Его отец Джон Кэдбери торговал чаем, кофе, какао и жидким шоколадом. Покупателей было мало – лишь аристократы могли побаловать себя дорогим колониальным товаром. Но дела шли неплохо. Магазин привлекал внимание зеркальными витринами и настоящим китайцем в национальной одежде за прилавком! В 1847 году Кэдбери подыскал фабрику в центре Бирмингема, и, основав семейную компанию, стал официальным поставщиком заморских продуктов для двора королевы Виктории. Когда бизнес сошел с накатанных рельсов, Джон передал его сыновьям – Ричарду и Джорджу. От сладкой жизни Ричард хотел податься в землемеры, а Джордж – бежать на чайные плантации Индии. Так бы и случилось, если бы в Голландии не изобрели пресс для отжима масла из какао-бобов. Узнав об этом, Джордж купил новинку, и поднял предприятие с колен. Второй его шаг вызвал сенсацию: он построил “фабрику-сад” в пригороде Бирмингема, назвав ее “Бурнвиллем”. Как и ожидал, французский прононс возбудил утраченный у британцев аппетит. Производство набирало обороты. В цеховых углах о революционном “Капитале” Карла Маркса никто не шептался и об экспроприации не говорил. Пролетариев ожидали великолепные рабочие места, сад, стоматологический кабинет, медпункт, кухня, спортивные площадки, плавательный бассейн, вечерняя школа. То, о чем и мечтать не смел старый трезвенник Кэдбери, открывший производство лишь затем, чтобы отвадить публику от виски чашкой горячего шоколада. Но не справился. Никому не удалось и сломать стратегию его сына. Однажды на рыбалке деловые партнеры напомнили Джорджу о принципах бизнеса: снять три шкуры, выдавить соки и потушить свет. “Это верно, — ответил Кэдбери, — уже вечереет, пора сматывать удочки”.
***
© ZONAkz, 2012г. Перепечатка запрещена