Все мы. Особенно его “спасатели”, как свои, так и не свои. А остальные? Остальные или спокойно взирали на то, как его “спасали” “спасатели”, как та толпа, которая также спокойно взирала на то, как “спасали” от дьявола “спасатели” Джордано Бруно, сжигая его на костре, или помогали всем, как своим, так и не своим “спасателям” Арала, как та свято верящая “спасителям” Джордано Бруно святая старушка, бросившая хворост в горящий под Джордано Бруно костер.
Однако те “спасатели” были куда человечнее, чем мы. Они убили Джордано Бруно только единожды, а мы убили Арал трижды. В первый раз, не давая ему воду двух рек, которую дал ему сам Всевышний. Во второй раз, не давая ему воду, которую могли мы сами дать ему. В третий раз, высасывая всю воду, целые океаны вод. Находящиеся как под ним, так и под прилегающими к нему землями: под Каракумом, под Кызылкумом, под Бетпак-Дала.
Сегодня над всеми этими землями летают /или витают?/ еще две смерти: ракеты Байконура и пыль от дефолианта, яда, который по убойной силе не имеет себе равных и который, в отличие от ракет Байконура (их добрые дяди дают нам даром), покупаем за миллиарды тенге у этих же добрых дядь.
Надо ли рассказывать, как все это происходило? Думаю, не надо. Без моего рассказа весь мир и так знает, как все это произошло.
Надо ли рассказывать, что надо делать, чтобы предотвратить весь этот апокалипсис? Думаю, тоже не надо. Без моего рассказа весь мир также знает, что надо делать для этого.
Невольно возникает вопрос: “А для чего тогда я пишу все это? Страдаю графоманством, как… граф Толстой. А потом более 40 лет пишу всякую кляузу. Казахи говорят: “От болезни можно излечиться, а от привычек — нет”. И вот, по 40-летней привычке, пишу еще раз. Да, чуть не забыл. Страдаю еще одной болезнью. Люблю изобретать всякую ерунду. Занимаюсь этим глупым делом более 40 лет (точнее, 42 года, еще точнее, 43-й год). Как у всякого “чайника” (во времена соввласти сочувствующие нам журналисты, сочувствуя, называли нас “чайниками”, видимо, оттого, что мы от их непонимания простых вещей тут же вскипали, как чайник) у меня немало изобретений. Но наиболее значимыми из них считаю семь, два из которых — добычной комплекс и хлопкоуборочный комбайн, имеют прямое отношение к спасению, а сегодня уже к воскрешению, Арала.
Неспроста я упомянул, что пишу кляузу более 40 лет. Из них 31 год воевал с соввластью, чтобы, как говорили тогда, “внедрить в производство” хотя бы одно из своих изобретений. Теперь вот уже 11 лет / пошел уже 12-й год, думаю, пойдет и сотый год / с той же целью воюю со своей родимой казахской властью.
История 42-летней войны длинная-предлинная, скучная-прескучная, гнусная-прегнусная, а последних 11 лет — и того хуже.
Поэтому, чтобы поведать ее, ее как граф Толстой, буду жать и жать.
1. В начале 1993 года в Алматы состоялся телемарафон под девизом: “Спасем Арал!”. Люди несли туда деньги, деньги и деньги. А у меня их, как всегда, не было. Зато были два изобретения, используя которые, можно было еще спасти Арал. Но “спасателям” Арала они не нужны были.
2. В начале апреля 1993 года я обратился в Минсельхоз Республики Казахстан /далее “РК”/. Вот краткая выписка из его заключения /№ 21-8-4, 23.06.93 г./, полученного после длительных и изнурительных споров:
“До настоящего времени существует проблема с уборкой хлопка-сырца. Серийно выпускаемые хлопкоуборочные комбайны — довольно сложные по конструкции машины и имеют ряд конструктивных недостатков. Предлагаемый автором Кишкашевым хлопкоуборочный комбайн не имеет в мире аналогов по своей конструкции … Однако…”. Далее зам. министра Шишацкий посоветовал мне обратиться к другим заинтересованным предприятиям, чтобы те помогли мне изготовить опытный образец хлопкоуборочного комбайна.
3. Обратился в Министерство промышленности РК, министр которого Соломатин вскоре, будучи министром, удрал в Россию. Вот полный текст ответа /№ 09/1583,. 25.06.93г./ его заместителя Дуйсенова, который он дал после небольшого /недельного/ спора: “Министерство промышленности берется изготовить опытный образец предлагаемого хлопкоуборочного комбайна изобретателя С. Кишкашева при условии финансирования данного проекта”.
4. Вновь обратился в Минсельхоз РК. Вот краткая выписка из обращения /№ 21-7/154,5.07.93г./ первого зам. министра Тюлебекова к Международному фонду спасения Арала, возглавляемого тогда бывшим премьер-министром РК, нынешним депутатом парламента РК Карамановым, полученного тоже после небольшого (полуторанедельного) ожидания приема Тюлебековым: “Просим профинансировать разработку конструкторской документации и изготовление экспериментального образца хлопкоуборочного комбайна по изобретению Кишкашева С. а.с. № 1782422. Предлагаемый автором Кишкашевым хлопкоуборочный комбайн не имеет в мире аналогов по своей конструкции… Новый комбайн не требует предварительной дефолиации хлопковых кустов. Как известно, дефолиант попадает не только на растения, но и на почву, а из почвы по сбросным каналам в реку Сырдарью, которая несет его в Арал. Таким образом, создание и эксплуатация нового комбайна ведет к улучшению качества воды, впадающей в Арал, т.е. к улучшению экологической обстановки”.
Ждал приема у Караманова несколько недель. Но не мог попасть к нему. Попал к его сотруднику Сеилханову. Он с ходу отверг мои притязания, заявив, что это сельхозмашина, никакого отношения она не имеет к спасению Арала.
5. 20.01.94 г. Первый и ныне действующий, но действующий впустую, Президент РК Н.А. Назарбаев принял Постановление “О мерах по дальнейшему развитию экономической реформы”. Председателем комиссии по реализации данного Постановления Президент назначил первого заместителя премьер-министра РК Кажегельдина, ныне находящегося в бегах, которого Интерпол ищет который год и никак не находит, а в составе комиссии был Своик, который сегодня не находится в бегах, но находится в непримиримой оппозиции и к Президенту, и к Правительству Казахстана, которых критикует и в хвост и в гриву, за то, что они не умеют работать и разваливают РК.
Поскольку мои изобретения имели прямое отношение к дальнейшему развитию экономической реформы в Казахстане, я написал письмо (6.02.94 г.) Кажегельдину, где на 18 стр. вкратце описал, какую пользу принесут мои изобретения в осуществлении этого Постановления Президента. Прождав ответа до 26.04.94 г. и не имея возможности быть принятым лично Кажегельдиным, я был вынужден беспокоить его аппарат. Мне ответили, что мое письмо под № 3377 направлено двум министерствам: Минсельхозу и Министерству энергетики и угольной промышленности, которое тогда возглавлял нынешний аким Алматы Храпунов. Оба министерства подтвердили, что они получили такое письмо. Но министерство Храпунова не нашло письмо. Оно потеряло его. Минсельхоз за подписью Шишацкого ответило /№ 11-2-4/21Б, 5.07.94 г./ Вот краткая выписка из этого ответа: “В данное время в хозяйствах Республики Казахстана отсутствует совершенная сельскохозяйственная техника для проведения сельскохозяйственных работ, которая позволяет качественно и своевременно провести полевые работы. Предлагаемые Вами для производства сельскохозяйственные машины /новая зерносеялка, новый зерноуборочный комбайн, новый хлопкоуборочный комбайн — С.К./ заслуживают особого внимания, но для их изготовления в настоящий момент министерство не имеет средств. Учитывая это обстоятельство, рекомендуем найти заинтересованное промышленное предприятие…” и т.д. и т.п.
6. Осенью 1995 года в столице Каракалпакии /автономной республики Узбекистана, на территории которой находится часть Арала/ проходила встреча Президентов Среднеазиатских республик по поводу Арала. И я, решив не упускать такую возможность, в газете “Горизонт” /№ 25,30 июня — 6 июля 1995 г./ опубликовал статью “Как возродить Арал?” с подзаголовком “К осенней встрече /в г. Нукусе/ глав государств, заинтересованных в возрождении Арала”. В статье я предложил два пути возрождения Арала: очистка воды от яда двух рек, Амударьи и Сырдарьи, впадающих в Арал, путем применения нового хлопкоуборочного комбайна и переброска воды Каспия в Арал путем применения нового добычного комплекса. В статье привел прикидочный расчет, показывающий экономическую эффективность рытья канала Каспий — Арал новым добычным комплексом по сравнению с существующей техникой: буровыми станками, экскаваторами и т.д.
Но ни один, как говорят казахи, раб Божий, крутящийся вокруг этих президентов, и ни один из этих президентов не услышал мой “глас вопиющего в пустыне”.
7. Летом 1995 года обратился в представительство ООН в Алматы. После небольших переговоров /длившихся что-то около двух месяцев/ мне был дан совет обратиться к руководителю специалистов Туркеру Алдану, находившемуся тогда непосредственно в районе Арала, что я и сделал 12 августа. Но ответа так и не дождался.
8. Написал статью “Что не хватает для возрождения Арала?” и 23 августа 1995 года предложил ее газете “Столичное обозрение”, которую тогда возглавлял нынешний министр культуры, информации и общественного согласия РК Мухтар Кул-Мухаммед. Статью он сперва принял с восторгом, но потом наотрез отверг, заявив, что я в ней показываю себя единственно умным человеком во всем Казахстане, а остальных — дураками.
9. От имени научно-производственного объединения “Казсельхозмеханизации”, где я тогда работал, обратился к президенту Территориальной акционерной компании “Макта” (“Хлопок”), находящейся в г. Шымкенте /№ 239/1-1-5, 10.10.95г./ Он ответил /№ 04/1517, 27.12.95 г./ как и все. Вот вкратце его ответ (с сохранением стиля): “Вами предлагаемые изобретения … считаем уникальными: их внедрение даст экономический эффект. /Хлопок будет собираться словно руками: белоснежно-чистым и без единого обрыва волокон — С.К./ К сожалению … нет … средств…”. И он так же, как и другие, советует мне обращаться к другим организациям.
10. 7 октября 1995 года вновь обратился в Международный фонд спасения Арала. В это время фондом руководил некто Нурышев. Меня принял его помощник Досжан. Записал меня на прием к его заместителю Мелдетбекову.
11. 17 октября 1995 года отвергнутую “Столичным обозрением” статью предложил российскому еженедельнику “Аргументы и факты”, через Сейдахмета Куттыкадама, который работал там и который сегодня также, как и Своик, находится в жесточайшей оппозиции и к Президенту, и к Правительству, обвиняя их, как и Своик, в неумении работать и развале государства. Он тоже отверг статью, заявив, что это заезженная тема.
12. 25 декабря 1995 года был на приеме у Мелдетбекова. Он с ходу сказал, что Арал мертв, все, его не удастся оживить. Но не смог устоять перед моим натиском и посоветовал обратиться в находящийся в г. Ташкенте Межгосударственный совет по проблемам бассейна Аральского моря, к техническому директору его исполнительного комитета Бобко, который управляет всеми денежными ресурсами фонда.
13. 27 декабря 1995 года от имени “Казсельхозмеханизации” написал письмо /№ 295/ Бобко и принес Мелдетбекову.
14. 15 января 1996 года Мелдетбеков сказал, что письмо отослано в Ташкент.
15. 23 января 1996 года позвонил Досжану. Он сказал, что Бобко болен.
16. 13 февраля 1996 года узнал, что Бобко приехал в Алматы.
17. 14 февраля 1996 года в 9 часов был в приемной Мелдетбекова. Увидев меня, он отчаянно замахал руками, чтобы я не заходил к нему. Бобко не было. Прождал до 11 часов.
В 11 часов увидел Бобко. Рядом с ним был еще один человек. Из уст Бобко услышал те же слова, что и три года тому назад из уст сотрудника Караманова, тогдашнего руководителя Международного фонда спасения Арала. Также, как и тот, Бобко сказал: “Ваш комбайн — сельскохозяйственная машина. Никакого отношения к спасению Арала она не имеет. Поэтому мы не будем финансировать ваш проект”. То же самое сказал человек, который стоял рядом с ним. Позже у Досжана узнал, что это был представитель МВФ, приехавший в Алматы по вопросам дальнейшего финансирования от имени МВФ поступающих новых проектов по спасению Арала.
18. 8 апреля 1997 года /в то время я уже пенсионер, нигде не работал/ обратился к Президенту акционерного общества “Кен дала” /ныне покойному/ Бектасову. Перед этим в печати прошло сообщение о том, что в Южно-Казахстанской области в совхозе “Мактаарал” какой-то “Сервис-центр” приступил к выпуску хлопкоуборочных комбайнов. Я решил заинтересовать его своим комбайном. И просил Бектасова помочь мне съездить туда
. Но покойный не помог.19. 24 апреля 1997 года в Алматы состоялась очередная встреча президентов Среднеазиатских республик по вопросам спасения Арала. Я тут же опубликовал в газете “Заман-Казахстан” “Письмо Аралу”, где выразил надежду, что президенты наконец примут конкретные меры по его спасению. Но вновь мой вопль остался “гласом вопиющего в пустыне”.
20. 17 апреля 1998 года в газете “XXI век”, главный редактор которой Бигельды Габдуллин ныне находится в эмиграции в Америке, опубликовал статью “Канал Каспий-Арал. Как прорыть?” В ней я вновь рассказал, с каким экономическим эффектом можно прорыть этот канал. Но вновь никакого отклика.
21. Летом 1998 года МН-АН /Министерство науки + Академия наук/, во главе которых стоял один из легитимно действующих диверсантов в Казахстане, ныне министр энергетики и природных ресурсов Школьник, объявил всеказахстанский конкурс на новую технику и технологию, куда я тут же представил четыре своих проекта, в числе их был и проект по хлопкоуборочному комбайну. И этот диверсант
вместе со своей правой рукой — Могильным, который в свое время загнал в могилу три моих изобретения, и в этот раз успешно провалил все мои проекты. Тут иной читатель может задать вопрос: “Судя по названию конторы, где ты работал, она занималась той же проблемой, что и ты. А ты пробовал обращаться к своей конторе?”.Да, пробовал обращаться. Дважды. И трижды был “убит”, как Арал. Дважды — ученым советом 27.06.1996 г. и 7.05.1997 г. Свидетели: первый космонавт Казахстана — Тохтар Аубакиров, генеральный директор конторы, академик Сеитбеков, ныне депутат парламента РК академик Г. Калиев и правая рука Школьника — Могильный. Третий раз меня “убила” газета “Егемен Казахстан”, 20.06.1997 г., опубликовав обо мне статью, где я был назван: строптивцем, грубияном, кляузником, лжецом, клеветником, проходимцем и авантюристом (главный редактор — Уалихан Калижан, ныне депутат Парламента РК).
Проект хлопкоуборочного комбайна был провален на основе заключения начальника ГСКБ (Узбекистана) по машинам для хлопководства Матчанова (10.06.1994 г.), где он камня на камне не оставил от моего проекта. Оно и понятно. Если мой хлопкоуборочный комбайн будет изготовлен, то узбекский хлопкоуборочный комбайн будет сдан в металлолом. У меня сейчас вот на столе стоит действующий рабочий орган этого комбайна, которым сбор хлопка производится словно пальцами.
22. 31 июля 1998 года обратился с письмом к министру образования, культуры и здравоохранения РК Кошербаеву (бывшему пресс-секретарю Президента Казахстана, а ныне акиму Западно-Казахстанской области). Перед этим в печати прошло сообщение о том, что это министерство принимает участие в возрождении Арала. И как бывшему знакомому, вызвался помочь ему в этом деле. Ответа не последовало.
23. В апреле 1998 года в российском еженедельнике “Аргументы и факты” (№17) прошло сообщение, касающееся Арала. Вот краткая выписка из этого сообщения: “Проблемами умирающего моря занимаются около 100 международных и республиканских организаций… Но… реальной программы действий… нет. Кызылорда стала местом, куда прибывают многочисленные комиссии для ознакомительных командировок. Традиционный маршрут — из областного центра (Кызылорда) в Казалинск и Аральск. В зависимости от ранга — на вертолете или на поезде. Как горько пошутил аким области Бердыбек Сапарбаев, если бы каждая комиссия привезла по ведру воды, то Арал был бы полным”.
Последние слова послужили мне, как говорят казахи, плетью, и я тут же написал и опубликовал в газете \»XXI век\» очередную статью “Как спасти море… от спасателей?” с подзаголовком: “Мое первое ведро воды для акима Бердыбека Сапарбаева (ныне председателя Таможенного комитета РК). Само название говорит, что я писал в статье. И что? Да ничего, полное безмолвие.
24. 4 сентября 1998 года в той же газете \»XXI век\» опубликовал статью под названием: “За трагедией Арала — угроза независимости”. И что? Опять безмолвие. Видимо, за 11 лет независимости Казахстан стал несокрушимым государством, не нуждающимся в защите.
25. 14 июля 1999 года я вновь обратился к акиму Бердыбеку Сапарбаеву. В этот раз с личным письмом. Оно вновь осталось без ответа.
26. 3 августа 2000 года в газете “Ана тiлi” (№ 19) опубликовал сразу две статьи о хлопкоуборочном комбайне, одна из которых называлась: “Не против ли Казахстана действует Минсельхоз Казахстана?”.
Видимо, так и есть, Минсельхоз Казахстана действует против Казахстана, потому что оно, как и все диверсанты, легитимно действующие в Казахстане, промолчало на мое это обвинение.
27. 28 ноября 2000 года в интернет-газете “Навигатор” опубликовал статью “Почему высох Арал? Почему высыхает Балхаш? Почему высыхает казахская земля?” И на этот мой вопль никто не отозвался.
28. 15 марта 2002 года в газете “Казак, эдебиет!” (№1 1) опубликовал статью “Как истратить 64+25 миллионов долларов?” 64 миллиона долларов предоставил для спасения Арала МФВ, а 25 миллионов — Германия. И кто-нибудь откликнулся на мой этот вопрос? Вновь нет. Эти средства я предложил для переброски воды Каспия на всю территорию Казахстана по каналам, прорытым новым добычным комплексом.
29. 12 сентября 2002 года в газете “Доживем до понедельника” (№35) опубликовал статью под названием: “Можно ли спасти Балхаш? А Казахстан?”
Как известно, сегодня крупнейшее озеро Казахстана Балхаш с каждым днем мелеет. Почему? Называют сотни причин, а одну упускают. Мелеет Балхаш оттого, что он перетекает под Бетпак-Дала. А куда перетекает океан воды под Бетпак-Дала? Она не перетекает, ее высасывает Байконур, причем высасывает по трубе, внутри которой свободно может проехать казах на верблюде. Каждая ракета при запуске по такой трубе засасывает столько воды, сколько 10-миллионная Москва за 5 минут. Отчего сегодня весь юг Казахстана, особенно районы, прилегающие к Байконуру, — безжизненная, пропитанная гептилом пустыня, вся усыпанная обломками ракет, испускающих смертоносные лучи, от которых гибнет все живое вокруг. Каракум и Кызылкум, которые в добайконуровское время каждой весной покрывались океаном цветов, ныне полностью соответствуют своим названиям: Каракум стал сплошным черным песком, Кызылкум — сплошным красным песком. Всю воду оттуда, не только подпочвенную, но и подземную, всю, до одной капли, высосал Байконур. Если в добайконуровское время, чтобы добраться до воды, достаточно было копнуть на 1-2 м, то теперь можете копать до самой Америки, до противоположной стороны Земли, не встретите ни одной капли воды. Всю воду — и над Аралом, и под Аралом — всю, до единой капли, высосал Байконур. Так умер Арал. Теперь очередь за Балхашом. Откуда мне известно, что все это так произошло и происходит? Из журнала “Экология и жизнь” (№ 3, 2000 г.). А что, там так и написано: “Всю подземную и надземную воду на юге Казахстана высосал и высасывает Байконур?” Да нет. Там написано: “…в Мехико в результате откачек подземной воды произошло оседание земной поверхности на 10,7 м за последние 70 лет. В штате Калифорния (США) общая площадь оседания земной поверхности достигает 16 тыс. км
2. Здесь в долине Сан-Хоакин из 1,5 млн. га орошаемых земель примерно половина охвачена оседанием… Максимальное оседание поверхности земли на отдельных участках этой длины достигает 8-9 м. В Сан-Франциско поверхность земли понизилась на 2,4 м. Аналогичные явления наблюдаются в Хьюстоне, Бангкоке, Джакарте… В Хьюстоне (США) за 40 лет интенсивной эксплуатации подземных вод проседание земной поверхности в отдельных районах достигает 4 м…”. Вот откуда мне известно, что под Каракумом, Кызылкумом, Аралом, Бетпак-Дала сегодня космическая пустота, где в добайконуровское время плескался океан чистейшей воды.Я допускаю, что мое это предположение — тоже чистейшей воды бред. Но не бред же, что братья — узбеки уже повернули к себе Амударью. Не бред же, что скоро братья-китайцы тоже самое сделают в отношении двух рек: Или и Иртыша, питающих все озера (в т.ч. и Балхаш), находящиеся на юге Казахстана. Если поворот Амударьи еще более умертвит мертвое Приаралье, то поворот Или и Иртыша умертвит весь юг Казахстана, а потом всю казахскую землю…
Как видно отсюда, скоро нам и не до Арала, и не до Балхаша будет. Мы будем стоять перед потерей не только своей земли, не только своего государства, но и самих себя. Как быть? Неужели конец света? Неужели нет выхода? Выход есть. Раньше я все время предлагал повернуть воду Каспия на Арал. Потом стал предлагать прорыть канал с запада на восток Казахстана и воду Каспия пустить по всему Казахстану. Но последние события изменили и эту мою точку зрения. Надо брать воду из сибирских рек России. Вопрос этот старый, он рассматривался еще в советское время. Но тогда противники поворота сибирских рек на юг, на Казахстан, одержали победу, и вопрос был закрыт. Но вопрос этот недавно вновь ожил. Причина — банальная. Если казахская земля превратится в пустыню, то несдобровать не только соседним государствам, но и всем государствам мира. Вся земля превратится в пустыню. Неспроста в Арал нескончаемым потоком вливаются доллары, которые, в отличие от воды Арала, высасывают не ракеты, а “спасатели” Арала. И вот в России сторонники поворота сибирских рек на юг, на Казахстан, на этот раз одержали победу. Но не тут-то было. На их пути, вернее, на пути Казахстана, встала еще
более непреодолимая преграда — деньги. Выяснилось, что такая переброска воды будет стоить не менее, если не более, 10 млрд. долларов (“КТК”, 11.07.02.). Такие деньги сегодня в карманах “спасателей” Арала есть, но в кармане Казахстана нет. Как быть? “Спасатели” Арала на спасение Арала не дадут и 10 центов. Неужели нет выхода? И на этот раз есть выход. Надо резко удешевить работу. Как? Канал надо прорывать не сегодняшней техникой, а совершено новой. При сегодняшней технике понадобятся тысячи буровых станков, тысячи экскаваторов, тысячи бульдозеров, тысячи зарядных машин, тысячи забоечных машин, тысячи взрывных машин, миллионы тонн ВВ, СВ, ВМ, тысячи расходных складов, тысячи базисных складов, тысячи передвижных электростанций, тысячи трансформаторов, тысячи столбов, миллионы километров проволоки и т.д. и т.п. А если будем использовать совершенно новую технику? Всех этих “тысяч” не нужно будет. А есть ли такая техника? Есть. Правда, пока на бумаге. Я имею в виду свой добычной комплекс. Все его рабочие чертежи, вместе с рабочими чертежами трех других моих изобретений, вот уже третий год лежат на заводе “Массагет”, что в Алматы. Завод готов выпускать их тут же. Все есть у завода для этого. Нет только заявок от министерств. Ни одно министерство не хочет дать заявку на них, в т.ч. и на добычной комплекс и на хлопкоуборочный комбайн. Сегодня в 6 министерствах лежат письма завода, где он просит их дать заявки на их изготовление. Скоро два года, ни одно из них не отзывается.Все это я писал в статье “Можно ли спасти Балхаш? А Казахстан?” Кто-нибудь откликнулся? Нет. 30 октября 2002 года вновь в интернет-газете “Навигатор” опубликовал “Открытое письмо Президенту Казахстана Нурсултану Абишевичу Назарбаеву”, где вновь рассказал о том, что будет с Казахстаном, с казахской землей и с самой казахской нацией после поворота вышеназванных рек. Есть отклик? Нет.
31. Чуть не забыл сказать. Меня однажды чуть было не принял Президент Назарбаев.
В последний день 1996 года Назарбаев в своей резиденции, что в Алматы, принял группу журналистов. Один из них, главный редактор журнала “Зерде” Аширбек Амангельды, который о моих мытарствах в течение 42 лет знает лучше меня самого, рассказал Назарбаеву обо мне. “Вы, Нуреке, — говорил он, — часто говорите, что без своей новой техники, причем такой новой, какую не имеет ни одна страна в мире, Казахстан никогда не станет подлинно независимым государством, и призываете всех нас всячески помогать всем изобретателям такой техники. А вот есть такой изобретатель (тут он назвал мою фамилию), который со дня провозглашения нашей независимости делает все возможное и невозможное, чтобы воплотить в жизнь Ваш призыв, но ему только никто не помогает, а гонят его отовсюду”.
Назарбаев сперва пошутил, сказав: “Давай-ка для него соберем по одному тенге и дадим ему”, а потом, указав на тут же сидевшего своего пресс-секретаря Кошербаева (впоследствии дважды ставшего министром, а потом акимом), сказал, чтобы я принес все материалы ему, и он лично примет меня. Но не удалось мне быть на приеме у Президента. Зато на его приеме было мое письмо, где я изложил свое предложение, и он дал указание Минсельхозу досконально рассмотреть все мои изобретения. После недолгих споров (длившихся что-то около месяца) Минсельхоз принял все мои предложения, более того, указал, где что изготовить: зерносеялку и зерноуборочный комбайн в России, а хлопкоуборочный комбайн — в Узбекистане (письмо №К-231, подписанное и.о. министра А. Романовым, 5.02.97 г.). Но не тут-то было. Школьник, глава МН-АН, наотрез отказался финансировать их. Что поделаешь. Диверсант есть диверсант. История и тут очень длинная и очень гнусная. Поэтому не буду рассказывать. Буду рассказывать только в том случае, если Школьник подаст на меня в суд. Но, думаю, он не подаст. Потому что вот уже который год, во всех своих статьях об АЭС я называю его диверсантом. Один раз даже всех диверсантов (в т.ч. и Школьника) просил подать на меня в суд за то, что я их оскорбляю, обзывая каждый раз диверсантами. Ни звука до сих пор. Оно и понятно. Если они подадут на меня в суд, то на скамью подсудимых сядут они сами, а не я.
Обо всем этом (особенно о том, что не может преодолеть даже Президент), я рассказываю во всех своих статьях, на которые тоже никто не откликается.
О чем все это говорит? Все это говорит о том, что мы все ведем себя как больной, который знает, что умрет.
Да, за убийством Арала последует убийство Балхаша, а за ним — убийство всей казахской земли…
Жена боится, что и я буду убит. Но стоит ли этого бояться? Ведь после всего того, что я рассказал выше, все мы будем убиты. Одни, сами того не понимая, активно убивая самих себя, а другие — тоже сами того не понимая, пассивно глазея на их самоубийство.
Сейлбек Кышкашулы,
ультранационалист,
который не боится абсолютно никого и ничего,
за исключением только одного:
исчезновения с лица Земли казахской нации