Погоревать и поговорить

» …но Бог один, Бог един — для

всех. Не надо тратить время жизни

на вражду, ускоряя тем самым время смерти».

Иван Щеголихин

Погоревать и поговорить — слова близкие.

Так утверждает Иван Щеголихин в своей новой книге.

Обозначишь свое горе словами — и станет легче.

По этому принципу и нравственному постулату — погоревать и поговорить — и выстроена книга «Хочу вечности». К этой ёмкой, ключевой фразе автор прибегает не однажды в разных местах своего лирико-публицистичеекого повествования.

«Я хочу вечности всему тому, что восхищало меня долгие годы —в литературе, в музыке, в живописи, в медицине» (Стр. 137).

Книга многослойна: в ней, понятно, присутствует любовно-лирический пласт. Меня он как раз не увлек: показался надуманным, искусственным, проходно-беллетристическим, заурядно-занимательным. Хотя понимаю: он цементирует сюжет, скрепляет общую канву повествования и кем-то может восприниматься самодостаточным. Наличествует также пласт, условно говоря, историко-философский: автор приводит немало сведений из истории, философии, религии Европы и ,в частности, Швейцарии, где он побывал на «круглом столе» ОРСЕ и испытал мощный духовный подъем из-за обилия благодатных впечатлений из жизни Жана Кальвина, Мартина Лютера, а также от прикосновения к истокам христианской культуры, к истории православных, католиков и протестантов. Он рассуждает о свободе и демократии, о российских немцах (данке шён!), о других высоких материях. Есть пласт автобиографический, бытовой, сугубо фактологический — о литературных распрях в Союзе писателей и журнале «Простор» в 60-х годах, о стежках-дорожках личной судьбы. Но самый ценный, значительный, актуальный, поучительный и познавательный, на мой взгляд, пласт – художественно-публицистический, когда автор неравнодушно, убедительно рассуждает о болевых точках нашего общества, нашей страны — о независимости, о национальной культуре, о государственном языке, об уродствах переходного периода, о перекосах в идеологии и политике, о настораживающих его, исконного казахстанца, русского человека, патриота страны, искреннего и доброжелательного гражданина, тенденциях нашего сложного бытия. Я лично этот слой повествования читал с особенным интересом, с волнением, пристрастием, то соглашаясь с авторским видением нынешних проблем, с его исповедальными, быть может, иногда излишне категорическими суждениями, то, наоборот, споря, сомневаясь, а то и внутренне ощетиниваясь. Все эти разнородные пласты книги автором композиционно искусно сплетены, поданы увлекательно и художественно достойно. Вообще вся книга очень современна, актуальна, обнаженно публицистична, и в этом я вижу ее пафос и ценность.

Не могу в газетной рецензии затронуть все грани этой книги, но считаю, что ее должны бы знать все те, кого волнует путь развития нашей страны на данном этапе, кто всерьез задумывается о многих подводных течениях наших упований и надежд. Боль и откровенность художника никого, уверен, не оставят равнодушными,

В книге много любопытных наблюдений из нашей общественной жизни, разительных, порою парадоксальных заключений, емких, отточенных формулировок. Вот рассуждение писателя относительно патриотизма и национализма. «Патриотизм — это любовь к своему народу без ненависти к чужому, к чужой вере, расе, культуре. А национализм — это ненависть к чужому народу, к его вере, расе, культуре. Различие очевидное, спутать любовь и ненависть невозможно».

Гейневское кредо: «На проклятые вопросы дай ответы мне прямые», разумеется, прельщает всех. Проклятых вопросов хватало во все времена. Обилие их и в нашем обществе, но прямых ответов — увы! – нет. И, как убеждаемся, не может быть, потому-то здравые умы человечества и призывали, и прибегали к толерантности. Автор «Хочу вечности» это прекрасно понимает. И потому тоже взывает к разуму — все помнить и все понять. Прежде всего, понять друг друга. В этом главная мудрость нашего многонационального бытования.

Получилось так, что «Хочу вечности» я читал одновременно с последней рукописью «Четвертый Рим» моего старшего друга, покойного Мориса Симашко. Они затрагивают немало общих тем. Оба они, известные, маститые писатели, — казахстанцы. Обоих часто волнует одно и то же. Но какие противоположные, нередко взаимоисключающие взгляды, выводы, суждения? И я ловлю себя на мысли, что будучи тоже казахстанцем (60 лет!), их современником, пусть и иного рода-племени, очевидцем тех же событий и явлений, вижу все то же, что и они, мои старшие коллеги, озабочен теми же проблемами духоустройства и мировосприятия, однако в конкретных деталях не соглашусь ни с первым, ни со вторым. Более того, знаю наверняка, что другой мой давний друг, доктор филологии и общественный деятель, единокровник Тараса Шевченко, тоже, кстати, давний казахстанец, имеет едва ли не о всех вопросах, затрагиваемых в книге И. Щеголихина, свою особую точку зрения. И это нормально и по уму и по сердцу.

В книге там и тут рассыпаны сентенции, хлесткие фразы, умозаключения, с которыми, думаю, не каждый с огласится. Вот примеры: «СМИ — это Сионистская Мировая Интервенция». Спорно, конечно. «До Европы мы не доживем, сможем только доехать, посмотреть —и вернуться к себе. И продолжать жить, как жили, будто ничего не увидели”. Ну, почему так? Программа-2030 вселяет надежду.

«Книги Солженицына — апофеоз ненависти к человеку». Ой, ли! По крайней мере, для тех, кто познал социальную несправедливость, полагаю, отнюдь не так.

«Ассамблея народов представляет множество, где каждый тянет одеяло на себя«. Сомневаюсь. Не замечал.

Расхожими до банальности показались мне и пассажи на еврейскую тему. Я вообще противник ее выпячивания — все равно со знаком «плюс» или «минус».

Иван Щеголихин. Хочу вечности. Повесть. Алматы, «Сездiк-Словарь», ЙООО, 320 стр.