Высокие цены на углеводороды как нельзя лучше способствуют ускоренной или, верней, даже ударной реализации давно существующих проектов прокладки экспортных трубопроводов из Центральной Азии. Прежде всего – из Казахстана. В 2005 году были достроены сразу два трубопровода, предназначенных для транспортировки казахстанской нефти в западном (закавказском) и восточном (китайском) направлении. Это – проекты нефтепроводов по маршрутам Баку-Тбилиси-Джейхан и Атасу-Алашанькоу. В декабре 2006 года был достроен уже большой экспортный газопровод Баку-Тбилиси-Эрзурум. Но это все маршруты по направлениям к западу и к востоку от Казахстана. А как же северное и южное направления? Что нового там?
Все маршруты важны
Весной 2006 года был окончательно решен вопрос расширения пропускной способности построенного в 2001 году трубопровода КТК по маршруту Тенгиз-Новороссийск, который считается северным (российским) направлением. Такое стало возможным после того, как президент РК Н.Назарбаев в ходе своего визита в Россию, состоявшегося в апреле прошлого года, заявил о принятии Астаной на себя обязательства увеличить объем казахстанской нефти, транспортируемой по маршруту КТК, с 28 до 67 млн. метрических тонн.
В то же самое время стали приобретать реальные очертания проекты, предполагающие прокладки аналогичных маршрутов в южном (пакистанском) направлении. А ведь еще совсем недавно они представлялись практически нереализуемыми. Что же изменилось?
Новая ситуация, прежде всего, объясняется тем, что Пакистан, испытывающий большие трудности из-за нехватки энергоносителей в условиях высочайших цен на них на международных рынках, готов покупать их там, где это ближе и дешевле. Соседний с ним Иран изъявил готовность пойти ему навстречу в такой нужде. И Тегеран с Исламабадом принялись обсуждать возможность прокладки газопровода из Ирана в Пакистан. Ничего тут удивительного нет. По величине своих запасов природного газа Иран занимает второе место в мире после России. И он вполне в состоянии покрыть потребности Пакистана в “голубом топливе”. Кстати сказать, вынужденную сейчас снова просить у России газ Грузию – тоже. Но такая идея не нравится США, которые стараются не допускать чрезмерного сближения дружественных с ними государств с Ираном.
Альтернатива, которую американцы предложили Пакистану, связана с Центральной Азией. Прежде всего, это – конечно, Туркменистан, обладающий богатейшими месторождениями газа. Потом Узбекистан и Казахстан. По сути, такая идея существует, как уже сказано выше, давно.
И попытки осуществить ее предпринимались задолго до того, как в Вашингтоне предметно озаботились “восстановлением древних связей между Южной и Центральной Азией и налаживанием новых отношений в сферах торговли, транспорта, демократии, энергетики и коммуникаций”. Такая цель вытекает из прошлогоднего письма Ричарда Баучера, помощника госсекретаря по делам Южной и Центральной Азии, в профильный комитет Конгресса США. В связи с ней наблюдатели заговорили о стремлении Вашингтона “сориентировать центрально-азиатские страны на своих союзников в Южной Азии”. Ею, помимо прочего, было продиктовано, видимо, и то, что сам Р.Баучер осенью 2006 года побывал в столице Узбекистана, которая считается второй после Туркменистана богатейшей газом страной Центральной Азии.
Но, как бы то ни было, для нашего региона, в целом, и для Казахстана, в частности, такая инициатива фактически может открыть новое направление выхода на международный рынок. И это – самое главное.
Чтобы ясней представить себе значение всех этих маршрутов для нашего региона и нашей страны, надо рассмотреть ситуации, в котором они находятся.
На крайнем западе от нас – высокоразвитые страны Западной Европы. От них до нас нисходящая градация, обозначающая все меньшую и меньшую развитость. Такая же картина к востоку, где в начале цепочки – Япония, в промежутке – новые индустриальные государства (НИС) и Китай, а в конце — мы. Других путей на просторы мирового рынка у нас нет. Во всяком случае, пока. И в том, и в другом случае Казахстан занимает положение замыкающего. Мы как бы на острие перевернутого равнобедренного треугольника. И в последнее время начинаем все больше и больше ощущать все “прелести” такого положения.
В мировой экономике верховодят прибрежные страны
Торговые пути издавна являются кровеносными сосудами человеческой цивилизации. В древнем мире основную нагрузку несли на себе сухопутные дороги. Важнейшими из них были те, что связывали Дальний Восток с Индией и Средиземноморским бассейном. Проходили они через Среднюю Азию, что обусловило возникновение и расцвет таких центров культуры и торговли, как Самарканд, Бухара и Хорезм. Тараз и Туркестан.
Позже инициатива перешла в руки сугубо морских держав, имеющих выход к Атлантическому океану, — Испании, Португалии, Англии, Голландии и Франции. Они быстро нашли водные пути ко всем частям света, и нужда в трансконтинентальных торговых маршрутах отпала. С этого времени центр тяжести в мировом экономическом развитии переместился на прибрежные районы, а обширные внутриконтинентальные пришли в упадок и запустение. Злободневность этой реальности поныне ощущается. Достаточно взглянуть на политическую карту мира.
Из имеющихся сейчас двух сотен государств лишь около двадцати не имеют выхода к морю. Это говорит о том, что политическая карта нашего времени формируется под большим влиянием географических условий. А вот распад социалистического лагеря был во многом спровоцирован идеологическими мотивами. И что же?! Количество сугубо сухопутных государств в мире увеличилось едва ли не вдвое из-за распада СССР, Югославии и Чехословакии.
В Азии к прозябающему в бесперспективности Афганистану, Непалу, Бутану и Лаосу присоединились пять новых центрально-азиатских государств, еще дальше отстоящих от мирового океана. Причем если раньше во всем мире имелась всего одна страна, не имеющая выхода к мировому океану даже через соседние страны, теперь их, благодаря изменениям на политической карте нашего региона, стало две. К крошечному княжеству Лихтенштейн, зажатому между границами Австрии и Швейцарии, двух сухопутных государств Европы, присоединился Узбекистан. У него все окружение – Кыргызстан, Таджикистан, Афганистан, Туркменистан и Казахстан — также не имеет прямого выхода к открытым морским берегам. Мало того, Узбекистан — единственное достаточно крупное государство в мире, которое находится в столь тупиковой геоэкономической (географическо-экономической) ситуации…
У англичан не получилось. А смогут ли американцы?!
Ближе всех открытых морей к Центральной Азии Индийский океан, вернее Персидский залив и Аравийское море, куда американцы планируют нам открыть путь. В конце прошлого века англичане носились с проектом соединения своих железных дорог в Индии и на Среднем и Ближнем Востоке через Среднюю Азию. И тогда это не удалось в силу политических причин. Только спустя 100 лет, после прокладки участка Теджен – Серахс, открылся железнодорожный путь из Центральной Азии к Ближнему Востоку и Малой Азии. Но вряд ли в ближайшем будущем пойдут по этому маршруту интенсивные грузопотоки. Причина: негативное отношение Запада к нашим связям с Ираном и через Иран.
Есть еще более перспективный путь – от туркменской Кушки через афганский Герат и Кандагар к пакистанскому Чаману и Кветте. Автомобильная дорога уже есть. Если связать участок Кушка-Чаман железной дорогой, наш регион получит через Кветту надежный выход к глубоководному порту Карачи, а оттуда – кратчайший путь к наиболее динамично развивающейся части света, Юго-Восточной Азии. Расстояние между Кушкой и Чаманом не больше, чем между отдельными регионами Казахстана. От Чамана до Карачи есть действующая железная дорога длиной всего 800 км.
По этому маршруту можно было бы проложить и трубопроводы. Осуществление этого проекта, безусловно, будет выгодно всем государствам Среднего Востока и Центральной Азии. А также и России.
Помимо прочего, это – диверсификация направлений выхода на мировой рынок, что уже само по себе важно. Но самое главное – это то, что в этом случае нет нисходящей к нам градации развитости и соответствующей структуры товарообмена. Но пока, увы, в Афганистане все также неразбериха. Не помогает и то, что там находятся международные силы. Так что пока не наша нефть и газ идут через Афганистан, а афганский героин – через страны Центральной Азии. Так что смогут ли американцы помочь нам “пробить окно” в Индийский океан – это еще вопрос.