Заинтересовавшись судьбой казахов за рубежом, я обнаружила, что литературы на эту тему – кот наплакал. В Сети нашлась лишь одна ссылка на труд монументального характера. Как выяснилось позже, монография доктора исторических наук Г.М.Мендикуловой “Исторические судьбы казахской диаспоры. Происхождение и развитие” действительно является на сегодня единственной попыткой комплексного изучения данной проблематики. Саму книгу, расширившую мои весьма туманные представления о судьбах соплеменников за рубежом, я отыскала уже в Национальной библиотеке. С позволения г-жи Мендикуловой я с удовольствием спешу поделиться с Вами ценной информацией. Краткий экскурс в историю казахской диаспоры
С чьей- то легкой руки все мы привыкли считать, что казахи, живущие за рубежом, – это диаспора, то бишь любая часть нации, которая живет вне пределов своего государства. На самом деле здесь существуют свои нюансы. По мнению Г.М.Мендикуловой, следует различать понятия «диаспора» и «ирредента». Если с диаспорой все более-менее понятно, то ирредента — это та часть нации, которая была вынуждена оказаться за пределами своей родины, никуда при этом не выезжая. Между прочим, лишь около 800 тысяч из 5,5 миллиона казахов, живущих за рубежом в 25 странах мира и 14 странах бывшего СССР, можно отнести к диаспоре. Остальные 4,5 млн. казахов классифицируются в книге как ирредента, живущая на приграничных с РК сопредельных землях, некогда оторванных от Казахстана и присоединенных к соседним государствам (Россия, Китай, Узбекистан) в силу разных исторических причин.
На развитие и распространение казахской диаспоры в мире в значительной мере повлияли многие исторические события. Это и казахско-джунгарские войны, и столыпинская аграрная реформа, и национально-освободительные движения в Центральной Азии против царского самодержавия, и установление советской власти в Казахстане, гражданская война в 1918-1920 годы, политический геноцид против казахского народа в период насильственной коллективизации в Казахстане, потеря родины для военнопленных во время Второй мировой войны, борьба против коммунистов Китая в Синьцзяне в 1930-1950 годы.
Неудовлетворительные экономические условия, безработица, невостребованность по профессиональным качествам, отсутствие необходимых для нормальной жизнедеятельности социальных статусов, неблагоприятное отношение правительства или населения страны проживания – вот причины, которые можно отнести к “отталкивающим” факторам репатриации. Есть еще морально-эмоциональные мотивы этнической миграции, когда репатриантов радует одна только мысль о возвращении на родину и воссоединении со своим этносом.
Узбекские и туркменские казахи “рвутся в свою Итаку” по причинам экономическим. Монгольские и китайские казахи временно поутихли с идеей возвращения в страну исторических предков. Бум репатриантов, возникший в начале 90-х годов на почве обретения Казахстаном суверенитета, совершенно оправданно погас на фоне неудачного опыта пионеров репатриации. Не теряют надежды вернуться на родину только самые энергичные из них.
Кому в РК жить хорошо?
Согласно данным казахстанского демографа М.Татимова, за пределами РК проживает около 40% от общей численности казахов. За годы независимости в РК вернулось 3% из них.
Горькая ирония судьбы: репатрианты пытаются убежать от тех же самых проблем, которые поджидают их там, куда они рвутся. Мизерная доля репатриантов сумела разрешить проблемы с гражданством, работой и жильем. “Земля обетованная” оборачивается для большинства из них все той же экономической нестабильностью, от которой они бегут. Увы, историческая родина пока еще не может похвастаться надежной, хорошо проработанной законодательной базой, защищающей права как граждан РК, так и репатриантов.
Первый же Закон “О миграции населения”, появившийся три года назад, уже сумел доказать свою нежизнеспособность, о чем говорит тот факт, что на него жалуются как мигранты, так и сами чиновники, которые в унисон твердят, что вышеназванный Закон не разрешает в должной мере ни одну из проблем репатриации. Впрочем, здесь
есть свои подводные течения. Нельзя игнорировать тот факт, что далеко не редкость — инфантильно-иждивенческие настроения в среде самих репатриантов. Ни для кого не новость, что приезжают сюда, как правило, те, кто соответствует расхожей фразе “везде хорошо, где нас нет”. Образовательно-профессиональные навыки возвращенцев оставляют желать лучшего. Ни в коей мере не хочу обидеть мобильную часть репатриации, честь и хвала самым прогрессивным из них. Другое дело, что следует признать: лучшая часть оралманов явно не доминирует. Увы.Этническая субкультура или ассимилирующая диаспора?
В различных странах мира казахи имеют разный политико-экономический статус, социально-культурную среду. Многое зависит от истории образования диаспоры и от лояльности политики страны проживания. Труднее всего обстоят дела с гражданством и статусом диаспор в Афганистане, где ситуация осложнена военным положением.
Об особенностях казахской диаспоры можно сказать следующее. Благодаря генам кочевой цивилизации казахи успешно адаптируются в любой стране мира. Тем не менее они всегда были и остаются этническим меньшинством, т.е. практически не имеют реального политического веса в стране проживания.
Некоторые зарубежные исследователи утверждают, что если у казахов и есть какая-либо основная ценность, то это идеология потомственных групп. Самое удивительное, что архаичная идеология продолжает процветать, несмотря на стремительную урбанизацию диаспор за рубежом и вопреки неизбежным ассимиляционным контрфакторам среды проживания. Возможно, эти исследователи и правы, делая вывод, что казахи могут сохраниться как изолированная субкультура, пока они будут следовать концепции принадлежности к особым потомственным группам.
Куда ни глянь — одни манкурты?
Любопытно, что ситуация с родным языком у казахской диаспоры за рубежом практически та же, что и в урбанизированных регионах РК. Подавляющее большинство городской казахской молодежи, как в самом Казахстане, так и за его пределами, не владеет родным языком совсем или владеет весьма неудовлетворительно. Именно поэтому старейшины казахской диаспоры считают проблему невостребованности родного языка у молодого поколения самой опасной. Старшее поколение знает как минимум два языка: родной и язык страны проживания. Второе и третье поколения казахской диаспоры знают родной язык все меньше и меньше.
В Турции, России, Великобритании стали создавать школы по изучению казахского языка. Языковую проблему осложняет наличие трех алфавитов. Кстати, феномен казахского алфавита не имеет аналогов в мировой практике. Нигде в мире вы не встретите нацию, которая одновременно пользуется тремя разными алфавитами. Казахи в РК и России применяют кириллицу, в Китае — арабскую вязь, в Турции — латиницу. Похожая картина и с именами. У российских казахов принято давать русские имена своим детям. В Турции наблюдается “отуречивание” имен.
По данным Всемирной ассоциации казахов (ВАК), численность казахской диаспоры за рубежом сильно занижена, что происходит в силу самых разных обстоятельств. По официальным источникам, в Китае проживает до 1 млн. 350 тыс. казахов, на самом деле их число доходит до 2 млн.; в России – до 800 тысяч, на самом деле – до 1 млн. казахов; в Узбекистане – 1,5 млн., еще один миллион узбекских казахов записаны узбеками, каракалпаками и т.д.
Вице-президент ВАК Калдарбек Найманбаев сожалеет о том, что никто до сих пор не проводил даже элементарных социологических исследований потенциальных возвращенцев. «У нас есть сведения, — говорит он, — что в РК хотели бы вернуться до 2 млн. казахов из-за рубежа. Без серьезной научно-экономической концепции репатриации не обойтись, ведь это программа и стратегия действий не на 5-10 лет».
Г.М.Мендикулова в своем выступлении на международном симпозиуме “Казахская диаспора: проблемы и перспективы” отметила: «Пришло время для создания отдельной отрасли в общественных науках Казахстана – диаспорологии, которая будет изучать исторические, демографические, культурно-бытовые вопросы развития диаспор. Тем более что в самой РК проживает 140 диаспор, чьи исторические и современные проблемы тоже требуют более глубоких исследований. Вне исторического анализа современного состояния экономики, государственного устройства, культуры, международных отношений политика обрекает себя на блуждание в потемках».
Что у нас получается в итоге? Ученые мечтают о специализированной науке, общественность — о продуманной концепции, чиновники — о справедливом законе, диаспора и ирредента пытаются сохранить язык и культуру, репатрианты мечтают о хлебе насущном и жаждут гарантии на завтра. Лебедь, рак и щука — подумали вы? Но если смотреть глубже, то мы увидим просто пыльное зеркало. За рубежом — та же картина, какую мы имеем здесь. Разница только в пропорциях и ракурсах взгляда. Соплеменники из стран благополучных ждут от нас духовно-культурной подпитки, мы в ответ подспудно ждем (правда, напрасно) экономических откровений на тему “как нам перестать жить бедно”. Казахи из стран неблагополучных относятся к родине предков, яки недоросли к старушке-матери. Мы делаем вид, будто стараемся быть великодушными к тем, кто “возвращается на круги своя” не от хорошей жизни.
P.S. Выражаю искреннюю признательность г-же Г.М.Мендикуловой за предоставленную информацию.
