За средний класс!
Первым вопрос неравенства доходов более трех лет назад поднял Нурсултан Назарбаев, заявив, что «Вопрос не заключается в том, что как мы ВВП развиваем на душу населения, не это важно. Надо смотреть, сколько у нас бедных, какая разница между бедными и богатыми, а разница у нас значительная. Я специально этим занимался».
Глава государства привел многоговорящие данные: 55,6% семей имеют среднемесячные доходы до 36 тыс. тенге, это примерно 9 млн. человек, а 8% домохозяйств имеют среднемесячные доходы менее 15 тыс. тенге на человека, это приблизительно 1,5 млн. человек.
Через некоторое время состоялась эпохальная, как казалось, коллегия министерства труда и социальной защиты населения. Именно на ней заместитель премьер-министра РК Ербол Орынбаев объявил о том, что правительство разработает антикризисную программу, которая позволит сократить разрыв между богатыми и бедными в Казахстане.
«Во-первых, это связано с тем, что у нас идет экономический рост. Лидером в формировании экономического роста является у нас горнорудный сектор, нефтяная промышленность. Очень важно, чтобы это благосостояние, которое создается в стране, распределялось между всеми казахстанцами. Чтобы каждый казахстанец увидел себя в этом экономическом росте и повысил свое благосостояние», — сказал правильные вещи Ербол Орынбаев.
На тот момент в правительстве понимали, что в Казахстане есть лишь небольшая группа богатых людей, небольшая группа небогатых, и совсем слабенький средний класс. Между тем в развитых странах мира именно средний класс, а не нефть, руды и металлы формируют национальное богатство. Налоговые поступления от малого и среднего бизнеса – вот главный источник формирования страновых бюджетов. В Казахстане это пока далеко не так.
Правительство размышляло, а как же сократить разрыв между богатыми и бедными? И решило, что, вероятно, нужно двигаться в этом направлении на основе Программы занятости. «Это поможет сформировать сильный средний класс», – уверенно предположил Ербол Орынбаев.
Перевыполнение ожиданий
Программа занятости была разработана и принята. Обозначен первый этап – 2015 год и второй этап – 2016-2019 годы. Но основным индикатором стал лишь уровень безработицы: общей, женской, молодежной. О том, чтобы сократить разрыв между доходами богатых и бедных – ни слова. Лишь общие слова о росте доходов населения.
Любая программа должна предполагать существенные изменения, в данном случае, когда речь идет о повышении занятости и росте доходов, стоило бы ожидать позитивных сдвигов в абсолютных цифрах. Но этого нет.
Предполагалось, что к 2020 году уровень безработицы не будет превышать 5%. Цель недалекая и очень даже достижимая, если исходить из статистики. На момент принятия данной программы безработица в стране составляла 5,2%, но уже в 2014-2015 годах она опустилась до 5%! Сегодня уровень безработицы и того ниже – 4,9%. И не нужно ждать 2020 года. Следует ли, в таком случае, тратить громадные средства из бюджета на реализацию этой программы, если целевые установки уже достигнуты?
Та же самая картина и в отношении молодежной безработицы (15-28 лет): целевой индикатор составляет 4,6%. Да, момент принятия программы молодежная незанятость составляла 5,5%. Но уже в 2014 году она опустилась 4,2%, а в 2015 году незначительно поднялась, до 4,3%. Все равно – план перевыполнен…
А что же происходит в стране с индикаторами уровня жизни населения в стране? Наиболее провальным по социальным показателям был 2001 год. Тогда доля населения, имеющего доходы ниже величины прожиточного минимума составляла 46,2%. То есть, каждый второй житель страны был бедняком. Чуть лучше ситуация обстояла в городах (36% бедного населения), хуже – в сельской местности (59,4%).
Доля населения, имеющего доходы ниже стоимости продовольственной корзины в целом по стране достигала 16,1%. Глубина бедности – 14,8%, острота бедности – 6,5%.
За полтора десятка лет много воды утекло, и если верить национальной статистике, то не все так и плохо в Казахстане. Доля населения с доходами ниже прожиточного минимума в 2015 году составила 2,2% (в городах – 1,3%, в селах – 4,4%), доля тех, кто имеет доходы ниже стоимости продовольственной корзины упала до символических 0,1%, глубина бедности составляет 0,3%, а острота бедности – всего 0,1%.
Пропасть – на несколько шагов
Казалось бы, все хорошо. Но анализ других параметров, по которым можно оценивать уровень жизни населения, обнажает болевые точки. Номинальные денежные доходы населения растут слабыми темпами в тенговом выражении, а в долларовом – падают. Так, среднедушевые номинальные денежные доходы населения по оценке в мае 2016 года составили 69913 тенге, что на 5,6% выше, чем в мае 2015 года, а реальные денежные доходы за указанный период уменьшились на 9,5%. При этом куда более внушительными темпами растут расходы на потребление. Если, например, в 2001 году на потребление человек расходовал чуть больше прожиточного минимума (101,3%), то в 2015 году – более чем два прожиточных минимума (207%).
Что касается непосредственно разрыва в доходах богатых и бедных, то он сокращается с 2006 года: небольшое повышение наблюдалось лишь в 2014 году. Соотношение доходов 10% наиболее и 10% наименее обеспеченного населения в 2015 году составило 5,6 раза. В 1998 году наиболее богатые граждане получали доходов больше в 11,4 раза, чем наиболее бедные. За эти годы, получается, разрыв в доходах сократился в два раза.
Выводы после анализа этой проблемы неоднозначные. Пропасть между богатыми и бедными как будто бы уменьшается. Но это чисто статистическая опция. По ощущениям, она наоборот увеличивается – богатая прослойка населения получает все больше доходов, а заработные платы бедных не увеличиваются так быстро – им не хватает образования, квалификации. Доля самозанятых в стране едва ли не достигает трети занятого населения. Эта категория проживает преимущественно в сельской местности и занята на личном подворье, доходы от которого зачастую находятся на уровне выживания.
Меры по увеличению доходов, которые прописаны в Программе занятости, практически не работают. Планомерное повышение зарплат в бюджетном секторе, несмотря на огромное количество работающих здесь, не дает эффекта. А многочисленные и периодически звучащие предложения о том, чтобы богатые платили больше налогов (ввести прогрессивный ИПН, обложить дополнительным налогом предметы роскоши и пр.), не получают своего практического применения.
Но главная проблема заключается в том, что фактически фронт работы по борьбе с неравенством доходов правительством не обозначен, а, значит, это фактор риска и для экономического роста в ближайшем будущем, и для социальной стабильности.
***
© ZONAkz, 2016г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.