Алматы. 18 мая. КазТАГ — Расул Рысмамбетов. Эта точка зрения — результат долгих размышлений, в то же время сомнений в том, что предстоящее проведение народного IPO даст ощутимый результат в первую очередь для страны и, конечно, простых казахстанцев. Ведь обнародованная главой государства широкомасштабная компания по привлечению дополнительных денег с целью развития нацкомпаний и с другой стороны предполагает контроль народа и вовлечение большинства населения в управление сырьевым богатством которое, по сути, принадлежит всем нам.
Разговоры об успехе либо провале народного IPO на данный момент схожи с выстрелом наугад в полной темноте. До недавнего времени мы имели только один посыл. Глава государства Нурсултан Назарбаев объявил, что необходимо “разместить среди населения акции национальных компаний, входящих в фонд “Самрук-Казына”. Были определены первые ласточки — “Самрук-Энерго”, KEGOC и “Казпочта”. Конечно, Н. Назарбаев озвучил лишь идею в целом, поручив разработать детальный план народного IPO ФНБ “Самрук-Казына”.
На днях его новый глава Тимур Кулибаев назвал консультантов, которые будут помогать в организации продажи акций населению. Посмотрим список банковских структур и аудиторских компаний, которые слетелись как пчелы на мед.
Эти структуры давно известны в мире, но репутация некоторых явно подмочена. Например, в качестве финконсультантантов привлекаются — международные банки — американский Citigroup (лид-менеджер), швейцарский UBS AG, казахстанские Visor Capitаl, KazKomSecurities; крупная аудиторская компания PriceWaterHouseCoopers; юрконсультанты — ClearyGottlieb Steen & Hamilton LLP совместно с казахстанской GRATA; а PR поручен — Merlin. Понятно, что они лидеры в своих отраслях. Экспертам давно известны хозяева данных структур и их проекты.
Возьмем к примеру Citigroup. Известно, что в 2009 году эта компания выплатила только одному отдельному трейдеру — Эндрю Холлу $98 млн. долларов бонусов. Citigroup также подверглась критике за “создание помех в работе европейского рынка облигаций — так как она быстро продала облигаций на 11 млрд. евро на торговой платформе MTS в 2004 году, уронив значительно рынок, а затем скупило обратно эти же облигации по низким ценам. И теперь эта компания будет давать советы Самрук-Казына. И неужели ФНБ будет выплачивать бонусы в десятки миллионов долларов иностранным консультантам из наших с вами денег?
А аудит будет проводить PriceWaterHouseCoopers — группа, которая тесно работала с российской компанией ЮКОС и после возбуждения уголовного дела отозвала аудит по этой компании за несколько лет. Т.е. признала его недействительным, ибо клиент якобы ввел аудиторов в заблуждение. После этого западные эксперты до сих пор в сомнении в возможности построения рыночной экономики в России. Но, несмотря на это, PriceWaterHouseCoopers продолжает консультировать и аудировать сотни крупных компаний на пространстве СНГ.
Стоить признать, что именно фонд национального благосостояния Самрук-Казына влил гигантские ресурсы в отечественные банки, предотвратив их обрушение, как это случилось в некоторых других странах мира. Эффективность расходования средств в рамках антикризисной программы — предмет отдельного разговора, но 2008-2010 годы были бы гораздо грустнее без финпомощи государства.
Насколько оправданно участие иностранных консультантов в этой сугубо народной кампании? У нас есть серьезные опасения в том, что акции нацкомпаний или уйдут за рубеж или окажутся в руках наших олигархов. Неужели с этой работой не справятся сами казахстанцы? Нет сомнений, что привлечение иностранных консультантов при любом исходе народного IPO обойдется в копеечку. Возникает вопрос: в какую цену нам обойдется помощь этих компаний?
Поэтому наше агентство предлагает начать народное IPO с публикации gross расходов на его подготовку — в СМИ. КазТАГ предлагает свою информационную площадку для этих целей на бесплатной основе, ведь речь идет о деньгах казахстанских налогоплательщиков.
Рискуем пенсиями?
С другой стороны, нас настораживает упорное намерение правительства вложить пенсионные активы в народное IPO. Увы, мы согласимся с тем, что пенсионные фонды Казахстана испытывают явный недостаток фининструментов для инвестирования, но кто, все-таки, возьмет на себя ответственность за миллиарды личных накоплений казахстанцев?
Девальвация тенге, бесконтрольное расходование банками средств вкладчиков под носом у Нацбанка, агентства по финнадзору – все это подтверждает неэффективный подход в использовании наших накоплений. И простому казахстанцу понятно, что участие в народном IPO иностранных компаний и фирм с оффшорным участием может привести к махинациям и просчетам. В случае падения наших пенсионных активов корейский кризис конца 90-ых может показаться детским лепетом.
Поэтому, предлагаем ФНБ “Самрук-Казына” в целях прозрачности и эффективности проведения народного IPO включить в состав организационного органа по IPO известных экспертов из ассоциаций: финансистов, экономистов, пенсионных фондов, форума предпринимателей, а также руководителей управляющих компаний пенсионных фондов. Сотрудников КНБ, финансовой полиции, генпрокуратуры для избежания серых схем и махинация. И само собой, публиковать подробные сообщения о предложениях общественных консультантов.
КМГ – нефть в обмен на удовольствие
Один из лакомых кусков экономики страны также попадет в руки народа в рамках IPO. Как известно, президент Назарбаев объявил, что КазМунайГаз также выставит на продажу свои акции населению. Но до того, как акции КазМунайГаза будут проданы народу, хотелось бы знать всю информацию по данной компании и ее дочках и внучках.
Недавно нефтяники провели круглый стол в Алматы по животрепещущей проблеме, поднимаемой общественностью страны — экспансии китайских компаний на углеводородный рынок. Агентство КазТАГ попросило КазМунайГаз ответить на три конкретных вопроса:
1. Где можно ознакомиться с кредитным договором на строительство газопровода Казахстан-Китай? Агентству ответили, что китайская сторона против обнародования таких данных. Но нам стало известно, что кратчайший трансфер денежных средств между КНР и Казахстаном — это оффшорный банк на Каймановых островах. Представитель КазМунайГаза, потупив взгляд, ответил, что банк был выбран китайской стороной…
2. Сколько процентов в газовом месторождении Урихтау мы продали китайцам? Увы, четкого ответа мы не услышали. Представитель нацкомпании ответил, что Казахстан ничего продавать не будет, хотя еще в феврале было известно, что половина этого месторождения отойдет китайской CNPC.
3. Кому принадлежит АО “Мангистаумунайгаз”? Тут был четкий ответ: это 50/50 совместное предприятие КазМунайГаз и китайской CNPC, а зарегистрировано СП в третьей стране для удобства арбитража.
Получив невнятные объяснение на круглом столе, мы были немного разочарованы. У нас в распоряжении есть совсем другая информация. АО “Мангистаумунайгаз” (ММГ) принадлежит не КМГ-CNPC, а компании Mangistau Investments B.V., которая купила ММГ у индонезийской оффшорной компании Central Asia Petroleum Ltd. за $2,6 млрд. Расклад акционеров такой — Mangistau Investment B.V. — 99%, трудовой коллектив и другие юрлица — 1% ( около $26 млн). Акционеров Mangistau Investments B.V. мы знаем только со слов чиновников. Амстердамская компания United Trust, которая обслуживает Mangistau Investments B.V., игнорирует запросы КазТАГ о предоставлении информации по акционерам. Зачем нам Mangistau Investments B.V. – если месторождения ММГ находятся в Казахстане? Кого они стесняются и под кого подстраиваются?
Возникает вопрос, зачем национальной компании КазМунайГаз несколько десятков аффилированных компаний в оффшорных зонах и странах с низким налогообложением? Поэтому мы провели небольшое расследование и обнаружили то, что национальная компания практически ушла в оффшор. Если не верите, то предлагаю ознакомится с такой практикой на сайте — http://www.kmg.kz/corporate_management/affiliated/
Получается так, что перед выходом на народное IPO национальная компания уходит от выплаты налогов своему государству? Может быть, есть какие-то другие причины, кроме панического страха перед арбитражными судами третьих стран?
Например, амстердамская компания под названием TH KazMunaiGaz N.V. владеет большей долей в Павлодарском нефтехимическом заводе через казахстанское ТОО “Refinery Company RT”. Официальные данные сообщают, что TH KazMunaiGaz N.V. — дочка КазМунайГаза, но в чем тогда выгода нацкомпании владеть активами в Казахстане через амстердамский траст? Кстати, по неподтвержденным пока данным, 50% в газовом месторождении Урихтау также будут проданы на территории некой страны со льготным налогообложением.
Вряд ли десятки оффшорных фирм в составе национальной компании добавят доверия, когда КазМунайГаз пойдет на народное IPO. Почему? Потому что, как правило, трастовые компании в Голландии и в швейцарском кантоне Цуг регистрируют фирмы на физических лиц. А общественность еще не видела свидетельств о регистрации оффшорных и голландских компаний КазМунайГаза. Хоть бы и на фламандском языке. Более того, не видела их финансовой отчетности. Как вычислить долю китайских компаний в нашей нефтянке, если даже они заходят на казахстанский рынок через европейские оффшорные зоны?
Непонятно и другое. Мы не нашли данных о том, как же все-таки Казахстан продает свою нефть? Каким компаниям, по какой цене, на каких условиях? Несомненно, это – миллиарды и миллиарды долларов. Вся информация о реализации нефти бывает лишь отрывками и основывается на слухах. Надеемся, что в ближайшее время КазМунайГаз сможет ответить на запрос КазТАГ, и мы поделимся этой информацией с казахстанской общественностью.
Нас волнует и другая проблема. Это условие сделок по газопроводам Казахстан-Китай, Бейнеу-Бозой-Акбулак, покупка Казахстаном румынской Rompetrol Group, выход АО “Разведка Добыча КазМунайГаз” из иракского проекта Аккас. Все это наводит на невеселые мысли об отсутствии стратегии развития КазМунайГаз, а также недостаточной квалификации менеджеров нацкомпании. При этом, в частных беседах нефтегазовые менеджеры чаще кивают на “политические” решения, нежели на неумение вести переговоры или незнание конъюнктуры рынка.
Вот еще примеры. Китаю нужен был казахстанский газ, однако мы пошли на кабальный кредит под строительство газопровода. Rompetrol работает на рынке почти всей Европы, а мы умудряемся инвестировать туда, вместо того, чтобы получать прибыль с этого актива. Korea Gas считает иракское месторождение Аккас интересным, а мы уходим с перспективного проекта. Конечно, вести переговоры с властями иракской провинции — это вам не “сливать” половину Урихтау в руки китайцев.
Продать свои недра легче, чем приобрести привлекательный актив за рубежом. По мнению экспертов, и сейчас не поздно отыграть газопроводные кредиты в свою пользу, при этом не обидев китайцев. Но, как всегда, нам не хватает или квалификации, или действуют оффшорные схемы, в которых заинтересованы наши чиновники. Общеизвестно, что в крупных транснациональных компаниях за такие промахи уволили бы всю команду, а руководителей отдали под суд.
Обратимся к “Самрук-Энерго”. Нас, естественно, интересует проект Балхашской ТЭС, угольного монстра вчерашнего дня. Глава государства не раз обращал внимание на то, что надо создавать современные технологии. Эксперты считают, что зольность местного угля, планируемого к использованию на Балхаше, доходит до 50%. Разве в озеро Балхаш выбрасывается мало отходов с “Казахмыса”? Думаю, что население этого региона — только досадная помеха бизнес-планам.
Бои без правил
Кстати, недавно статагентство озвучило среднедушевой месячный доход в Казахстане. По данным официальной статистики, он составил немногим более 44 тыс. тенге. В год это около $3 тысяч на человека, а не мифические $10 тыс. от ВВП, о которых постоянно вещают с высоких трибун. С таким уровнем дохода не то, что на бирже, на воскресном базаре делать нечего. Сколько акций сможет купить простой казахстанец на свои сбережения? И станет ли IPO действительно народным?
А что такое вообще “народное IPO”? Есть общепринятое Initial Public Offering — первоначальное выход компании на биржу по специально установленным правилам, которые строго должны соблюдаться всеми участниками рынка.
Подготовка к такому шагу занимает несколько лет. Он включает пересмотр всех бизнес-процессов, документирование всех обязанностей, подтверждение эффективности каждого сотрудника. Не считая тщательного аудита всех финансовых операций. И только после этого компания предлагает купить свои акции взыскательным инвесторам, чтобы привлечь средства для дальнейшего развития.
Если брать наши компании, то ситуация в корне отличается. У нас есть тяжеловесы с поддержкой правительства и госбюджета. Но при этом, каждая национальная компания обросла большим количеством дочерних компаний с непонятными функциями и непрозрачными учредителями в оффшорных зонах. И основная проблема заключается не в недостатке средств, а в их эффективном использовании.
Нам кажется, что фонду “Самрук-Казына” надо объяснить населению: в чем все-таки разница между IPO и народным IPO. Приведем простой пример. Есть большой футбол, где 22 игрока, один мяч, арбитр, боковые судьи, трусы, гетры и спортивное поведение. А есть другой футбол – дворовой, без правил: разное количество игроков, любая одежда, судей нет, а против игрока с мячом (читай: с деньгами) разрешены любые приемы. Вот и получается, что народное IPO — пока игра без правил и предсказуемого результата.
Как это может случиться, далеко ходить не надо. В Польше тоже провели народное IPO – и сейчас почти вся экономика этой страны находится в руках международных компаний. Если мы пойдем по такому пути, мы фактически акционируем всю страну и продадим ее оптом иностранным государствам. Нюансов в этой инициативе немало. Поэтому предлагаем создать общественный совет, куда войдут профессиональные экономисты и финансисты, чтобы общество четко знало, куда мы идем и зачем нам всем это надо.
Наше пожелание простое. Мы знаем, кто продвигает идею народного IPO – это богатые люди, хозяева жизни. Разве они видят пенсионеров в поисках еды на помойках, обездоленных в дальних аулах, подростков на барахолках, инвалидов на перекрестках наших улиц? Поэтому, главное — не обмануть веры всех этих людей в государство. И не забывать о том, что национальные компании должны работать на общее благосостояние, а не на узкий круг особо посвященных, делящих лакомый пирог между собой в плотно зашторенных офисах…