“Ты что, обиделся что ли?” — спросил Рахат Алиев Жолдаса Тимралиева, после ночи, проведенной тем прикованным к тренажеру и стрельбы рядом с его ногами. Вообще экс-зять президента в зале суда предстает оригиналом, сложно относящимся к людям и своеобразно понимающим работу банка. “За мои деньги богатеют чужие люди! Я этого не позволю и заберу “Кен-Далу”, — заявил в ночь с 18-го на 19-ое января этого года г-н Алиев.
Судебный процесс в понедельник 12 ноября начался с очередной серии ходатайств. Максим Острой все просит для себя в камеру ноутбук с законодательной базой, а прокуроры возражают. Защита потерпевших ходатайствовала о том, чтобы маму Жолдаса Тимралиева Галину Тимралиеву и родную сестру Гульнару Тимралиеву признали потерпевшими. Вообще-то по закону родственники признаются потерпевшими в случае смерти их близких, однако в данном случае, в силу возбуждения уголовного дела, процессуально такое возможно. Судья Нурдилла Сеитов принял компромиссное решение, признав потерпевшей только мать пропавшего банкира.
Адвокаты обвиняемых просили отложить процесс до 19 ноября, поскольку шести дней им не хватило для ознакомления с материалами 64-х томов дела: “Гонка не дает времени проанализировать и подготовиться”. На это им напомнили, что все расписались в том, что ознакомились с материалами дела в полном объеме, а нахождение на процессе дает возможность быть в курсе происходящих событий.
Процедура подачи ходатайств достаточно громоздкая, и когда очередь дошла до адвоката Естаевой (представляет интересы Виталия Пискунова), она сообщила: “Полностью поддерживаю ходатайства коллег, хотя они и будут отклонены”. В связи с этим судья попросил ее не брать на себя функции председательствующего.
Также адвокаты обвинения попросили, чтобы свидетели не находились в комнате для СМИ. Г-н Сеитов ходатайство удовлетворил и отправил пристава посмотреть, нет ли вместе с журналистами кого-нибудь из свидетелей. Не дожидаясь прихода пристава, трое мужчин встали от монитора, и быстро вышли из комнаты.
Абильмажена Гилимова опрашивали по событиям 18 января. В тот день Рахат Алиев, главный акционер “Нурбанка”, сообщил председателю правления (Гилимов) и заместителю председателя (Тимралиев), что они в составе его делегации летят в Киев для покупки банка и страховой компании. Однако вместо аэропорта на машине службы безопасности г-на Алиева их привезли в банно-спортивный комплекс “Рахат” (выше проспекта Аль-Фараби). Банкиров разделили и удерживали отдельно. Г-н Гилимов понял, что это похищение ближе к 11 часам ночи.
Их силой удерживали в комплексе, а Рахат Алиев требовал рассказать, как они кредитуют своих друзей и родственников на льготных условиях. Абильмажен Гилимов, со своей стороны, показал, что условия кредита, например, по бизнес-центру “Кен-Дала” стандартные. Однако главный акционер “Нурбанка” настаивал “написать про всех, кто должен поделиться со мной бизнесом”. Также г-ну Алиеву пытались объяснить, что банк только предоставляет кредит, а бизнес предприниматели ведут собственными силами. В ответ Рахат Алиев заявлял “я в этой стране могу все” и что сейчас “печати проставим, что вы в Киеве, а закопаем здесь”.
По приказу Рахата Алиева Абильмажена Гилимова в комнате держал под стражей Айдар Бектыбаев, начальник службы безопасности хозяина “Нурбанка”. Правда, в силу личного знакомства, делал он это без энтузиазма и даже, в конце концов, дал позвонить по ранее изъятому у банкира сотовому телефону. Еще предупредил, чтобы г-н Гилимов был осторожен с Вадимом Кошляком, поскольку тот из категории опасных людей, про которых лучше не знать что такие на свете живут.
Жолдас Тимралиев содержался в гораздо более жестких условиях, прикованным наручниками к тренажеру. Еще его выводили в тир, где Рахат Алиев чередовал стрельбу по мишеням с выстрелами около ног похищенного банкира, лично избивал его. По словам Армангуль Капашевой, супруги Жолдаса Тимралиева, ее муж потом очень раскаивался, что из-за нажима Рахата Алиева позвонил Булату Абдуллаеву, владельцу “Кен-Далы”. Курман Акимкулов при этом получил от г-на Алиева распоряжение купить данный бизнес-центр по сильно заниженной цене.
Уже после звонка Абильмажена Гилимова жене с просьбой оповестить правоохранительные органы, если они вскоре не появятся дома, Рахат Алиев предложил выпить виски и забыть об инциденте. “Никакой командировки не было, это была чистая подстава”, — сказал потом своей супруге Жолдас Тимралиев.
Домой банкиры попали утром 19 января и вскоре собрались на Суюнбая 19 в следующем составе: Абильмажен Гилимов, Жолдас Тимралиев, Булат Абдуллаев, Абзал Жолдабеков (юрист), Жумабай Карагаев (офицер-“силовик”). Они решали что делать дальше, если Рахат Алиев, фактически отобрав “Кен-Далу” и получив чистую прибыль в десятки миллионов долларов на этом не успокоится и продолжит репрессии. Вскоре после этой встречи были составлены заявления на имя президента и в правоохранительные органы.
Из “Нурбанка” г-да Гилимов и Тимралиев были уволены 22 января “по собственному желанию”. Вдогонку Жолдасу Тимралиеву по приказу Рахата Алиева был выставлен штраф на автокредит в 1,8 млн. тенге. Абильмажен Гилимов передал главному акционеру бывшие у него 8% голосующих акций банка.
На вопрос, почему не обратились в полицию после избиений и отбора собственности, г-н Гилимов ответил: “Боялись”.