Россия и Казахстан хоть медленно, но откочевывают друг от друга. Все заметней ментальная разница. Даже со старыми алматинскими приятелями мы уже не так хорошо понимаем друг друга, как раньше. Допустим, в вопросе об отношении к верхнему начальству.
Некоторые мои однокурсники тоже, конечно, посмеиваются над пышными статьями в “Казахстанской правде”, рассказывающими о величии ваших руководителей. Главный из которых “даже в яркой плеяде мировых политических лидеров со своими постоянными инновациями выделяется, как пылающая суперзвезда”. Но воспринимают это скорее как явление природы. Мол, просто географическая долгота у нас такая.
В России в аналогичном жанре успела утвердиться совершенно другая стилистика, не цветистая, а холодновато строгая, как питерский гранит. Газета “Коммерсантъ” ежегодно составляет соответствующий рейтинг, он называется “Лизость к телу”. Вот призеры за 2012 год.
Художник Илья Глазунов:
“Я верю Владимиру Путину. Мне нравится его энергичная цепкость, стремление вникнуть во все, чем живет страна”.
Ресторатор Аркадий Новиков:
“Я приветствую в Путине то, что он человек работоспособный, порядочный, деловой, умный и честный. И самое основное — он не поверхностный человек. Путин досконально знает Россию и пытается что-то в ней изменить к лучшему”.
Довольно скучно и без полета. “Пытается изменить” — это вообще похвала или троллинг? То ли дело у вас. Опять цитирую “Казправду”:
“…Ученые более чем из 50 стран изучали монументальное политическое и научное наследие Лидера нации. Кратко их общий вывод можно выразить так: Казахстану необычайно повезло в том, что на заре независимости молодое государство возглавил один из самых прозорливых политиков нашего времени…
В современном мире имя Нурсултана Назарбаева давно стало нарицательным – превратилось в политический супербренд. Стало в своем роде глобальным знаком качества принимаемых стратегических решений.
Я думаю, кроме географии большую роль в таких вещах играет личность тостуемого. Как с этим было при Сталине, мы точно не знаем. С одной стороны, сочинялось огромное количество стихов, песен, кантат в честь вождя, ему ставили памятники при жизни. С другой стороны, отношение самого Иосифа Виссарионовича к почестям и славе было ироническим. Хорошо известно его замечание по поводу фильма “Взятие Берлина”, где Сталина играл актер Геловани: я не знал, что я такой красивый и такой глупый.
Правда, вождю достаточно было шевельнуть бровью, чтоб восхваления прекратились, но бровью он не шевелил. Наверно, все-таки нравилось. Или считал, что кантаты и памятники нужны для укрепления авторитета государственной власти в атеистической стране. Вождь должен оказаться на месте Бога. Тогда люди не станут сомневаться, что они идут правильным курсом и жертвы не напрасны.
В брежневские времена, которые я хорошо помню школьником и студентом, чествования дорогого Леонида Ильича поражали даже самых простых советских людей отсутствием вкуса и меры. Эту тональность задавал сам верный ленинец. Он любил целоваться взасос с другими пожилыми мужчинами, обожал, когда ему надевали в прямом телеэфире всякие цацки. Такие мероприятия проходили едва ли не еженедельно и транслировались по обоим центральным каналам ТВ. А сказать Брежневу, как это глупо выглядит со стороны, никто не решался.
Однажды партийных начальников из регионов, руководителей профессиональных и творческих союзов всего СССР, ничего не объясняя, вызвали в Москву и собрали в Колонном зале. Все просидели минут пятнадцать, недоуменно переглядываясь. Потом на сцену из-за кулис вышел Брежнев в солдатской плащ-палатке. Постоял-постоял и вдруг скинул палатку с плеч. Под ней оказался новенький маршальский мундир с огромными звездами на погонах и, кажется, даже с саблей на боку.
— Вот, дослужился, — с тихой радостью молвил Леонид Ильич.
Многим из присутствующих (они сами рассказывали, когда генсек умер) в тот момент хотелось провалиться сквозь землю.
Именно такие вещи вместе с отсутствием в магазинах джинсов и жвачки подтачивали могущество СССР. Хотя многое другое, как показали последующие десятилетия, там было в большом порядке. Мы до сих пор донашиваем поостренные в “застойные” годы заводы, дороги, трубы, жилые микрорайоны…
Кунаев был гораздо более интеллигентный и тонкий человек по сравнению с Брежневым. Ну и просто вождей в республиках еще не принято было называть пылающими суперзвездами. И все же не могу не вспомнить эпизод казахстанского партийного съезда, когда на трибуне стоял Олжас Сулейменов, красивый, кудрявый, с горящим смелым взглядом. Он говорил о том, что в нашей литературе и нашем искусстве ощущается нехватка героического начала. Слишком много в книгах и на экране чисто бытовых историй и мелких невыразительных людей. И что, дескать, некоторые писатели и режиссеры утверждают, будто героев не хватает в самой жизни, не с кого их писать.
Но это совершенно не так, заявил Олжас Омарович. Герои у нас есть, настоящие трехзвездные герои (тут поэт обернулся с трибуны в президиум, в центре которого сидел Кунаев с тремя звездами героя социалистического труда на лацкане пиджака) — и о них обязательно должны рассказывать литература и кинематограф.
Сейчас у вас уже много специалистов по изготовлению тонкой и не очень тонкой кружевной лести. Вот, допустим, автор той самой статьи в “Казахстанской правде”, которую я начал цитировать, в следующем абзаце назвал вашего лидера “прозорливый кормчий”. Все люди зрелого возраста хорошо помнят, что Великим кормчим в Китае, Поднебесной империи с миллиардным населением, называли Мао Цзэдуна. Ну и что с того? Разве казахстанский лидер менее велик?
Кстати, автор этой статьи в “Казправде” – выпускник знаменитого московского физтеха и как бы российский политолог.
Это я к тому, что и у Большого северного соседа все очень вариантно. Сейчас, при Путине, в моде сдержанная гранитная стилистика. А станет президентом РФ, допустим, Рамзан Кадыров — и “Российская газета” тоже расцветет восточным ковром.
***
© ZONAkz, 2013г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.