Астана. 15 сентября. КазТАГ – Жанболат Мамышев. Казахстан вплотную приблизился к заключению нового соглашения о сотрудничестве с Европейским союзом. О том, как это будет происходить, и что может повлиять на взаимное сотрудничество, в интервью международному информационному агентству КазТАГ рассказал директор департамента Восточной Европы и Центральной Азии Европейской службы внешних связей Гуннар Виганд.
***
— Вы говорили о том, что обмен санкциями между ЕС и Россией не будет иметь никакого негативного воздействия на Казахстан. Хотел уточнить – в том числе и косвенного? Потому что у нас работают российские компании и банки…
— Моя коллега, возможно, передаст Вам коротенький пресс-релиз, который непосредственно касается этих вопросов, в том числе об усилении ограничений. Мне не очень нравится выражение, которое Вы используете, об обоюдных взаимных санкциях. Наша политика этих ограничений основана на том, что со стороны Российской Федерации имеется очень очевидное нарушение международного права и это выражается, прежде всего, в аннексии Крыма и, если брать в перспективе, дестабилизацию ситуации в Восточной Украине.
Если Россия со своей стороны принимает меры, то эти меры являются ответными мерами на те, которые принимаем мы. Но предпринимаемые нами меры имеют под собой четкое юридическое основание, в то время как ответные меры со стороны России такого правового основания не имеют.
Что касается вашего вопроса, хотелось бы еще раз подчеркнуть, что те конкретные меры, которые были приняты, вне зависимости от того, касаются ли они товаров двойного назначения или сферы разведки и добычи нефти, каких-то сопутствующих нефтегазовому сектору услуг или финансовых услуг (возможность привлечения капиталов и займов в Европейском союзе – КазТАГ), то все они были направлены исключительно против российских компаний, которые имеют отношение к рынкам Европейского союза.
То есть эффект от этих мер ограничен тем кругом российских юридических лиц, которые на данный момент имеют дело с Европейским союзом на рынке капиталов. С другой стороны также ограничивают и наши компании, то есть для российских компаний в результате этих мер будет меньше возможности выходить на рынок ЕС, но с другой стороны и для наших компаний, которые работают в России, тоже будет ограничение по экспорту определенного ряда товаров и услуг в Россию.
Но никакой связи с казахстанским рынком здесь нет. Конечно, если российская компания ведет активную деятельность в другой стране, ей придется следовать этим юридическим положениям, если она хочет работать на нашем рынке. Но если они хотят войти на наш рынок, то им придется выполнять эти условия. Не могу отрицать, что возможно какой-то косвенный эффект может быть, но что касается Казахстана, в том числе транзита и экспорта, здесь никаких ограничений быть не должно. Доступ для ваших банков, для ваших перерабатывающих компаний не ограничивался.
— Возможно ли увеличение товарооборота между странами ЕС и РК, изменится ли структура экспорта/импорта товаров? Возможно ли увеличение объемов инвестиций в рамках реализации этого соглашения?
— В Европейском союзе мы придерживаемся философии, что рамочные соглашения предлагают гражданам и нашим компаниям воспользоваться новыми открывающимися возможностями. Но каких-то автоматических последствий, что это к этому приведет, не закладывается. В любом случае, основная задача – чтобы консолидировать достаточно серьезную работу, взаимодействие, которое у нас сложилось, поскольку на сегодняшний день порядка 40% всех иностранных инвестиций в Казахстане пришло из стран Европейского союза и порядка 60% всех иностранных инвестиций на фондовый рынок тоже из ЕС.
Это очень сильная позиция, и мы, конечно, хотим ее удержать и более того – нарастить эти показатели. Соглашение в части торговли и инвестиций будет охватывать много областей и откроет новые возможности именно для торговли и инвестиций. Также там закладываются юридически обязывающие положения по системе разрешения споров, что должно более укрепить систему и внушить инвесторам больше уверенности.
Это очень важная область, поскольку необходимо улучшить систему регулирования и в результате этого, мы полагаем, рынок Казахстана станет более привлекательным и большее число компаний из Европейского союза будут приходить. В другом направлении мы тоже ожидаем, что увеличится число казахстанских компаний, которые придут на рынок ЕС. Конкретно как-то количественно это измерить, к сожалению, не могу.
— Еще один вопрос по соглашению. После седьмого раунда переговоров в Брюсселе было заявлено, что новое соглашение позволяет расширить рамки усиленного политического диалога и сотрудничества в области внутренних дел и правосудия. Можете ли Вы осветить детали того, о чем идет речь?
— Называется соглашение о партнерстве и сотрудничестве. Оно идет в развитие того соглашения, которое было подписано в 1995 году между Европейским союзом и Казахстаном. С 1995 года по сегодняшний день произошло очень много изменений как в Казахстане, так и в Евросоюзе. В Евросоюзе расширился круг полномочий, компетенций, по которым Евросоюз может вести отношения с другими странами, а Казахстан со своей стороны за этот отрезок времени расширил круг вопросов, где Казахстан заинтересован в отношениях с Европейским союзом.
Для того, чтобы отразить эти изменения за прошедший период, стороны договорились об этом расширенном соглашении о партнерстве и сотрудничестве. Там, где совпадает расширение полномочий на уровне Европейского союза с расширением круга вопросов, представляющих интерес для Казахстана, в этих областях мы договорились расширить сотрудничество. В частности это касается области правосудия и внутренних дел или как мы называем эту область в тексте соглашения – это сотрудничество в области свободы и безопасности.
Будет усилено сотрудничество по таким вопросам, как верховенство закона, соблюдение прав человека и основных свобод. Второе направление – это сотрудничество в правовой сфере, то есть между судебными системами. Третье направление – это защита персональных данных. Четвертое – это сотрудничество по вопросам управления границы, вопросам миграции, политического убежища. Это включает в себя нашу готовность к возможному проведению переговоров по специальному соглашению по реадмиссии нелегальных мигрантов и по облегчению визового режима. А также вопросы консульской защиты. Сюда входят и вопросы с отмыванием денег, борьба с незаконным оборотом наркотиков, борьба с организованной преступностью и киберпреступностью.
— Как далеко готовы зайти в ЕС в партнерстве с Казахстаном? Может ли идти речь об ассоциации с ЕС с учетом того, что объем ВВП Казахстана на душу населения примерно на уровне Турции и около 12% территории республики приходится на Европу?
— На протяжении достаточно долгого времени Казахстан выражал желание, чтобы его отношения с Европейским союзом и Европой в целом были намного теснее. Самое сильное выражение этого желания, прописанное Казахстаном, было озвучено в казахстанской программе “Путь в Европу”. Данным соглашением мы отвечаем на это желание Казахстана стать ближе к Европе, поскольку она будет важным партнером для вашей страны не только в области торговли и инвестиций, но и во множестве других областей секторального сотрудничества.
Этим соглашением мы поможем вашей стране далее диверсифицироваться и обеспечить стимулирование сотрудничества во многих областях, чтобы ваше общество могло двигаться вперед. Желание обеих сторон заключается в том, чтобы еще более углубить взаимоотношения. Что касается создания новых рамок ассоциаций и экономических интеграций, о которых Вы сказали, по этому вопросу до сих пор не было такой политической воли и желания ни у одной из сторон.
Давайте будем реалистичными. Мы должны развивать максимально возможными путями потенциал в области экономического сотрудничества, который есть у нас в регионе. Данное соглашение является ответом, который был скроен по индивидуальному заказу в ответ на желание диверсифицировать и модернизировать данное сотрудничество.
В то же время это соглашение является хорошей демонстрацией возможности это все сделать и одновременно учитывает те сильные связи, которые есть между Казахстаном и партнерами по Евразийскому экономическому союзу, Шанхайской организации сотрудничества и ОДКБ. У всех этих организаций есть сильные рамки и сильная приверженность к этим организациям с обеих сторон. Отношусь к этому с уважением.
— В рамках развития данного соглашения можно ли говорить о либерализации визового режима между Европейским союзом и Казахстаном?
Хотел бы прояснить этот вопрос. Да, это соглашение включает в себя возможность двигаться по направлению облегчения визового режима. Что это означает? То есть мы делаем более легким порядок получения визы из государств, которые являются членами Евросоюза. Ожидается, что будет значительное число заинтересованных групп, которые будут часто совершать поездки, будут проводить крупные мероприятия и получат выгоду от такого упрощения процедуры.
Также, возможно, визы будут выдаваться на более долгий срок. Также, возможно, будет идти речь о снижении стоимости визы, то есть стоимость визы будет снижаться. Конечно, по всем этим вопросам необходимо провести переговоры, чтобы договориться, но возможность идти в этом направлении уже заложена согласно положениям данного соглашения. Мы абсолютно не говорим о какой-то либерализации визового режима, но говорим об облегчении визового режима, то есть станет легче получать шенгенские визы.
— Рассматривают ли европейцы Казахстан как страну, входящую в российский блок? Можем ли мы ожидать на фоне санкций, что те потоки товаров, которые шли из Европы в Россию, будут перенаправлены в Казахстан?
— Вы используете термин “российский блок”. Мы на самом деле прошли тот этап в истории, когда мы использовали эту терминологию. Мы преодолели эти блоки. Это случилось еще в начале 90-х прошлого века, когда произошло объединение Германии и распад Советского Союза. Мы не хотим возвращаться к блоковому мышлению. Поэтому мы в Европе не считаем, что Казахстан входит в российский блок, потому что нет российского или западного блока. Однако сказав это, существуют, конечно, какие-то косвенные эффекты этих ответных мер, которые были предприняты Россией.
Это может предоставить новые экспортные возможности для Казахстана по поставке в Россию с возможной заменой европейских товаров. Также не исключаю, что какие-то европейские экспортеры захотят работать теперь и с Казахстаном, если есть спрос на их товары и услуги. Но, говоря в общем, и санкции, и ответные меры должны быть временными и ни в коей мере не должны привести к тому, что каким-то образом изменится и станет постоянной новая структура торговых потоков. Если вы уже закрепились на каком-то рынке, то, конечно, должна быть возможность, чтобы вы могли продолжать там работу.
— По поводу виз. Вы сказали, что возможно будет упрощение визового режима и снижение стоимости. Между Казахстаном и США действует взаимный режим по выдаче пятилетних многократных виз. Не планирует ли ЕС выдавать казахстанцам многократные визы на более долгие сроки?
— США не упразднил визовый режим для Казахстана. В этом вопросе не нужно путаться. США предоставил возможность получения многократных виз на многолетний период. У государств-членов Евросоюза тоже будет возможность двигаться в этом направлении для определенных категорий людей в рамках этого будущего облегчения визового режима. Общий ответ – да, для определенных групп людей в будущем, возможно, будет существовать такая возможность. Я не сказал, что для всех казахстанцев, но для тех, которые часто ездят в Европу.
— Не считаете ли Вы теперь Казахстан рисковым местом для инвестирования в связи с тем, что мы входим в Евразийский экономический союз с Российской Федерацией?
— Вам следует задать этот вопрос нашим крупным банкам и компаниям, поскольку многие из них пришли сюда в 90-е, когда рисков было гораздо больше. Но я хочу очень четко заявить, что Казахстан для нас не является рисковой страной, поэтому мы вкладываем сюда инвестиции и имеем доверие к развитию страны. Поэтому мы дорабатываем это важное соглашение. Это наш политический ответ на этот вопрос, но индивидуальный ответ надо будет получить от европейских компаний и банков, потому что многие из них здесь присутствуют.
— В мае этого года Вы говорили о том, что до конца этого года будет подписано соглашение. Есть ли уже какая-то дата подписания: начало ноября или середина декабря? Где это будет проходить и кто будет подписывать?
— Прежде всего, хотел сказать, что это не будет подписание. Это будет парафирование. Это очень важная разница. Когда вы делаете парафирование между переговорщиками, это означает, что каждая страница подписывается, и действительно текст соответствует тому, что подписано. А вот подписание соглашения уже налагает на стороны определенные обязательства в его реализации и выполнении. Это идет через ратификацию. Поэтому о подписании речь не идет.
Много еще месяцев пройдет до подписания, потому что нам нужно перевести это соглашение на очень много разных языков до того, как мы сможем его подписать. До подписания, как я уже говорил, идет парафирование. Парафирование – это уже сигнал того, что переговорный процесс уже завершен, но нам еще нужно провести переговоры по ряду вопросов по торговле и инвестициям, и госпожа Айтжанова (министр экономической интеграции РК – КазТАГ) и наши торговые коллеги как раз эту работу еще должны провести.
Но в любом случае мы достигли очень большого прогресса по большой части соглашения, но еще предстоит работа, которую предстоит сделать. Мы надеемся, что эту работу можно будет завершить в ближайшее время с тем, чтобы парафирование могло состояться, возможно, в начале следующего года. То есть мы надеемся, что парафирование может состояться в начале следующего года.
— По поводу блоков – Вы сказали, что блоков нет. Но сейчас мы читаем в СМИ, что Украина хочет строить стену на украинско-российской границе. Как далеко готовы зайти в ЕС в вопросах санкций в случае, если Россия не отступит от занимаемых спорных позиций? Не приведет ли это к некоторому воссозданию ситуации времен холодной войны? Берлинская стена была и теперь хотят новую стену строить…
— Я не буду отвечать на этот вопрос. Рекомендовал бы Вам прочитать выступление министра иностранных дел Германии (Франк-Вальтер Штайнмайер – КазТАГ), которое вчера (11 сентября – КазТАГ) прозвучало в Бундестаге. Там как раз есть комментарий по вопросу о том, будет ли вторая холодная война. На нашем континенте нам не нужно, чтобы это происходило. Мы это пережили, но это очень гипотетический вопрос…
— Благодарю за интервью.
***
© ZONAkz, 2014г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.