирует американо-израильский удар, сколько создает весьма удобное для президента США оправдание такого удара перед своими гражданами, налогоплательщиками и союзниками в Европе и Азии. Сохраняя оружие массового поражения, если учесть всю диспропорцию сил, Ирак обрекает себя на проигрыш. А принимая во внимание, что такое оружие запрещено Исламом, Ирак обрекает себя и на получение статуса народа неправедного, что согласно Корану равноценно самостоятельному приговору к гибели. Обратив внимание Ирака на судьбоносное для всего человечества значение, которое могло бы сыграть превентивное одностороннее уничтожение Багдадом видов вооружений, которые, к тому же, и запрещены Кораном, Россия смогла бы, посредством этой миссии, стать точкой опоры для переоценки всех ценностей в мире, для начала нравственного возрождения человечества, озабоченного и напуганного абсурдом сегодняшних войн и всего насилия, разрывающего единый организм человечества.

Ирак сегодня находится под реальной угрозой ядерного удара. Таким образом, его опережающий односторонний акт отказа от оружия массового поражения (под наблюдением “послов доброй воли” со всего мира) стал бы рациональным, чисто прагматичным шагом. Заодно это стало бы и сугубо нравственным, диктуемым Откровением, поведением, которое достойно праведного народа и которое могло бы дать начало эволюционным процессам демилитаризации и деполитизации мира, находящегося на грани ядерного самоуничтожения. Такой нравственный жест, совместно осуществленный силами православного Севера и исламского Юга, по всей вероятности, стал бы импульсом для интеграции всего Старого Света, а затем и всего человечества, на базе извечных нравственных императивов Единобожия.

Таким образом, угроза тотального террора, порожденного государством, могла бы стать импульсом для возрождения всего человеческого в человеке, то есть – для оздоровления земли и исцеления души.