Астана
26 июня 2002 года
После перерыва прокуроры Владимир Роот и Даурен Тастанов продолжили задавать вопросы подсудимому Аблязову.
Первый из них звучал буквально так: “Почему вы не сдали сотовый телефон при переходе на работу в министерство?”. Ответ Мухтара Аблязова прозвучал мгновенно: “А почему вы решили, что я его не сдал?”
Судья Калидула ШАУХАРОВ попытался все же прояснить вопрос: какие именно были у вас телефоны, на что Аблязов просто сказал: я не помню, у меня было несколько сотовых, некоторые из них – личные, некоторые служебные. На вопрос, был ли тогда какой-то порядок пользования телефонами, Аблязов ответил: этот вид связи на тот момент только появился, поэтому каких-то правил на тот момент не было. Если у министерства в бюджете были заложены средства на услуги связи, то министерство и оплачивало разговоры, если нет…
Другие вопросы касались уже собственно шестистороннего и тройственного соглашений по взаимозачетам долгов между хозяйствующими субъектами Казахстана и Узбекистана. Они носили уточняющий характер: интересовался ли министр содержанием хозяйственных соглашений, почему одна из сторон – АО “Кустанайасбест” взяла на себя дополнительные обязательства, не расплатившись по прежним долгам в размере 2,6 миллиона долларов?
Бывший министр прямо отвечал, что соглашения, о которых идет речь, заключались не министерством, а компаниями, поэтому он не был ознакомлен с их содержанием. Кроме того, он уточнил, что, судя по материалам дела, АО “Кустанайасбест” не брало дополнительных обязательств, а только меняло продукцию, которой рассчитывалась по долгам – вместо асбеста оно поставляло по договору с узбекской стороной электроэнергию.
Судья задал еще несколько вопросов: передавал ли Мухтар Аблязов свои акции в управление при переходе на государственную службу.
Экс-министр подтвердил: “Да, сразу после того, как я перешел на государственную службу, я начал выполнять все необходимые процедуры. Я передал все свои акции в управление моей сестре. Правильность оформления документов проверялась неоднократно, и никаких претензий тогда не было”.
Далее было заслушано выступление потерпевшей стороны, которую представлял заместитель юридического департамента ОАО KEGOC Дархан Арысбаев. По его словам, все началось с заявления компании в Комитет национальной безопасности о необходимости проверить правильность взаимозачетов по шестистороннему соглашению, которое увеличило задолженность одной из сторон на 2,6 миллиона долларов.
В результате реализации этого соглашения, считает Арысбаев, “Кустанайасбест” получило за счет ОАО KEGOC 631,8 миллиона тенге. Поэтому 25 марта 2002 года акционерное общество подало исковое заявление на сумму свыше 558 миллионов тенге.
На вопрос Мухтара Аблязова, считается ли нормальной практикой то, что обманутое предприятие обращается за справедливостью не в суд или прокуратуру, а в Комитет нацбезопасности, Арысбаев ответил, что “не видит в этом ничего странного”.
Представитель потерпевшей стороны, как следует из его выступления и ответов на вопросы адвокатов, сам не был свидетелем сделки, а исковое заявление было составлено на основании материалов следствия. С другими материалами по этому вопросу Арысбаев не знакомился, обстоятельства сделки ему неизвестны, а в компании эта ситуация “не обсуждалась”.
На вопрос, как проводился расчет “цены иска”, Арысбаев ответил: на основе результатов экспертизы, представленной в материалах следствия. Адвокат Гулам МАЗАНОВ уточнил вопрос: “Если бы эксперты после изучения материалов назвали другую сумму, вы бы настаивали на своей?” На что Арысбаев ответил, что оставил бы этот вопрос “на усмотрение суда”.
Далее суд начал допрос свидетелей обвинения. Первым в зал вызвали представителя комитета финансового контроля министерства финансов Республики Казахстан Жаслана Мендыгалиева, который в 1999 году проводил проверку финансово-хозяйственной деятельности ОАО KEGOС.
Он показал, что действительно проводил эту проверку, однако “подробностей нет, а результатов не помню”.
Для того, чтобы освежить память свидетеля, ему дали возможность ознакомиться с документом.
Следующим свидетелем обвинение пригласило сестру подсудимого Гаухар Кусаинову, которая сразу же отказалась давать показания против брата.
Третьим свидетелем обвинения стал инспектор Медеуского районного налогового комитета города Алматы Бауржан Жазылбаев, которого попросили рассказать о проверке “Айна компании”, предприятия, одним из учредителей которого, по данным прокуратуры, являлся подсудимый. Однако свидетель не смог сказать ничего конкретного, и судье пришлось сделать замечание: “Вы же знали, по какому делу вас приглашают”. Просьба прокуроров ознакомить свидетеля с его же показаниями, данными в феврале этого года, встретила сопротивление защиты: “Если свидетель обвинения не готов, то это головная боль прокуратуры”, — заявила адвокат Галина Немировская.
Всего было опрошено семь свидетелей, причем как со стороны обвинения, так и со стороны защиты вопросы к свидетелям были достаточно жесткими. В частности, после ознакомления с актом проверки, Жаслана Мендыгалиева буквально засыпали вопросами адвокаты и сам подсудимый, который попытался выяснить, что имел в виду фининспектор, когда в акте записал: “Финансовое положение “Кустанайасбест” улучшилось”. “Какие именно показатели улучшились?” – несколько раз спрашивал Аблязов, однако ответа, который бы его удовлетворил, подсудимый так и не услышал.
С другой стороны, Александра Невгода, который был заместителем председателя ТОО “Управляющая компания “Кустанайасбест”, несколько раз спрашивали, по чьему указанию он подписал шестистороннее соглашение, которое не было выполнено? Знал ли он о долге, который числится за предприятием? Ему пришлось повторить несколько раз, что управляющая компания никоим образом не могла осуществлять поставки продукции, потому что занималась изучением рынков сбыта, а его подпись стоит потому, что такое указание он получил от директора завода, “неважно, кто это был – дело не в личности, а в том, что управляющая компания обязана выполнять распоряжения руководства предприятия”.
Пресс-центр “Демвыбора Казахстана”