“Трудясь ради будущего, кто тебе заплатит?”
NN
Из словаря государственного руководства как-то резко ушло слово “кластер”. Из-за того, вероятно, что слишком много уже готовых кластеров (в понимании их как межотраслевой кооперации) либо уничтожены, либо находятся в процессе ликвидации. А вот разговоры про инновации продолжаются, хотя используются они главным образом в деструктивном формате.
Конец золота
Среди разнообразной специфики Казахстана есть и такая: центр находится на периферии, а периферия в центре. Смысл этого момента в том, что главные города, производственные мощности и коммуникации размещаются в 200-километровой зоне от границ республики. Перенос столицы в Астану объяснялся, в том числе, необходимостью придать импульс развития центральным районам. Однако если посмотреть на Карагандинскую область, самую центральную во всех отношениях, то в ней и в 2000-ые годы идут нездоровые процессы, способствующие периферии в центре.
Даже во времена СССР, когда государство пыталось заниматься всем – мыло человека в бане, кормило мороженым, стригло в парикмахерской, поило квасом (потому что все эти объекты находились в государственной собственности) – в каких-то моментах и оно старалось избегать конфликта со здравым смыслом. Чтобы понизить собственные издержки в малообжитых районах, небогатых на ресурсы и инфраструктуру (как производственную, так и социальную), государство делегировало свои полномочия частной инициативе. Благодаря этой нише в 1985 году появилась старательская артель “Балхаш” под руководством Бориса Лузина.
В безбашенные 90-ые годы, когда золотодобывающие предприятия, основанные по советским стандартам хозяйствования, одно за другим уходили в небытие, артель “Балхаш” демонстрировала удивительную живучесть и способность к эффективной работе в реальном секторе. В 2000-ые годы она, преобразовавшись в ОАО горно-рудная компания (ГРК) “АБС-Балхаш” вошла уже готовым золотодобывающим кластером. Своя геологоразведка, рудники, золотообогатительные и золотоизвлекательные фабрики, логистика, системы производственного жизнеобеспечения. К примеру, Приозерская золотоизвлекательная фабрика с передовой технологией была построена в 1995 году, то есть в период, когда в Казахстане главным образом ломали, а не возводили.
Отечественные золотопромышленники наращивали производство в период низких цен на золото, рассчитывая все окупить, когда маятник цен совершит свой циклический ход в сторону повышения. Однако когда мировая конъюнктура на драгоценный металл желтого цвета стала хорошей, то “АБС-Балхаш” ждали не только потребители, но и рейдеры.
В силу отсутствия в Казахстане нормального фондового рынка, золотопромышленники залезли в долги банкам. Банковский консорциум посадил финансовых директоров, которые блокировали платежи в производство и направляли деньги только на погашение долга. В результате предприятию стало не хватать оборотных средств. В 2004 году как по команде пошли иски от районных налоговых комитетов, где ГРК осуществляла хозяйственную деятельность. А потом, “перескочив” через процедуру финансового оздоровления, “АБС-Балхаш” в суде (февраль 2005 года) признали банкротом и пустили с аукциона.
Еще во второй половине 90-х годов (то есть, до роста активов в 2000-ые годы) канадская компания Килборн Инжиниринг оценила “АБС-Балхаш” в $105 млн. Однако технология целенаправленного банкротства для того и существует, чтобы снизить реальную цену в разы. При кредиторской задолженности в $30 млн. компанию оценили в $20 млн. В октябре 2005 года имущество ГРК было выставлено на тендер. Аукцион трижды переносили ввиду отсутствия участников. В конце концов, активы разделили на 13 лотов и выставили на торги по голландскому методу.
Более трех тысяч человек, потерявших работу, разъехались в поисках заработка по другим местам. Компания работала в малонаселенных районах со слабой инфраструктурой, а потому с ее ликвидацией погасли тамошние линии жизни. Прекратилась помощь, которую золотодобытчики традиционно оказывали близлежащим сельским территориям. Актогайский и Моинкумский районы, чьи налоговые комитеты подавали иски, теперь потеряли львиную долю налоговых поступлений. Республиканский бюджет тоже лишился немалого источника доходов.
Новые владельцы купленных по дешевке активов “АБС-Балхаш” не знают, что с ними делать. Запустить процесс золотодобычи даже при наличии всего производственного комплекса могут лишь подготовленные профессионалы. А тут рудник – у одного владельца, обогатительная фабрика – у другого, линии электропередач (ставшие бесполезными) – у третьего и т. д. В работающую мозаику все это не складывается. Можно утешать себя только тем, что золото надежно лежит в земле для нужд следующих поколений.
Деньги по ветру
АО “Валют-Транзит Банк” (ВТБ) на момент рейдерской атаки против него представлял собой готовый финансовый кластер. Вдобавок это был единственный в Казахстане банк второго уровня, который вышел на республиканский простор из Караганды, то есть провинциальный на 100%. Когда все плохое еще только достигало апогея, его сеть насчитывала 16 филиалов, 183 РКО (расчетно-кассовое отделение), 204 пункта обмены валюты. Большое количество ломбардов являлось одной из отличительных черт ВТБ.
Айтбакы Белялов (более известен как Андрей Беляев), главный акционер “Валют-Транзита” был одним из самых богатых людей Карагандинской области и титул “региональный барон” в его адрес вполне уместен. А весной 2006 года по каналам СМИ стала раскручиваться запутанная темная история, которая привела к тому, что 9 июля текущего года г-н Белялов предстал перед судом в качестве одного из главных обвиняемых.
Группе бывших работников ликвидированного АО “Валют-Транзит Банк” во главе с экс-президентом Айтбакы Беляловым предъявлено обвинение по четырем статьям Уголовного кодекса РК – им инкриминируются лжепредпринимательство, подделка официальных документов, злоупотребление должностными полномочиями и незаконное использование банковских денег. Ущерб оценен в 6,5 млрд. тенге.
По версии следствия, незаконные денежные операции проводились через счета созданных фиктивных и аффилированных с банком компаний. Г-н Белялов и пятеро бывших менеджеров банка в настоящее время находятся в следственном изоляторе. В отношении одной из обвиняемых, занимавшей должность председателя правления банка, в связи с беременностью, мерой пресечения избрана подписка о невыезде. Еще двое бывших сотрудников компании, подозреваемых в причастности к этому делу – директор департамента бухгалтерского учета ФПА “Валют-Транзит” и сопредседатель правления АО “Валют-Транзит Банк” — объявлены в розыск.
Между тем специалисты, знакомые с банковской сферой страны не понаслышке, считают произошедшее чистейшей воды рейдерством. Даже если опустить тот момент, что корпоративное преступление расследовалось как уголовное (хотя по определению здесь должны функционировать иные механизмы и другой инструментарий), “уши” заинтересованных лиц проступают заметнее, чем самые большие ослиные. Создан прецедент, по которому любой системообразующий банк можно за короткий срок превратить в конгломерат разбросанных по стране помещений, а людей оставить без работы или под следствием.
“Валют-Транзит банк” по всем хозяйственным параметрам должен был оставаться на плаву, если бы не был буквально сломан силовыми действиями. Мало того, что деньги любят тишину, и любой громкий скандал болезненно сказывается на банковских активах, современный банк – это еще и сложноорганизованный механизм, а чем сложнее организация, тем больше в ней уязвимых мест. Поэтому когда проблемы создаются целенаправленно, а законодательство мало соотносится с жизненными реалиями, шансы на успех здоровых сил быстро тают.
Хотя про банкиров и говорят, что это люди, которые в солнечную погоду предоставят вам зонтик, а в дождливую его отберут, все-таки их необходимость экономике доказана давно и прочно. Банковская система традиционного приводится как пример того, что в Казахстане умеют не только нефть добывать. Но после истории с “Наурыз-банком” уже второй четкий пример, показывающий хрупкость многих конструкций, которые официальной пропагандой выдаются за невероятно прочные и устойчивые.
Число пострадавших не исчерпывается руководством поверженного ВТБ. Есть еще множество кассиров, операционистов и других работников, входивших в данную финансовую структуру и оказавшихся за бортом полноценной экономической жизни.
Без хлеба и мяса
Все в той же многострадальной Карагандинской области на удивление долго держит рейдерский удар холдинг “Караганды-Нан” Николая Усатова. Вроде бы и отрасль самая безнадежная – аграрно-промышленный комплекс, но запас прочности предприятие успело наработать приличный.
В настоящее время в холдинге пускают под нож часть племенных свиней и кур-несушек, чтобы получить оборотные средства. В лучшие времена племенных свиней там насчитывалось 10 тыс. голов и 500 тыс. кур-несушек плюс родительское стадо. До этого действиями рейдеров была фактически сорвана посевная кампания и теперь под большим вопросом заготовительная.
Основной профиль холдинга все-таки хлеб. Сейчас мало где остались советские стандарты хлебопечения, а в “Караганды-Нан” это пока еще сохраняют, вдобавок со своим дрожжеведением. Надо заметить, что представители хлебного бизнеса – это последний форпост работы антимонопольного комитета. Антимонопольщики могут закрыть глаза на повышение тарифов где угодно – железная дорога, свет, вода, бензин, но только не хлеб – поскольку это самая видимая часть айсберга дороговизны. В таких условиях создать рентабельный агропромышленный кластер особенно сложно, однако специалисты его организовали и намерены сохранить.
Правда, когда глава МВД делает публичные заявления, после которых банк вынужден закрыть кредитование (не по злой воле банкиров, а потому что правила бизнеса требуют в таком случае перевода кредитной линии в разряд рискованных), и без того трудная работа превращается в очень сложную.
Поскольку участники рейдерской схемы инкриминируют “Карагнды-Нан” уход от налогов, манипуляцию с ценами, искусственное повышение издержек, контрабанду и тому подобное, то под потенциальным ударом связанных с рейдерами госструктур находится практически все высшее и среднее звено предприятия. За налоги можно арестовать бухгалтера, по подозрению в недоброкачественном хлебе – технолога и т. д. К тому же аресты и “просто” избиения не раз имели место.
Часть специалистов из-за длительного прессинга уже покинула подразделения “Караганды-Нан”, оставшиеся вряд ли будут работать с захватчиками (если, разумеется, до этого дойдет). А главное богатство любой организации по-прежнему люди. Без специалистов и простые рабочие оказываются не при делах. Например, при переводе поросят из одного возраста в другой, требуется смена кормов, кормов этих несколько видов, и в каждом по два десятка компонентов. В той же Карагандинской области достаточно примеров, когда захват сложно увязанного производства продолжением смены владельцев имел полный экономический крах объекта.
В структурах “Караганды-Нан” прямо работало 3,5 тыс. человек (без учета сезонных рабочих). Принимая во внимание средний мультипликатор по отрасли 2,5, в случае сворачивания производства прекратится линия жизни минимум для 8,75 тыс. человек. Если добавить членов их семей, то получается еще более внушительное число пострадавших.
В общем, спонтанное создание кластера в не нефтяной сфере экономики не гарантирует от его целенаправленного уничтожения. И злодеев не интересуют социально-экономические издержки общества и государства – сфера их интересов в совершенно иной плоскости.