“Винтовка рождает власть”.
Мао Цзэдун
“Интервью в газете “Время” ничего не меняет в моем восприятии ситуации”, — заявила Жамиля Джакишева, супруга Мухтара Джакишева, на пресс-конференции в Алматы. Она вернулась из Европы, где рассказывала правозащитникам, парламентариям и политикам о реальном положении с правами человека в Казахстане. В Лондоне встретилась с Мухтаром Аблязовым. Однако Евгений Жовтис, директор КМБПЧиСЗ (Казахстанское международное бюро по правам человека и соблюдению законности), заметил: “Не стоит переоценивать возможности давления с Запада. Мы живем в консолидированном авторитарном режиме”.
|
“Мер прокурорского реагирования на действия КНБ не нашел нигде”, — подчеркнул Евгений Жовтис. Правозащитник недавно систематизировал свой архив и обратил внимание, что прокуратура нет-нет может сделать замечание МВД или финполиции на предмет соблюдения закона, но в адрес КНБ он ничего такого не встречал. Директор КМБПЧиСЗ не исключает гипотетической возможности существования подобных реагирований, однако ему о таких фактах не известно.
В случае с экс-главой “Казатомпрома” Мухтаром Джакишевым международно признанное право на защиту и справедливый судебный процесс “грубейшим образом нарушено”. Хуже того, адвокат Данияр Канафин, который предполагался как защитник арестованного, оказался под давлением. Руководитель следственной группы КНБ написал представление в Алматинскую коллегию адвокатов (АКА) с требованием лишить его лицензии. В день проведения пресс-конференции (22 июля) должно было состояться заседание президиума АКА. Г-н Жовтис выразил надежду на то, что адвокатское сообщество не пойдет на поводу у “чекистов”.
Жамиля Джакишева по ходу пресс-конференции добавила, что на другого адвоката – Нурлана Бейсекеева – представлено точно такое письмо от КНБ, только в Астанинскую коллегию адвокатов. Защитник от “Казатомпрома” Асылхан Дюсембин уволен с работы.
Евгений Жовтис довел до сведения журналистов, что с 1999 года по закону каждому арестованному “положено минимум 2 свидания в месяц сроком не менее 3-х часов каждое”. “Давать или не давать свидания не в компетенции КНБ, – отметил правозащитник. – Оно уже должно Жамиле Джакишевой 12 часов свиданий”. Следственные изоляторы Комитета национальной безопасности, несмотря на многолетние просьбы отечественной и международной правозащитной общественности, так и не переданы в Минюст. Как там обстоят дела никто из неправительственного сектора не знает, потому что элементарно не имеет доступа.
Согласно “Московского документа” ОБСЕ 1990 года, который Астана ратифицировала, права человека внутри Казахстана не являются внутренним делом государства. Это объект международного внимания. Г-жа Джакишева вернулась из поездки по странам Евросоюза, где знакомила их общественность с ситуацией по делу Мухтара Джакишева. “Предпринимала все, что в моих силах, чтобы повлиять на ситуацию с моим мужем”, — сообщила она.
“В Вене, где проходило заседание ОБСЕ, я участвовала как в специально созванной пресс-конференции для австрийской прессы, так и в брифинге, посвященном председательству Казахстана в ОБСЕ, — рассказала Жамиля Джакишева о проделанной работе. – Мой рассказ вызвал недоумение и шок у журналистов и правозащитников”. Отсутствие адвоката для Запада – это нонсенс. Содержание инкоммуникадо (без доступа) там расценивается как психологическая пытка.
После Вены были встречи в Лондоне с прессой, правозащитными организациями (“Международная амнистия”) и лордами из парламента Великобритании. “Там я написала письмо мэру Лондона, который везет бизнес-делегацию в Казахстан”, — среди прочего отметила г-жа Джакишева. Отвечая на вопросы, она сообщила, что в Лондоне встречалась и с Мухтаром Аблязовым, который “обещал помочь чем сможет”.
Статью Тохнияза Кучукова в газете “Время” спикеры пресс-конференции рассматривают как реакцию КНБ на зарубежные выступления Жамили Джакишевой и поднятый ими шум на Западе. Например, было письмо “Красного креста”.
К газете “Время” у г-жи Джакишевой претензий нет. Однако публикация поставила много вопросов. Журналисты запросто встречаются с экс-главой “Казатомпрома”, а жена, дети и мама не могут этого сделать месяцами. Пресловутая секретность урановых запасов, на которую педалирует КНБ, не выдерживает никакой критики. За границей все компетентные люди давно в курсе нужных им цифр по любым месторождениям Казахстана.
“Сосед по камере может находиться с моим мужем. Видимо, он имеет какой-то допуск к госсекретам, может с ним общаться, а я – нет. Наверное, я для них какой-то шпион”, — предположила Жамиля Джакишева.
История с кроссовками 45-го размера для человека, который до ареста носил 41-ый также не прояснилась. “Другой обуви я мужу не передавала, а старую он возвратил. Получается, он ходит босиком. После этого он еще просил носки 45-го размера. Тоже, видимо, для соседа, — недоумевает г-жа Джакишева. – Разрешить этот вопрос можно очень просто – предоставить мне свидание”.
“Допустите к нему адвоката. Не того, кого КНБ выбрало, а того, кого выбрала я и который будет действительно защищать его интересы”, — настаивает Жамиля Джакишева. Г-н Жовтис заметил, что Международная комиссия юристов вообще первый раз за всю свою историю сделала заявление по Казахстану. Она выражает обеспокоенность по ситуации с Мухтаром Джакишевым и Данияром Канафиным.
Евгений Жовтис посоветовал общественности не уповать на Запад, поскольку его возможности в отношении Астаны ограничены. Подтверждение этому однопартийный парламент, журналист (Рамазан Есергепов) в тюрьме, нерегистрация партий, разорение газет через судебные решения, нарушения законов. А закон об Интернете западных партнеров просто деморализовал – им в кулуарах казахстанские дипломаты обещали, что этот закон принят не будет.
Отечественные правозащитники изменили модель работы с западными государствами. Теперь они не столько информируют их о ситуации с правами человека в республике, сколько требуют ответа за происходящее в Казахстане. То есть наши задают вопросы депутатам Германии или Испании (их МИДы голосовали за Астану в председательстве ОБСЕ-2010), а они уже спрашивают со своих дипломатов и функционеров, куда те смотрят. Механизм несложный и европейских чиновников это уже сильно нервирует.
Запад – западом, но и в Казахстане есть с кого спросить. “Куда смотрит генеральная прокуратура и уполномоченный по правам человека?” — требует ответа г-жа Джакишева.