Герой наших публикаций полковник КНБ в запасе Арат Нарманбетов только выписался из госпиталя и зашел к нам в редакцию. Говорят, в правоохранительных органах его интервью создало эффект разор-вавшейся информационной бомбы, последствиями которой стала неохотная разработка версий, высказанных публично бывшим следователем по особо важным делам КНБ Аратом Нарманбетовым. Поскольку его интервью в нашей газете (“Айна плюс” №3 от 23.02.06) вызвало большой резонанс, мы предлагаем своим читателям узнать из нашей беседы, к чему привело откровение Арата Нарманбетова.
– В прошлом номере мы писали, что Вас постоянно беспокоили в больнице, несмотря на то, что Ваш диагноз – открытая язва желудка является противопоказанием для волнений и стрессов. Это было действительно так?
– Сначала ко мне приезжали следователи из ГУВД Алматы. Я просил их подождать до момента, пока я вылечусь. Я действительно боялся получить осложнения болезни на психо-эмоциональном уровне. Но они все-таки пришли, допросили меня по моим высказываниям в газетных публикациях, уточняли детали.
Дня через 4-5 они опять появляются и требуют снова уделить им время. Они получили инструкцию официально оформить протокол нашей беседы. Во время допроса я просил передать руководителям следственной группы и лично министру Мухамеджанову, что я являюсь опытным следователем по особо важным делам, потому вижу, что следствие ведется однобоко, формально и не убедительно для общества. Ведь для самого президента, для тех, кого называют в числе подозреваемых, это останется вечным “дамокловым мечом”, если следствие не сможет аргументировать их непричастность. А в настоящее время информация умалчивается. При любом раскладе следствие не должно преследовать узковедомственных интересов, а следственная группа должна быть более широкой, в которую должны иметь доступ и международные, и общественные представители. А те, кто пишет жалобы на то, что попали в списки подозреваемых, пусть добровольно подвергнутся полному исследованию своей жизни в определенный промежуток времени, когда произошло убийство политика и его товарищей.
– Кто же согласится добровольно называть себя подозреваемым и подвергнуть себя экзекуции?
– Это путь к реабилитации в глазах общества. Я считаю, что в любом случае должна быть проведена проверка всех названных в обществе лиц. Независимо от родства с главой государства, каждый гражданин может подвергнуться допросу, обыску или полной регламентации по времени.
– Значит, с одной стороны, следствие заинтересовалось вашим интервью, вашей информированностью и начало с вами сотрудничать в этом отношении, а с другой стороны, сразу появились движения дискредитировать вас и, обвинив в клевете, отсечь вас от контактов со следствием?
– Практически именно так и выходит. Сначала секретарь судьи Медеуского района Низаметдиновой позвонила ко мне домой, узнала, что я нахожусь на лечении, а потом судья прислала пристава прямо ко мне в палату. Причем, я также просил ее отложить этот визит до моей выписки, но судебный пристав явился на следующий день и вручил мне документы. Как потом я определил по датам, это было сделано на четвертый день после поступления жалобы Рахата Алиева в суд. Такая спешка и услужливая исполнительность судьи наводит на определенные мысли. Но факт, что мое состояние ухудшилось, могут подтвердить врачи. Давление поднялось, обострилась сама болезнь, но это я преодолел. Главное, это действительно может аннулировать все мои показания, которые будут даны следствию в настоящем и будущем.
– А в чем суть предъявленного вам иска?
– Рахат Алиев подал на меня жалобу в суд в порядке частного обвинения. В интервью под названием “Рано или поздно истина будет обнародована”, отвечая на вопросы журналистов, я поделился имеющейся у меня информацией. Я руководствовался тем, что совершено государственное преступление, и я не должен утаивать от следствия информацию, которая имеет право на существование. Чтобы следствие не было субъективным, я через прессу публично озвучил эту информацию. Иным путем она не была бы принята к проверке.
А в жалобе написано, что такие “утверждения являются клеветой, противоречат общеизвестным фактам и входят в прямое противоречие не только элементарному здравому смыслу и ценностям общественной морали, но и наносят урон законам, которые охраняют честь, достоинство и репутацию гражданина Рахата Алиева”.
В жалобе выражается просьба возбудить против меня уголовное дело по статье 129 УК РК за клевету, соединенную с обвинением лица в совершении тяжкого преступления.
– Вы представляете, какая над Вами нависла угроза? Вас действительно могут засудить, даже если Вы абсолютно правы!
– Знаю и готов бороться за истину. Если суд будет открытым и публичным, то общество может узнать много интересной информации. А я ни на кого не клеветал, это однозначно.
Как подтвердила жена подателя иска, эту же версию президенту страны доложил председатель КНБ Нартай Дутбаев. А я получил информацию о рапорте от его же окружения.
– На какие “общеизвестные факты” ссылается Рахат Алиев, которые противоречат вашей информации?
– Наверное, он имеет в виду заявление министра МВД Мухамеджанова, который однозначно считает убийцей Ибрагимова, а Утембаева – заказчиком преступления. Но даже газета “Караван” уже напечатала, что Ибрагимов отказывается от своих первых показаний. Он утверждает, что не участвовал в убийстве, что несколько раз пересаживал похищенных из машины в машину, и было задействовано еще несколько неизвестных лиц.И Утембаев также изменил свои показания и утверждает, что не давал санкций на убийство Сарсенбаева. В прессе было сообщение, что они подтвердили эти показания при очной ставке друг с другом. Сейчас уже есть информация, что детектор лжи показал, что все арестованные по-прежнему пока скрывают правду. Поэтому никаких общеизвестных фактов на сегодняшний день нет. Следствие не закончено, никто не может ничего определенного утверждать.
– Но вы готовы предъявить аргументы на суде в свою защиту?
– Я буду защищать себя. Хотя, я считаю, что пока следствие не закончено, этот иск в суде рассматривать нельзя. Сейчас идет следствие, много версий надо изучить и еще ничего не понятно. Я знаю, что действия определенных лиц еще не проверялись. Сообщение министра МВД не подтверждено еще ни одним другим источником, а информация, которую озвучил я, уже неоднократно вылилась в прессу из разных источников, анонимных и поименных. О заявлении Дариги Назарбаевой я уже упоминал, но был еще сотрудник КНБ.
– Как вы отнеслись к исповеди анонимного сотрудника КНБ, появившейся в Интернете? Это не вы написали?
– Ну зачем мне писать анонимно исповедь после того, как я уже открыто подписался под своим интервью? Естественно, я к этому материалу не имел отношения, но прочитал его с интересом. По стилю, по информации, по изложению событий, я сразу почувствовал и предположил, что автор имеет прямое отношение к нашим органам КНБ, причем он действительно действующий сотрудник. Его исповедь частично подтверждает мою информацию, но имеет много неизвестных мне деталей.
– Почему Вы рискнули, открыто озвучить политическую версию убийства Сарсенбаева и его соратников, назвав запрещенные имена людей, которые могут против Вас применить силу и поставить все с ног на голову, сделав Вас главным обвиняемым и виноватым?
– Мне показалось, что сложилась чрезвычайная ситуация. Мне было видно, что, как в 2001 году, может произойти антигосударственный заговор и действия направлены против президента. Потому и мои действия были чрезвычайными. Я понимал, что мои заявления следствием не будут восприняты. Кто слушает человека с улицы? Я вынужден был обратить внимание следствия через прессу. Я опирался на компетентные источники, на материалы, что были в папке Дутбаева, которые ему готовили к докладу. А, как написала в своей статье “Де жа вю” Дарига в газете “Караван”, Дутбаев, в свою очередь, обо всем доложил Назарбаеву.. Поэтому в качестве свидетеля на суд надо будет пригласить самого экс-председателя КНБ, я думаю, суду нужны будут его пояснения. Но тогда в суде будет озвучена информация, которая еще находится на рассмотрении следствия. Либо это будет полная обнаженная правда, либо опять спектакль – пародия по заказу.
– А когда будет суд?
– Назначают на 7 апреля в 11 часов в Медеуском райсуде. Я готовлюсь написать встречный иск. После больницы у меня должен быть реабилитационный период, более того, меня готовят к операции на желчном пузыре и, возможно, это необходимо будет провести в апреле. Я буду ходатайствовать отложить дело до мая месяца. Спешки нет, следствие идет, а мое здоровье в опасности. Но я не боюсь суда, потому что шел на этот шаг осознанно, в интересах нашего государства. Я знаю, что мой оппонент по суду может воспользоваться своим положением, в том числе и семейным, а я не могу. Но это не является поводом, чтобы его привилегии запретили обществу обсуждать всех возможных причастных к таким вопиющим фактам, как незаконное убийство или казнь известных политиков…
Беседовала Розлана Таукина
А в это время
В коридорах власти активно обсуждаются новости о предложениях, которые поступают ушедшему в отставку экс-председателю КНБ Нартаю Дутбаеву.
Говорят, две недели назад гонцы президента принесли Дутбаеву проект распоряжения президента о назначении его командующим погранвойсками РК.
Видимо, Нартай Дутбаев отклонил это предложение. Есть версия, что отказ экс-председателя связан с отстранением от следствия его сотрудников и недовольством хода расследования убийства политика Алтынбека Сарсенбаева. На этой неделе появились разговоры о новом предложении от Нурсултана Назарбаева.
Нартая Дутбаева планируют назначить руководителем Академии КНБ. Действительно ли состоится назначение неизвестно. Но во властных коридорах знающие люди считают, что президент не предлагает должность более трех раз, причем последнее предложение будет самым ничтожным и унизительным…
Хотя известно, что в случае с самым осведомленным генералом контрразведки Дутбаевым, который наверняка знает, где хранить свой архив, президент пойдет на любой торг, лишь бы оставить его в молчаливых союзниках…
“Айна-плюс” № 8 (12) от 30 марта 2006 г.