“Великий” не обязательно со знаком плюс. Это масштаб, калибр. Чингисхан тоже был великий.
Сравнение уместное: оба они, Тэмуджин и Владимир Ильич, сотрясали Вселенную. Да не просто потрясли и бросили, а перевернули вверх дном и установили новый, небывалый порядок.
Оба занимали место Бога. Как было в тринадцатом веке нам точно не известно, но я хорошо помню, как было во второй половине двадцатого. Ленин с добрым и немного монгольским прищуром смотрел отовсюду: из школьного букваря, с огромных придорожных плакатов, с постаментов и барельефов, с фотографии в рабочем кабинете.
Живые вожди тем временем приходили и уходили. После Сталина явился Хрущёв, развенчавший культ личности, потом Брежнев скинул Никиту-кукурузника, и только Ленин продолжал сиять над ними неземным светом.
Для очень многих в атеистической стране этот лик действительно был иконой.
В простом народе Владимира Ильича (вернее, тот светлый образ, который создала советская пропаганда) тоже искренне любили. Взрослый рассудительный мужик, таксист или слесарь, мог сказать про зажравшихся партийных чиновников: Ленин бы им показал.
Но всему своё время под солнцем. Социализм не оправдал многих надежд, строительство коммунизма, рая на земле, затянулось. После небывалых по масштабу, по отсутствию вкуса и чувства меры празднований 100-летия со дня рождения Вождя мирового пролетариата появились первые анекдоты про Ленина. На московских кухнях его стали называть Лукичом, и это уже не вызывало оторопь от кощунства.
В “перестройку” была сделана попытка обновить социализм и “вернуться к Ленину” – но закончилось всё крахом системы и страны.
Надо сказать, что и после этого машина пропаганды остановилась не сразу. Слишком велика была инерция, очень уж глубоко Ильича вбили в школьные учебники, в стихи и песенки для детского сада. Но всё же он уходил и оттуда. Хорошо помню “шапку” на целый разворот в “Комсомольской правде” 1995 года: “В Новосибирске живёт пятилетняя девочка, которая не знает, кто такой Ленин”.
И вот прошло ещё почти двадцать лет. Та девочка выросла. Для её поколения Ленин ничего не значит: просто был такой перец сто лет назад и чего-то мутил.
Но вот какая интересная штука. Почти в одно время с девочкой родился, рос и вырос молодой евразийский капитализм. Они ровесники. Сегодня наш капитализм это здоровенный нахальный лоб, которому начхать на стариков, на инвалидов и вообще на всех. Были надежды, что парень подрастёт и поумнеет, но пока не сбылись. Взрослые серьёзные дяди, даже из правительственных экспертов, всё чаще говорят, что капитализм у нас очень не правильный. Что разверзшиеся с переходом к “рыночной экономике” социальные пропасти сегодня так же глубоки, как и сто лет назад, накануне Великой Октябрьской Социалистической Революции. Это в Европе и Америке научились выстраивать компромиссы между трудом и капиталом. А у нас буржуй снова до чрезвычайности нахрапистый и ненасытный, что с ним делать — непонятно.
Надо бы воспитывать, но кому это по силам? Настоящих лидеров у трудящихся нет. Все горазды только болтать. Суровый с виду Геннадий Зюганов давно превратился в чучело вождя левой оппозиции. Перед каждыми выборами Геннадия Андреевича достают с антресолей, отряхивают, включают, и он зычно докладывает электорату насчёт неправильного курса правительства. И снова убирается в пакет.
Или какой, скажите, вождь трудового народа из Мухтара Аблязова, Рахата Алиева и, допустим, Михаила Касьянова? В России есть ещё Жириновский, глава торгового дома “Владимир Вольфович и сын”. В Казахстане “генерал Касымов” со стаканом. А больше, считай, никого и нет.
По сравнению с этой публикой Ленин был настоящий терминатор, эмир-динамит. Очищенная от сусальности его биография вызывает суеверный восторг. Ведь этот человек снёс к чёртовой матери и правящий режим, и миллиардеров, и думских болтунов.
Феномен Владимира Ильича пытались описать очень разные авторы, иногда с враждебной ему политической ориентацией (в этом смысле интересное чтение “Ленин в Цюрихе” Солженицына), но гениальность большевистского вождя признают все.
Причём, это был составной, синергетический талант. Широколобая русская одарённость, волжская, шаляпинская и чкаловская, армирована по маминой линии еврейской жестоковыйной твердостью. Получился удивительный сплав. Вы представьте: этот человек с бешеной энергетикой, лидер по крови, хорошо понимая свой масштаб, дожил до 47 лет почти в полной безвестности, не поддавался ни на какие компромиссы, ходил в сильно поношенном костюме и не имел своего угла. А потом пробил его час. Большевики во главе со своим скуластым вождём явились в страну, раздираемую социальными противоречиями, взаимной ненавистью, уставшую от бесконечной болтовни политиков. В России ведь к этому моменту, к середине 1917 года, наступила полная тоскливая задница: никто никому не верил, все повторяли, что нет такой силы, такой партии, которая взяла бы на себя ответственность за происходящее в стране. И тут на политической сцене появляется невысокий лысый человек в мятом пиджаке и заявляет: есть такая партия!
Более того. Человек говорит, что никакая у нас не задница, а очищающий кризис. Настало время воплощать в жизнь научные идеи Карла Маркса о неизбежном крахе капитализма и наступлении новой эры. Вместо яхт и мраморных чертогов для царских родственников и прочей сволочи свободная Россия будет тратить деньги на доступное жильё, на образование и здравоохранение и даст пример всему миру.
Правда, катализатором революции 1917 года стала мировая война, а сейчас на горизонте ничего похожего не наблюдается. И надо ещё обязательно добавить, что сегодня на значительную часть населения (из тех граждан, кому вообще не поровну вся эта политика) пока действует прививка от социализма, хлороформ имени профессора Преображенского из повести Михаила Булгакова “Собачье сердце” и одноимённого фильма.
Не все понимают, что это произведение чрезвычайно лукавое. Настоящие пролетарии не играли по пивнушкам на балалайках, как Клим Чугункин, а вкалывали на заводах у тогдашних машкевичей и митталов. Отнимать и делить они собирались не профессорские квартиры, а дворцы ворюг и спекулянтов, заработавших миллиарды на распиле военных заказов, на вздувании продовольственных цен, на крови русских солдат и сиротских слезах.
В общем, социалистическая революция 1917 года имела под собой глубокие и мощные основания. И если сегодня молодой евразийский капитализм не образумится, не научится у Европы, которая сумела извлечь уроки из научного марксизма, сделав пролетариат не могильщиком капитала, а партнёром, с которым надо торговаться, выстраивать баланс интересов – всё повторится заново.
Может, никому не известный новый Ленин уже сидит где-нибудь в лондонском пабе, попивает гиннес (Ильич как раз предпочитал тёмное) и дожидается турбулентности в нашей Евразии.
***
© ZONAkz, 2014г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.