Итак, процесс над Мухтаром Аблязовым и Галымжаном Жакияновым близится к развязке. И даже оглашен приговор по “делу” одного из них. Однако даже юридически невооруженным глазом видно, что в этом судебном деле не столько присутствует юридическая законность, сколько творятся дела околозаконные. В определенном отношении ситуацию борьбы младотюрков с действующим режимом можно сравнить со знаменито-скандальным матчем 1986 года за звание чемпиона мира по шахматам между Анатолием Карповым и Гарри Каспаровым, где в связи с шахматными делами было предостаточно и дел околошахматных, в том числе и в связи с применением нового для того времени оружия, как экстрасенс, который к тому же был закален холодной водой и поэтому был особо опасен. Но даже в этой шахматной баталии, несмотря на все околошахматные дела, в конце концов не могло быть ничейного исхода и чемпионом мира мог стать только один из его участников. И мы знаем, что шахматная правда, не случайно, а глубоко закономерно, восторжествовала на стороне тогдашнего претендента – Гарри Каспарова.
Если и дальше пытаться продолжать эту аналогию, то окончание судебного процесса над “младотюрками” нельзя будет расценивать как окончание всего матча за звание казахстанского победителя. Это – всего лишь первая партия! А в упомянутом суперматче между Карповым и Каспаровым, как известно, таких партий было аж 24! Поэтому неизбежны и перерывы между партиями, не говоря уже о временно отложенных партиях. Что касается перерывов между партиями, то они могут быть и более длительными, чем это предусмотрено регламентом, ибо тот же регламент как бы не исключает возникновения форс-мажорных обстоятельств. И как нам известно, главный игрок со стороны власти уже взял тайм-аут в виде так называемого очередного трудового отпуска. Но, как было мудро написано на кольце у древнебиблейского царя Соломона, “Все — проходит!”. А на внутренней стороне того же кольца было написано “И это – пройдет!”. Так что и этот отпуск пройдет, и снова этому игроку необходимо будет решать жизненно важные вопросы, которые должны будут повлиять на ход и исход этого матча, — разведать про дебютные заготовки своих противников к последующим партиям, чтобы хотя бы по привычке не спутать королевский гамбит с ферзевым; где найти достаточно чистой и холодной воды для своего экстрасенса и что сделать, чтобы он замолчал, точнее, помолчал, хотя бы во время своих экстрасенсорных занятий; отослать куда следует хотя и близких, но уж больно назойливых советчиков ходить только лошадью; но самое главное – сколько и кому надо дать, чтобы судейство не замечало того, как он вроде бы и ловко, но все же еще недостаточно профессионально и незаметно ворует с доски фигурки своих противников, и чтобы победа была присуждена именно ему, несмотря на то, что он до сих пор не знает, по каким загогулинам ходит лошадь.
А как хочется и без всяких там советчиков пойти именно лошадью! И не как-нибудь там по-шахматному, а по-нашенски! Чтобы врезать копытом прямо в интеллигентно-высокий лоб противника, чтобы эти ненавистные очки покатились как велосипед… Полцарства не жалко за такого коня! И проблема ведь не в том, что нечего дать! Все вокруг – мое! Проблема в том, как это сделать “умно”, то есть незаметно. Чтобы чувствовалась своя рука при определении победителя, но чтобы этой руки не было видно. Чтобы только обозначить начало честной шахматной игры и… сразу победить этих ненавистных младотюрков. Сразу с дебюта и – победить! Без всяких там миттельшпилей и эндшпилей – слова какие-то неказахские, понимаешь! Да и что там какие-то там младотюрки, если сегодня даже под настоящими турками, которые вот уже десять лет учат играть в политические шахматы, так взбесились лошади, что
их уже никакой шахматной доской не остановить, придется, видимо, армию задействовать.Конечно, какими бы большими возможностями ни обладали шахматы по моделированию жизни, последнюю все равно не втиснуть в шахматные правила. Наоборот, мы видим, как на наших глазах настолько быстро и радикально меняются условия проведения шахматных турниров, что бывает трудно уследить за этими изменениями. Но в рамках 64-х шахматных клеток все-таки неизменными остаются как сами шахматные фигуры, так и правила, по которым они должны ходить. Иначе сама шахматная жизнь станет невозможной. Подобно этому, чтобы была возможной нормальная жизнь в казахстанском обществе и государстве, государственные фигуры на политической шахматной доске должны знать не только свое место, но и правила, которые они не могут нарушать при своих телодвижениях. И главное, не считать за нарушение правил то обстоятельство, что в качестве противников за политическую шахматную доску напротив садятся сегодня те, которых вчера власть пыталась сама учить азам этой игры. И не надо пытаться отделываться насмешливыми, но бессильными ярлыками, типа “киндерсюрпризов” или “матерых уголовников”. Даже находясь на расстоянии вытянутой руки, те же шахматные соперники обязаны воздерживаться от разговора друг с другом, не говоря уже о недопустимости бросать друг в друга шахматной доской или фигурами.
Поэтому, обращаясь к казахстанским властям, хочется сказать следующее. Не надо так уж фатально бояться мата, будь то шахматного или политического! Со всеми это случается, рано или поздно. Не надо пытаться решить судьбу политического турнира путем подкупа судей! И тем более не надо пытаться разбивать “шахматную доску” об голову своих соперников. Мы все видим, и наше терпение небесконечно! Уж лучше — ходите лошадью!