Спросила в канун трагической желтой полосы в Казахстане у мэтра отечественного балета Булата Аюханова, что с нами будет дальше. Жизнь он прожил долгую и не простую. Родился в семье репрессированного перед самой войной, чудом попал вместе с другими алматинскими хулиганами и мальчишками из бедных семей в хореографическое училище, был учеником легендарного Александра Селезнева, закончил Ленинградское хореографическое училище, где познакомился с звездами мирового балета, потом Московский институт театрального искусства. Солировал на многих сценах мира, стал доктором искусствоведения, профессором Академии искусств, народным артистом Казахстана, основал Молодой балет Алматы и Академический театр танца и руководит ими уже более полвека, несмотря на то, что без помощи уже не может двигаться.
***
— Дальше будет крах, если мы не изменимся, — ответил маэстро, — Это время бездарности, культа мнимого богатства, бездуховности и непрофессионализма, надо менять, иначе будет крах. Ну просмотрите, везде говорят «Ой, это вторая Мария Каллас!», а она одна и больше нет таких. Человек индивидуальным должен быть. И так во всех других сферах.
— А вы боитесь чего-нибудь?
— Я ничего не боюсь и не боялся. Я просто был уверен в своих силах, таланте и профессии, ни с какой стороны ко мне нельзя было подкопаться.
— Знаю, что вы мастер острого слова, рубите правду причем еще и матку даже министрам.
— С министрами отношения у меня не складываются, я не успеваю даже забеременеть от нашей связи, так часто они меняются.
— Очень люблю ваши афоризмы, вы наша Фаина Раневская.
— Да еще какая, только она не была б..ю, а только сочувствующей проституткой (смеется).
— Как в культурном бренде, как вас называют, могут сочетаться патетика и мат?
— Это образование и сталинская эпоха. Мы слишком долго молчали в тряпочку. Жизнь меня многому научила. За два месяца до моего рождения, отца арестовали, его назвали японским шпионом. Мама воспитывала нас одна. Мы были детьми врага народа, учились такие в 28 Алматинской школе, причем вместе с обкомовскими отпрысками. Выживать научились по-еврейски, это, когда прежде чем сказать, надо подумать пять раз, а если сказал, все равно ошибся. А мат я считаю не обработанным куском бриллианта, уникальность нашего отечества как раз в том, что на мате порой все и строится. Если бы в русском языке его не было, он бы походил на доклад. Я обучился этому языку на улице, рос в послевоенное время и видел много искалеченных, контуженных, надломленных, расколотых людей, вернувшихся с фронта. Во дворах были драки, пьянки, побоища, обиды, горе, поножовщина, мужские и женские слезы. Жалко было этих людей. Пропустил это через каждую свою пору. Я свидетель времени и у меня на многие вещи свой взгляд. Но при всем этом я учился в Ленинградском институте на отделении русской литературы, много читал, занимался самообразованием. Если честно, балетные люди они тупые, они так долго потеют, что не могут соображать, не знают, как правильно ставить ударение и какую кнопку нажать. Они даже хуже спортсменов, те ради медалей и премий прыгают из трусов, а нам нельзя из них выпрыгивать до пенсии. Мы на нее уходим вместе со всеми и как хочешь так и пляши до 60 лет.
— А где могут применить свой талант и умение люди балета?
— Никуда люди балета не могут пойти, только в ж..пу. Кому мы нужны? Два слова связать не можем, Галина Уланова всегда говорила, что она неграмотная, пряталась за свои образы. Что мы еще умеем делать? Только танцевать.
— Как можно танцевать до 63 лет и сохранять себя в форме?
— Я дольше танцевал. Если ты любишь себя, сохранишься в форме. Есть врачи, официанты, шахтеры это такие специальности, что не до себя, своего тела, здоровья, им порой не на что надеяться, а в нашей профессии надо прежде всего любить и не бояться своих чувств.
— Мне кажется, что балет в нашей стране не популярен, ходят люди на ваши спектакли?
— Еще как ходят, как говорится, подмоются и идут. Балет он священен, но это, действительно, не наше искусство, мальчиков тут ни в какие времена не отдавали танцевать, боялись, что они станут гомосексуалистами. Но это не только у нас, в той же Южной Америке, если отец узнает, что сын танцует, его выгоняют из дома. На Кубе так же, там танцоры классического балета — социальные изгои.
— Почему про вас писали : «В балете есть татарский сумасшедший» и «казахский»?
— Мне приятно, что меня с ним ставили рядом. Сумасшедший, наверное, потому, что я танцевал порой и не видел, сколько человек в зале, думал только о танце и хотел, чтобы люди вместе со мной переживали те же эмоции. Балетом надо жить.
— А вам не хотелось уехать, как другим артистам? Была такая возможность?
— Возможность была, но мне не на что была ехать и некуда. Куда я от своей родной помойки, от соседа пьяницы, соседки сплетницы, от людей, которые наступят тебе на я..ца и не извинятся? Куда я убегу от этого безобразия, которое здесь происходит. Я считаю, что заслужил, то и получил. Интересно жить – молодец, плохо – так тебе и надо, ешь свои пельмени. Люди не умеют радоваться, не хотят жить по-человечески, «быть или не быть», для них – это «жрать не жрать», «украсть не украсть», «дать не дать».
— А для вас «быть или не быть» это что?
— У меня «быть или не быть», только «быть». Надо стыдиться быть неграмотным и хамом, невежливым, грубым, бестолковым. Мы рождены, чтобы совершать ошибки, но методом ошибок и проб, идти на более высокую ступень. Повторю, люди не умеют радоваться мелочам, выходят на улицу, а на лице жопа. Недоброжелательные, нервные, зачем тогда жить, если не можешь радоваться и любить? Грамотный я парень?
— Вы воспитали достойных учеников, чтобы они могли вас заменить, все-таки столько лет бессменно руководите театром?
— Навоспитывал много негодяев (смеется). Ученики всегда антагонисты, они хотят стать лучше учителя и это хорошо. Но нет ничего хуже в жизни, чем иметь неблагодарного ребенка.
— А почему вы, реформатор в балете, взялись за постановки тем революции, Ленин у вас танцует?
— На фоне этих событий складывалась история нашего государства и не надо над этим карикатурить, ерничать, смеяться. Вы меня понимаете о чем я?
— Понимаю.
— Значит не идиотка, и я тоже.
— Есть то, что вы хотели сделать, но еще не сделали?
— Я хотел бы, чтобы мужики в ушах носили не серьги, а гениталии, чтобы мудаков было видно издалека. Вообще мужчины это подонки, а женщины — исчадья ада. Они получают то, что на самом деле хотят. Такой социальный разрез нашего общества, женщины хотят много, мужчины ничего не хотят. Женщины часто делают, чтобы мужчина стал слабым и сами же его за это презирают. Сужу об этом, потому что я не мужчина, я артист. Умирать пока не собираюсь, так что делаю то, что хотел.
***
На прощание Булат Газизович подарил мне две свои автобиографичные книги, изданные им на его «похоронные». В этих книгах помимо описания всей жизни великого артиста, собраны и его многочисленные афоризмы. Поделюсь ими, ибо книг этих в продаже нет. Не хватило денег на большой тираж.
Мужество — жить, не сгибаясь и не прогибаясь.
Не считаю денег, не потому что их много, а потому что их нет.
Если хочешь соврать – промолчи.
Родина? Когда она нуждается в тебе.
Если не умеешь танцевать — станцую по радио и тебе никто не сделает замечания.
Прежде чем хлопнуть дверью – подумай, как ее потом открыть.
Пусть все о тебе говорят при жизни, чтобы потом не ворочаться в гробу.
Если никого не любите, то не теряйте хотя бы уважения к себе.
Красивых съедает зеркало.
Избегай старости, держись поближе к юмору.
Если нет выхода – ищи вход.
***
© ZONAkz, 2016г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.