“Зачем эта дорога, если она не ведет к храму?!”
Очередной праздник 9 Мая — повод поговорить о том, насколько далеко мы отошли от тех ценностей, олицетворением которых в числе прочих знаковых событий и явлений был и День Победы. У прежнего режима при массе недостатков, о которых особенно модно стало говорить после утраты им сначала контроля над обществом, а после и всего остального, было одно бесспорное достижение. Это – одержанная под его началом полная и безусловная победа в войне, вероломно развязанной фашистской Германией. В ходе ее у режима произошло значительное смещение от марксистской этики к этике традиционной. И прежде всего – к этике православного христианства. Ибо основной силой в войне был русский народ. Поэтому начатая во имя защиты социалистической родины и коммунистических идеалов война завершилась здравицами из уст лидеров компартии и страны во славу великого русского народа…
После распада социалистической державы и системы в целом на протяжении 90-х годов в новой России попытались отказаться от всего того, что ассоциируется с советским периодом, и протянуть связь времен напрямую от февраля 1917-го. Но в новое столетие и тысячелетие россияне вошли с фактически новым президентом, который к настоящему времени уже успел вернуть все то духовно ценное, что связано с Великой Отечественной войной. И гимн (правда, с другими словами), и военные парады в честь той Победы. А вместе с ними – статус не формально, а по-настоящему общегосударственного и всенародного праздника. И главное – веру народа в свое величие. Через все это правящие в стране круги решают главную для себя задачу. Она заключается в восстановлении веры российского общества в возможность единения власти и народа на основе общих традиционных морально-этических ценностей. По нынешним временам это очень трудная задача. И тут явно призваны играть ведущую роль не только славное воинское прошлое русской нации, но и нынешний корпус военных людей России.
4 мая, выступая по телеканалу “Культура”, С.Михалков, автор слов гимна СССР, вспоминал, как он вместе со своим соавтором Эль-Регистаном доводили до состояния завершенности его текст в 1943 году и как потом И.В.Сталин пригласил их отметить его принятие “по русскому обычаю”. Спустя почти 60 лет этот же поэт создавал текст другого гимна – Российской Федерации. Это поразительное явление, что одному и тому же человеку с разницей в полстолетия довелось написать два гимна двух государств, которые поначалу рассматривались как исторические антиподы. Даже один такой пример говорит многое о том, что сейчас в действительности происходит в России.
Какая этика лежит в основе реформ?
Иное дело – Казахстан. У нас до сих пор не понятно, что это за этика, которой правящий слой руководствуются в своей деятельности. Более того — есть ли она как таковая вообще. Ведь этика же вещь такая, что ее нельзя ни всецело перенять со стороны, ни полностью вновь изобрести и внедрить. Она, так или иначе, должна быть связана с опытом прошлого. У казахского общества хранителем традиционных морально-этических норм до недавнего времени выступал аул. Сейчас его уже, можно сказать, не стало. На грани исчезновения практически все крупные населенные пункты районного значения в тех аридных зонах, где до недавнего времени была сосредоточена большая часть коренного населения. Происходит перетекание казахов оттуда в крупные города.
Их традиционная этика утрачивается на пути туда или в ходе самоутверждения в городской среде. Оказавшись в урбанистической среде, люди, как правило, тянутся к утвердившимся там задолго до их появления веяниям модернизации и вестернизации. Ведь практически все крупные города в Казахстане на протяжении последнего века поднимались на основе русско-европейского населения. И там в основном сейчас довлеет этика христианского общества постиндустриального периода. Пытаться стать ее адептами, наверное, можно всем. Но едва ли для сынов и дочерей многотысячелетней кочевой культуры будет возможно сделаться за время жизни одного-двух поколений настоящими носителями такой этики. Вот и получается, что от своей традиционной этики уже ушли, а к этике других, представляющейся очень привлекательной, еще не пришли. В результате ее как таковой и вовсе вроде бы и нет. Особенно это становится заметно при близком знакомстве с практикой деятельности людей, занимающихся большой политикой и принимающих общественно важные решения. Попробуем объяснить то, что у нас имеется в виду, посредством сравнения с опытом других наций и рассмотрения конкретных примеров из нашей жизни.
Когда нет этики, нет и преемственности ответственности
Когда слушаешь выступления наших нынешних государственных деятелей, складывается впечатление, что они никак не склонны связывать себя с понятием о преемственности власти как таковой. Поэтому зачастую трудно понять, куда идет ведомое ими общество и где именно оно сейчас находится. Так и напрашивается сравнение с Японией, где с приходом нового императора начинается новое летоисчисление. Правда, на этом и кончается кажущееся сходство, ибо во всем остальном современный Казахстан – полный антипод самой передовой страны Востока.
За последние месяцы довелось посмотреть и послушать по ТВ выступления целого ряда членов нашего правительства в парламенте и в специальных передачах, идущих на главном государственном телеканале “Хабар”. Особенно запомнились пикировки К.Нагманова, министра транспорта и коммуникаций, с народными избранниками в мажилисе.
Слова те же, что были раньше: реформам альтернатив нет – больше приватизации и больше либерализации. Заметно изменилась лишь манера речи. Она стала напористо-безапелляционной. Оно и понятно: приближаются выборы.
Так, из слов тех, кто делает политику и принимает решения, вытекает, что социально-экономическая ситуация в стране складывается именно так, как ее моделирует правительство. То есть получается, что она у него под полным контролем. А вот сомнения некоторых представителей депутатского корпуса и журналистского сообщества в перспективности проводимого социально-экономического курса у представителей правительства вызывает плохо скрываемое раздражение. Оказывается, казахстанцам надо быть бесконечно благодарными своему правительству за то, что в такие трудные времена и при таких тяжелых условиях оно продвигает успешно реформы. О том, какова же реальная горькая цена этого успеха, разговор отдельный.
“Трудным временам” нет конца
А сейчас попытаемся разобраться с теми “трудными временами”, на которые вот уже 14 лет нашими властями много что списывается. Один из прежних премьер-министров, помнится, договорился до того, что сравнил реальность нашей нынешней жизни с условиями времен войны. Что и говорить, если судить по последствиям (предстающим перед нашими глазами в виде сотен разгромленных малых и средних городов, тысяч разоренных аулов и сел, десятков тысяч беженцев оттуда, пытающихся найти спасения в Алматы, Астане и областных центрах), результаты проводимой нашими властями внутренней политики вполне сопоставимы с последствиями боевых действий. Нас, общественность, все эти 12-14 лет убеждают, что все это издержки того, что такие, мол, у нас сейчас “трудные времена”. А конца им не видно.
Сейчас под предлогом решения жилищных проблем десятков и десятков тысяч ищущих спасения в городах вчерашних сельчан на поток поставлен процесс их закабаления из расчета 400-600 долларов в месяц в течение предстоящих десятилетий. Многие, заселившись в принадлежащих предоставившим кредит коммерческим организациям вплоть до полной выплаты долга и процентов по нему квартирах, очень скоро обнаруживают неподъемность беремени ежемесячных платежей в размере 400-600 долларов и накапливают новую задолженность по текущим расчетам (уже перед банком). Таким образом, оказавшись перед угрозой потерять право продолжать жить в данной ипотечной в квартире и оказаться на улице, с согласия банка выставляет ее на продажу за сумму, которая больше прежнего, и в случае продажи кладет разницу себе в карман. И с этим спекулятивным капиталом начинает все сначала. А банк ту квартиру оформляет на нового жильца уже под более высокую цену и соответственно проценты. И все это преподносится как огромное благо. И все это называется “мы решаем жилищные проблемы граждан лучше, чем в советское время”… А по сути речь идет о продолжающейся “чрезвычайке”.
Сколько же еще большинство народа должно продолжать жить в режиме фактически чрезвычайной или же, если так больше нравится нашим высокопоставленным чиновникам, почти военной ситуации. Видимо, порождаемая безрадостной для абсолютного большинства казахстанцев реальностью общественная атмосфера по-своему выгодна властям. Под предлогом того, что сейчас “трудные времена”, можно без конца сокращать меру государственной ответственности в отношении не только социально уязвимых слоев населения, но и также всего комплекса соцкульбыта.
Такого не было даже в годы Великой Отечественной
А ведь такого не было даже в годы Великой Отечественной войны. В свое время покойный Калтай Мухаметжанов, которого все знали как человека незаурядного ума и большого такта, в ходе разговора с ним на эту тему заметил, что из осаждаемого немецко-фашистскими войсками Ленинграда прежде всего вывезли старейшую общедоступную (публичную) библиотеку страны, любовно называемую в народе “Салтыковкой” (им. М.Салтыкова-Щедрина). А в Казахстане именно в годы Великой Отечественной войны были созданы ЖенПИ (женский педагогический институт), консерватория (в конце 2002 года стала жертвой пожара) и киностудия “Казахфильм” (которая только на “Кочевников” и получила реальные средства, не известно как потраченные в итоге). Сейчас же в независимом Казахстане все подобные образовательные и культурные учреждения постепенно сбрасываются властями с казенного кошта. Из прежних шести десятков вузов, содержавшихся полностью за счет государства, свой государственный статус к настоящему времени сохранило лишь 7… Да, все это (мы тут согласны с теми высокопоставленными чиновниками, которые, чтобы убедить общественность в том, насколько трудные сейчас времена, поминают войну) и на самом деле напоминает реальность чрезвычайной или военной ситуации.
За 14 лет крутых реформ государство в лице властей предержащих столько раз во имя светлого несоциалистического (читай: капиталистического) будущего приносило в жертву интересы сотен тысяч, миллионов простых людей или же, если выразиться языком нынешних предпринимателей, “кидало” их, что слова о государстве, которое (зато!) признано во всем мире и впервые за последние 600 лет имеет свои деньги, ей-богу, уже не утешают… Если еще после всех этих колоссальных потерь, которые за последние годы понесла основная масса (4/5) населения республики, Казахстан все так же продолжает переживать “трудные времена”, то что-то тут, согласитесь, неладно.
А раз так, правительству пора бы, видимо, сверить часы с реальностью и определить со всей ответственностью, куда же придет ведомое им таким образом общество. Но, к сожалению, оно явно не собирается делать этого. С каждым годом в его реальной политике по отношению к своему народу обнаруживается все больше и больше фактов, свидетельствующих о цинизме. Ничего другого и не следует, видимо, ожидать, пока вопрос об этической основе проводимых в Казахстане реформ остается открытым. А он действительно остается открытым…