Одни эксперты считают, что сильный ветер из Китая укрепит Астане крылья, другие – что сломает. Как бы то ни было, но Поднебесная для Казахстана – это реальность, данная в ощущениях. При этом энергетика во взаимоотношениях Республики Казахстан и КНР носит хотя и важный, но подчиненный характер по сравнению с геополитикой. “Я люблю Китай, но честно говоря, боюсь. Только поздно. Китай уже пришел”, – заметил Константин Сыроежкин, синолог, на международной научно-практической конференции “Энергетическое сотрудничество Казахстана и Китая: геополитический аспект” в Алматы.
Китай при всей его близости к Казахстану и огромных параметрах остается малоисследованной субстанцией для местной аудитории. Политолог Аскар Нурша акцентировал внимание на том, что в республике нет ни одного института по изучению Китая или хотя бы мощного центра. Видимо, в этом одна из причин ситуации, когда на китайском направлении каждый видит что-то свое. Сам г-н Нурша отметил рост объемов экспорта сырой нефти в Китай, тогда как в Казахстане дефицит производства собственного бензина.
Главной будоражащей фигурой конференции стал Валихан Тулешов, директор Института регионального развития Международной академии бизнеса. Из-за того, что он торопился на самолет в Китай, организаторы предоставили возможность выступить вне очереди с докладом “Актуальные аспекты позиционирования предприятий в сфере нефтегазового сотрудничества Казахстана и Китая”. “Размышлять в логике Холодной войны, согласно которой между Россией и Китаем идет дележ Центральной Азии – это вчерашний день, – считает г-н Тулешов. – Неприятие Китая в информационном поле – это результат российского доминирования в информационной сфере Казахстана”.
“Не хочется, чтобы Таможенный союз стал преградой на Великом Шелковом пути”, – заявил Валихан Тулешов. Здесь надо отличать проекты Шелкового пути от Вашингтона и Пекина – докладчик говорил о китайском видении. “Время доминионов в Центральной Азии кончилось. Наше политическое руководство научилось выгодно сочетать политический ветер из России и экономический из Китая”, – полагает г-н Тулешов. Потом он повторил слова Нурсултана Назарбаева: “Центральная Азия – это самодостаточный регион”.
Еще Валихан Тулешов рассказал, что китайские компании могут привезти только столько рабочей силы, сколько положено по квоте казахстанским миграционным законодательством. “Социальная ответственность китайских компаний в Казахстане очень высокая”, – указал он. Также г-н Тулешов сообщил про воровство “черного золота” с нефтекачек, в том числе китайских, со стороны орудующего в районе нефтепромыслов криминала. Из-за того, что Валихан Тулешов отбыл с мероприятия, он не услышал от других экспертов, что “десятков тысяч нефтекачек” в Казахстане нет физически, а сама их конструкция не позволяет подгонять туда автоцистерны и заливать нефтью. Социальная ответственность китайских компаний нефтяного сектора тоже как у всех, то есть скупая. “Кто платит, тот и заказывает музыку – ему платит CNPC”, – заметили в адрес докладчика.
“Мы для Китая интересны в первую очередь с точки зрения геополитики”, – особо выделил Константин Сыроежкин. В том числе потому, что на Казахстан приходится только 4% от импортируемой КНР нефти. Относительно препон на Шелковом пути в его китайской интерпретации специалист отметил, что Пекин никогда не скрывал желания создать зону свободной торговли на пространстве ШОС (Шанхайская организация сотрудничества). Учитывая, что 95% товаров на вещевых рынках Алматы и так китайские, зона свободной торговли может стать непосильным вызовом для стран-участниц Таможенного союза. Г-н Сыроежкин сомневается, что к 2015 году можно выйти на $40 млрд. взаимной торговли Казахстана и Китая, про которые говорят представители Ак Орды. Дело в том, что дополнительных объемов нефти нет (Кашаган так и не начал работу), а по товарам народного потребления Китай уже выбрал возможную для него нишу. Сегодня Казахстан должен Китаю $22 млрд. Если к ним добавить еще $30 млрд, которые обещает Астане Пекин, то получится уже $52 млрд. “Особенность кредитов в том, что их надо отдавать”, – напомнил синолог.
“Руководство Китая слов на ветер не бросает”, – акцентировал Адиль Каукенов, старший аналитик Агентства по исследованию рентабельности инвестиций. На 2049 год (100-летие создания КНР) там запланировано “великое возрождение китайской нации”. То есть китайская мечта в плане реализации имеет конкретные сроки и промежуточные этапы. На 2021 год (100-летие создания Коммунистической партии Китая), например, должно быть построено среднезажиточное общество с современными вооруженными силами и первой в мире экономикой. У Китая мечта прописана для себя, но в силу размеров гиганта она касается и Казахстана.
Г-н Каукенов обратил внимание на то, что Пекин стал активнее продвигать тему культурного сотрудничество и гуманитарного взаимодействия. Сама цифра в 30 тыс. стипендий от правительства Китая для студентов из стран ШОС, которую озвучил Си Цзиньпин, председатель КНР, говорит о многом. “Геополитическое соперничество России и Китая усиливается”, – констатировал аналитик.
Малик Ауган, профессор кафедры международных отношений и мировой экономики КазНУ им. аль-Фараби, сообщил о том, что идут переговоры западных компаний с Китаем о поставке части добываемой ими в Казахстане нефти на рынок Поднебесной. При этом американцы в своих исследовательских работах озабочены тем, что энергоресурсы Казахстана активно обслуживают рост экономики Китая. Они хотели бы увеличения поставок углеводородов из Центральной Азии в сторону Пакистана и Индии. Мара Губайдуллина, профессор этой же кафедры, особо выделила налаживание моста между Китаем и Ираном. И не только в сфере энергетики.
В ходе конференции и общения в кулуарах стало понятно, почему Астана свою долю в 8,3% на месторождении Кашаган продала именно Китаю (за $5 млрд). Вероятность продажи данного пакета Индии присутствует только как возможный вариант, однако при углублении в детали и нюансы становится ясно: случилось то, что должно было случиться.
Фундаментально стоял вопрос: насколько для Казахстана энергетическое сотрудничество с Китаем взаимовыгодно? Андрей Чеботарев, директор Центра актуальных исследований “Альтернатива”, обратил внимание на “отсутствие четкой формулировки национальных интересов, из чего вытекают трудности в их защите”. Были и те, кто считает, что с формулировкой и защитой интересов в Казахстане все в порядке. А вот когда Константин Сыроежкин назвал маразмом ситуацию, при которой лекцию Си Цзиньпина в Евразийском университете нигде не опубликовали ни на русском, ни на казахском языке – с этим никто спорить не стал.
***
© ZONAkz, 2013г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.