Феномен, название которого вынесено в заголовок этой статьи, настолько обширен и всеобъемлющ, что он заслуживает научных трактатов. Впрочем, так оно и есть: изучением и ведением информационных войн занимаются аналитические центры практически всех развитых стран.
Эти же размышления основаны исключительно на личном опыте автора, профессионального журналиста. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. А видеть в этом плане вашему покорному слуге на своем веку довелось немало. Особенно в последнее время.
“Информационная война” – понятие армейское
“Информационная война — целенаправленные действия, предпринятые для достижения информационного превосходства путем нанесения ущерба информации, информационным процессам и информационным системам противника при одновременной защите собственной информации, информационных процессов и информационных систем”.
Именно так трактует это понятие “Глосс Э”, одна из энциклопедий виртуального пространства. Кстати, оное пространство под названием Интернет является результатом разработок Пентагона для армии США…
Определение от “Глосс Э” в первую очередь отражает реалии современных армий. А их главным оружием сегодня являются не только и не столько ракеты с ядерными боеголовками, стратегические бомбардировщики и всепогодные истребители, “умные” танки и другое современное вооружение. Главное – это информационные системы, которые управляют всем этим грозным оружием. Сегодня даже группы спецназа, выполняющие тактические операции в глубоком тылу врага, ориентируются в пространстве не с помощью компаса и карты (хотя они и присутствуют в их арсенале), а с помощью спутникового наведения.
А потому информационная война в прямом смысле этого слова означает попытки выведения из строя информационных систем противника или управления ими в своих интересах, плюс обеспечение безопасности собственных аналогичных систем.
Для наглядности приведем пример из истории первой войны США против Ирака. Тогда на вооружении этой ближневосточной страны были системы ПВО, купленные у одного из западноевропейских государств. Иракцы даже и не подозревали о том, что в этих системах продавцы заложили так называемые “логические бомбы”, которые сработали после нападения США на Ирак.
В результате войска ПВО Ирака “ослепли” и оказались абсолютно бессильными перед авиацией противника.
“Информационная война” как военно-гражданское понятие
Кроме того, понятие “информационная война” часто используют те же военные, но уже без строгой привязки к информационным системам, стоящим на вооружении их армий. В данном контексте оно уже более применимо к тому, что подразумевают, когда говорят об “информационной войне” в Казахстане.
Общеизвестно выражение: “Россия проиграла первую военную кампанию в Чечне из-за того, что Удугов победил в “информационной войне” Генштаб РФ”. И практически все, даже неспециалисты, сразу понимают суть этого высказывания.
Неважно, что армейцы таким образом пытаются списать свои промахи и некомпетентность в чисто военном плане, которые также стали причиной поражения России в той кампании. Главное здесь то, что они признают фактор гражданских СМИ во время ведения военных действий.
А фактор этот таков: в то время в массовое сознание как внутри страны, так и за рубежом был внедрен негативный образ России как титана-агрессора, всей своей мощью обрушившегося на маленькое, героическое государство, ведущее национально-освободительную борьбу. Мировые и российские СМИ тогда дегероизировали российскую армию, представляя ее как скопище полупьяных непрофессионалов под командованием карьеристов, дающих руководству страны заранее невыполнимые обещания из чисто личных интересов.
Кроме того, низовой состав российской армии рисовался как пушечное мясо, ведомое на массовый убой из-за непонятных и стратегически ненужных стране целей. Что, в свою очередь, в сознании обывателей страны вызывало неприятие этой войны и нежелание идти на нее самим или отдавать своих детей.
Результат известен: Россия была вынуждена подписать с Чечней непопулярный в военных кругах мир, подорвавший миф о непобедимости российской армии. Гражданское общество РФ было унижено и подавлено навязанным ему мировыми и российскими СМИ образом страны, как врага национальных меньшинств, проживающих в ней.
Насколько здесь велика роль чеченского министра информации Мовлади Удугова, по сути, не так уж и важно. Скорее всего, демонизация его образа российскими военными – это нечто из области конспирологии, теории заговора. Трудно поверить в то, что этот господин был теневым контролером всех ключевых российских СМИ, в первую очередь телевидения, вещавшего на всей территории страны.
Вероятно, главная вина здесь лежит на тогдашнем руководстве РФ, которое не смогло нужным образом и в достаточной мере оценить роль массовой пропаганды в ведении войны. Хотя, конечно же, и г-н Удугов, с объективной точки зрения, заслуживает всяческой похвалы за то, что он умело воспользовался некомпетентностью противника в этом плане…
Достаточно забавно, но факт: роль пропаганды не только во время ведения военных действий, но и вообще компетентно оценивают и умело используют главным образом авторитарные и тоталитарные режимы. Достаточно вспомнить Геббельса: “Чем чудовищнее ложь, тем больше в нее верят”.
О том, какую роль играла массовая пропаганда в СССР, по-моему, не стоит и говорить. Большинство читателей этой статьи наверняка знают об этом не понаслышке.
Не только первая чеченская кампания, но и многие другие войны в мире были проиграны в первую очередь из-за недооценки роли формирования СМИ общественного мнения. Достаточно вспомнить вьетнамскую войну, проигранную США во многом из-за того, что благодаря американским же масс-медиа она была непопулярна в гражданском обществе. Многие кумиры американской молодежи либо отказывались служить в армии и идти на эту войну (например, Мохаммед Али), либо открыто протестовали против нее (например, группа “Битлз”, члены которой вернули английской королеве государственные награды в знак протеста).
Таким образом, главное в “информационной войне” – дегероизация армии противника в его же тылу и депопуляризация военных действий конкретного государства в сознании его же граждан. Нечто подобное мы видим и сейчас: действия армии США и его союзников в оккупированном Ираке в последнее время вызывают массовое неприятие в сознании жителей стран Запада. Особенно после демонстрации шокирующих кадров из тюрьмы Абу-Грейб.
“Информационная война” как схватка профессиональных пропагандистов
Образ врага, на взгляд автора этих строк, является ключевым фактором любых “информационных войн”.
По моему субъективному мнению, развал СССР — результат проигрыша КПСС в “информационной войне”, развязанной ее идеологическими противниками.
Практически за всю историю существования этого государства правящая в нем единолично партия была монополистом в сфере и пропаганды, и агитации. Однако угроза любой долгой монополизации заключается в том, что монополист за это время теряет бдительность, его идеологические мускулы из-за долгого бездействия дрябнут и дряхлеют, а система управления в силу тех же причин становится неэффективной.
Все это было присуще Компартии СССР. И когда в результате объявленной ее последним генсеком Михаилом Горбачевым политики перестройки и гласности идеологические противники коммунизма внутри страны (коих, несмотря на десятилетия истребления спецслужбами СССР, оказалось немало) получили печатную и телевизионную трибуну, штатные пропагандисты и агитаторы КПСС оказались слабыми и некомпетентными “бойцами” в этом противостоянии.
Надо сказать, что главным козырем этих антикоммунистов оказалась сама советская власть, точнее, ее провалы в экономическом плане. И все же результат оказался весьма впечатляющим: за какие-то шесть с небольшим лет советское общество, а главное — силовые структуры СССР были распропагандированы “прорабами перестройки” до такой степени, что они без всякого протеста встретили соглашение в Беловежской пуще, положившее конец существованию гигантской социалистической империи.
И это несмотря на то, что незадолго до этого народы СССР в подавляющем большинстве проголосовали за сохранение Союза на соответствующем референдуме!
Идеологические противники КПСС победили в этой “информационной войне” потому, что они успешно слепили в массовом сознании образ врага из этой партии. Врага демократии, врага гласности, врага, в конце концов, собственного же народа. Насколько этот образ соответствовал истине – тема отдельного разговора.
Агитационно-пропагандистские службы КПСС оказались к этой “информационной войне” абсолютно неготовыми. И совершенно бездарно ее проиграли. Впору говорить об односторонней идеологической агрессии, закончившейся стопроцентной победой агрессоров.
То есть здесь под понятием “информационная война” подразумевается противостояние в плане строго пропаганды в массах. И в таком ракурсе это понятие уже очень близко к тому, что подразумевают наши СМИ, говоря об “информационной войне”.
Великая Отечественная “информационная война”: история и действительность
Так существует ли “информационная война” как схватка пропагандистов в современном Казахстане? Штатный идеолог государства, советник президента РК Ермухамет Ертысбаев утверждает, что да, существует.
При этом он тщательно перечисляет средства массовой информации со стороны “противника”, то бишь демократической оппозиции: “Я не являюсь членом партии “Ак Жол”. И я не могу молчать, когда они через свою партийную прессу (“Эпоха”, “Акжол-Казахстан”) и близких к ним (“Время”, “Жас Алаш”, “Ассанди таймс”, “Соз”, “Азат”, “Казахстан”) давно уже начали “охоту на ведьм” («Экспресс-К», 30.06.2004 г.).
А вот еще: “Если уж на то пошло, то у оппозиции сейчас довольно много своих газет — “Ассанди таймс”, “Соз”, “Казахстан”, “Время”, “Жас Алаш”, “Акжол-Казахстан”, интернет-сайты “НАВИ”, “КУБ”, “Евразия”, отчасти газета “Панорама” («Казахстанская правда», 11.06.2004 г.).
Тут, правда, г-н советник, на мой взгляд, мягко говоря, слегка лукавит, смешивая в одну кучу абсолютно разные по духу и направленности средства массовой информации. И для того, чтобы внести ясность в этот вопрос, надо вернуться к истории казахстанской оппозиции и, следовательно, истории “информационной войны” в Казахстане.
“Старые демократы” Казахстана, или, как еще их называют, “демократы первой волны”, своих СМИ либо не имели, либо большой роли в формировании общественного мнения они не играли. У самих “демократов” не было ни денег, ни богатых спонсоров.
Ситуация существенно изменилась с переходом в оппозицию экс-премьера Акежана Кажегельдина и возникновением РНПК. Помимо республиканских газет “Daт” (впоследствии “СолDат”), “ХХI век” и “Газета. Утро” (в народе называвшаяся просто “Фаренгейтом” по ее слогану “451 градус по Фаренгейту”), за Кажегельдиным и его партией стояло много региональных газет: “Сорока”, “Устинка” и другие.
Союзником Акежана Магжановича молва тогда называла крупнейшего медиа-магната той поры Бориса Гиллера. Так это было или нет, точно не знаем. Однако точно известно, что накануне президентских выборов г-н Гиллер был вынужден продать свои СМИ – газету “Караван”, телеканал КТК и другие масс-медиа плюс типографию “Франклин” – и уехать из страны.
Но вернемся к чисто “кажегельдинским” СМИ. Вели ли они “информационную войну” против своего идеологического противника в прямом понимании этого термина? Если говорить о создании ими образа врага, то да, вели.
Именно эти газеты ввели в массовое обращение такие штампы, как “режим личной власти”, “президент – враг демократии” и другие. Именно они первыми начали муссировать скандальную тему “Казахгейта”, бывшую тогда табу для провластных СМИ.
Кроме того, понятие “война” подразумевает наличие в ней двух ее участников. И тогда эта “информационная война” была весьма полноценной в этом плане: с той стороны в ней участвовала газета “Доживем до понедельника”, которую возглавлял ныне покойный Эрик Нуршин.
В настоящей войне средства не выбирают. Особенно сторона, не имеющая за собой по-настоящему действенного оружия-противовеса. Поскольку демократические СМИ апеллировали к общечеловеческим демократическим ценностям и другим вполне легальным вещам, то нуршинская “ДДП” отвечала на это в основном компроматом из личной жизни своих идейных противников.
Впрочем, “ДДП” тоже пыталась в меру своих сил лепить из оппозиции образ врага казахской государственности, спонсируемого исключительно западными финансовыми институтами и магнатами.
Так что это была действительно война, более или менее отвечающая требованиям этого термина. Но на самом деле можно сказать, что и тогда, и сейчас это была и есть война лилипутов против Гулливера. Поскольку в самые критические моменты власть попросту закрывала эти газеты, обрушиваясь на них всей мощью своего репрессивного аппарата.
Кроме того, и в то время, и сегодня существует множество квазинейтральных изданий, время от времени всей коллективной мощью внезапно обрушивающихся на оппозицию. Последний наглядный пример — статья г-на Ертысбаева о “друзьях народа”, которая была мгновенно растиражирована не только республиканскими “нейтральными” СМИ, но даже районными газетами…
В настоящий момент ни одного из этих изданий – “Dат”, “СолDат”, “ХХI век”, “Фаренгейт” – не существует в природе. Так же как и перечисленных выше региональных СМИ. Сюда же можно отнести (относительно, конечно) исчезнувшую “Республику-2000” Лиры Байсеитовой и существующую, но более или менее “остепенившуюся” “Начнем с понедельника” Рамазана Есергепова. И уже одно только это говорит о том, насколько они были весомыми в плане противников в “информационной войне”.
Особая тема – “информационная война” в Интернете. Она заслуживает вообще отдельной, большой статьи. Поэтому сейчас только коротко скажу, что прямого доступа к оппозиционным сайтам, “кажегельдинской” “Евразии” и нугмановскому “Кубу”, который народная молва числит за ДВК, для казахстанцев практически не существует. Самые продвинутые юзеры, правда, без помех заходят на них, пользуясь прокси-серверами.
Эта интернет-тема вообще благодатна, если вспомнить скандально известные в свое время сайты “Туран” и “Азиопа”. Кроме того, и сегодня борьбу против казахстанской оппозиции в Казнете ведут сайты “Номад” и “Компромат КЗ”…
Эстафету от “павших” в непосильной борьбе “кажегельдинских” бумажных СМИ приняли масс-медиа ДВК: “Assandi-Times” (она же “Республика”, “Деловое обозрение “Республика”, “Экономика. Финансы. Рынки”), “Соз” и казахскоязычный “Казахстан”. Они также рисуют образ врага подлинной демократии из главы Казахстана и существующей системы власти. А потому с этой точки зрения вполне допустимо говорить, что они ведут “информационную войну” против своих идеологических противников.
Особого абзаца в этом плане заслуживает тогда еще аблязовский телеканал “ТАН”. Впервые у оппозиции появилось такое мощное информационное оружие, как телевидение (недаром путчисты любой страны пытаются в первую очередь захватить главные телеканалы государства). Пусть даже “ТАН” и не охватывал своим эфиром весь Казахстан, но все же по массовости своей “убойности” он намного превышал свои печатные аналоги. Результат известен: фидер этого ТРК был расстрелян “неизвестными”, которых так и не нашли казахстанские спецслужбы. А после долгого молчания этот телеканал и вовсе был продан в другие, более “благонадежные” руки…
Однако и война нынешних газет ДВК тоже напоминает борьбу лилипутов против Гулливера. Это доказывает, в частности, история существования той же “Аssandi-Times”, которая выходила в свет под многочисленными названиями. Весьма нагляден в этом плане последний судебный процесс, в котором истцом против этой газеты выступила администрация президента.
Что же касается СМИ, принадлежащих или косвенно стоящих за ДПК “Ак Жол”, то их вряд ли можно назвать полноценными информационными бойцами. Они практически никогда не выступали ни против персоны президента РК, ни за полный демонтаж существующей властной системы. Максимум, что они пропагандируют, так это необходимость реформ этой самой системы.
То, что, например, те же “Эпоха”, “Акжол-Казахстан”, “Жас Алаш” практически никогда не подвергались репрессиям со стороны государства, только подтверждает, что они не ведут полноценной “информационной войны” против власти. Особняком стоит, по большому счету, нейтральное “Время”: с этой газетой часто судятся отдельные чиновники из-за статей журналиста Геннадия Бендицкого. Однако никакой политический подтекст за этими тяжбами не кроется.
Кроме того, информационная война в последнее время была не совсем полноценна с классической точки зрения, поскольку волею судеб рынка казахстанских масс-медиа исчез практически единственный полноценный боец власти, газета “Доживем до понедельника”. Были отдельные попытки противостоять оппозиции в этой войне со стороны журналиста “Нового поколения” Сергея Волкова (ныне ушедшего с повышением в “Казправду” и там потерявшегося из виду массового читателя), а также независимого журналиста Сергея Козлова. Однако большой волны эти “бойцы” не поднимали и вряд ли заслуживают занесения в Книгу памяти “информационной войны” в Казахстане.
Однако, как известно, природа не терпит пустоты. И место былой “ДДП” в нынешнем идеологическо-информационном противостоянии между властью и оппозицией занял все тот же г-н Ертысбаев.
Война компроматов и другие войны
Зачастую многие путают понятие “информационная война” с понятием “война компроматов”. Само понятие “война” подразумевает участие в ней сил, состоящих из большого ряда участников и представляющих какую-то мощную сторону. А “война компроматов”, точнее, “бой” обычно является чисто локальной и краткосрочной схваткой весьма ограниченного круга лиц, чаще всего – двух персон.
Обычно за такой схваткой не кроется никакая политика. Чаще всего ее подоплекой являются узкокорыстные интересы ее участников либо одного из них, который выступает зачинщиком. Правда, иногда бывают бои компроматов, возникающие спонтанно, без всякой корысти со стороны их инициаторов.
Сделать такой вывод мне позволяет опять-таки личный опыт. В 2002 году автор этих строк работал в газете “Мегаполис”. Ее главный редактор Бахытжан Мукушев с подачи руководства холдинга “31 канал” поставил перед коллективом задачу: поднять тираж любой ценой. А лично передо мной – запустить рубрику “Кто владеет Казахстаном”.
Первая статья под этой рубрикой, посвященная некоему олигарху, прошла достаточно безболезненно. Зато вторая, “Вечность казахстанских менял”, посвященная главе Казкоммерцбанка Нуржану Субханбердину, вызвала мгновенную реакцию. Хотя, по большому счету, ничего, что компрометировало бы этого финансиста, в этой статье не было, в ней перечислялись общеизвестные факты.
Так вот, вскоре в газете “Время” вышла статья “Из тени в свет перелетая”, главным героем которой был чиновник Булат Утемуратов. С чего заказчики этой статьи решили, что моя статья о г-не Субханбердине вышла с подачи именно этого господина, для меня до сих пор остается абсолютной загадкой…
Но факт остается фактом: между руководством “Мегаполиса” и “Времени” начались разборки, в результате которых в обеих газетах были опубликованы опровержения на свои статьи про Субханбердина и Утемуратова, а также перечислено по миллиону тенге в один из детдомов Алматы в качестве компенсации морального ущерба, нанесенного этим персонам.
Хотя, повторюсь, никакого компромата в адрес Субханбердина (в отличие от “таймовской” статьи про Утемуратова) в моей статье не было. Но, видимо, наши VIP в силу своего менталитета не верят в то, что журналисты могут писать про них, любимых, абсолютно без чьей-либо подачи или заказа…
Когда же “бой компроматов” имеет под собой действительно политическую подоплеку, тогда он превращается в долгосрочную и настоящую войну. Порой даже одностороннюю.
В этом плане достаточно вспомнить затяжную, многомесячную, если не годовую, осаду Зейнуллы Какимжанова некоей Авророй Крейсер из “Нового поколения”. Даже профану было понятно, что цель этой осады — свержение министра с его поста. Впрочем, “война” оказалась практически безрезультатной: если Какимжанов впоследствии и сменил свое кресло, причем достаточно безболезненно, то отнюдь не по “вине” г-жи Крейсер…
Такая длительная односторонняя война, как правило, является проигрышной для ее зачинщика. Помимо вполне обоснованного подозрения в выполнении чьего-то определенного заказа, ее инициатор проигрывает и чисто в творческом плане. Он вынужден долго муссировать одни и те же факты, порой опускаясь до откровенной демагогии и подтасовки фактов.
Вместо резюме
Политики, политологи и СМИ употребляют термин “информационная война” в плане идеологического противостояния между теми или иными политическими силами. Оно выражается в активной пропаганде идеологии “своего” заказчика через аффилированные СМИ и создание в массовом сознании образа врага из идеологического противника.
Если исходить из последнего толкования, то “информационная война” в современном Казахстане существует. Ее можно назвать долгосрочной, позиционной, поскольку она ведется и будет вестись, пока существует противостояние между властью и оппозицией.
Однако подлинной “информационной войны” в Казахстане нет, ведь это понятие подразумевает чисто информационные методы ведения борьбы с обеих сторон. Тогда как власти Казахстана, исчерпав свои информационные доводы, зачастую прибегают к “последнему доводу королей”, в результате которых оппозиционные СМИ исчезают с медиа-рынка.
Последний наглядный пример: интервью в “Казахстанской правде” г-на Ертысбаева, сотрудника администрации президента, которое так и называлось – “Власть будет бороться с оппонентами словом…”. И буквально через несколько дней после выхода его в свет другой сотрудник той же администрации, юрист Рогов, выкатил стомиллионный иск в тенге газете “Assandi-Times” и сайту “НАВИ”…
Обычно подобная “информационная война” обостряется накануне парламентских и президентских выборов. Что мы сейчас и наблюдаем в виде небывалой активности в печати Ермухамета Ертысбаева. Поскольку она в первую очередь направлена против партии “Ак Жол”, затем уже — ДВК, а коммунистов г-н советник практически не трогает, то напрашивается вывод: партия “Ак Жол” сегодня является практически единственной реальной и серьезной силой, способной по-настоящему противостоять власти и завоевать популярность в массах.
Хотя не исключен и обратный вариант: власть в лице г-на Ертысбаева намеренно лепит из этой партии образ своего единственного сильного врага, руководствуясь понятными только ей причинами…
***
P.S. Автор этих строк намеренно не стал в этой статье муссировать тему феномена поддельных газет, типа последнего фальшивого номера “Assandi-Times”, а также очередного возрождения псевдо-“Фаренгейта”. Хотя эта тема сама по себе весьма и весьма интересна.
Однако сейчас как раз идет судебный процесс “Администрация президента против “Assandi-Times” и “НАВИ”. Он вызван в первую очередь как раз появлением на свет фальшивого номера “Assandi-Times”. И мне меньше всего хочется, чтобы эта статья была расценена как попытка давления на суд.
Поскольку избирательная кампания не за горами, то процесс появления фальшивых номеров существующих газет и возрождения былых СМИ в антагонистическом варианте для их оригиналов, на мой взгляд, должен еще больше активизироваться.