Врачи-наркологи алматинского наркодиспансера констатируют: осенью число пьяных водителей резко повышается в несколько раз. С чем связана такая “сезонность”, — они не знают. Но в доказательство своих слов приводят пример: недавно был поставлен своеобразный рекорд – 158 экспертиз за сутки…
Работники дорожной полиции “свирепствуют” и предупреждают водителей: “Пьяный за рулем — преступник!” — результата не видно… И даже наоборот: врачи кабинета экспертизы алкогольного и наркотического опьянения Наркологического центра медико-социальной адаптации (бывший наркодиспансер) в один голос утверждают, что если месяц назад приходилось проверять на алкогольное опьянение 80-90 человек, то в сентябре — уже 120-130 человек! Чаще всего диагноз “опьянение” подтверждается. В этом убедился наш корреспондент, подежуривший сутки с врачами в кабинете экспертизы.
На дежурство заступаем в 9.00. Нас трое человек: я, врач-нарколог и медсестра. И та и другая просят не называть их имена и фамилии. Почему они так стесняются, становится ясно чуть позже, когда полицейский приводит на обследование водителя подшофе. Тот держится высокомерно, бахвалится высокой должностью. “Да кто ты такая, — заявляет он врачу, — чтобы вообще подходить ко мне и разговаривать со мной?!” Далее следует нецензурная брань. Из этого “потока сознания” можно привести только два “мягких” слова: “Тварь! Свинья!” В принципе, уже по его поведению можно говорить о серьезной степени опьянения. Но нужно проводить экспертизу. Врач берет аппарат алкотест, определяющий содержание алкоголя в крови по выдыхаемому воздуху, и подходит к водителю. “Обхватите трубку плотнее губами и выдыхайте воздух без перерывов!” — говорит она ему. Как бы не так! Сильный удар приходится ей прямо по лицу. Очки отлетают в сторону, а голова ударяется об угол шкафа. Мы находимся в тихом шоке. Но тут подключается “гаишник”. Пока мы проверяем, нет ли раны на голове, и радуемся, что все обошлось и очки не разбились, он что-то втолковывает водителю. Наконец тот соглашается пройти экспертизу. Как и ожидалось, прибор “зашкалило”. Медсестра записывает паспортные данные, врач заполняет протокол, в нем расписывается водитель. Напоследок он обещает всех уволить на следующий же день, вот только сделает несколько звонков, и все так и будет…
— Подобные случаи у нас довольно часто происходят, — рассказывает врач-нарколог. Чаще всего почему-то таким вызывающим поведением отличаются работники силовых структур, акиматов и так называемые “крутые”. Все тычут в лицо какие-то удостоверения — приходится постоянно выслушивать угрозы, оскорбления… Теперь вы, наверное, понимаете, почему мы не хотим, чтобы наши имена и фамилии были на слуху. Нам просто стыдно, что на рабочем месте приходится все это выслушивать. Даже от знакомых стараюсь скрывать, где и кем работаю.
На следующего посетителя мы смотрим уже с опаской. Но он ведет себя нормально, на экспертизу пришел сам. Парень, как выяснилось, оставил машину на обочине дороги, а сам зашел в магазин и тут услышал звон битого стекла и скрежет металла. В его “Ауди” врезался грузовик. Алкотест показывает три ноля, значит, посетитель трезв, как стеклышко, что и фиксируется в протоколе. Минут через десять появляется водитель грузовика. Тоже трезв. Просто что-то произошло с тормозами.
При таких “безобидных” случаях достаточно провести экспертизу при помощи алкотеста. А вот когда привезли водителя “Мицубиси”, сбившего женщину, попавшую в больницу с серьезными травмами, помимо алкотеста необходимо провести анализ крови и мочи. Их проводит в лаборатории, расположенной при Наркологическом центре, химик-токсиколог. В этой же лаборатории выявляется и наркотическое опьянение. Как рассказывает химик-токсиколог Людмила Евтухова, наркозависимость того или иного водителя выявляется только тогда, когда его задерживает дорожная полиция. “Недавно парня, разбившего и свою, и чужую машину, — рассказывает она, — привезли к нам на экспертизу, и в результате оказалось, что он уже довольно-таки хорошо “подсел” на наркотики. Никто из родственников об этом даже не подозревал, в том числе и его мать. Ведь у наркоманов есть уйма способов, как скрыть свою зависимость от наркотиков. Они и нафтизин в глаза закапывают, чтобы скрыть типичный признак героинового опьянения – так называемый “глаз судака”, когда глаза стеклянные, а зрачок суженный”. А тому водителю “Мицубиси” будут делать анализы и на наличие наркотического опьянения, потому что у врачей возникло подозрение, что он выпил спиртного, чтобы скрыть то, что он нюхал героин.
Кстати, сейчас власти нашего города вкупе с Министерством здравоохранения выделяют солидные средства для борьбы с наркотиками, для лечения наркозависимых. Так, например, год назад в Наркологический центр купили новое оборудование – “Токсилаб”. Прибор дорогой, но бестолковый. Сам стоит 20.000 долларов да плюс каждый анализ – около 200 долларов. Именно эта дороговизна одного анализа и вдобавок ожидание результата, который готов только
через час, и делают это оборудование малопривлекательным. “Вот если бы вместо “Токсилаба” купили бы масс-спектрометр, позволяющий по прядке волос или состриженному ногтю точно определить, принимал ли человек наркотики даже в течение последних трех месяцев, а алкоголь даже через несколько дней, — мечтает Людмила Евтухова, — то тогда наша работа была бы еще боле эффективна. Правда, стоит он около 100.000 долларов. Но окупился бы”.Во время дежурства меня приятно удивило то, что, когда уже во второй половине дня работник дорожной полиции привез дальнобойщика, врач-нарколог встала на сторону водителя. Гаишнику не понравилось, как пахло от водителя. Да и трубка Рапопорта показала, что он пьян. Но медики аргументированно доказали, что кислый запах от водителя вызван не алкоголем. \»Пожарься-ка\» в кабине несколько недель без душа, не так запахнешь. А обесцвечивание марганцовки в трубке может вызвать даже кариес, гастрит, простатит. Да и трубки Шинкаренко, в которые раньше заставляли дышать всех подряд, сейчас не в ходу — инспекторам их не выдают. Но у особо ретивых гаишников, видно, сохранились старые запасы. Алкотест полностью реабилитировал дальнобойщика. “А мы-то всегда боялись экспертизы и думали, что врачи-наркологи – это гаишники в белых халатах”, — неловко пошутил он уходя.
За весь рабочий день мы успели принять человек 80. Ближе к вечеру наступило затишье. С десяти до двенадцати вечера – ни одного человека! Я уже стал поглядывать на кушетку, в надежде вздремнуть. И тут как прорвало… Сначала привезли товарища, задержанного за превышение скорости. С ним у врача состоялся интересный диалог. На вопрос “Когда вы пили в последний раз?” он ответил, что не пьет совсем, ну, по крайней мере, месяцев шесть – точно! Пришлось врачу проводить тесты. Пальцем руки безошибочно коснуться носа, пять раз повернуться на одном месте вокруг себя – для него оказалось непосильной задачей. Тогда его спросили, что он пил? Как оказалось, вино на юбилее друга. А вот тот факт, что после веселых тостов сел за руль и понесся на предельной скорости по ночному городу, он объяснил тем, что вспомнил: дома ждет жена и волнуется…
Потом привезли девушку, из-за которой разбились аж три машины. Она и не отрицала, что пьяна. “Ну помогите мне, — нашептывала она врачу и подмигивала медсестре, — я в долгу не останусь!” Но только зря потратила силы. Алкотест беспристрастен, его не подкупишь.
Следующий водитель, утверждавший, что даже в рот спиртного не брал, поставил пробирку, в которую его попросили подуть, на колено, в надежде, что руки станут меньше трястись. Оскорбившись на то, что опьянение подтвердилось, напрочь отказался платить 190 тенге за анализ и, гордый своим поступком, отправился восвояси.
Часа в два ночи работники РОВД начали подвозить на освидетельствование подравшихся на дискотеках и в ночных клубах парней и девушек. Гаишники подвозили еще и тех, кто, повеселившись от души в ресторанах, без всяких угрызений совести садился за руль.
В общем, этот конвейер длился до самого утра. Передавая смену, мы посчитали: за одни только сутки через наши руки прошли 139 человек. Могло бы быть и больше, когда дежурство приходится на понедельник или на послепраздничный день. Я же дежурил посреди недели.
Надышавшись за сутки паров алкоголя от посетителей, мы чувствовали себя не лучшим образом. Голова просто раскалывалась. “Да, мы тоже страдаем от головной боли, — рассказывает врач. – На следующий день чувствуешь себя так, как при тяжелом похмелье. Хорошо, хоть работаем мы сутки, а потом четыре дня отдыхаем. Нам за вредность и отпуск дают 42 дня. Хоть какая-то компенсация идет за работу с людьми, про которых говорят: “Алкоголик не думает, он “соображает”…