Как и любой профессиональный праздник этот День отмечался профессионалами, то есть журналистами, писателями, публицистами, телевизионщиками и радиоведущими и всеми теми, кто прямо или косвенно связан с деятельностью СМИ Узбекистана. Конечно, были и награды, так, в частности, Общественно-политический Фонд демократизации и поддержки средств массовой информации Узбекистана объявил лучшими журналистами 2001 года восемь человек (отмечены по таким критериями, как “высокая творческая активность”, “за изыскания в области анализа мировоззрения наших современников”, “за ряд статей, посвященных 10-летию независимости и военно-патриотическую тему” и др.), а также вручил поощрительные премии 11 журналистам.
Не хочу умалять достоинств отмеченных представителей масс-медиа, причем одного из них я знаю самолично и готов подтвердить его высокий профессиональный уровень, однако, наверное, нельзя считать эти “награды” корпоративными, ибо они присуждаются Фондом, деятельность которого мало кому известна даже среди журналистов. Не знаю, какую демократическую миссию выполняет этот Фонд, ведь в период безраздельного властвования жестокой цензуры его голос против политического преследования журналистов ни разу не был подан, Фонд никогда не выступал против этого постыдного явления (во всяком случае открыто), не заступался за тех рыцарей пера и чернил, которые были в гонении и сейчас или находятся за пределами страны (Шухрат Бабаджанов — глава независимого телеканала “АЛК”, Ургенч), или сидят за решеткой (Мухаммад Бекжанов и Юсуф Рузимурадов из запрещенной оппозиционной газеты “Эрл” и Маджид Абдураимов из республиканского еженедельника “Янги-аср”).
Об этой негативной тенденции нашего общества, о проблемах журналистики в Узбекистане почему-то говорят и продолжают говорить те, которым, казалось бы, нет никакого дела до нас, — западные СМИ, именно они в тревоге за собратьев по ремеслу и духу. Так, эксперты Международного комитета защиты журналистов, которые 10 июня провели пресс-конференцию в Ташкенте, пришли к выводу, что в политическом смысле ситуация со средствами массовой информации республики не изменилась даже после отмены незаконной цензуры. Наш Фонд этого не заметил, а вот американцы обратили внимание. Может, издалека виднее и слышнее?.. Может, стоит наших людей отправить за границу, чтобы оттуда те посмотрели на берег отечества?..
Не попали в разряд “лучших” те журналисты, которые имели совсем другую точку зрения на события в стране, отличную от того, что как гипнозом пыталось внушить правительство гражданам республики через “преданные” СМИ. Конечно, цензура никогда не пропускала в печать эти статьи, но отчаянные и самоотверженные журналисты, во всяком случае, пропускали их через Интернет, слава богу, пока не подконтрольный режиму. Естественно, некоторые из них попали под прессу “государственного террора”. Впрочем, сотрудники этого Фонда, наверняка, имеют другую точку зрения, и они обязательно ее выскажут после этой статьи. Может быть, они сумеют обосновать свою версию, и мне хотелось бы ее услышать, поскольку мнение противоположной стороны очень важно, раз мы говорим о плюрализме.
“Не скажу, что я радовалась в этот день, — сказала одна из журналистов областной газеты, — зарплата низкая, самоцензура — жесточайшая. Просто в узком кругу мы подняли бокалы за наш нелегкий труд и выразили надежду, что нам еще удастся спеть песню свободы”.
“Этот год знаменателен для нас, — сказал другой журналист. – Отменили то, чего нет в Конституции – цензуру. И это уже хорошо. А свободе мы еще научимся, главное – “железного занавеса” для прессы уже нет”.
Между тем, не все еще так хорошо, как хотелось бы думать. Сотрудницу одного издания, которая еще весной 2002 года участвовала в социологических опросах, проводимых интернет-журналистом Алишером Таксановым, по заданию властей уже в июне отчитали за этот “проступок” (оказывается, этот текст не только был опубликован в Интернете, но и на него была сделана ссылка Олегом Панфиловым на радио “Свобода”, что вызвало раздражение у чиновников из Аппарата Президента и СНБ). А другую журналистку за то, что она заказала пропуск в здание для того же Таксанова, уволили с работы под предлогом нарушения режима дня и трудового распорядка. “Конечно, нужен был “козел опущения”, — сказала пострадавшая, — и его нашли”. Дело в том, что эта журналистка долгое время работала и дружила с Алишером и, наказав ее, хотели “поставить на место” и свободолюбивого Таксанова.
“Это подло и низко, что, впрочем, в духе и стиле наших властей, — сказал мне по телефону Алишер Таксанов. – О реальной ситуации в СМИ говорили многие иностранные эксперты, в частности, из Международного комитета защиты журналистов, которые приезжали в Узбекистан и изучали ситуацию. Этих людей трудно подозревать в предвзятости, они дали точную оценку состояния узбекской журналистики, и она была далеко не приятной”.
Конечно, официально цензуры уже нет с 13 мая (впрочем, официально ее никогда и не было). Но тень политического сыска и преследования еще витает над изданиями. И теперь в некоторых редакциях существуют сотрудники, которые “играют” роль цензора. В одной из таких газет (не будем уточнять, чтобы не было потом грязных выпадов) эту “почетную” миссию выполняет известный журналист, который на словах всегда боролся за свободу и независимость СМИ, а теперь он является ярым сторонником системы надзирательства. Впрочем, некоторые журналисты всегда видели его двойную сущность и поэтому не удивились этому.