Фигура Нурбулата Масанова в особом представлении не нуждается. Он уже давно известен своими жесткими выступлениями по многим вопросам нашей политической реальности. Он также хорошо известен научной общественности как внутри страны, так и за рубежом как историк и этнолог, специализирующийся на проблемах кочевничества и происхождения казахского народа. Масанова неоднократно обвиняли в излишне резких статьях, в которых он весьма критически отзывался о политической культуре и менталитете современных казахов. Нурбулат Эдигеевич всегда отметает подобные обвинения и не считает, что он сгущает краски или излишне резко отзывается о казахах. “Я всегда говорю только правду как ученый-аналитик! За это и подвергаюсь нападкам маргиналов”, — утверждает он. Но, несмотря на многочисленные пасквили и обвинения в свой адрес, мнение Масанова нисколько не изменилось за последние тринадцать лет. Вот и на сейчас он считает, что в разжигании межнациональной розни в Казахстане виноваты… казахи-маргиналы. И вот почему.
***
— Во времена Советского Союза было создано государство этнического апартеида. Народ был искусственно разделен на полторы сотни этнических групп. А ведь такого разделения не существовало ни в одной стране, кроме Советского Союза. Скажем, англичане — это те, кто является гражданами Великобритании. Француз — тот, кто гражданин Франции. Даже если он вчера эмигрировал из Африки, он все равно считается французом. Генерал Макмахон, президент третьей республики, был шотландского происхождения, но он стал французским президентом. Знаменитый футболист Зинеддин Зидан алжирского происхождения, но он является французом. И так можно перечислять до бесконечности.
Наши недоразвитые узколобые националисты пытаются рассуждать, что, мол, почему французы говорят только на французском языке? Да потому, что там нет этнического разделения. Там есть просто единая французская нация. А нация — это граждане одной страны. А вот, например, что показывают события на Украине? Сейчас там сформировалась новая украинская нация, которая не хочет плясать под дудку России. И эта новая нация находится в процессе самоопределения, саморазвития и самоидентификации. И она идет в этом направлении. И поэтому она выбирает украинского, а не русского президента.
В Советском Союзе все было дифференцировано по этническому признаку. Это было государство этнического апартеида, этнической сегрегации. Для каждой этнической группы была создана среда своего проживания — автономная или союзная республика, территория или область и т.д. Даже число детей, которых отправляли в пионерский лагерь “Артек” в Крыму, было строго сегрегированно по этническому признаку. Каждой этнической группе выделялась своя квота – полный маразм!
Единая советская нация так и не сформировалась, но она образовывалась спонтанно, самостоятельно, власть на словах поддерживала все советское, а на деле препятствовала этому процессу. И вот эта политика с советских времен этнического апартеида продолжается и в Казахстане, несмотря на то, что сейчас самые развитые государства отказываются от этого. Они понимают, что нельзя искусственно разделять своих граждан на казахов, русских, евреев, японцев и т.д.
Для государства важную роль должен играть только один-единственный критерий: гражданин он или не гражданин страны. А хочешь ты быть синим или зеленым, казахом или русским, — пожалуйста, это твое личное дело. Государство не должно интересоваться твоими внутренними различиями и национальностью. К сожалению, казахстанское государство в этом направлении не сделало ни одного шага, оно продолжает политику этнического апартеида и этнической сегрегации. Казахи — это власть, это политическая “крыша”, это верхушка бизнеса. У русских свое место, у этнических меньшинств — свое.
— На ваш взгляд, кому это прежде всего выгодно?
— Конечно, государству. В этом нет никаких сомнений: разделяй и властвуй! Но, несмотря на это, спонтанно формируется единая казахстанская нация, потому что мы живем на одной территории. У нас общие экономические и политические интересы. У нас формируется слой, который является носителем идеи казахстанской нации. Этническая группа не может быть нацией. Это во времена Союза извратили понятие “нация” и стали его применять по отношению к этническим группам. Этническая группа — это когда вы свою групповую принадлежность определяете по своему происхождению. Скажем, я — казах, потому что в свидетельстве о моем рождении написано, что мои родители казахи, то есть автоматически меня проштамповали, поставили “тавро” — казах. И так по отношению ко всем гражданам нашей страны.
— Получается, что вы… против того, что вы — казах?
— В общецивилизационном смысле, о котором я раньше говорил, любой нормальный человек будет против того, чтобы его групповая принадлежность определялась априори государством. Весь мир против этого, только мы за этнический апартеид. Есть слой тех, кто формирует единую нацию — казахстанскую. Это самый развитый слой — городское население республики.
— Видимо, это и имел в виду Назарбаев, когда говорил о создании единой казахстанской нации?
— Назарбаев…, что он может иметь в виду? Он просто этими лозунгами спекулирует, поэтому всерьез их воспринимать совсем не стоит. Я рассуждаю как историк, этнолог и политолог. Безусловно, есть такая тенденция, и он как хитроумный политик не может этого не понимать. Поэтому он и подыгрывает определенным группам этими понятиями. Но с другой стороны, он подыгрывает и другим людям. Есть сельское население, есть городское.
Сельское население — это те люди, чей процесс социализации и инкультурации проходил в маленьких по числу людей населенных пунктах. Ну, скажем, средний размер советского колхоза был 330 хозяйств. Это где-то тысяча-полторы тысячи человек. Но мы знаем, что все эти колхозы были искусственно укрупнены. На самом деле в этом колхозе было около десятка или двух десятков деревень. Это означает, что у них сформировался персонифицированный тип культуры.
Процесс инкультурации и персонификации в городе — это совсем другое. Там в отличие от села формируется категориальное мышление: человек воспринимается не персонифицированно, а структурно – насколько он умен, богат, в каком районе он живет, где работает, как одевается, какое у него авто и плюс миллион других критериев. Помимо этого формируются анонимные связи. То есть я прихожу и решаю свою проблему, потому что данный институт власти должен ее решать, для этого он создан.
Сельский человек ищет всегда знакомого и решает через него проблему персонифицированно. То есть на селе приоритет межличностных отношений, которые играют большую роль практически во всех сферах жизни: в социально-бытовых проблемах, в политической и экономической жизни и т.д. Горожане, у которых формируется категориальное мышление, у них, наоборот, очень высок уровень индивидуализма. Поэтому для них принадлежность к какой-либо группе — это препятствие на пути личностного развития, потому что у них преобладает абстрактное мышление. Тогда как у сельского населения — групповое.
Отсюда именно сельское население, которое переселяется в города — так называемые маргиналы, — является носителем данного типа культуры. Кто такой маргинал? Это человек, который ушел из одной культуры, но не пришел в другую. Пограничный человек, одним словом. Сельские жители живут в гармонии только в своей среде. Но когда сельчанин уезжает в город, у него начинается новый процесс инкультурации, он утрачивает первичную среду, первичные связи, пытаясь их восстановить и реанимировать в городе. А это невозможно.
Маргинал — это человек, который хочет освоить новую культуру, но не может это сделать. Он утрачивает свою прежнюю культуру, но не может ее утратить. Образуется этакий симбиоз “осваиваемого, но не освоенного” и “утрачиваемого, но не утраченного”. К чему бы ни апеллировал этот “пограничный” человек, он все делает невпопад, так в городе его социокультурные коды не функционируют либо работают в усеченном режиме и этого он не поймет до конца своей жизни.
Вот почему маргиналы во всем мире чаще попадают в ситуацию стресса. Чтобы выйти из такого состояния, они, как правило, используют некий универсальный способ: “Да, я маленький никчемный человек, но мой народ, мое государство — самое умное и прекрасное на свете, а раз так, то и я не такой уж и плохой”. Когда маргинал хвалит казахов, то в первую очередь он хвалит самого себя, а не казахов.
Тогда как городской человек, который знает многообразие культур народов мира, отлично понимает, что казахи ничем не лучше других народов. Поэтому городской, т.е. родившийся в городе казах никогда не станет хвалиться своей этнической принадлежностью. Везде власть пытается это использовать в своих, конечно, интересах.
Среди городского населения существует единое понимание, что мы — казахстанская нация, подданные одного государства, что мы живем в одной стране и на одной территории. У нас общие политические и экономические интересы, но вот вызревание такого единства идет очень медленно, трудно, но оно набирает силу.
С другой стороны, у нас очень много маргиналов, которые постоянно кичатся своим происхождением. Это неудачники и, по сути, больные люди, которые задаются вопросом: “Почему русские успешнее нас, казахов?”. Им проще дать некое групповое определение успехам или неудачам других людей, чем объяснить это индивидуальными талантами и способностями. Когда у нас будет полностью урбанизированное общество, тогда у нас не будет этнических групп, тогда их утверждения будут восприниматься, как анахронизм.
В нашем обществе существуют такие противоречивые тенденции: с одной стороны, власть проводит свою политику: когда надо — она демократична, а когда нет – националистична, когда надо — власть говорит о единой нации, когда нет — говорит о величии своей этнической группы. И на уровне самого общества также существуют свои противоречия: горожане апеллируют к единой системе отношений, связей, они тяготеют к прагматизму и рационализму, деэтнической нации.
Раньше в советское время маргинальность была однопоколенная, то есть было плохо быть малообразованным, деревенским парнем. Сейчас у нас маргинальность стала полуторной и даже двухпоколенной. Маргиналы отдают своих детей в казахские школы, где уровень образования очень низкий. У них на первом месте стоит язык, а не уровень знаний и подготовленности ребенка. Вот говорит по-казахски, значит, он образованный человек. Он не понимает, что главное — это гармоничное образование ребенка. А казахский язык зачастую в нынешней ситуации является препятствием для получения полноценного образования, потому что на государственном языке не найдешь на книжных прилавках ни Аристотеля, ни Платона, ни Сократа, ни Маркеса, ни Льосы, ни Фуэнтеса, ни Борхеса, ни Музиля, никого из подлинных интеллектуалов и т.п., то есть на государственном языке у нас нет полноценной интеллектуальной инфраструктуры.
Я не пытаюсь ругать казахов или казахский язык, а лишь констатирую факты. В свое время я призывал власть: “Если вы хотите по-настоящему сделать казахский язык развитым, то вы должны много с ним работать, для начала надо перевести на государственный язык всю сумму мировой интеллектуальной мысли”. Многие у нас в Казахстане знают только разговорный казахский язык, а не литературный. Современный казахский новояз, напичканный несвойственными для казахского языка арабизмами, иранизмами, туркизмами, татаризмами и т.д., сами казахи не понимают. И в этом большая проблема. Если вы хотите модернизировать казахский язык, то модернизировать его нужно постепенно, а для этого нужно много и творчески с ним работать, а не калькировать непонятные термины из чужеродных языков.
На мой взгляд, межэтническая рознь тесно переплетается с “жузовщиной”. Именно маргиналы являются носителями этой культуры — родоплеменных отношений. Тогда как городское население, ну, например, возьмите любого городского казаха в третьем поколении, вообще знать не знает что-либо о жузах и кланах. В лучшем случае — где-то и от кого-то слышал. Но в чем же отличие казахского трайбализма от африканского? В африканских странах трайбализм основан на том, что их род, клан, трайб — это организация. У казахов никогда не было организации. Для них трайб — это способ мышления. Это фильтр, который сидит в голове каждого казаха. Вот, например, вы пришли в тот или иной кабинет, зная, что его владелец из Младшего жуза (берш). Если вы из того же рода, то вы будете восхищаться обстановкой в этом кабинете. Если же вы из другого племени, то будете критиковать мой интерьер. Вот это и есть казахский тип мышления. То есть когда все социальное пространство позиционируется с помощью системы родоплеменных предпочтений. Это естественный стиль мышления сельских маргинальных казахов. Мы должны переболеть этими маргиналами, но для этого нужно время. Еще раз подчеркну: любая болтовня маргиналов о “национальном вопросе” малопродуктивна, бесплодна и только лишь ухудшает межэтнические отношения в Казахстане.