Полковник запаса, кавалер ордена Красной Звезды Сергей Пашевич имеет право говорить о том, что в Казахстане не решены до сих пор проблемы армии, защиты ветеранов войны и локальных конфликтов. А последние пять лет у них отняли еще и праздник, перенеся День защитников Отечества с 23 февраля на 7 мая. После Афганистана Сергей работал в военном училище, а потом ушел на гражданку. Последние три года возглавляет казахстанскую организацию ветеранов войны и локальных конфликтов “Боевое братство”.
***
— Сергей, сегодня в нашей республике многие не знают, когда им отмечать День защитников Отечества. Официально этот праздник приходится на 7 мая. Но неофициально люди продолжают отмечать его сегодня, 23 февраля.
— Мы опять возвращаемся к той теме, что и пять лет назад, когда перенесли празднование Дня защитников Отечества с февраля на май. Почему-то для наших нынешних идеологов история Казахстана начинается с 1992 года. Я об этом уже говорил и не устану повторять. Зачем проезжать по судьбам людей?! Когда 70% мужского населения служили в советской армии, и как у них этот праздник отобрать?! Ну не называйте его Днем защитника, назовите Днем ветеранов Вооруженных сил, потому что пока эти люди умрут, а они умрут еще не скоро, праздник будет отмечаться хотя бы в каптерках. И как бы то ни было, все равно мужчин поздравляли с этим праздником, и сегодня их вновь поздравят. Потому что если этот праздник был 70 лет в истории, как его можно вычеркнуть за 10 лет?
День образования вооруженных сил остается днем образования ВС Казахстана, это историческая дата. Не надо у людей отбирать их историю. И если мы говорим об истории, то не надо писать ее по сталинскому варианту, в угоду тому, что сейчас существует. Возьмите казахстанские учебники по истории. Великая Отечественная война там несколькими строчками представлена, об афганской войне вообще ничего нет. О тех ребятах, которые были в Чернобыле и продолжают умирать, никто вообще ничего нигде не пишет. А о тех, кто был в Таджикистане, говорят, что деньги поехали зарабатывать. А как тогда называть тех ребят, которые находятся в Ираке?
У нас возникла ситуация, когда человек с оружием в руках, будь то рядовой или офицер запаса, сначала защищает это государство, а потом начинает сам защищаться от него. Ситуация вообще ненормальная. Почему я должен доказывать государству, что я не козел, потому что выполнял приказы государственных чинов?! Это вообще ненормально.
Сейчас ситуация начинает несколько меняться, потому что сами военные инициировали комиссию по приданию единого статуса участникам войны, “афганцам” и всем другим участникам локальных войн. Еще когда только начинали говорить о законе для ветеранов, “афганцы” говорили о том, что такой закон должен смотреть в будущее. Мы должны помнить о том, что коли есть армия, коли есть оружие, оно все равно будет стрелять. Коли мы живем в таком окружении, когда идет борьба с террором или какими-то другими проявлениями, человек с оружием нужен, он есть и будет это оружие применять. И государство армию как элемент государственности будет использовать для разрешения той или иной ситуации. Но вот кем выйдут после войны наши люди?..
— А что нужно делать для того, чтобы защитить всех, кто воевал?
— Мы всегда говорили, что для человека в нашем обществе важен социальный статус, поэтому закон для ветеранов должен прежде всего учитывать это. Человек после возвращения домой с войны должен получить признание в обществе, поскольку он выполнял приказы государства и достоин уважения государства. Его нужно вылечить от ран, привести в нормальное состояние после войны. А это уже медицинская и психологическая составляющая закона о ветеранах. Человек должен получить мирную профессию, чтобы стать достойным членом общества. К сожалению, этого сейчас не происходит, и многие даже не хотят понять, почему все эти положения надо вносить в закон. Но давайте вспомним, почему говорили об афганском синдроме, почему сегодня психологи указывают на комплексы у ребят, служивших в Казбате в Таджикистане. Та или иная ситуация, а уж тем более война, все равно сказывается на психике человека. И государство должно его защитить. При этом не надо изобретать велосипедов. В тех же Штатах после маршей протеста ветеранов Вьетнама создали департамент по вопросам ветеранов войны. Мы должны понимать, что Великая Отечественная – всенародная, потому что в ней принимал участие весь народ. А здесь иная ситуация, потому что войны, в которых участвуют нынешние солдаты, локального характера. В Афганистане мы, офицеры, говорили солдатам, что их дома ждут, и, вернувшись, вы получите все, что вам положено. А в жизни все происходило по-другому. Чиновники кричали: “Я тебя в Афганистан не посылал!”. Завтра войну в Ираке назовут оккупационной, как тогда начнут относиться в обществе к тем ребятам, которые сегодня там находятся? О ребятах, служивших в Таджикистане, говорили, что они поехали туда зарабатывать деньги. Да, они действительно поехали туда служить на контрактной основе. Но ведь вопрос в другом. Это же государство их послало туда. Они же служили под флагом нашего государства, выражали интересы нашего государства. Уже поэтому они должны получить статус участника войны.
— Что сегодня конкретно “Боевое братство” делает для того, чтобы закон о ветеранах был принят?
— “Боевое братство” послало письмо премьер-министру РК Даниалу Ахметову с просьбой о включении одного из членов правления нашей организации в состав рабочей группы этого законопроекта. Давайте начнем с этого, а с деньгами мы потом разберемся. Мы очень долго высчитывали, сколько у нас в республике ветеранов. Везде эти цифры разнятся, но в целом общее число ветеранов, включая и офицеров запаса меньше 7% от всего населения Казахстана. Это мизер. Главное, чтобы закон отражал реальные нужды ветеранов. И давайте говорить прямо: отношение к ветеранам армии, войны влияет на обороноспособность страны. И мы говорим об этом постоянно. Потому что молодежь, глядя на то, как относятся к нам, говорит: а зачем мы будем служить? И они правы, тем более когда все границы открыты и можно уехать и не служить в нашей армии. Если же кто-то их упрекнет, то услышит в ответ: а просмотрите, как поступили с ветеранами Великой Отечественной войны, с ветеранами Афганистана и другими участниками локальных конфликтов.
— Может ли разрешить ситуацию введение контрактной армии?
— Это модно стало — говорить о контрактной армии. Но речь идет о мобилизационном резерве. Контрактную армию надо набирать уже из специалистов, а где их взять? Сегодня складывается ситуация, когда ребят, отслуживших срочную службу, уже нет, а контрактников еще не набрали. И от этого боеспособность армии упала процентов на 30-40. У нас не созданы нормальные условия для кадровых офицеров, а мы уже говорим о контрактной армии. Но посмотрите, в каких условиях находится сегодня боевой офицер… Это человек зачастую без жилья, с проблемой трудоустройства жены, получения высшего образования детьми, потому что за время службы в армии семья несколько раз переезжает и дети не могут получить полноценных знаний в средней школе… Да, очередей в военные училища меньше не стало, но кто подсчитывал, сколько кадровых офицеров увольняются в запас, не достигнув еще пенсионного возраста?
А теперь другая сторона формирования контрактной армии. Хорошо, набрали контрактную армию, но до какого срока будет служить этот контрактник? Я, например, интересовался тем, как это происходит в гвардии. Но в гвардии своя специфика. С течением времени, когда человек достигает определенного возраста, его переводят в штаб. Но, во-первых, мы не можем всех, кто служит в армии Казахстана, перевести в штаб. Во-вторых, в аэромобильных войсках, например, специфика иная, здесь очень важна физическая форма и рядового, и офицера. А об этом мало кто задумывается. Переход на контрактную армию невозможен без законодательного обеспечения всех прав военнослужащих. Кроме того, он должен быть защищен законом и после окончания срока контракта. Так что праздник у нас получается невеселый. И с каждым годом проблемы будут все больше обнажаться. Пока государство вплотную не займется армией и защитой ветеранов всех войн без исключения, оборона страны будет иметь брешь.